Работа №36 Огонь помнит

«Государственная итоговая аттестация по образовательным программам среднего общего образования проводится в форме основного государственного экзамена (далее - ОГЭ) и является обязательной для всех учащихся 11 класса. По итогам аттестации выносится решение о потенциальной пользе учащихся в обществе и составляются списки на отчисление».

Свод законов Единого Континентального Союза в третьей редакции,

раздел седьмой, параграф третий, 2035 год.

 

***

Лето в том году пришло резко. Вчера было 31 мая и мелкий противный дождик, а сегодня – оп! – 1 июня, солнце и игривый ветерок. Лето входило в свои права властно, сдёрнув с людей лишнюю одежду, заполнив офисы духотой, а школьные классы – ленивой рассеянностью.

Стас меланхолично постукивал ластиком на конце карандаша по заполненному листу теста. Он закончил его ещё минут двадцать назад, но сдавать не спешил, впрочем, как и многие его одноклассники. Им ещё с начальной школы вбивают в голову, что нельзя уходить до конца проверочной работы - будь то викторина, тест или экзамен - вдруг тебя озарит гениальная мысль. Озарит…

Стас горько хмыкнул. В следующем году его точно озарит: либо новая жизнь, либо языки пламени. Но этот год, точнее это лето, принадлежит ему и только ему. Осталось всего пять, четыре, три, два, один… Звонок.

Класс в едином порыве поднялся, заскрежетал стульями, зашуршал тетрадными листами и нестройной толпой вывалился из заполненного пылью и книжной премудростью здания под ласковые, ждущие лучи солнца. Всё! Десятый класс позади, впереди последнее лето свободы. Или просто последнее, но об этом никто не хочет думать. По пятому параграфу второго раздела свода законов Единого Континентального Союза, они пока ещё дети. Не полноправные граждане своего государства, чьё существование должно окупаться их пропорциональной полезностью обществу.

- Эй, Рыжий! – Стас досадливо поморщился. Конечно, он всегда выделялся в классе своей яркой макушкой морковного цвета, но лишний раз напоминать ему об этом ни к чему. Колька это знал. Знал и всё равно звал Рыжим. С лучшими друзьями всегда так: они любят пройтись по любимым мозолям.

- Что тебе, Носатый? – не остался в долгу Стас.

- Как собираешься лето провести? – Колька протолкался к нему через толпу школьников и увлёк за собой на боковую тропку, ведущую в мини-оранжерею при школе. Две девчонки из седьмого тонко захихикали, показывая на них пальцем. Как же они достали со своими дурацкими книжками и псевдо-парами, дуры мелкие.

- Да забей ты на них, - привычно отмахнулся Колька, едва взглянув в их сторону. – Давай по теме. Лето. Планы. Отрываемся?

- Отрываемся, – губы сами по себе расплылись в улыбке. Это первое и единственное лето в жизни, где он мог делать, что захочет. Никакой тебе зубрёжки, репетиторов, нервотрёпки с родителями. Это лето только ИХ. Оно принадлежит всем десятиклассникам. И никто не может им и слова сказать. Вот этот раздел свода законов нравился Стасу больше всех.

- Смотри, - Колька деловито запустил пятерню в волосы. – Я сегодня домой, вещи соберу и сваливаю в лагерь ещё до ночи, а то мать опять заведёт свою шарманку.

Стас понимающе хмыкнул, его мать тоже последние полгода методично обрабатывала его, стараясь убедить, что последнее лето надо провести с пользой, а именно готовиться к ОГЭ, ведь осталось-то тут всего ничего. Если он не сдаст экзамен, то… А дальше в ход шла тяжёлая артиллерия – слёзы и закатывание истерик вперемешку с попытками усовестить и угрозами. Но Стас стоял насмерть. Это лето принадлежало только ему.

- В «Искру»? – уточнил Стас, зная заранее ответ. Этот лагерь славился самыми крутыми выходками и большей свободой десятиклассников. Заявки они подали ещё за месяц до Нового года, чтобы точно попасть в поток. И таки да, проскочили одними из последних. Мишка Семёнов подавал всего через два дня, но его заявку отклонили из-за нехватки мест.

- Тогда встречаемся на остановке в семь вечера, да? – Колька возбуждённо теребил полу рубашки. – Тогда ещё можем успеть на костёр на открытии смены. А завтра, говорят, будет сплав на байдарках, а вечером новый фильм с «Мстителями» покажут, причем раньше, чем в кинотеатрах! Круто же, да?!

Стас лишь кивнул. Его самое классное лето в жизни только начиналось.

***

Промежуточные результаты за 10 класс Свигорина Станислава:

Математика - 60 баллов

Русский язык - 58 баллов

Обществознание - 52 балла

Физика - 55 баллов

Химия - 53 балла

История - 48 баллов

Итог: допущен к ОГЭ с одним предупреждением.

***

Они успели как раз к началу костра. Огромные обтёсанные брёвна были сложены шалашом, а вокруг выложены камни, не давая ребятам слишком близко подойти к огню. Возможно, это и правильно. Стас всегда думал, что в языках пламени есть нечто гипнотическое, притягательное, манящее, словно зовущее его в свои глубины.

Неподалёку стояла машина пожарников, у поста вожатых валялись два кособоких огнетушителя, а у корпусов дежурил наряд скорой помощи. Десятиклассники не должны пострадать – это главное правило этого лета.

Всем ребятам ещё на подходе к костру дали запечатанные конверты с наказом пока не открывать. Колька хмыкнул и тут же надорвал уголок.

- Ты чего! – шикнул Стас, воровато оглядываясь по сторонам. – Сказали же, не открывать пока.

- Пф! – Колька помахал сложенным вчетверо листом из конверта. – Рыжий, это наше лето! Что хотим – то и делаем!

Он развернул лист. На нём значилось только одно имя - Зелькова Алина. Он покрутил бумажку, но там больше ничего не было.

- Фигня какая-то, – разочарованно проговорил он, пряча конверт и лист в карман шорт.

Когда на костровище собралось около сорока ребят и девушек, высокий парень со смешным ёжиком волос на макушке объявил в рупор:

- Внимание! Летняя смена «Искры» объявляется открытой! Помните, что это лето - для вас. Вам разрешено почти всё, кроме убийств, членовредительства и унылого настроения.

Толпа дружно загоготала. Вожатый светло улыбнулся, ведь этого он и добивался: снять напряжение прошедшего учебного года и страх перед грядущим.

- А теперь сделайте шаг назад, мы зажжём Огонь Памяти!

Все послушно колыхнулись от сложенных брёвен, не спуская жадных глаз с огромного шалаша. Стас не заметил, кто зажёг огонь, будто тот разгорелся сам, изнутри. Сначала появился маленький жёлтый огонёк в центре поленьев, а в следующий момент вспыхнул и весь шалаш. Девчонки завизжали: кто от страха, кто от восторга, парни лишь широко улыбались.

«Гори, гори, гори», - повторял про себя Стас. «Гори вся эта учёба! Горите все заботы! Гори!»

Когда толпа немного оправилась от первого потрясения перед лицом бушующей стихии, а огонь стал спокойней, тот же вожатый уже без рупора начал ежегодный ритуал у костра. Ребята расселись по камням, а кому не хватило места, просто плюхнулся в траву. Стас и Колька оказались среди расторопных ребят, сумевших захватить по камню в первых рядах.

- Огонь всё помнит, - начал вожатый. – Помнит нашу историю, помнит наши ошибки. Огонь всё прощает. Прощает наши промахи, прощает наши грехи. Огонь всё очищает. Огонь очищает землю, огонь очищает людей. И сегодня Огонь Памяти вновь запомнит наши ошибки, вновь простит их и вновь очистит.

На последних словах он достал из кармана рубашки точно такой же конверт, какой вручали всем, вскрыл его, развернул лист и прочитал имя:

- Звонарев Михаил.

Затем он проворно сунул и лист, и конверт в жаждущее пламя.

- Огонь помнит, – отозвались безлико вожатые за его спиной.

- Серов Вячеслав, – это уже вскрыл конверт другой вожатый.

- Огонь помнит.

У Стаса пробежали мурашки по спине. Он слышал об этом обряде мельком: читал что-то на форумах, о чем-то брат упоминал - но вообще о нём было не принято говорить. Оказаться здесь вживую безумно волнительно. Всё действо напоминало какой-то древний ритуал, а сам он чувствовал себя частью какого-то общего первобытного единого сознания. Было жутко, но завораживающе, он даже поймал себя на том, что покачивается, подчиняясь какому-то внутреннему ритму, словно бы диктуемому пламенем.

- Дегтярева Марина.

- Огонь помнит.

- Желго Алексей.

- Огонь помнит.

Стас даже не заметил, когда имена стали говорить не вожатые, а дети, шурша выданными конвертами. Их голоса звучали глуше, но их слышали во всех концах поляны.

Соседка справа достала конверт, надорвала его и развернула листок.

- Вескова Анна.

- Огонь помнит.

Пламя слизнуло из рук девушки листок, как кот - сметану.

Все взгляды обратились на него. От волнения и осознания, что он нарушает ритм ритуала, у Стаса вспотели руки. Он нервно дёрнул кончик конверта, чуть не порвав лист с именем.

- Панова Евгения.

Шаг с костру, и тот послушно принял из рук Стаса бумагу, с хрустом прожевал, выкинув дотлевать её обугленным комком в пламенную глубину своей утробы.

- Огонь помнит, – послушно отозвались на треск огня голоса вокруг.

Стас вернулся на место, где судорожно хлопал себя по карманам Колька.

- Да где же ты?! – волнуясь, шептал он себе под нос, проверяя все карманы. Наконец, его рука наткнулась на помятый лист, Колька судорожно выдохнул и тоже сделал шаг к костру.

- Зелькова Алина.

- Огонь… - начал было послушно проговаривать Стас, но его прервал громкий всхлип рядом. Соседка справа, та самая, что называла имя до него, внезапно разрыдалась. Стас опешил, это были не тихие слезы грусти, а почти беззвучный плач самого настоящего горя. К ней быстро подошёл кто-то из вожатых и вывел из круга под пристальным взглядом всего костровища.

- Огонь помнит, –чуть громче, чем до этого, раздался голос ведущего вожатого, продолжившего ритуал.

И снова зазвучали имена, снова раздавался треск сжигаемой бумаги, снова лились завораживающие как мантра слова: «Огонь помнит». Вот только для Стаса очарование уже было потеряно. Он не мог забыть сморщенное от слёз лицо, закушенную губу и тонкие светлые косички, качающиеся в такт всхлипам.

- Что это было? – тихо спросил он Кольку. Но тот рассеяно отмахнулся.

- Наверное, кто-то из родственников.

- Родственников? – с недоумением переспросил Стас.

- Угу, – Колька, сам не замечая, качался в такт словам толпы, не в силах оторвать взгляд от пламени. – Или друзей, кто не сдал ОГЭ.

- Подожди, – Стаса прошиб пот, огонь показался слишком ярким, а поляна с ребятами сделала полный оборот. – Это имена тех, кто не прошёл ОГЭ?

- Да, – Колька так и не оторвался от пламени. – Результаты стали известны сегодня утром.

 

***

Промежуточные результаты за 10 класс Щедрякова Николая:

Математика - 51 балл

Русский язык - 49 баллов

Обществознание - 60 баллов

Физика - 45 баллов

Химия - 43 балла

История - 69 баллов

Итог: допущен к ОГЭ с тремя предупреждениями.

***

- Вот! – Колька гордо протянул мне исписанную кривым почерком тетрадь. – Весь год думал, собирал, выверял и взвешивал. Вот результат моих трудов! За это лето выполню всё по списку, или я - не Щедряков Николай!

Стас хмыкнул и открыл первый лист. Буквы скакали, как у первоклашки. В век компьютеров мало кто мог похвастаться хорошим почерком, но Колька всегда верил, что написанное от руки имеет больше силы. Откуда он только это взял?

- Съесть килограмм мороженого? – Стас фыркнул и поднял взгляд. – Носатый, тебе лет-то сколько?

- Семнадцать, и что? – обиделся Колька. – Я может всю жизнь хотел это сделать. Учти, я все свои «хотелки» собрал. В эту тетрадь вошли только лучшие и самые желанные.

- То есть, искупаться ночью голышом – это твоё самое желанное?

В Стаса прилетела подушка в синей наволочке.

- И чё? У меня свои тараканы, и всего одно лето на их выгул.

Стас хмыкнул, но не стал атаковать в ответ, а углубился дальше в чтение. На последнем пункте он помрачнел.

- Ты это всерьёз? – он отчеркнул ногтем строку и развернул к Кольке.

Тот вскинулся, неловко скрестил руки на груди, словно защищаясь, кадык нервно дёрнулся, но ответил он довольно спокойным голосом:

- Вполне.

- Это запрещено законом.

- Десятиклассникам в последнее лето ничего не запрещено, – сердито пробурчал он.

- Кроме этого.

В комнате повисла напряжённая тишина, Колька отвернулся от друга к раскрытому окну и нехотя признался:

- У меня три предупреждения, Рыжий. Я не сдам ОГЭ.

Стасу как будто кто-то дал под дых. Слова о том, что можно наверстать и выучить всё за год, что всё ещё будет хорошо, застряли в горле. Он не мог этого сказать. Ещё два года назад они условились, что никогда не будут врать друг другу о том, что касается ОГЭ. С тремя предупреждениями сдать ОГЭ почти невозможно. За 7 лет это ещё не удавалось никому.

- Скотство!

Злые слёзы душили Стаса, он был готов выть от отчаяния. Почему Колька? Почему лучший друг? От бессилия он ударил по стене раз, другой. На третий раз его руку перехватили.

- Рыжий, не сходи с ума, – укорил его друг. – У нас впереди лето. Лучшее лето в жизни.

- Я… - Стас лихорадочно подбирал слова, но он уже знал, что должен сказать. – Я тебе помогу.

Колька кинул на него насмешливый взгляд и спросил:

- Как? Свечку подержишь? Или инструкции давать будешь?

- Да иди ты, – Стас бросил в друга тетрадь, злясь на него, на себя, на весь мир и на этот дурацкий экзамен.

Тетрадь мягко спланировала на пол, шелестя страницами на ветру. На третьей странице пролегала небольшая бороздка от ногтя прямо под строкой: «Переспать с девушкой».

 

***

«Отчисление учащихся проводится на следующий день после оглашения результатов. Списки на отчисление окончательные и пересмотру не подлежат. Отсрочка отчисления не предусмотрена».
Свод законов Единого Континентального Союза в третьей редакции,

раздел седьмой, параграф восьмой,

2035 год

 

«Семьям, понесшим утрату двух и более детей в результате отчисления, начисляется компенсация. Размер компенсации определяется отдельной комиссией».
Свод законов Единого Континентального Союза в третьей редакции,

Раздел седьмой, параграф пятнадцатый,

2035 год

***

Девочку со светлыми косичками Стас увидел в следующий раз только через неделю. Они как раз собирались на пристань, где, согласно расписанию, намечался турнир по волейболу и барбекю с алкогольными напитками.

По закону несовершеннолетним алкоголь не дают, но не в последнее лето перед 11 классом. Стас впервые попробовал его после костра. Попробовал, сильно перебрал и решил, что сможет прожить без него ещё год до момента, когда уже можно будет получить весь спектр неприятных ощущений от похмелья вполне легально. А вот кто-то из парней ушёл в запой надолго. И даже сейчас у бара тусовались несколько нетрезвых подростков, остальные предпочли море и барбекю.

- Эй, Рыжий, давай к нам! – Колька уходил на берег довольно рано, когда ещё никто в корпусе не просыпался и возвращался поздно ночью. Стас каждый раз честно порывался пойти с ним, но засыпал уже через пять секунд после твёрдого намерения встать.

Сейчас худощавого, но уже изрядно загоревшего Кольку окружали четыре девушки. Похоже, друг времени не терял. Выполнял свой список «хотелок».

- Рыжий, нам человека не хватает! Двигай к нам!

Стас посмотрел на Кольку укоризненно. Знает же, паразит носатый, что Стас в волейбол научился играть только год назад, да и то - «играть» - это сильно сказано.

- У нас пионербол. Облегчённая версия, чтобы девушкам было проще.

Брюнетка в пёстром купальнике демонстративно закатила глаза.

- Ой-ой. Ну, утешай себя этой мыслью. Я за школу в области играла!

- Ох ты! – возглас изумления вырвался у Стаса сам собой. В спортивные команды пускали только отличников. Остальные должны были учиться.

- А я не умею вообще, – тихо отозвалась её светловолосая подруга. Стас сначала её и не заметил, такой миниатюрной она казалась на фоне брюнетки. Сегодня вместо косичек у неё красовались два хвоста.

- А я научу! – заверил Колька, схватил мяч и увлёк блондинку за собой на поле.

- Тут главное, чтобы мяч летел ровно и вниз, прямо как моя жизнь!

Подруги блондинки рассмеялись, а она лишь усмехнулась горько:

- Значит, я смогу. Моя жизнь летит туда же.

Колька завороженно уставился на худую шею перед ним.

- Как тебя зовут?

Девушка даже не обернулась, рассеянно поглаживая мяч:

- Ира, но друзья зовут меня Пти. Это на французском…

- Мелкая, - перебил её Колька.

Ира развернулась и бросила на парня разъярённый взгляд.

- Сам ты мелкий! Это означает «маленькая».

- Я так и сказал, Мелкая.

***

Промежуточные результаты за 10 класс Соколовой Ирины:

Математика - 43 балла

Русский язык - 58 баллов

Обществознание - 39 баллов

Физика - 55 баллов

Химия - 53 балла

История - 48 баллов

Итог: допущена к ОГЭ с тремя предупреждениями.

***

- Это была её сестра, – внезапно сказал Колька через пару недель после знакомства на пляже. Было уж далеко за полночь, но шум в лагере стихал только ближе к утру – десятиклассники гуляли. – Отцы разные, мать одна, поэтому и фамилия другая. Она даже не знала, что сестра не сдала. Та позвонила ей накануне, сказала, что всё отлично, обещала встретиться в конце лета.

Стас проглотил комок в горле. Когда брат сдавал ОГЭ, он был слишком маленьким, чтобы понимать всю серьёзность этого события. Мама тогда три дня не спала, а брат дёргался по каждому поводу. Но он сдал. Сдал и уже пятый год работает в крупном городе инженером.

- Знаешь, как Мелкая расшифровывает ОГЭ? – спросил Колька, уставившись в потолок. - Огненная Геенна экзаменов. Забавно и довольно точно. ОГЭ сжигает людей. Сначала людей, потом память о них. Но мы-то знаем, что «огонь помнит», - пафосно прогундосил он.

- Это нечестно, – выдавил Стас, прерывая излияния друга. – Нечестно, что нас заставляют через это проходить.

- Судя по истории, честного в этом мире вообще очень мало, - откликнулся Колька, оседлав свой любимый конёк. Он обожал историю, только её и сдавал на хорошие оценки.

- Но раньше же не было отчисления! – возразил Стас. – Почему теперь ввели?

- Общество стало жить лучше, дольше, чище, – последнее слово Колька произнёс едко. – А те отбросы, что не могут за 11 лет выучить азы и доказать, что способны отплатить государству за своё счастливое детство, никому не нужны.

В комнате повисла тишина. Этот разговор был у них далеко не первый, но, как и всегда, вёл в никуда.

- Так ты и Мелкая… - Стас не смог заставить себя задать вопрос целиком.

- Много будешь знать, скоро состаришься, – Колька перевернулся на другой бок. – Или ОГЭ сдашь.

Стас сцепил зубы. Днём они отрывались по полной: море, дискотеки, игры, фильмы, розыгрыши, драки и авантюры – все безумие молодости в свободном доступе. Но ночью… Ночью всё было по-другому. Ночью со дна поднимались самые тёмные страхи и мысли.

- А вообще, я не против. Я за эти три недели столько всего сделал. Вон, в тетради только две страницы «хотелок» не вычеркнуто. По мне, так вполне равноценный обмен.

- А ты не думал… - Стас опять прикусил язык. Если он спросит, то они наверняка поругаются. А если не спросит, будет винить себя до конца дней. – Ты не думал всё-таки взять ещё одного репетитора и поднять баллы?

Колька не разозлился и даже не расстроился, он только устало вздохнул.

- Рыжий, ей-богу, ты как маленький. Ты же знаешь, что я последние пять лет не вылезал от репетиторов и с дополнительных занятий по вечерам. Ещё три года назад мне бы хватило этих баллов за глаза, но планка растёт.

- Планка растёт… - повторил Стас. Это они тоже обсуждали и не раз. В список на отчисление стабильно уходило 30% учащихся. Если учащиеся сдают тест слишком хорошо, планку поднимают. Или вводят предупреждения.

- Мне прочили баллы ниже того, что я написал в этом году, – продолжил Колька. – За год я мог бы увеличить свой общий балл на 10 пунктов, но никак не на 30. Мать, конечно, вывернется и наймёт ещё кого-то, но это без толку.

- В лагере есть репетиторы, – бросил Стас, отводя от друга взгляд.

- И загубить своё лучшее лето зубрёжкой?! – ужаснулся Колька. – Дебил ты, Рыжий.

- Сам придурок!

В комнате опять повисла тишина, прерываемая недовольным сопением Стаса.

- А вообще, я даже не прочь, чтобы где-то на Огне Памяти прозвучало моё имя, – вдруг выдал Колька. – Вот бы ещё совершить нечто такое за это лето, чтобы моё имя вызывало трепет и восторг.

- Придурок с манией величия! – фыркнул Стас. Но Колька ему ничего не ответил.

***

«На результат прохождения ОГЭ влияет количество вынесенных предупреждений. Предупреждения даются за:

• Прохождение экзамена в 10 классе ниже среднего балла;

• Преступления средней тяжести и нарушения порядка, повлекшие за собой ущерб чьего-либо здоровья или собственности».

Свод законов Единого Континентального Союза в седьмой редакции,

раздел второй, параграф первый,

2039 год

***

- Мелкая, ты уверена? – Стас сначала ужаснулся, а потом восхитился плану Ирки. А она уже прекратила противиться своему прозвищу, полученному с лёгкой руки Кольки.

- Сдрейфил, Рыжий? – поддел его Колька. - Да ладно тебе. У нас всего месяц до конца лета остался, и ни одной мало-мальски хорошей проделки. Да мы должны о себе такую память оставить, чтобы ещё десять поколений нас вспоминали как богов последнего лета!

- А это точно не противозаконно? – Стас с сомнением посмотрел на друга. – Носатый, это же не шутки.

- Это наше лето, Рыжий. – Колька улыбнулся во все тридцать два. – Живём на полную!

Стас смирился и вздохнул:

- Ты прав. Живём!

***

«Я, Соколова Ирина, номер идентификационной карты 4568930-02, заявляю, что 7 августа 2042 года была в учебном корпусе одна. Преступление было продумано мной заранее, сразу после отчисления сестры, Зельковой Алины. Сообщников у меня нет, я всё делала сама…»

Из показаний обвиняемой по делу 77659-03 от 10 августа 2042 года.

***

Их ловили всем штатом вожатых. А они хохотали как безумные, ощущая дерзкий вкус свободы и безнаказанности. Они сожгли учебный корпус. Стас несколько раз повторил это про себя. Невероятно, феерично и так захватывающе.

Ирка ещё сложила в главном учебном классе поленья в фразу: «Огонь помнит». Конечно, когда всё занялось, никому дела не было до поленьев, но уже после тушения пожара, эту въевшуюся в ламинат надпись увидели все.

И им бы даже всё сошло с рук, но выдала их нелепая случайность: Ирка потеряла в учебном корпусе крестик. Он сильно оплавился, но опознать его не составило труда.

На этом их беспечное лето кончилось. Дальше: расследование, допросы, школьные психологи.

Стас, сжав зубы, молчал. Ирка постоянно плакала, а Колька с каким-то остервенением повторял, что это их последнее лето: им можно всё.

А потом всё так же быстро закончилось.

Стас даже не понял, в какой момент с него сняли все подозрения. Просто сняли, и всё. Без предупреждений, без наказания, без выговора. Только мать постарела лет на десять.

Кольку он увидел только через месяц в школе:

- Носатый!

Колька дёрнулся, как-то виновато улыбнулся и неловко помахал в ответ:

- Привет.

- Ты? Как ты?.. – Стас замялся, понимая, что не время и не место расспрашивать друга.

- Учусь, – тихо ответил тот. – Приходится. У меня четыре предупреждения.

- А Мелкая?

Колька сразу осунулся, взгляд стал жёстче и злее:

- Отчислили.

- Стой. Что?! Без ОГЭ?

- Без ОГЭ. Без Огня Памяти, – Колька помотал головой, обрывая себя. – Не бери в голову, Рыжий. Ты был прав, я - нет. Учись, Рыжий.

***

Результаты ОГЭ Щедрякова Николая:

Математика- 50 баллов

Русский язык- 51 балл

Обществознание- 62 балла

Физика- 51 балл

Химия- 54 балла

История- 72 балла

Итого: 340.

Проходной балл: 340.

Снятые баллы: 40.

Всего: 300.

Итог: ОГЭ не сдан.

***

Он немного опоздал на церемонию открытия. Костёр уже разгорался, а прошлогодний вожатый, который, казалось, не поменялся ни в чём, уже объявил начало новой смены очередного последнего лета в «Искре».

- … Огонь всё помнит, - раздались издалека слова вожатого, Стас крепче стиснул кулаки. Помнит не только огонь. Он тоже помнит. И будет помнить всю жизнь

– Помнит нашу историю, помнит наши ошибки. Огонь всё прощает, – а Стас не простит. Он больше не ребёнок. Он - часть просвещённого общества, его функциональная часть. Но прощать он не собирается.

- Прощает наши промахи, прощает наши грехи. Огонь всё очищает. Огонь очищает землю, огонь очищает людей, – «Нет, некоторых людей не очистит и огонь».

- И сегодня Огонь Памяти вновь запомнит наши ошибки, вновь простит их и вновь очистит.

И будто вернулось прошлое лето, зазвучали имена, раздался ритуальный отклик: «Огонь помнит».

Стас протиснулся вперёд с тетрадью, зажатой в руке. Он должен успеть назвать имя. Два имени. Он обещал себе.

И вот после очередного «Огонь помнит!», он быстро пробрался меж рядов и камней, положил руку на плечо русоволосому парню, не давая тому прочитать следующее имя.

- Щедряков Николай, – громко возвестил он. – Соколова Ирина.

Весь круг молчал, взбудораженный появлением Стаса, чужака. Он больше не имел права тут находиться.

- И? – он злобно огляделся. – Их огонь будет помнить?

- Огонь всё помнит, – отозвался вожатый.

- И я не забуду, – ответил Стас, швыряя в огонь исписанную тетрадь, где на третьем листе когда-то очерченный ногтем пункт был вычеркнут, а ниже появился новый: «Хочу жить».