Я – владелец пяти международных холдингов и мультимиллионер. А, может быть, не пяти, а шести или семи? Честно говоря, уже и не помню точно: какие-то компании я оставлял женам при разводах, потом создавал новые фирмы, выводил в ТОПы и передавал управление Совету Директоров.
И женат я был дважды. Или трижды. Кажется, когда мы с ней познакомились, у меня была какая-то постоянная подруга. Или еще одна жена? Куда она потом делась? Не помню.
Также, как и все, что было до этой встречи. Моя юность, женщины, успехи в бизнесе, первый заработанный миллион, которым я так гордился, дома, яхты, виллы – все утратило смысл после нашего знакомства.
Я не помню, как она была одета в тот день. Кажется, во что-то белое. Или голубое. Но и это не важно.
Но вот ее лицо я помню. И мне не нужно закрывать глаза, чтобы увидеть его. Душа моя хранит эту память, как величайшее сокровище. Ибо это все, что мне осталось. Только память: о рыжих кудрях, о тонком профиле, о необыкновенных, удивительных глазах – зачаровывающих, околдовывающих. Я всегда думал, что «утонуть в чьих-то глазах» - идиотское выражение из подростковых стишков. Но в тот день я вошел в кафе, увидел ее за дальним столиком. Наши взгляды встретились. И мой мир изменился – мгновенно и бесповоротно.
Каждый день, проведенный с ней, каждый час, каждый миг был чудом. Настоящим, а не метафорическим. Потому что чудом была она.
Я даже представить себе не мог, что в нашем мире еще существуют такие люди.
Те, кто не знает ничего о современных гаджетах и читает только бумажные книги. Кто ходит пешком на работу каждое утро, чтобы угадывать, о чем шелестит ветер в ветвях старого тополя, растущего у дороги. Кто слушает церковные хоралы в старом храме, а не на мп3-плеере. Кто умеет разговаривать с детьми, собаками и нищими. Кто верит в то, что наш прагматичный, технологичный и жестокий мир – волшебен. Просто потому, что он есть.
Не знаю, как она могла жить, каждый день пробираясь тропинками чуда через бытовые проблемы, работу, магазины, толпы людей, заткнувших уши наушниками, отгородившихся от всего мира экранами планшетов и айфонов.
Но она жила, кажется, даже не замечая всего того, что не вписывалось в ее личный мир. Мир, который она разделила со мной.
Те выходные мы проводили на моем острове, в старом шотландском замке, стены которого, казалось, хранили воспоминания прошедших веков. В темных коридорах слышалось эхо шагов когда-то проходивших здесь стражников, а в старинной библиотеке книги переговаривались на давно умерших языках.
После ужина при свечах в каминном зале, слегка смущаясь торжественностью обстановки и суровыми взорами висящих на стенах портретов, я попросил ее стать моей женой и преподнес кольцо с редким синим бриллиантом, который считался бесценным еще столетие назад. Но сейчас, в нашем мире, где все имеет цену, он стоил баснословно дорого. Я же выбрал это камень только потому, что он напоминал цветом глаза моей любимой в ясные летние дни.
- Не надо, - она отвела в сторону мою руку с коробочкой, в которой сиял синевой самый дорогой в мире камень. – Я люблю тебя. И я буду твоей женой. Но только если ты исполнишь три моих желания. Знаешь, как это делали рыцари, чтобы добиться благосклонности прекрасной дамы.
- Все, что захочешь, милая!
- Тогда принеси мне музыку дождя.
Я обращался к самым знаменитым композиторам наших дней, перерывал старинные нотные записи в музеях и библиотеках, вытрясал душу и информацию из историков музыки. Но то, что просила она, я нашел темным дождливым вечером, выходя из квартиры обремененного знаниями и титулами профессора прославленного университета. У подъезда старого особняка стоял бездомный саксофонист. Он играл мелодию, в которой звучал и шелест листьев под порывами ветра, и стоны одиноких бесприютных душ, и голоса детей, заблудившихся в лесу. И беззвучный шепот дождя, падающего на траву, крыши, на весь мир, погребенный за призрачной завесой облаков.
Назавтра я привел ее к особняку, и саксофонист играл для нас весь вечер.
- Да, - сказала она. – Это музыка дождя. А теперь принеси мне аромат ветра.
Я связался с самыми известными парфюмерами, обратился за помощью к величайшим дизайнерам и кутюрье, скупил на «Сотби» записи о составах легендарных духов всех времен и народов. И нашел то, что искал, в маленьком магазинчике, где пожилая дама торговала мылом ручной работы, ароматическими солями для ванн и каким-то духами собственного изготовления.
Я зашел туда, уже отчаявшись, и попросил владелицу лавчонки показать мне «что-нибудь особенное». И женщина достала флакон темно-серого, переливающегося при свечах стекла (подобного цвету глаз моей любимой холодными осенними вечерами), и открыла его. Я вдохнул аромат духов, и мне показалось, что могучий порыв подхватывает меня и уносит куда-то в высоту. Такое же чувство я испытывал, прыгая с парашютом: свобода, полет, ветер в лицо, нереальное счастье свободного падения, понимание того, что только тебе принадлежит это небо, а ты принадлежишь ему. И никого и ничего больше нет в этом мире – ни сейчас, ни потом.
Такое же чувство – только еще сильнее и свежее, еще невозможнее и реальнее.
Я принес флакон духов домой и подарил ей.
- Да, - сказала она. – Это запах ветра. А теперь построй мне город.
Я не знал, какой город должен построить для моей любимой. Но понимал, что пригласить лучших архитекторов и дизайнеров не достаточно. Точнее, просто бессмысленно.
И тогда я стал искать экстрасенса, колдуна, мага – да хоть шамана-вудуиста, способного создать город грёз и снов, город, в который я мог бы привести свою возлюбленную.
Я нашел того, кто мне нужен, в затерянном в тибетских горах монастыре. Несколько маленьких каменных домов (лачугами назвал бы я их, будь они из дерева, а не из камня) лепились к границе ледников, словно пытаясь своими хрупкими телами сдержать наползающие на цветущие сады и леса снег и лед.
Старый монах был первым, кому я рассказал о своей любимой. Остальным я просто платил.
- Я помогу тебе, - сказал он. – Во имя вашей любви.
И объяснил, что и как надо сделать.
Я вышел от него, не вполне понимая: я ли сошел с ума, или этот старик с его выспренними речами и безумными фантазиями.
Но в назначенный день я привез милую на аэродром, где стоял мой самый лучший, самый быстрый самолет, похожий на большую белую птицу. И когда мы поднялись в чистое ясное синее небо, я прошел к двери в хвостовой части самолета и открыл ее.
Мы стояли на пороге и смотрели на сказочный, волшебный город, казалось, построенный из серебра, дождевых струй, хрусталя и света солнца.
- Да, - сказала она. – Это мой город.
И шагнула на легшую ей под ноги дорожку из облаков.
Из записок старого монаха:
Он ушел, оставив у меня в келье свой дневник.
Когда-нибудь он поймет, что чудо – не его встреча с любимой, не ее умение видеть незримое, не способность ходить по небу.
Для того, чтобы пройтись по облакам, не нужна вера в сверхъестественное, не нужны магические способности. Нужно осознание того, что чудо – это каждый миг жизни. Той, что мы творим своими помыслами, деяниями, мечтами, силой любви.
Я надеюсь, верю - ради них обоих - что он поймет это. И тогда они снова встретятся.
Похожие статьи:
Рассказы → Гном по имени Гром
Рассказы → Звезды для тролля
Рассказы → Сказка про мужика, трёх мудрецов, бога и поиск истины
Рассказы → Чудеса обетованные
Рассказы → Сказка, рассказанная на ночь
