Плохо было Сереге! Ох, как плохо! Буквально до слез. Плакать двадцатилетнему парню (ну почти двадцатилетнему), конечно, стыдно, но поделать с собой он ничего не мог. Да и не видит никто – ночь на дворе. Опять же, от лагеря он ушел далеко, аж до самого окопа-пулеметного гнезда, который поутру собирались копать. Вон та впадина, виднеющаяся за старой березой, к которой Сергей прижался спиной. А кто виноват в его обиде? Французы говорят в таких случаях: ищите женщину. Вот и тут... Женщина. Вернее, симпатичная девчонка по имени Светлана. Можно сказать, роковая Сережкина любовь. Скоро два года исполнится этой любви.
А началось все на первом курсе физфака технического университета, на который Сергей вполне себе легко поступил, ибо всегда имел склонность к точным наукам. Да и по другим предметам в школе он получал, в основном, “пятерки”. В ВУЗЕ учеба ему тоже давалась легко. А почему и нет, если учиться интересно. Много времени Сергей проводил в библиотеке и лабораториях. При всем при том, “ботаном” он не был: каждое утро обязательная зарядка, трижды в неделю секция бокса. Вечеринки с одногруппниками Сергей тоже посещал. Пил, правда, помалу, чисто символически. Ходил даже в ночные клубы за компанию. Не часто, правда – не любил он шумных сборищ. Девушки... Как-то с этим не особо складывалось. Не подумайте плохого! Ориентация у Сереги была вполне себе традиционная и на девчонок он заглядывался. Да и внешностью его Бог не обидел: высокий стройный блондин с серо-голубыми глазами и правильными чертами лица. Но вот вести себя с прекрасным полом не умел. Если какая-то девица обращала на симпатичного паренька внимание, он терялся. Или все больше молчал при общении, выдавая односложные междоментия, или начинал говорить на темы, совершенно не интересующие прекрасный пол. А чтобы распустить руки, или еще чего больше... Нет! Как можно! Не так его Сережку воспитали. Такая вот беда.
И беда эта усугубилась, когда уже недели через две после начала учебы, к ним в группу пришла Светлана. Пришла она после “академа” - что-то там у нее не сложилось с учебой в прошлом году, встал вопрос об отчислении. Родители подсуетились, достали справку о каком-то мудреном заболевании и отправили дитя в академический отпуск. И вот со следующего учебного года она вновь пришла на первый курс.
Влюбился Скрежка сразу. Что называется с первого взгляда. Что, в общем-то, было не мудрено: Светка девчонкой оказалась яркой, живой, общительной, умела располагать к себе. Далеко не дура, потому разговаривать с ней было о чем даже Сергею с его высокоинтеллектуальными запросами. Но всвязи со всем этим недостатка в поклонниках у Светки не имелось. Тем более на физфаке традиционно ощущался дефицит представительниц прекрасного пола. Сергей старательно пытался привлечь к себе внимание: помогал на лабах, давал переписать конспекты, вообще, помогал чем мог в смысле учебы. Светка эту его помощь ценила, но как мужчину всерьез не воспринимала. Уже к октябрю у нее закрутился серьезный роман со студентом третьего курса. Сережка переживал страшно, хоть и старался этого не показывать.
После нового года светкин роман себя исчерпал. Серега, было, воспрял. Но в феврале возник новый соперник с мехмата. И таких романов за полтора курса обучения Сергей насчитал шесть штук. Он уже совсем смирился с ролью безответного воздыхателя, но к окончанию второго курса весной Светлана внезапно обратила благосклонное внимание на своего верного рыцаря. Случилось это после окончания ее очередного бурного романа с красавцем-танцовщиком, который чем-то очень сильно ее разочаровал. Наверное девчонке захотелось отношений поспокойнее и посерьезнее, ибо она, как уже было сказано, была не дура и понимала, что с Серегой можно дружить только всерьез. Так или иначе, Светка дала понять, что будет не против Сережкиных ухаживаний. Как только он осознал свое счастье, так сразу с головой ринулся в новые для него отношения. Наверное Сергей занялся ухаживаниями даже слишком рьяно, но понять его было можно – опыта мало, да и сколько времени он этого ждал! Светлана принимала ухаживания благосклонно и немного снисходительно. Но тут Сергей сам был виноват. Сказано же поэтом: легче с женщинами, легче! Но ведь не каждому дано. Сереге так точно – нет.
А Светлана была натура увлекающаяся. Увлечения у нее, причем, были все больше экстремальные. То прыжки с парашютом, то пейнтбол, то подводное плавание. Вот и к весне она присоединилась к поисковикам, занимающимся раскопками на местах боев Великой Отечественной. А что, благородно – поиск останков неизвестных героев былой войны, и нервы щекочет. На каникулах летом Светлана собралась ехать вместе с поисковиками в Воронежскую область на раскопки. Серега, конечно же, изъявил желание присоединиться. С некоторым скрипом его, не имеющего никакого опыта и не обладающего светкиным обаянием, все же взяли.
Опыта полевых работ и даже туристических поездок Сергей не имел совсем. Родители его тоже, потому собрали его в поездку, как могли, с многочисленными недостатками. Даже куртку он с собой взял болониевую ярко красную с черными вставками, что вызвало насмешки у его спутников еще на вокзале. Одеты те были в ветровки маскировочных рацветок. Сергей даже обиделся, но Светка подошла к смущенному другу и демонстративно взяла его под руку. Смешки сразу стихли.
До Воронежа ехали почти сутки. Потом еще час с лишним на пригородной электричке в южном направлении. Вышли на какой-то маленькой станции, а потом шли больше двух часов пешком. Устали страшно. Наконец по речной долине вышли к увалу с пологим склоном высотой метров пятьдесят, рассеченному небольшими заросшими ивняком оврагами. Долина между речкой и увалом заросла молодыми березками. Вершина, тянущаяся вдоль речки на пару километров была украшена редкими, но мощными березами. Взобрались по склону наверх. Это усилие добило большинство поисковиков. Сергей с его неплохой спортивной подготовкой пока держался. Еще и светкин рюкзак на себе тащил, чем заслужил уважение своих спутников и командира группы.
Командир у них оказался человеком бывалым. Уже не парень, молодой мужчина к тридцатнику, прошедший, как слышал Сергей, кавказскую войну. Видный мужчина, надо сказать. Спортивного сложения, с красивым волевым лицом, все понимающим взглядом. Сереге он понравился: отношение ко всем членам отряда ровное, благожелательное, постоянная готовность помочь, большие знания по вопросу. Всю дорогу, пока тряслись в поезде и электричке он рассказывал о боевых действиях, проходивших в местах, где им предстояло копать. Бои здесь шли летом сорок второго. Тяжелым летом, когда нашим пришлось пятиться аж до Сталинграда.
Немного отдышавшись после подъема сготовили, то ли поздний обед, то ли ранний ужин. После еды подремали, восстанавливая силы. Часам к семи народ ожил и захотел услышать подробности по конкретному месту, где они оказались.
- Тогда подъем! - скомандовал Андрей, так звали их командира. - Идем смотреть фронт работ.
Собрались. Пошли по краю увала.
- Я был тут прошлой осенью с местными школьниками, - начал Андрей. - Проводил рекогносцировку. Здесь держала оборону рота. Примерно. Хотя это мог быть и батальон и даже полк, поредевший в предшествующих боях. Помните старый фильм “Они сражались за Родину”? Там от полка, в конце концов, осталось всего десятка два человек. А События, показанные в фильме, происходили в то же время, только малость южнее. Вот они, остатки стрелковых ячеек, - командир показал на неглубокие заросшие травой ямки метра по два в длину, вытянувшиеся цепочкой вдоль края увала. Вокруг них были рассыпаны ямы груглой формы. Воронки, догадался Сергей.
- Ходов сообщения накопать не успели, видимо, оборону долго не удержали. Блиндаж, правда, соорудили, - Андрей показал на яму побольше с торчащими по краям из земли сгнившими в труху бревнами. - Начнем, наверное, с него – сюда должны были сносить раненых. Его, видимо, проутюжили танками, так что там вполне могли остаться погибшие.
- А не крутоват склон для танков? - усомнился кто-то из группы.
- Здесь – да, - ткнул рукой в склон под ногами Андрей. - Но вон там правее, видите?
Все посмотрели вправо. Действительно, меньше чем в километре склон увала расссекала широкая лощина с пологими краями.
- В ней могли накапливаться танки, - продолжал командир группы. - Идет лощина, видите, до самой вершины и глубина ее там почти сходит на нет. Вот оттуда они и прорвались, скорее всего.
- Что же они, заминировать ее не могли? - вставил слово Серега.
Андрей посмотрел на него снисходительно, ответил:
- Вряд ли у потрепанной стрелковой части имелись противотанковые мины. Хорошо, если ПТР-ы имелись.
Что такое ПТР Сергей не знал, но спросить постеснялся. До темноты успели полностью обойти позиции, впечатлились. Под конец дошли почти до той самой лощины, откуда, со слов Андрея, прорвались танки. Здесь возвышенность выдавалась вперед узким языком. Андрей провел группу на самый край этого выступа.
- А вот здесь у обороняющихся было вынесенное пулеметное гнездо для флангового огня по наступающим, - командир показал на вытянутое углубление в почве, прячущееся за могучим стволом березы. - Его точно танк утюжил. Видете, бруствер характерно срезан.
Все подошли поближе, окружили заросшую травой яму. Кто-то глубокомысленно покивал. Сергей, честно сказать, никаких характерных срезов бруствера не увидел, да и самого бруствера тоже. Но промолчал, опасаясь насмешек.
- Здесь точно должны быть погибшие, - продолжал Андрей. - Место открытое. Если бы кто из окопа выскочил, танкисты заметили бы и вряд ли стали крутиться здесь. Да и те кто в окопе сидел не побежали бы по той же причине – срежут из пулемета.
Постояли, помолчали. Потом так же молча потянулись к лагерю. Что и говорить, впечатлило увиденное всех.
Начались рабочие будни. Первым раскопали бдиндаж. Там нашли останки двенадцати солдат. У троих оказались заполненные смертные медальоны. Почва здесь была сухая, потому прочитать данные погибших удалось без большого труда. Останки складывали в мешки, для каждого погибшего – свой. Еще нашли командирскую сумку с треугольниками писем бойцов. Видно, они сдавали их для отправки командиру. Всего в сумке оказалось двадцать три письма. Восемнадцать из них тоже вполне себе не плохо сохранились. Их читали вечерами при свете костра. Читала Светлана. Очень хорошо это у нее получалось. С чувством, с пониманием, того, что читала. Лицо ее, озаряемое бликами пламени при этом было необыкновенно одухотворенным и особенно прекрасным. Во всяком случае, так казалось Сергею.
Впрочем, казалось это не только ему. Серега заметил, что командир их тоже смотрит на Светку с интересом. С интересом, который Сергею ну очень не понравился. Но хуже всего, что его подруга тоже начала бросать на Андрея заинтересованные взгляды. Осознав это, Сергей окружил Светлану совсем уж плотным вниманием и заботой, не понимая, что делает только хуже. Светка стала раздражаться на его назойливость и пару раз они даже поругались по этому поводу. Впрочем, характер у девчонки был легким и злиться долго на нее Серега не мог.
Самое страшное произошло сегодняшним вечером. Работу закончили часов в пять, раскопав последнюю ячейку в линии обороны. К счастью, оказавшуюся пустой. На завтра планировали начать копать вынесенную пулеметную точку, ту, которую утюжил танк. Поужинали, разбрелись по палаткам отдохнуть. Часиков в восемь Серега поскребся в девчачью палатку, в которой жила Светка, предложил сходить погулять — погода стояла чудная. Но та отказалась, сославшись на головную боль. Расстроенный Сережка забрался в свою палатку и попытался уснуть. На удивление это у него получилось.
Проснулся Сергей как от толчка. На улице было совсем уже темно. Он попытался заснуть снова, но какая-то невнятная тревога погнала его из палатки. На обычном месте горел костер. Рядом с ним сидели обнявшись две парочки. Мешать им Серега не стал. Он пошел вправо к живописной полянке меж берез, куда любили заходить романтически настроенные члены отряда. Знакомый голосок Сергей услышал еще на подходе к полянке. Звонкий, как колокольчик светкин голос. Мужской голос он тоже узнал — Андрей. С гулко забившимся сердцем Серега вышел на край поляны. К этому времени голоса стихли. Понятно почему. Ночь была лунной и вся поляна оказалась перед ним, как на ладони. У дальнего ее края стояли обнявшись Светлана и Андрей. Они целовались! Сердце гулко стукнув провалилось куда-то в живот, голова закружилась. Сергей отступил за ближайшую березу, не желая, чтобы его заметили. Потом, пятясь, отошел еще дальше, повернулся спиной к полянке и побежал. Глаза заволокло слезами обиды, потому бежал он почти ничего не видя, чисто на инстинкте, уклоняясь от встречающихся на пути деревьев.
Остановился он, уткнувшись все же, в толстый ствол березы, прижался к нему, словно ища защиты. Ударился лбом в ствол несколько раз, чтобы болью физической перебить боль душевную. Помогло. Немного. Он присел, прижавшись к березе спиной, сделал несколько судорожных вздохов, протер глаза от слез, осмотрелся. Он оказался совсем рядом к оплывшему окопу-пулеметному гнезду, который завтра, или, скорее, уже сегодня они собирались начать копать. Сколько просидел так Сергей он не знал. Наверное, долго — небо на востоке начало светлеть. Он не заметил, как задремал: мудрый организм, видимо, включил какие-то внутренние предохранители. Проснулся Сережка, в предрассветных сумерках. Потер ладонями лицо, соображая, где он и что с ним. Вспомнил все, случившееся этой ночью. Сердце защемило, но терпимо. Он думал, что будет хуже. Поднялся на ноги — надо возвращаться в лагерь, подъем скоро. Чисто на автомате оглянулся на окоп и замер. Ему захотелось протереть глаза: со дна окопа поднимался столб неяркого зеленоватого света. Что за чертовщина? Заинтригованный, он подошел вплотную к оплывшему краю, чуть поколебавшись, сунул правую руку в странный световой столб. Никаких ощущений, ни тепла, ни покалования, ничего.
Потом Сергей заметил, что столб зеленоватого света понемногу расширяется. Он уже вышел из ямы и подступает к его ногам. Серега отступил на полшага назад. Свет снова подобрался вплотную. Еще полшага, снова расширение светового столба. И тогда Сергей, зажмурившись, шагнул вперед. Зачем? Он сам не смог себе этого объяснить. Вначале ничего не произошло, но через пару секунд... Сергей перестал видеть, перестал понимать, где верх, где низ... К счастью, длилось это недолго. Так же внезапно он обрел чувство равновесия, еще секунду спустя, он начал ощущать запахи. И сразу в нос ударил запах гари, раскопанной земли и еще чего-то, чему он не знал названия. Чуть позднее вернулось зрение. И Сергей с несказанным удивлением увидел у своих ног свежий, только выкопанный окоп. Довольно длинный. Изогнутый буквой «г», с концами направленными в сторону реки. Выкопанная земля образовывала бруствер, заваскированный сорванными пучками травы. Из окопа на него удивленно смотрел солдат. Настоящий. Словно сошедший с экрана фильма о войне. В запыленной пилотке с разводами от пота по низу, такой же пыльной, перепачканной выгоревшей гимнастерке с петлицами на отложном воротнике. Погон на плечах не было. Лицо чумазое, с дорожками высохшего пота на щеках. Молодое. Пожалуй, был солдат не старше Сереги. Удивление в глазах солдата сменилось тревогой.
- Прыгай сюда! - хрипло выкрикнул он. - Убьют же!
Остолбеневший Сергей не реагировал. Тогда солдат ухватил его за штанину джинсов и сильно дернул на себя. Сергей плюхнулся на задницу и все за ту же штанину был затащен в окоп. Сразу вскочил на ноги непонимающе оглядываясь по сторонам.
- Ну ты даешь! - все так же хрипло сказал солдат. - Ходить вот так по позициям в рост. Да еще в такой одежде. - Он кивнул на ярко-красную куртку Сереги, которую тот надел, прежде чем выбраться из палатки — ночи были прохладными. - Снайпер бьет, - продолжал солдат. - Да и с пулемета могут срезать.
- К-какой снайпер? - чуть заикаясь, выдавил из себя Сергей. - Какой пулемет?
- Немецкий, какой еще, - зло сказал солдат. - Ты кто такой, вообще? Откуда здесь взялся?
- Серега я, - ответил Серега. - Студент.
- Студент! - губы солдата растянула улыбка. - Я тоже. Был. До войны. Но сюда-то ты как попал, студент? Только что никого не было. Не от комбата прислан? Пополнение? Только почему они тебя не переодели — мишень же ходячая. И как дополз по открытому-то месту?
Сергей на все вопросы только удивленно моргал, не веря, что все это происходит с ним. Он поймал себя на том, что усиленно щиплет правой рукой левое предплечье, видно, стараясь проснуться. Щипки оказались весьма болезненными, а сон все не заканчивался. Выходит, не сон? Все происходящее с ним взаправду? И тогда Серегу накрыло. В голове загудело, в глазах помутилось (буквально), зубы застучали. Он присел на дно окопа, прислонившись спиной к его стенке и тихонько заскулил, не желая видеть и слышать ничего вокруг. На какое-то время Сережка, вроде бы даже, потерял сознания от потрясения. Пришел в себя он от того, что кто-то тряс его за плечо. Сергей с трудом разлепил глаза. Сквозь застилающие их слезы он разглядел все того же солдата. Тот держал в руке фляжку, обшитую тканью защитного цвета.
- Эк тебя развезло, - укоризненно сказал солдат. - На ка выпей. Водка. Должно помочь.
Сергей протянул руку. Взял фляжку. Хлебнул. Вкуса не почувствовал, но через минуту от желудка по организму разлилась приятная теплая волна. Потом все произосшедшее с ним перестало казаться таким уж трагичным. Единственно, не понятно было, как все это произошло и что ему делать дальше. Увидев, что Серегу немного отпустило, солдат протянул ему руку.
- Ну, давай знакомиться, что ли. Александр. Можно просто Сашкой звать.
Серега на автомате пожал протянутую руку, выдавил из себя:
- Сергей.
- Ну вот и познакомились, - улыбнулся солдат Сашка. - Так откуда же ты такой взялся на мою голову, Серега?
Выдумывать что-то сил не было и Сергей не нашел ничего лучшего, чем процитировать фразу из просмотренного когда-то фильма:
- Я из будущего.
- Это как? - опешил Сашка.
- Да вот так, - водка определенно придала Сергею сил и уверенности. - Из будущего. Из две тысячи пятнадцатого года.
- Свистишь, - не поверил Сашка. - Хотя, прикид у тебя странный. И материал на курточке... - Он пощупал красную болонь. - И возник ты как из воздуха. Светилось еще что-то зеленым. Но как такое может быть?
- Если б я знал, - покачал головой Сергей. - Мы окопы ваши раскапывали с поисковой группой. Я у твоего оказался. Потом что-то засветилось, как ты правильно сказал, зеленым. И вот я тут. Оказался.
- Вообще я на физика учился, - задумчиво протянул Сашка. - Уэллса «Машину времени» читал. У вас там их делать не научились? Машины эти.
Сергей покачал головой.
- Жалко, протянул Сашка. - Тогда бы хоть что-то можно было объяснить.
- Может флуктуация пространственно-временного континуума? - выдал фразу Сергей.
- А что это такое?
- Сам не знаю, - у него еще хватило сил пошутить — воистину, водка великое изобретение человечества. Потом добавил. - Вообще, у нас иногда пропадают люди. Неизвестно куда. Может, вот в такие временнЫе ямы прваливаются?
- Ну, может, - с сомнением протянул Сашка. - Помолчал, потом сказал. - И что же с тобой делать, мил друг?
- Не знаю, - беспомощно пожал плечами Сергей. - А что тут у вас, вообще?
- Вообще? - усмехнулся Сашка. - Вообще воюем. Не слишком хорошо, правда. Пятимся опять, как в сорок первом, - усмешка его стала кривой.
- Год-то хоть какой?
- Сорок второй. Июль-месяц. Число запамятовал. Не до чисел.
- Понимаю...
- Да ни черта ты не понимаешь, - внезапно обозлился Сашка. - Опять отступаем. Ведь дали им зимой просраться под Москвой. Драпали фрицы, все бросая. Умеют и они драпать, оказывается. Меня в октябре призвали, когда немец на москву пер. Вернее, я сам добровольцем. Отступали тоже. Но потом так наподдали... Думали этим летом добьем гадов. А тут вон как обернулось. - От полка нашего, меньше роты осталось. Вторую неделю с боями отступаем. - Сашка скрипнул зубами. - Здесь со вчерашнего дня оборону держим. Заслон. Там позади еще одна речка, побольше, с переправой. Ее и прикрываем. Три атаки отбили. Потом до темноты немец бомбы сыпал, штурмовал, - он кивнул на оспины воронок, видных на вершине увала. - Побило многих... - Но мы тут с дядей Васей хорошо с нашим «максимкой» им дали. Много положили гадов. Вон видишь у реки бугорки — они лежат. Глянь. Только осторожно, говорю, снайпер бьет.
Сергей выглянул из-за бруствера. Как уже было сказано, окоп располагался на выступе вершины увала. Отсюда с высоты очень хорошо просматривалась речная долина. Видно было и вытянутую вершину увала изрытую стрелковыми ячейками и испятнанную воронками от разрывов бомб и снарядов. Трава, сожженная взрывчаткой, превратилась в черный пепел, поднимаемый в воздух легким ветерком. Дальний берег реки был низинным и что там происходит из-за ивняка, покрывающего берег видно не было. Ясно одно — там немцы. По спине Сереги пробежал холодок. Настоящие немцы. Враги. Он перевел взгляд на ближний берег. Долинка между ним и подошвой увала была узкой и на ней виднелись какие-то серые бугорки. Сергей не сразу сообразил, что это и есть убитые немцы.
- Посмотрел? - спросил из-за спины Сашка. - Ныряй обратно. Снайпер, сволочь. Дядю Васю подстерег, гад. Я его пока там за углом положил, - он кивнул на поворот окопа.
Сергей не сразу понял о чем речь. Потом до него дошло: там за поворотом лежит убитый. Сережка ни разу в жизни не видел покойников вблизи, а тут, оказывается, буквально в паре метров... Его посетило желание немедленно выбраться из окопа. И черт с ним со снайпером и всеми немцами вместе взятыми. Он дернулся.
- Ты чего? - не понял его порыва Сашка. - На рассвете он его подстерег. Как стемнеет, схороним. Сейчас нельзя. А тебя мне, не иначе, бог послал. Хоть и нет его, говорят, - он хохотнул. - Я ж при дяде Васе вторым номером был, ленту подавал, что б не перекосило, ты ж поди про это и не знаешь?
Сергей покачал головой.
- Вот, - продолжил Сашка. - «Максимка» наш старенький уже. Хоть бьет точно, но механизм изношенный. Ленту, ежели ее не подавать, закусывает почти что сразу. Я за первого номера хорошо могу, но без второго — никуда. И своим не сообщить, чтобы прислали кого — светло уже было, когда дядю Васю... По открытке почти двести метров не проползти — засекут, подстрелят. И не докричаться. А фрицы за нас сегодня всерьез возьмуться. Слышал ночью моторы танковые ревели. - Сашка помолчал. Потом спросил не слишком уверенно. - Так поможешь?
Сережка кивнул. А что ему оставалось. Сашка заметно повеселел.
- Тогда давай покажу, что делать. «Максим» когда-нибудь вблизи видел?
- Не... - разлепил пересохшие губы Сергей.
- Научу. Ничего хитрого нет. Пойдем в ту половину окопа. Пулемет там на дне. Убрали, чтобы осколками при бомбежке не посекло. Пойдем.
Сергей поднялся. Ноги слушались плохо, но он двинулся следом за Сашкой. Вот сейчас за поворотом будет покойник, труп. Может быть изуродованный. Хотя, вроде Сашка сказал, пулей его, не должно. Поворот. А вот и он — покойник. И ничего такого особо страшного: лежит на спине, с головой укрытый порыжевшей шинелью без хлястика. Только ноги в стоптанных, пыльных сапогах из под нее торчат. Дальше на дне окопа стоит пулемет. До боли знакомый по фильмам «максим».
- Давай его на бруствер, - скомандовал Сашка. - Все равно скоро попрут.
Подняли пулемет, оказавшийся довольно тяжелым, наверх, установили, как положено. Сашка достал из ниши в передней стенке окопа коробку защитного цвета, вытянул из нее ленту, откинул какую-то крышку в казенной части пулемета, заправил ленту туда.
- Вот смотри, - обратился он к Сергею. - Я стреляю, ты придерживаешь ленту вот так, прямо, без перекосов. Ничего сложного, - он показал как. - Понял?
- Понял, - кивнул Серега.
- Пробовать не будем — демаскируем точку, да и наши всполошатся.
Он осмотрел Серегу критическим взглядом, сказал:
- Еще бы тебя переодеть. Светишься, как красный фонарь на светофоре. Давай гимнастерку с дяди Васи на тебя наденем. Она почти не закровянилась — пуля ему в глаз угодила.
Сережка отчаянно замотал головой.
- Ну хоть шинель накинь мою. Вон она свернута.
- Не, я так, - упрямо наклонил голову Сергей.
- Ну, как знаешь, - тяжело вздохнул Сашка, выглянул за бруствер и прошипел зло. - Зашевелились, суки. Готовься. Если что с пулеметом, или фрицы совсем близко подойдут, вон винтарь, а в нише, там за поворотом, четыре гранаты. Обращаться умеешь?
Сергей неопределенно пожал плечами. Как обращаться с гранатой он как-то читал, но в руках ее ни разу не держал.
- Чему вас там в будущем только учат!? - возмутился Сашка. - Ладно, покажу. Он устроился у бруствера, наблюдая за происходящим у реки. Сергей пристроился рядом на месте второго номера. Потом, словно спохватившись, Сашка спросил. - А что там в будущем. Расскажи пока время есть.
- Да там много всякого, - неопределенно протянул Сергей.
- Ну хоть с войной что? Победили мы? - глаза Сашки смотрели тревожно.
- Победили, победили, - успокоил Сергей солдата Великой войны. - В сорок пятом.
Он коротенько рассказал о сражениях войны, кончая штурмом Берлина. Насколько помнил. Сашка слушал завороженно, буквально, открыв рот. По окончании рассказа только и сказал:
- Да-а...
Буквльно тут же с той стороны реки раздалось несколько хлопков и секунду спустя на вершине увала поднялись фонтаны разрывов, звонко ударив по ушам взрывной волной.
- Из танков бьют, - со знанием дела сказал Сашка. - Видно орудия еще не успели подтащить. Значит толковой артподготовки не будет. Уже хорошо. - Он глянул на небо, добавил. - Самолеты тоже вряд ли будут — пасмурно сегодня. Совсем хорошо. Повоюем, Серега. Эх, если бы не танки еще.
Снаряды рвались на позициях полка. По их пулеметному гнезду не стреляли. Не засекли вчера? Все может быть.
И вот тут... Позади окопа у самого края замерцало такое знакомое зеленое сияние. Сергей и Сашка одновременно обернулись. Уже знакомый столб зеленого цвета сиял у окопа.
- Что, за тобой? - упавшим голосом спросил Сашка.
- Наверное, - радостно и одновременно не веряще прошептал Сережка и шагнул назад к краю окопа погрузил руку в столб зеленого света. Радостно засмеялся. Обернулся к Сашке, спросил неуверенно:
- Я пойду? Можно?
Сашка с тоской глянул за бруствер, потом на пулемет, опустил глаза, катнул желваками на скулах, сказал глухо:
- Иди...
Потом отвернулся к пулемету, начал колдовать над лентой. Сережка выбрался из окопа, глянул за реку. Там явно что-то происходило. Падали, видимо, подминаемые танками ветлы, рычали моторы. Глянул в окоп. Сашка продолжал ковыряться в пулемете, больше не обращая внимания на пришельца из будущего. Сережка с тоской глянул на зеленый световой столб, на узкую Сашкину спину и сполз обратно в окоп. Зеленое свечение погасло.
Сергея хватились во время завтрака. Хватилась Светка: как же, нет рядом ее верного рыцаря и слуги в одном лице. Стала спрашивать, кто и когда видел его в последний раз. Те, кто ночью сидели у костра, припомнили, что Серега выходил из палатки и направился к заветной поляне. Услышав это, светка вспыхнула румянцем и многозначительно посмотрела на сидящего напротив Андрея. Тот кивнул — мужик он был понятливый. Помолчал какое-то время в раздумье. Резюмировал:
- До обеда работаем, как планировали. Если к обеду не появится, пойдем искать. Вещи его на месте?
- Все, кроме куртки, - ответил сосед Сергея по палатке.
Андрей заметно помрачнел. А светка заерзала на месте от беспокойства. Копать пулеметное гнездо начали сразу после завтрака. До обеда раскопали правую его половину. Нашли останки двоих бойцов. Один был накрыт истлевшей шинелью. У второго оказался заполненный смертный медальон.
- Григорьев Александр Петрович, - прочитала Светка на хрупком бумажном листочке, активно копавшая землю все это время, стараясь заглушить тревогу. - Тысяча девятьсот двадцать третьего года рождения. В/ч такая-то. В адресе можно разобрать только: город Москва.
На обед Сергей тоже не явился. Тогда Андрей распорядился: девчонкам продолжать копать вторую половину окопа, а парням отправляться на поиски. Прошли по берегу реки, обошли ближайшие окрестности. Никаких следов пропавшего товарища не обнаружили. К лагерю возвращались уже в сумерках. Еще на подходе к нему Андрей заметил там нездоровое оживление: кто-то метался от палатки к палатке, кто-то тащил от лагеря к раскапываемому окопу аптечку. Большая часть девчонок толпились у пулеметного гнезда.
Андрей почти бегом добрался до окопа, раздвинул девушек, спрыгнул вниз. Вторая половина пулеметного гнезда, в основном, была тоже раскопана. На дне его, раскачиваясь из стороны в сторону и закрыв лицо руками, стояла на коленях Светлана. Перед ней на земле виднелось в сумерках какое-то красное пятно. Андрей наклонился, пытаясь рассмотреть, что это. Оказалось — ткань. Он взялся за нее рукой, потянул. На ощупь — болония. Похоже, капюшон от куртки, расцветка один в один как куртка Сергея. Хоть и грязная, но вполне узнаваемая. Сама куртка еще не откопана, в толще земли. И что-то круглое прощупывается под капюшоном. Андрей потянул сильнее и из под красной ткани выкатился череп без нижней челюсти. Встал на основание, блестя белыми здоровыми зубами и укоризненно глядя на командира отряда глазницами забитыми землей.
