Сказание о Беловодье.

Издревле калики перехожие, скитальцы переброжие по свету странствуют. Прежде чем суму свою песнями да сказаниями наполнят по три пары лаптей истопчут, по три посоха изломают. Бредут по святой Руси калики лохмотьями обряжены, веревкой подпоясаны. Двери в избах отворяются, настежь оконца распахиваются. Высыпает на улицу люд честной, всяк песен да стихов диковинных послушать желает.

 

«Ай же вы, калики перехожие,

Братия нищая, наготой прикрытая.

Что видали вы в мире божием?

Везде ль простой люд горе мыкает?»

 

Держат ответ калики:

 

«Обошли с полсвета мы путями нехожеными.

Повидали земли разные, края далёкие.

Спину гнёт кругом чернь пред царями грозными,

Отымают рубаху остатнюю воеводы жестокие.

 

И в помине нету правды-истины,

В сердцах людских мерзость запустения.

За грехи наши все мы наказаны,

Станем на суде страшном во второе пришествие».

 

Заплачет да покается народ православный, очистится душа слезами горючими. Расступятся тогда калики перехожие, выведут под руки среди них старшего – деда незрячего седовласого, и поведёт слепец речь такую:

 

«Слыхивал я ещё отроком про землю благодатную,

За высокими горами да глубокими долами она спрятана.

Люди живут не тужат там жизнью богатою.

Святая правда-истина ими узнана».

 

Поднесут старцу тогда чарочку пития медвянного, в пояс поклонятся.

 

«Ты уважь нас, дедушка, поведай,

Где лежит землица та обильная?

Кому ж она, родимая, заповедана?

И почто сокрыта страна праведная?».

 

Усядется старец на камушек придорожный, мягким мхом поросший и заговорит тихим голосом.

«Коли захочешь отыскать землю непорочную, что меж православных Беловодьем именуется, то для началу иди в Москву, где божьих храмов сорок сороков. Молись во святых церквах белокаменных три дня да три ночи, дабы над тобой Христос смилостивился, не то заплутаешь в землях неведомых. После отправляйся в Казань басурманскую – град с высокою башней у врат крепостных. Миновав Казань, ступай дале к горам, что Камнем величаются, повстречаешь там Яик-реку широкую к морю Хвалынскому бегущую. А как горы с рекой одолеешь, вооружись молитвой да терпением, ибо вступишь на землю дикую пустынную, где кочевали некогда ордой ханы сибирские. Трудна стезя твоя будет, но ежели соблаговолит Господь и убережёт от напастей, что за каждым поворотом, аки тати хоронятся, доберёшься до реки Катуни. В верховьях оной разыщи деревню Усть-Уба, там спроси Петра странноприимца. За деревней, малость подале, горы снеговые, гребни их до небу достают. Коли чисты помыслы твои – не страшись иди тропами сокровенными, что Пётр укажет. За гребнями ледяными увидишь деревню другую — по названию Устьменская, там часовня есть, в часовне схимник Иосиф молитву творит. Любая душа пред старцем святым, точно книга раскрытая, кто со смирением да кротостью пришёл, кто истины алкает, того проведёт только ему ведомыми тропами до пустыни бесскрайней. А за бесплодными песками, китайское царство простирается. Там уж недалече и до Опоньской стороны, что раскинулась на островах посреди океяна-моря. У нас край тот Беловодьем и прозывается.

  Много бают дивного о Беловодье. Будто бы нет ни татьбы, ни воровства там, оттого и войска не заведено, и царской власти не поставлено. Закона писанного на островах тех благословенных ведать не ведают, ибо живут по правде, по чистой совести. Белые воды океяна-моря рыбой богаты, в лесах дремучих зверья в достатке, на полях пшеница да рожь спеет. Ни кручины, ни забот люду, что там поселился – ешь, пей, жизни радуйся да хвали имя Спасителя.

На большом самом острове бел-горюч камень лежит – всем камням мать. Змея хитрая Гарафена под тем камнем спит. А на камне злато деревцо растёт плодоносное, кроной в небесную твердь упирается, цветами серебряными украшено. На макушке древа железноклювая птица Гагана гнездится. Под древом старец сидит многомудрый, к нему ангелы для беседы с небес спускаются.

Давным-давно покинул старец мир человечий. Не в мочь стало зреть ему как кривда повсюду над правдой-истиной измывается, как свет божественный тьма застилает».

Стало тут любопытно люду православному:

 

«Не взыщи с нас — дураки мы неотёсанны.

Научи: что такое свет тот, неведомый?

Сокрыто от нас сиянье правды-истины.

Укажи где ж сыскать его, заплутали мы».

 

Молвил в ответ слепец:

 

«Далёк, а недалече свет правды-истины.

Затерялись рукавицы, а торчат-то за поясом.

Отверзни очи да узри то, что спрятано:

Сияет ведь правда-истина в тебе самом».

 

Смутились при таких словах люди добрые.

 

«Те райские кущи уж, поди, зачарованы?

Верно, нам стёжка заветная и не покажется.

Лишь угодникам божьим Беловодие то уготовано,

Дураку же истины свет и во снах не привидится!».

 

Отвечал старик:

 

«Всякому путь отыскать в Беловодье надобно,

Душа чистая да мудрость древняя на тропу выведут.

Всякому счастья в Беловодье вкусить заповедано,

Коль уразумеет в себе правду-истину!».

 

А народ всё по-прежнему:

 

«Да откудова в нас сирых свет истины?

Не сдюжим мы далёкие странствия.

Во грехах по выю сызмальства взрощены,

Недоступна, видать, земля нам Опоньская».

 

  Замолчал старик сконфуженный, а православные молчком по домам разбежалися. Подняли на ноги калики своего предводителя, снова в странствие снаряжаются. Побрели дале калики перехожие. Вьётся змейкою дорога длинная. Плывёт под небом песня заунывная. Позабыли позабросили край отчий вечные странники. За три девять земель лежит их путь-дороженька. Верно, лишь в краю, дотоле неизведанном обретут покой они, жажду утолив водицею белою.

 

_________________________________________________________

Комментарии закрыты админом по причине неоднократного перехода на личности комментаторами. Что категорически запрещено правилами портала.

Похожие статьи:

Рассказы → Шарлатанка