Я поднимаю над собственными плечами гантели. Сила и сладкое утомление разливаются по мускулам и остальному телу. До возникновения сонливости ещё предостаточно времени. Телевидение и радио распространяют важные новости, но я мало прислушиваюсь к фоновым звукам.
Я бреду неспешно по опасному льду. Здесь легко поскользнуться и получить травму, но мне присуща практически постоянная осторожность. На окрестных прилавках и витринах покоится великое разнообразие товаров для праздных гуляк.
Бритва великолепно наточена. Но она всё же не может сбрить всё то, что хотелось бы. Волоски падают в раковину, накалившуюся из-за горячей струи. Примерно через полчаса после гигиенических ритуалов я ныряю в пещеру постели, где принимаюсь зевать и продуцировать внутренние диалоги.
Мне приснилось удивительное сновидение. В нём лошадь понуро шагала вслед за телегой. За иррациональным чудом наблюдал поселившийся в кроне прокажённый крестьянин. Потом с Кубы прилетел Фидель Кастро. Он начал драться с подоспевшим Адольфом Гитлером. Сражающиеся громогласно спорили о том, какая чума страшнее - коричневая или красная?
Я сажусь в автобус и оплачиваю проезд. Водитель включает вышедшую из моды музыку. В её мелодичности растворяются все предрассудки и навязчивые идеи. Прибыв в университетский корпус, я читаю, прохаживаясь вдоль доски, лекцию, которую любознательные студенты машинально записывают в тетради. В туалете я делаю себе тайную инъекцию морфия, после чего направляюсь на кафедру, чтобы на безотказном компьютере продолжить создание научного трактата о семантике отцовства в продуктах массовой культуры.
Я бегу сквозь тоннель. Меня жаждет загрызть лев с деформированной тушей. Резко разворачиваясь, три раза стреляю из револьвера. Свирепое чудовище поднимает пыльные вихри и агонизирует, надсадно рыча.
На вечернем пустыре царит гробовая тишина, приправленная кромешным мраком. Приходится ориентироваться с помощью слабого фонарика. Наконец, я жму руку приятелю, забирая обменянный на деньги морфий.
Головы гидры окружили меня. Я срубаю их, но на месте утраченных вырастают новые в опережающих количествах. Необходимо воспользоваться огнём! От пламени злобная тварь слабеет, а затем и вовсе погибает.
Я созерцаю канувшие в хрустальный ручей идолы. Ушла их баснословная эпоха. Я вдыхаю пыльцу тепличных цветов. Внезапный снегопад посеял повсюду неожиданную меру хаотичности.
Я зыпрыгиваю на турник и последовательно напрягаю и расслабляю мышцы ради исправления дефекта позвоночника. Снежные покровы повсюду продолжают неуклонно увеличиваться.
У меня назначено платное свидание с путаной. Я встречаю её в тихом сквере и веду домой. Кровать скрипит под нашими слившимися телами, мы оба упиваемся продажным интимным таинством.
Глаза бегло просматривают листки с врачебным заключением, а мозг наполнен отчаянием. Я подцепил тяжёлое венерическое заболевание. Что же делать?! Как быть?! Впрочем, есть один надёжный способ. Я ныряю в целебный наст и рою там лабиринты, постигая кристаллическую суть эмбриональной непорочности.
