Часть 2.
– На что ты так пристально смотришь? – неожиданно спросил мужчина в пальто. – Ищешь что? – оказывается, он все это время наблюдал за странным парнем, однако не решался заговорить. Мысли Ильи прервались, он посмотрел на своего нового собеседника. Мужчина был стар, неопрятен, но его глаза светились необыкновенной добротой, мудростью и огромным жизненным опытом: можно было с уверенностью сказать, что он многое повидал.
– Пока еще не знаю, пытаюсь найти, – грустно пробурчал Илья.
– Не пытайся, все равно не найдешь. Здесь нечего искать, – дружелюбно произнес мужчина. – Я сам пытался найти. До сих пор не нашел.
– Я все еще надеюсь, – ответил Илья.
– Ну, тогда читай, – мужчина расстегнул пальто и достал из внутреннего кармана газету, свернутую в трубочку. Сам же прикурил и отошел в другой конец тамбура.
«Небывалый для Оссарии рост внутренней экономики подскочил на 200%, и это невероятный рекорд! – молча читал Илья, пытаясь понять написанное. – В основном такому рекордному приросту способствуют заграничные инвесторы, и это притом, что раньше, когда законопроект о «мертвых душах» только стал рассматриваться депутатами Государственной палаты, власти никак не могли ожидать такого потока. Принятый закон через год привлек в Оссарию первые деньги, в начале приманивая исключительно глоариканских граждан».
– Я… не понимаю, – отвлекся от чтения Илья. Он хотел вернуть газету, но пожилой мужчина лишь повернулся и тяжело вздохнул. – К чему это все?
– К тому, что за убийства внутри нашей страны теперь платят, – его голос изменился, брови нахмурились.
– Кто платит? Зачем?
– Власти платят. Зачем? Я, честно говоря, и сам это пытаюсь понять. Раньше ведь все было по-другому, но кому-то понадобилось испоганить все, во что мы верили, кто-то украл у нас надежду и наши мечты. А они, – мужчина указал на ухмыляющихся Алика и Спенса, – делают все, что захотят. Потому что зло теперь востребовано. А жизнь… можно отбирать вот так запросто, и никто тебя в этом не обвинит.
– Но ведь… это неправильно! – горячо возразил Илья.
– Теперь все правильно! Знаешь, парень, когда добро и зло поменялись местами, смешались, стало трудно понять, что правильно, а что нет. Хорошо, что хотя бы у тебя сохранилась та крупица веры, которую я очень давно потерял, – с горьким сожалением произнес мужчина и, взяв из рук Ильи свою газету, ушел в другой вагон. Илья хотел догнать его и о многом спросить, но тамбур следующего вагона был пуст и по его коридору никто не шел. Он бы узнал старика по серой кепке, но среди пассажиров никого в таком головном уборе видно не было.
Спенс вернулся в свой тамбур и снова погрузился в мысли.
«Неужели никто больше не встанет на защиту другого? Неужели души стали мертвыми? И жизнь запросто можно украсть, и тебе за это еще и заплатят? Вдруг душа потеряла свою цену и больше никогда не вернется на небеса? А Бог оставит все как есть и даже не вмешается?» – вертелось в голове у Ильи. На свои вопросы он хотел бы получить максимально развернутые ответы, но спрашивать было не у кого. Оставалось только ждать, когда электричка остановится.
Вдруг Алик встал со своего места и с двумя бутылками направился в сторону тамбура, туда, где стоял Илья. В его глазах не было угрозы, не было раздражения и той злой и циничной иронии, с которой он беседовал с Ильей раньше. Он просто шел навстречу без какой-либо понятной причины. Молодой человек встретил его с хмурым спокойствием.
– Я вот тебе принес, – сказал Алик, когда раздвижные двери, ведущие в тамбур, открылись, и протянул ему закрытую бутылку пива. Илья неохотно ее взял.
– Ты не обижайся! Просто таких людей, как ты, я раньше не встречал, – криво улыбнулся Алик. Илья встретил этот жест с недоверием.
– Понимаю, – более серьезно произнес Алик. – Можешь злиться, если хочешь. Ты уж извини, что мы с другом вот так на тебя насели…
– Я не злюсь и не обижаюсь, – резко ответил Илья, опустив бутылку пива.
– Вот и ладно, – Алик хлопнул Илью по плечу, который принял этот жест как знак примирения и улыбнулся.
– А ты пей пиво-то, – сказал Алик. – Я чего шел к тебе? Хотел выпить. Мой друг уже седьмой сон видит, а мне скучно.
Илья хоть и отошел, забыл об оскорблениях, все-таки заглянул в вагон, чтобы убедиться, что Спенс действительно спит. – Я не пью, – мягким и нерешительным голосом ответил Илья, встретив на лице Алика полное недоумение.
– Не понял тебя сейчас! Что значит «не пью»?
– Я не пью алкоголь.
– Опять не понял! Бутылки тогда тебе зачем? Это же твои?
– Да, – спокойно ответил Илья. – Мои, но я не пью.
Алик смотрел на него, словно на пришельца.
– Зачем же они тогда тебе нужны?!!! Если ты не пьешь?
– Я их нес, чтобы отдать.
– А-а-а! – понял Алик. – Так бы и сказал, что это не твои бутылки. Ну, ничего, приедем на станцию, я тебе деньги верну.
– Мне не надо денег! – категорично ответил Илья.
– Ну, хорошо, – согласился Алик. – Может, хотя бы в этот раз изменишь своим привычкам и выпьешь со мной? Всего-то пару глотков! От тебя не убудет, а мне будет приятно.
Илья согласился, стал откручивать крышку, но у него ничего не получалось. Алик помог ему.
– Ну! Будем! – мужчина опрокинул в себя бутылку.
Илья не стал пить, он наблюдал за собеседником.
– Ты чего не пьешь? – возмутился Алик. – Я же сказал, БУДЕМ! А ты не пил! Ну-ка давай!
Илья уже не смотрел на него. Он заметил, как со своего места встает Спенс и, держась за спинку скамьи, пытается передвигать ногами. У него ничего не выходит, он падает на живот, из его рта течет что-то желтое.
В это время женщина с ребенком вскочила, обратив на себя внимание других пассажиров.
– Он упал! Мертвый в вагоне! – завизжала она. Вместе с ней заорал и ребенок. Пассажиры обступили тело Спенса, но ни один не предпринял ничего, все просто смотрели.
– Кажется, вашему другу сейчас плохо, – без эмоций произнес Илья.
И тут самому Алику стало нехорошо. Сначала он просто закашлялся, затем лицо его пожелтело, зрачки закатились вверх, тело пронзила острая боль. Алик пытался держаться, хотел даже ухватиться за Илью, но тот отошел в сторонку. Алик упал на колени и, держась за горло, стал хрипеть, из его носа и рта потекло что-то желтое и вязкое.
– Простите меня за пиво, – с искренним сожалением произнес Илья, но причинить зло этому ребенку я не мог позволить… Извините, что убил вас и вашего друга.
Издав последний стон, Алик упал замертво. Илья отошел от тела в другой конец тамбура и уставился в окно.
Откуда он знал, что задумали эти двое? (Благодатный голос внутри подсказал ему это, когда он стоял на платформе «Красный отдых», но уже более понятными словами, совсем не так, как в первый раз.)
Алик и Спенс не стали бы обсуждать такие вопросы рядом с посторонним, поэтому Илья, затаив обиду, и вышел в тамбур. Но он все знал.
Когда раздвижные двери в электричке закрылись за Ильей, Алик и Спенс договорились, как именно убьют невинного ребенка (разумеется, и мать заодно). Объяснялся их мотив очень просто: за новорожденных платят больше, и лимит пребывания в Оссарии увеличивается еще на несколько суток, несмотря на то, что обратный билет ограничен определенной и строгой датой. Алик должен был отвлечь Илью: почему-то оба были уверены, что он обязательно помешает их делу. И он действительно помешал.
Илье было тяжело. Возможно, он поступил неправильно, лишив жизни двоих мужчин.«Да! Эти люди пострадали, но они больше никому не причинят зла», – подсказывал Илье внутренний голос, а что-то другое, более совестливое, пробуждало в нем иные чувства. Он изменился. Илья переживал за всех, хотел помочь каждому. Такого с ним еще никогда не было, он никогда не думал о других в таких серьезных масштабах. Время перемен…
Когда шум в вагоне утих, Илья повернулся к окнам раздвижных дверей, ведущих в вагон, и посмотрел, убрали ли тело мертвого Спенса. Нет, мужчина лежал в том же положении, что и раньше, – животом вниз.
«Вернись в тамбур и посмотри в окна левых дверей», – приказал внутренний голос. Илья подчинился и перешел в другой тамбур. Посмотрев в окно, он не увидел ничего интересного. Мимо проносился все тот же унылый пейзаж, кругом была та же черно-серая беззвездная ночь, под куполом которой расстилался замерзший лес. Вдруг он увидел выбежавших из леса людей, человек пять, не больше. В руках у каждого было что-то квадратное и увесистое. Они бежали к поезду. Спенс не мог понять, зачем они бегут, какова их цель? Он просто наблюдал за ними, не предпринимая никаких действий. Подсказки ему не давались, внутренний голос молчал, только на душе стало как-то неуютно.
Двое подбежали почти вплотную к поезду, и Илья услышал какой-то глухой стук о стальную боковину. После этого они быстро развернулись и побежали обратно к лесу. В руках у них уже ничего не было видно. Остальные тоже рванули подальше от электрички, и вскоре пять человек скрылись в сумраке мерзлого леса.
– Раз прозевал, спаси своего подопечного, – прозвучал внутренний голос.– Кто мой подопечный? – мысленно спросил Илья, надеясь на внятный ответ. Но его не последовало.
Перед тем как случился взрыв, динамики громкоговорителя зашипели, приятный женский голос объявил: «Станция «Великий Озиман». Следующая станция «Околовелинская»…
********************************
Необычно было вернуться назад, к чувствам, которые были утрачены или бессовестно похищены. К нему вернулось все: боль в животе, приторный привкус дешевого пива, привычные мысли о том, что можно догнаться, ведь еще четыре бутылки лежат в пакете.
Мороз приятно обжигал щеки и заиндевевшие руки. Много людей стояло рядом с ним в ожидании электропоезда, который вот-вот должен был прибыть на платформу «Красный отдых». Неподалеку Илья увидел мужчин, отличавшихся от остальных ожидающих хорошей одеждой и безупречным внешним видом, наличием золотой пряжки на ремне, выставленной на показ. Приятели о чем-то разговаривали, но Илья не мог их слышать, хоть и стоял рядом. Да и не вызывал интереса их разговор, он хотел лишь одного: поскорее дождаться электропоезда и сесть на лавку, так как очень устал с дороги, тем более ветер и мороз только усиливались...
Вдали появились огни электропоезда, задребезжали старые рельсы. Илья смотрел прямо перед собой (как, собственно, и все ожидающие), когда чья-то очень теплая рука коснулась его плеча. Илья обернулся. Лицо этого человека было каким-то странным и непонятно почему знакомым. Пожилой мужчина в коричневом пальто и серой шляпе нахмурил брови, посмотрел Илье прямо в глаза, отчего парню стало совсем плохо: закружилась голова, ноги ослабли и подкосились. Однако Илья не позволил себе упасть, устоял.
– Ты не справился, – безэмоционально констатировал мужчина, продолжая пилить его взглядом. – Неужели тебе нужна была от меня подсказка?
– Не понял?.. – с легкой дрожью больше от страха, чем от мороза, спросил Илья.
– Жаль, что не понял. У тебя был шанс стать кем-то в этой жизни, а ты его так бездарно упустил. Нет в тебе ангельского таланта.
– А он был? – искренне изумился Илья.
Мужчина тяжело вздохнул, поднял воротник пальто и перед тем, как раствориться в толпе пассажиров, сказал с какой-то непонятной грустью и сожалением: «Это – твой поезд Илья, следующая станция тоже будет твоей, «Великий Озиман», кажется».
Похожие статьи:
Рассказы → Мокрым пальцем
Рассказы → Разговор в поезде часть 1.
Рассказы → Прошу тишины!
Рассказы → Обмен
Рассказы → Господин Музыка (шесть картинок)
