Сказка о сказочных проходимцах (главы 4-6)
в выпуске 2015/10/15
Главы 4-6
НАКАЗАНИЕ ГИМЁРМУНА.
...И что из провороненной интриги вышло.
Тем же вечером в черном замке ожидалось пышное пиршество в честь присоединения еще одного клочка к землям чернокнижника. Теневоды разошлись по своим покоям наряжаться да прихорашиваться. Лишь Гимёрмун, виновник всего торжества, накинув неглаженный новый кафтан из купеческих тюков, что и к лицу был ему, и впору, предстал до начала ужина перед хозяином.
- Ну и зачем ты сейчас пришел? – спросил его ворлок, сидевший за чтением в деревянном кресле.
Зажав кинжал за спиной в руке, Гимёрмун вторую руку также заложил за спину и поклонился:
- С отчетом.
- Куда мне твой сдался отчет, когда я знаю, что все прошло как по маслу. На то и пируем, чтобы порадоваться.
- Разве ты не желаешь подробностей?
- Неинтересно, - отмахнулся колдун.
- Ты не следил же за мной?
- Нет, а что?
Убедившись, что его поработитель ничего не знает о заговоре, против него заготовленном, теневод выпрямился и метнул в хозяина нож. Метко попал, прямо в горло.
- Так просто? – пробормотал он, взирая на обмякшее тело.
- Не просто, - ворчливо ответило тело. Рана засветилась, а ворлок открыл глаза. – Это что за доброжелатель подсказал тебе, шельмецу, что меня можно взять такой вот булавкой?
С этими словами, колдун вытащил нож из раны, которая вмиг затянулась, и поднялся с кресла. С ужасом Гимёрмун наблюдал, как зеленоватое лезвие сжимается, становится тоньше и тоньше... вот уже в пальцах хозяина просто булавка с зеленым шариком на конце.
Презрительно усмехнувшись, ворлок сломал булавку и бросил в угол. Когда он повернулся к слуге, глаза его были страшны.
- Такова твоя верная служба? – прогремел он вставая. – Вот как ты радеешь о моем благополучии! Что ж, выбирай сам себе казнь, только быстро. А то ужин простынет.
Признав свое поражение, Гимёрмун тяжело вздохнул.
- Увы мне, но что теперь делать. Пускай меня...
- Нет, - перебил колдун. – Утопить не дам! Не ты ли стащил на кухне волшебные пироги, из тех, что пекли для меня? Теперь, как и я, ты можешь существовать под водой хоть сто лет!
От осведомленности хозяина Гимёрмун, скрывая смущение, аж закашлялся. Протянув время, он предложил:
- А если...
- Ну нет уж! – воскликнул ворлок, снова его перебивая. – Если сбросить тебя с высоты, ты позовешь коня, и его не удержат запоры конюшни. Он поймает тебя и спасет, не успеешь ты коснуться земли!
- Ну тогда... – в отчаянии выкрикнул теневод.
- Что? – изумленно взревел колдун. – Ты в своем ли уме? Да я бы на твоем месте сам лег бы на плаху, если бы мне предложили подобное наказание!
- Но если невинная девушка выберет меня в мужья!..
- А где ты тут видел невинных девушек? Или Гроскалу ты ею зовешь?
- Нет! – побледнел Гимёрмун. – Дай мне подумать тогда!
- Подумать тебе дай – ты такого надумаешь! Хватит. Тени, несите мне жертвенник!
У Гимёрмуна задрожали колени.
Тени, вкатили в обеденный зал цилиндр из камня с выбитыми на нем письменами, достающий по высоте до колена. Ворлок взял чашу из человеческого черепа, наполнил водой из фонтана и поставил на верх цилиндра.
- Убей себя над чашей вот этим ножом! – повелел он Гимёрмуну, протягивая костяной нож, острый как бритва.
Услыхав приговор, теневод был бы рад убежать, но не мог: ворлок целиком овладел его волей и телом. Одна была радость в этом: внутренняя дрожь, охватившая Гимёрмуна, наружу не прорывалась. Он принял нож и опустился перед жертвенником.
Теневоды, прибывшие к торжеству, тут же явились смотреть представление, встав в кружок на достаточном расстоянии, чтобы и под руку не лезть, и интересного не пропустить. Примерно пять четвертей из них скалилась со злорадством, а остальные смотрели сочувственно, но заступиться не смели. Гроскала примчалась первей остальных, и выбрала место, откуда был наивыгоднейший обзор.
Все знали, что это конец Гимёрмуну. Как только нож войдет в его плоть, теневод обратится безмолвной тенью. Тогда и те, с кем сегодня он общался на равных, будут командовать им, не задумываясь ни о его имени, ни о том, кем он был раньше. И сам он тоже забудет об этом, не будет у него иных мыслей, кроме тупого исполнения хозяйских приказов. Представляя, как его отдадут Гроскале, Гимёрмун едва мог сдержать эмоции.
- Прежде, чем ты совершишь обряд, - глухо продолжил владыка, - я хочу знать, кто тебя надоумил пырнуть меня этим ножом. И где вообще ты добыл эту чепуховину? У тебя что – накоплено приданое из булавок?
При этом, он невзначай посмотрел на Гроскалу, и та немедленно отвела глаза.
Гимёрмун промолчал.
- Да ты можешь сколько угодно строить из себя партизана, но если ты станешь тенью, я сразу узнаю то, что ты от меня скрываешь, не так ли? Раз ты молчишь, значит, скорее всего защищаешь кого-то, кто тебе дорог. Что ж, даю слово, что если ты ответишь на мой вопрос, я на твою должность поставлю того, кто вручил тебе нож, кем бы он ни оказался. Больно мне любопытно узнать, откуда пошла эта байка!
При этих словах, Гроскала тихонько попятилась за спины теневодов.
- Принц Альме, - пробормотал Гимёрмун. – А где он взял нож, я не спрашивал.
- Хм... ну ладно, приступай.
Почти с облегчением, Гимёрмун занес над собой нож, и тут:
- Стоп!
Ворлок поднял палец, и неожиданно теневод почувствовал, что колдун отпустил его тело. Теперь ему можно было двигаться по своей воле, и первое, чего захотелось – это свистнуть коня и удрать восвояси.
- Дрыхнет твой конь, - проворчал колдун. – До полуночи будет храпеть. Сейчас я вернул твою волю целиком и без остатка. То, что ты должен сделать – сделай сам.
- Сколько ты еще будешь надо мной измываться? – заорал приговоренный. – Не надоело?
Ворлок скрестил на груди руки и с интересом за ним наблюдал. От злости, Гимёрмун плюнул в чашу, собрался с духом, и...
Кончик ножа уперся в невидимую преграду. Он помотал головой и повторил попытку. Все безуспешно. Его тело как будто покрыла непробиваемая броня.
Скрипучий смешок колдуна раздался над ухом, да так внезапно, что от неожиданности Гимёрмун выронил нож из рук. Костяной клинок плюхнулся в воду.
- Ты что? Что происходит?
- Все, хватит. Вставай.
Гимёрмун поднялся с колен и машинально протянул руку к чаше, чтобы выловить нож.
- Стоять! – крикнул ворлок. – Пальцев не жалко?
Костяной нож расплывался в воде струями кровавой жидкости.
- Ничего, что я его... того? – поинтересовался Гимёрмун язвительно. – Ну там, счет если выставят, чтобы знать, чем платить.
Ворлок махнул рукой.
- Так, что уготовили мне теперь? Вспомнили, что забыли поморить голодом-холодом в подземельях с крысами, и решили исправить ошибку, пока не поздно?
- Да успокойся уже. Ну не дурак я кидаться ценными кадрами. Поигрались и разошлись.
- А, так я ценный? – «кадр» вскинул брови.
- Люблю я тебя, Гимёрмун, - проворчал ворлок. – Больше, чем этих всех нервотрепов, - он зыркнул в сторону теневодов, не успевших переориентироваться с одного события на другое. – Они только интриги плести здоровы, а если путное что придумать – на отсутствие воли сразу ссылаются. А ты молодец, и не подлиза! За это я возвращаю тебе твою волю на веки веков. Иди куда хочешь, делай, что хочешь, можешь даже удрать от меня, если придумаешь, как.
Первыми соль вроде бы награды осознали теневоды. Сообразив, что получил их товарищ, они зашлись таким смехом, словно целый табун лошадей разрезвился. Ошарашенный, Гимёрмун забормотал:
- Это что... я же теперь свободен?.. Но при этом, предполагается, что я продолжаю служить?.. Теперь мне прикажут ограбить обоз на дороге, или сразиться с королевским войском, и я должен буду идти добровольно и выполнять?!
Он посмотрел на гогочущих теневодов и взял себя в руки.
- Респект, мой хозяин, подобного наказания я сам бы не изобрел никогда!
- Приятно слышать, - наклонил голову ворлок. – А вы что разошлись, как стая гусей? Теперь, когда Гимёрмун наделен своей волей, он отныне мой первый помощник, советник, правая рука, и вы обязаны следовать всему, что он говорит!
Внезапно нахлынувшую тишину разорвал звон стекла. Это Гроскала, стоявшая у стола, уронила хрустальный кубок.
ПОХИЩЕННЫЙ АРТЕФАКТ
Типичная история о типичной краже, а чего вы еще хотели?
Не успел Гимёрмун свыкнуться с новым положением дел, как хозяин призвал его к себе для конфиденциального разговора.
- А ну-ка, подойди ближе, - заговорщически подманил он своего нового помощника, едва тот появился в колдунской башне. – Нет, еще, еще ближе. Вот так. И не кричи, не переспрашивай, ничего не делай, что будет слышно по всему замку.
- Смиренно молчу, хозяин, дабы ты наконец перешел к делу и не выматывал душу.
- Чего выматывал? – переспросил чернокнижник, смеясь. – Ну ты сказал, мой дружок, насмешил старика, вот спасибо. Нет у тебя души давно, как у всех теневодов.
- Свой обогащенный фигурами речи язык я не собираюсь менять под текущие обстоятельства.
- Ладно, как хочешь, так и выражайся. Дело-то у нас тут серьезное, так что еще раз вспомни, чтобы не повторять громко то, что я скажу тебе шепотом, - и наклонившись к самому его уху, колдун прошептал: - Свиток теней украли.
Правильно делал колдун, что твердил: нельзя повторять это вслух. Потому что Гимёрмун так чуть и не взревел трубным гласом: «Украли?!?!?!» Вместо клича по целому замку, он пропустил сквозь зубы зудящее: «Катастрофа».
Значило это, что тени отныне ворлоку не подчиняются. Без подчинения же владельцу свитка, они перестанут и от теневодов приказы слушать.
- Вот и будут бродить они по земле, наводить ужас на крестьян, творить дела нехорошие, а все их проделки спишут на нас с тобой, что скажешь? – обрисовал положение чернокнижник.
- Хороша перспектива.
- Есть, однако, надежда на…
- На то, что грабитель выдаст себя, начав тенями командовать? – на лету схватил Гимёрмун. – Только ты не надейся, хозяин, что он столь глуп. Раз уж свиток он сумел умыкнуть, значит, планы строить умеет. Небось, сто замков на сундуке с тем свитком стояло, да один дракон сторожил, а наш вор их открыл и остался жив.
- Да-да, ты несомненно прав, - кивнул ворлок, раздумывая о том, что один кодовый замочек с комбинацией из трех цифр на шкатулке в библиотеке был, конечно же, чересчур большим попустительством при хранении ценного артефакта. Следовало, следовало сделать что-то посложнее! Но без того слишком много паролей у колдуна накопилось, он их уж и подзабывать стал.
Возвращаясь из башни во двор, Гимёрмун вдруг вспомнил намеки Гроскалы о том, что «будет он звать теней, а они не придут». Хитрая ведьма! Возможно и не сама украла бесценный свиток, чужими руками действовала! Но явно она и была в центре этой затеи. Однако, если свиток действительно у Гроскалы, то лучше не делать вида, будто он догадался об этом. Ведь она неспроста открыла ему секрет, значит сейчас, владея всеми тенями, наверно того и ждет, что Гимёрмун бросится к хозяину ее закладывать. Нет уж, пускай пока думает, что до него не дошло.
Вместо того, чтобы вернуться к ворлоку, он решил прогуляться к принцу, выяснить, кто подбросил наследнику королевства заколдованную булавку. Два дня пути до дворца по земле, два дня пути – и два часа по небу. Потому позвал Гимёрмун своего коня и скакнул через облака, направляясь к самой высокой дворцовой башне. Добрался он до облака, что проплывало над башней, встал на нем. Облако зацепилось за шпиль, рыцарь тьмы под его прикрытием соскочил на смотровую площадку, и, наказав коню ждать его возвращения, пошел хорошо знакомыми ходами в дворцовые закоулки.
А принц тем временем пребывал в своих покоях, беспокойно шагая туда-сюда. Вдруг шевельнулась завеса над дверью. Взволнованный Альме тут же у двери оказался и громко, едва держась от волнения, зашептал:
- Это вы, моя милая?
- Нет, - ответил ему ехидный голос бывшего побратима. – Я это, твой милый.
- Ги… брат! – радостно вскричал принц. – Ты ли это! Неужто о ворлоке злобном больше не слышно будет в наших краях?
- Не знаю, что ты услышишь о ворлоке, - отвечал Гимёрмун, вступая в комнату. – Но про его теней, разбежавшихся без руководства, будет ходить отныне много дурных историй. Ведь некому их войсками нынче командовать, тени будут разгуливать сами по себе, так что ни одно колдовство, ни один теневод их не удержит.
- Что ты говоришь, брат! Значит, зря ты прикончил ворлока? Одна напасть ожидалась с твоим освобождением?
Гимёрмун обошел помещение, по привычке заглядывая за портьеры, и убедившись, что никто не подслушивает, повернулся к Альме:
- Ну-ка, ну-ка, где ты тот ножик достал? Не сам выковал, не в книгах, небось, прочитал, чем колдунов можно одолеть. Думается мне, какая-то добрая душа тебя им снабдила.
- Зачем тебе знать, если все позади?
- Затем, что не позади. Нож оказался простой булавкой, которая моего хозяина, к счастью, не убила. Ведь окажись он и вправду мертв, была бы тебе проблема с тенями неразрешима. Но нынче есть возможность исправить положение. Разбежались они, потому что украли у нас свиток, что их удерживал. Лишь бы найти пропажу, и все вернется в норму. Есть у меня подозрение ныне, брат Альме, что свиток украла и нож вручила тебе одна и та же персона.
- Да как ты смеешь обвинять в краже милую девушку? Пускай она вправду доверилась не тому кинжалу, но не воровка она, и не смогла бы даже подойти к вашему замку.
- По милости твоей милой девушки, уж получил я от хозяина нахлобучку. Верь во что пожелаешь, но… Слышишь, Альме, шаги чьи-то у двери. Не возражаешь, если я спрячусь, а то обоим нам будут неприятности, если меня здесь застанут?
Скользнул Гимёрмун тенью за портьеру и слушал оттуда, что в комнате происходит.
В комнату зашла прелестная девушка. При ее виде принц Альме расплылся в улыбке, и словно забыл про побратима за портьерой.
- Здравствуйте, моя милая!
А Гимёрмун даже не приоткрыв портьеры, сразу узнал в девушке Гроскалу, хоть и была она в совершенно ином обличье, чем обыкновенно. Теневоды друг друга легко вычисляют по тени. Тень, сопровождающая по земле хозяйку, была вооружена так, что лишь шевельнись он сейчас – его на клочки раздерут. Лишь бы эта тень не упала на занавеску!
Стоял Гимёрмун, затаившись, а принц с Гроскалой любезничал долго-долго. Но видно, не забывал он о побратиме, потому что, поблагодарив девушку за нож, и заметив, что нынче, по слухам, все тени свободны, а значит, жестокий ворлок сражен, принц выпроводил посетительницу так мягко, будто она сама вздумала уйти.
- Значит, она это твоя спасительница? – спросил теневод у принца, выйдя из укрытия.
- Она-она. Скажи мне Альме, как быть? Ты ведь всегда был кладезем идей, вот и ответь на вопрос: как жениться на ней мне, принцу, если она крестьянка? Кажется мне, что мы любим друг друга.
- Если хочешь жениться на крестьянке, значит, стань крестьянином сам, но боюсь, тебе это не по плечу, - сухо сказал теневод в ответ. – И не Альме меня зовут, а Гимёрмуном.
- Неужто ты на нее в обиде за этот нож?
- Нет, Альме, я не в обиде, но ты смотри в оба: если увидишь у нее свиток золоченный с черными узорами, что в тенях начинают светиться, непременно скажи мне об этом.
- Хоть я не верю в ее виновность, но ты непереубедим, так что уговорились. Только как до тебя весть донести, если вдруг о свитке узнаю?
- Обратись к своей тени, и три раза скажи ей, чтобы она меня позвала. Моя собственная тень мне пока что подчиняется и передаст мне все, что от твоей услышит.
Спустя три дня Гимёрмун услыхал слова от своей тени:
- Брат, я знаю, где свиток! Жду тебя на границе Черного леса, у начала тропы!
Обрадовавшись, теневод вскочил на коня, и через мгновение был у леса, где ждал его принц.
- Привет, Альме! Значит, ты видел у нее ценный артефакт…
- Окстись, Гимёрмун, что ты говоришь! Все-то тебе надо обвинить честную девицу во всех грехах! Я знаю, где свиток, поскольку об этом сказал мне король, мой отец сегодня по секрету!
- Что? Каким боком здесь завязан король?
- Тайна это была великая, даже от меня в секрете держалась, но теперь по удачном исходе дела, меня и в нее посвятили. Несколько рыцарей моего отца давно задумали завладеть этим свитком, дабы осуществить победу над колдуном. Так недавно, прознав, что твой ворлок устраивает пирушку, доблестный сэр Дерек проник в замок под покровом могущественного талисмана. Пока вы веселились, он добрался до самой высокой башни, сразил всех драконов с горгульями, охранявших проход к хранилищу, и открыл светлыми заклинаниями сундук, где хранилась ваша святыня! Не виденный никем из вас, он вернулся к нам и передал свиток прямо в руки короля.
- Не может быть… - растерянно пробормотал Гимёрмун. – И что же сэр Дерек теперь? Где он?
- Совершив этот подвиг, он отправился на край света в волшебный сад. Оставь его в покое, брат. Сэр Дерек – твой давний товарищ, с которым ты, помнишь, на деревянных мечах любил драться.
Тут Гимёрмун в самом деле вспомнил пажа Дерека, с которым играл десять лет назад. Это был безбашенный парень, мечтавший о подвигах и прекрасных принцессах, так что в правдивости слов принца не стоило и сомневаться. А все-таки не хотелось верить, что ведьма Гроскала к этой истории совсем не причастна.
- Где же свиток теперь? Ответь мне, Альме, потому что чем дольше он хранится в чужих руках, тем больше разорения несут тени на ваши земли! Слышал ли ты, как они напали на деревни у южных границ?
- До нас донеслись вести, но отец уверяет, что как только сэр Дерек доберется до сада на краю света с этим свитком, так волшебство окажется в надежных руках, и тени уйдут.
- Значит, вы отправили наш артефакт неизвестно кому на край света? – разгневался Гимёрмун. – Стой здесь и жди.
Не успел принц ему ответить, как теневод унесся в замок ворлока.
Прямо по воздуху проскакал он на коне до окна черной башни, бросил поводья на зубец у лап резной горгульи и перепрыгнул через подоконник в столовую хозяина, который о ту пору завтракал яичницей с соленым огурчиком. Увидев вассала перед собой, колдун так и замер с вилкой в одной руке и с огурцом в другой. Гимёрмун же был страшен в гневе и, сорвав маску, едва не вынудил ворлока применить защитное колдовство.
- Ты что вытворяешь, мальчишка? – вскочил колдун на ноги. – Если я тебя нахвалил на днях, это не значило, что ты можешь себе позволять так врываться.
- Прости меня, мой хозяин, - сказал теневод без поклона. – Мне только что передали, где свиток теней.
- Что ж, ради этого я тебе дерзость прощу. И где он?
- Говорят, в каком-то саду на краю света.
- Не может быть! Это достоверная информация?
- Если можешь узнать, где сейчас королевский рыцарь сэр Дерек, то попробуй проверить, у него ли свиток, или он отдал его кому-то.
Ни слова не говоря, ворлок достал с полки книгу, и, рассеянно капая на нее огуречным рассолом, стал перелистывать страницы.
- Если бы было так просто проследить за свитком, я бы тебя ни о чем не просил, - бурчал он. – Но течет на краю света река, и воды этой реки запечатлевают все заклинания, которые ее пересекли хоть в руках смертных, хоть в лапах демона, хоть в пальцах жителей Белого сада. И тексты каждого заклинания отображаются в этой книге. Если и вправду свиток туда ушел, то… ага, вот его текст. Раньше свиток теней эту реку не пересекал, и это значит, ты прав.
Он убрал книгу на полку и задумался.
- Если есть у тебя этот текст, то ты можешь создать новый свиток, - предложил Гимёрмун.
- Нет, текст без колдовства ни к чему не годен. Боюсь я тебя посылать в Белый сад, тот самый, что на краю света – путь неблизкий, да и ты наверно не согласишься.
- Отчего же? Я всегда мечтал поглядеть на чужие края.
- Серьезно? Тогда скачи поскорей, мой верный теневод, в Белый сад! Только помни: тебе в этот сад нет дороги, туда только тень проникнуть способна, или кто-то, у кого есть душа. Раз тени тебе не подчиняются, кроме своей, неотрывной, то попытайся сначала найти союзника, кто бы в сад за свитком пройти сумел.
- Это несложно, - кивнул Гимёрмун. – Вряд ли во входе откажут сыну того короля, что послал туда свиток.
Радостный, он вернулся к принцу. Стал Гимёрмун уговаривать побратима на путешествие к краю света за украденным артефактом. Альме же, убежденный, что план короля был хорошим, отнекивался вовсю. Не хотел он участвовать в том, что казалось ему предательством. Тогда рассердился Гимёрмун и выложил принцу все про Гроскалу, про то, как она Альме нож дала и женить на себе пытается.
- Хорош или плох ваш план, а Гроскала только того и ждет, чтобы через тебя завладеть свитком теней! Будет не ворлок у вас за границей, а ведьма у трона.
В конечном счете, удалось ему убедить принца ехать с ним. Садясь в седло, Гимёрмун сказал:
- Мое волшебное кольцо не достанет до этих садов, а твой конь не выдержит длинной прогулки. Придется нам с тобой, как и в старые времена сесть в одно седло.
Пришлось Альме отпустить своего коня. А к седлу он привязал записку о том, что собрался на край света, куда везти его будет лучший скакун и опытный проводник, но кто этот проводник, он не уточнил. Ни один из названных братьев духом не ведал, что Гроскала давно завела дружбу с королем, и записка принца попадет ей в руки тот же час, как конь окажется во дворце.
САДЫ НА КРАЮ СВЕТА
О том, как Гимёрмун оказался впервые у окраины Белого Сада.
Радуга выскочила за дождевой пеленой над кипящей пропастью и давай охорашиваться, красками насыщаться. Вдруг задрожала радуга, посерела: скачет по ней черный конь над бездонным разломом, как по мосту. А на коне сидят двое: спереди в седле черный рыцарь в маске, позади него – светлый рыцарь без шлема. Полюбовалась радуга на светлого юношу, подивилась темному всаднику и позволила им пересечь препятствие.
Не успели рыцари одолеть пропасть, как гора перед ними встала. Широкая-необъятная, высокая-неохватная. Конь теневода заржал – что-то хозяину подсказал, получил согласие и нырнул под землю. А под землей в горе протянулись пещеры дивные, золотом облицованные, драгоценными каменьями украшенные.
- Учти, - наказал Гимёрмун побратиму. – Ни к одному из этих богатств прикасаться нельзя. Любоваться можно, а тронешь – хозяева разозлятся.
- А кто хозяева?
- Карлы подземные, кто же еще?
Принц хоть и в разных краях бывал, а таких чудес не видал. Глазел он по сторонам, словно дитя малое, и диву давался. Было отчего. Не достать глазу до высоких потолков. Розовомраморные колонны, увитые золотыми лианами, уходят куда-то вверх, в дымку, похожую на ночные тучи, а в просветах тех туч словно звезды во мраке мерцают. Но не звезды это, а, видно, алмазы, только каких размеров эти алмазы должны быть? Шторы между колонн натянуты, приоткрывая сокровища, да не простые шторы, а собранные из всех видов драгоценных камней, искусно на серебристые нити нанизанных. Растут по всему карлицкому царству кораллы да губки, да звезды морские – и тоже из самоцветов сделаны и дорогих металлов. И во всем видна работа чудесная, ювелирная.
- Когда б такое богатство в казну моего отца! – воскликнул наконец Альме.
- Не твое, не трогай, - отвечал Гимёрмун.
И тут зашелестело в углах, словно эхо:
«Не твое – не трогай! Не твое – не трогай!»
Смутился принц и уставился в спину товарищу, стараясь на окружающее великолепие не смотреть.
Выскочили они из-под земли, а тут лес – деревья до небес! Конь Гимёрмуна остановился, землю копытом роет. Тогда свистнул бывший пастух по-соловьиному, ухнул по-совиному, каркнул по-вороньи. Слетели к нему сразу три птицы невиданного вида, выслушали, что он им свистит, и давай между собой спорить. Две одно говорят, одна – другое, а теневод слушает и не вмешивается. Наконец разлетелись птицы, и лес перед путниками разошелся по две стороны широкой тропы.
- Что это за птицы? – спросил принц, пока они следовали тропой.
- А это, брат мой, Первые Птицы. Те самые, из которых все птичьи рода происходят. Одна – всем поднебесным хищницам жизнь дала, другая – малым пичугам, третья – тем, что ни к добру ни ко злу не тяготеют, мудрость предпочитая во всем и меру. Эта третья прародительницу малых пичуг и уговорила нас пропустить. Очень уж та не хотела давать пути силам зла, к которым я отношусь.
Принца его слова лишь расстроили. Друг детства – и заявляет о себе, что он сила зла! Странный мир.
Летели они и над дикими племенами, теми, что поклоняются дереву Хрену и зверю Жабе. Наконец, пересекла коню путь река. Небольшая речка, задумчивая. Течет себе, журчит, а теневоду слышно в ее журчании прочитанные водой заклинания. Все эта речка помнит, все скажет. Пересекли они ее вброд и увидели перед собой ограду Белого сада.
Что за дивное место! Словно облако пышное завитушками улеглось, розами распустилось, окружило деревья зеленые, золотые, серебряные. Это мраморная стена Сада резная и кружевная, закрыла от глаз теневода то, чего он никогда не увидит.
Слева вдали видно ворота высокие, у ворот же стоят могучие стражники в золотых доспехах. Гимёрмун велел принцу держаться от них подальше. Они обошли ворота большой дугой и оказались с левой стороны сада, пытаясь высмотреть за прорезями узоров что-нибудь, подходящее чтобы добыть свиток теней.
- Ну что, Альме? – сказал Гимёрмун. – Пожалуй, лучше тебе попробовать сходить за свитком. Я туда не проникну, даже к стене не могу подойти близко. Вход теневодам в эти сады и вправду закрыт.
Принц же как спустился с коня, так на землю и рухнул. Оказалось, что после скачки на край света он совсем вымотан.
- Дай полежать, побратим.
Растянулся Альме на травке, сил набираясь, а неутомимый теневод ходил по кругу, всех кляня и волнуясь, как бы чего не вышло, пока артефакт не в его руках. И оказался прав: пары минут не прошло, как явилась Гроскала в сопровождении орды теней.
- Ха-ха-ха, посланец! – встретила она своего коллегу. – К вратам-то ты прибыл, а войти не можешь?
Решил Гимёрмун посмотреть на ее реакцию, и беззаботно сказал:
- О, Гроскала, привет! Какая удача, что ты здесь, и тени тебе, как выяснилось, еще не противятся. Так чего ты стоишь? Посылай-ка их в сад за свитком.
- Да неужто ты такой дурачок, что ничего не понял? Тени! Взять принца!
И не успел Альме вскочить на ноги, как его окружили тени, подхватили, потащили в сторону, подальше от друга. Гимёрмуна ведьма пока не трогала.
- Ну, дружок, - говорит она, - у тебя теперь своя воля, ворлоку неподвластная. Да и принц тебе дорог. Давай, делай выбор между собой и им.
По ее знаку, тени притащили жертвенник ворлока. Налили в чашу воды, и Гроскала протянула Гимёрмуну костяной нож. К ее удивлению, теневод-соперник продолжал вести себя беззаботно. Как ни в чем не бывало, он принял нож и вертел его в пальцах, поигрывая. Что до принца, то он был вне себя от страха за Гимёрмуна.
- Что происходит, брат? – вопрошал он.
Пришлось Гимёрмуну объяснить Альме, что это за жертвенник.
- Но ты не волнуйся, - добавил теневод. – Она не посмеет мне повредить. Чародей наш будет ужасно зол, если его любимому слуге что-то сделают.
Гроскала захохотала в ответ от души.
- Да что ты несешь такое, Тенезовущий! Забыл ли, что принц на тебя похож как две капли воды? Кто-то его планировал тобой подменять, а мне будет удобно поставить его перед ворлоком вместо тебя! Мне хватит магии, чтобы никто не заметил подмены, а если Альме что-то начнет глупое нести, я всегда скажу, что от чар Белого сада он малость рехнулся!
Деваться было некуда.
- Прости, Альме, - сказал Гимёрмун печально. – Я не желал бы даже врагу попасться в руки Гроскале… я не желал бы этого даже Гроскале, которая сама себя изведет, если рядом не будет поддержки вроде меня. Она не понимает, что я ей пытаюсь помочь!
- Дурень! – рявкнула ведьма, обращаясь к теням за поддержкой. – Смотрите, какой болван!
Пока она поворачивалась к своим слугам, Гимёрмун обмакнул кончик ножа в воду в чаше. Едва растворилось острие, он быстро прикрыл лезвие рукой и продолжил:
- Но я надеюсь, Альме, что ты отомстишь за меня.
С этими словами, он с размаху ткнул себя в грудь ножом и рухнул наземь.
Не представлял он, как имитировать превращение в тень, чтобы обмануть ведьму, так что рассчитывал только на ее любопытство и недоумение. Так оно и вышло: Гроскала ожидала, что Гимёрмун растворится в воздухе, а он лежит на земле. Удивленная результатом, она подошла поближе и наклонилась над ним.
Тут Гимёрмун не стал время терять и ударил ногой по алтарю, перевернув чашу с едкой водой прямиком ей на платье! Шипение тлеющего подола смешалось со злобным шипением ведьмы. Она бросилась срывать с себя юбку и не успела даже сообразить, что к чему, когда рыцарь тьмы вскочил на ноги и схватил ее за шею одной рукой, другой прижав к ее горлу костяной нож. Хоть нож и был притуплен с конца, края его лезвия оставались острыми, и ведьме пришлось бы туго, попробуй он ее ранить.
Взятая в плен, не в состоянии что-либо сделать, она подчинилась приказу послать теней за артефактом и согласилась отпустить принца. Как только тени, шмыгнувшие в сад, принесли свиток, Гимёрмун отошел от Гроскалы, велел принцу садиться на коня, и всадники унеслись прочь как можно быстрее.
- Альме! – крикнул он на ходу. – Ни в коем случае не оглядывайся! На Гроскалу нельзя оглядываться из-за плеча, иначе ты навеки будешь в ее власти!
Не успели они пересечь реку, как до принца донесся зов:
«Альме! Альме!»
И казалось, что ведьма дышит ему прямо в затылок.
- Гимёрмун! – крикнул принц. – Уж не села ли она на круп твоей лошади? Я посмотрю!
- Нет! – крикнул теневод. – Не смей оборачиваться!
Добрались они до высокого леса, скачут мимо деревьев, вдруг слышится в листве:
«Альме! Альме!»
- Брат! Она обратилась в птицу, выпорхнула из чащи, летит за нами! Я посмотрю!
- Не смей смотреть! Гроскала только того и ждет!
И вот они под горой.
«Альме! Альме!»
«Ну ладно, - решил про себя принц. – Держись, чертовка!»
Он не стал ничего говорить Гимёрмуну, вытянул меч и повернулся к преследующей Гроскале, чтобы ее отогнать.
Что он видит? Летит за конем быстрая тень, ложится на золотые узоры, переливается в самоцветах. Мерцают камни там, где тень падает, и вдруг начинают в нее въедаться, выстилают ее драгоценным ковром. Тень поднимается, золото ослепляет принца, притягивает его взор, хотя он не смеет коснуться карлицких богатств. Смотрит он, смотрит, а золото уже превратилось в изумительное платье на очаровательной девушке… Тут принц встретил ее глаза… о завораживающие глаза! Его возлюбленная летит за конем и зовет, та самая дева, под видом которой ведьма его очаровала при первой встрече. Да ведьма ли? Как мог дурак Гимёрмун называть эту красавицу ведьмой?
«Гроскала!» - шепчет Альме в ответ, сам не ведая, что уже говорит на языке теней.
Вылетел черный конь из-под земли, домчался до пропасти с мостом-радугой, и резко остановился, заржал тревожно. Что-то легче ноша стала, хозяин!
Тогда-то Гимёрмун обернулся, а обернувшись, стал на себе бороду рвать.
- Ведьма проклятая! Все же сманила!
Он кинулся в обратный путь к горе, но второй раз карлы его в пещеры пускать не стали, как он ни рвал, ни метал. В отчаянии поскакал Гимёрмун к замку колдуна.
- Ну-с, добыл я тебе артефакт драгоценный, - крикнул он в ярости, влетая в библиотеку.
Колдун приопустил книгу и взглянул на него поверх очков.
- Добыл – молодец, а орать так уже отучись. Славный ты парень, только когда не яришься.
- Да знал бы ты, хозяин, какими жертвами я его раздобыл! Брата! Принца потерял!
- Да что ты говоришь? Ну, что бы ни было, я к делам Четверограничья не причастен. Сочувствую как могу.
Выведенный из себя прочь, Гимёрмун швырнул свиток на стол чернокнижника и собрался было к выходу идти.
- Да погоди! – остановил его чародей. – Расскажи как все было-то? Может, чем подсобить могу. Все равно же надо тебя наградить за верную службу, так может, награду и с толком тебе подберу.
Гимёрмун согласился, что зря орет, лучше и вправду с ним посоветоваться, и рассказал про все приключение.
- Значит, Гроскала за всем стоит? – вздохнул ворлок. – Что ж, прости, малыш, ваши разборки меня не касаются. Буду, конечно, иметь в виду, что тебя могут подставить, но не более.
- Неужели, ты ее не накажешь за кражу?!
- Эх… ну если и накажу, то чем это поможет? В тень ее обратить – ценного теневода потерять, а по-другому ее разозлить – еще, глядишь, новую пакость подстроит. Да ты же видишь, что это против тебя она козни строит, не против меня. Ладно, приходи завтра, дам тебе один амулет, не шибко какая помощь, но в поисках принца тебе пригодится. А сейчас мне надо вернуть себе власть над тенями. Иди, не мешай до вечера.
В задумчивости Гимёрмун спускался с винтовой лестницы, и тут ему путь заступила Гроскала. От неожиданности, он потянулся к мечу.
- Ну-ну, - погрозила она пальчиком. – Не рассчитывай на свои игрушки. Выдал меня хозяину, да? Ничего, он отходчивый, ничего мне не сделает. А вот если ты на меня в замке кинешься, то тебя в подземелье отправят как возмутителя спокойствия.
Разозленный тем, что нельзя ничего с ней сделать, Гимёрмун попытался, проходя мимо, толкнуть ее плечом в плечо, но угодил нечаянно в грудь. Тут же ведьма ему преградила рукой дорогу и прошипела в ухо:
- Это что за намеки бесстыжие? Вот уж получишь ты за это! Знаешь о том, что у меня на груди от тебя теневой след остался? Хоть принцу у меня и хорошо, но я еще подумаю, за кого из вас замуж выйти, может быть и тебя на алтарь поведу, за то, что обесчестить пытался, так что теперь держись!
Отпрянув от нее, как от змеи, Гимёрмун не удержал равновесие и соскользнул по лестнице, набивая себе синяки об узкие повороты стен. Счастливый Гроскалин смех долго несся ему вдогонку.
| 0 # 11 мая 2015 в 06:04 +3 | ||
|
Ведь я его даже картинкой поставила. Да-да, тот самый.
| Жан Кристобаль Рене # 11 мая 2015 в 07:28 +2 | ||
|
| DjeyArs # 11 мая 2015 в 23:21 +1 | ||
|
| Павел Пименов # 30 мая 2015 в 18:27 +2 | ||
|
 |
Добавить комментарий |  |
RSS-лента комментариев |
