Это началось, когда над дверью повесили фонарь.
Или нет, когда появились зеркала. Витрины, то есть.
Или нет, все-таки началось с фонаря.
Или с витрин.
Или с фонаря.
В общем, решайте сами, с чего началось, с витрин или фонаря.
Или с того и другого.
Вот, повесили фонарь, узорный такой, под старину, сейчас таких и не найдешь. А фонарь что делает? Правильно, светится. А фонарь в витринах что? Правильно, отражается.
Что ему еще делать-то.
А с другой стороны что? Тоже витрина. А фонарь в витрине тоже что? Отражается.
И получается и с той, и с другой стороны вереница сияющих фонарей.
Улица.
Вот такая улица удивительная получилась, её нет, а посмотришь, - а вот она, есть.
Ну а где улица есть, там и люди на ней поселятся. Сначала один, два, потом десять, а там, глядишь, и вся улица людьми заселена, окна в домах светятся, по вечерам свечи зажигают, камины топят, прохожие домой спешат, снежок под ногами скрипит…
Так-то.
Ну, долго бы эта улица не просуществовала бы. Или фонарь настоящий над дверью снимут, или витрины по бокам уберут, и все, и нет улицы.
Я-то подсуетился.
Я-то вообще нос по ветру держу, знаю, где деньги из воздуха делаются. И из отражений.
Понаставил на несуществующих улицах сувенирных лавочек, построил пару замков, кинул объявление по туристическим агентствам, улица призраков приглашает.
Приходили люди. Ходили по улицам, покупали сувениры, делали снимки на память, я еще напоминал, чтобы снимали без вспышки, потому что вспышка в зеркалах отсвечивает…
Потекли денежки.
Зажила улица.
Местные, правда, ворчали поначалу, жили мы, жили, тут каких-то туристов нелегкая принесла. Потом поуспокоились, денежки-то нелишние, а хозяин вон, и школу детишкам нашим построил, и госпиталь, а то раньше-то как было, заболел – все, ложись и помирай… Люди… иногда задумываюсь, откуда люди взялись, не может же быть в зеркальном отражении никаких людей. А вот взялись. Откуда-то из тех времен, когда были камины в домах, скрипящие флюгеры, завывание ветра в дымоходах и фонарщики, которые зажигали фонари. Вот пойдешь к этим людям, спросишь – а вы знаете, какой век сейчас? – глазом не моргнут, скажут, восемнадцатый. А спросишь их – а вы посмотрите что там, за стеклом? – они и не поймут, за каким стеклом, они и не видят…
А вы приходите как-нибудь. Да что адрес, вы кого угодно в городе нашем спросите, - улица призраков, вам и покажут, куда идти. Приятно, знаете, город у нас большой, шумный, дома вверх тянутся, стекло, бетон, шум мегаполиса, пробки, поток машин, а на Улицу Призраков зайдешь, так спокойно, тихонько так, фонари, магазинчики, камины в домах загораются…
Да, приходите. Пожалуйста. А то совсем дела плохи, кризис, народ побаловался улицей призрачной, и хватит, и не до того народу стало.
А мне как жить?
А этим-то как жить, призрач….
КВА-А-А-ААА-А-А-АА!
Визг тормозов.
А дальше все как во сне, как в замедленной сьемке, вижу, как на меня на полной скорости несется автобус, и понимаю, что уже никуда не отступить, не убежать, люди с такой скоростью не бегают, даже перепуганные насмерть, и…
Сам не понимаю, как оказываюсь на тротуаре. Нет, человек не может так быстро бежать, нет, это не я сам, это…
Это…
Смотрю на человека рядом, странно как-то выглядит человек, как будто между ним и мной стекло.
- Вы смотрите, куда идете-то…
- С-спасибо. Это вы меня…
- Я вас.
Спохватываюсь.
- А… а как?
- Так. Вы же призрачный.
- Я?
- Вы. И весь этот город. Не верите?
- Шутите?
- Вот-вот, и никто не верит.
- Ну вот, за стеклом отблеск фар видите?
Присматриваюсь.
- Вижу.
- Вот, это над нашим бункером висит, освещает…
- В бункере живете?
А вы как хотели, радиация-то зашкаливает…
- Война, что ли, была?
- Да нет… атмосфера-то тю-тю… климат бесится…
Киваю. Ясно. Что ничего не ясно.
- Ну и вот, а тут зеркальная поверхность… с двух сторон…
Догадываюсь:
- И фары в них отражаются?
- Ну… И кажется, что там улица за стеклом. В большом городе. В час пик.
Киваю. Начинаю понимать.
- Люди сюда ходят поностальгировать, да?
- Кто сюда ходит, никто сюда не ходит…
- Уезжаете? – спрашиваю хозяина лавочки.
- Какое уезжаем, разоряемся на хрен! Ну и уезжаем тоже…
Холодеет спина.
- И фонарь снимете?
- Какой к черту фонарь, ну его к хренам свинячьим…
Смотрю на фонарь, который отражается в стеклах.
- И сигнализацию снимете?
- Сниму, ясен пень…
- Так и стекла побить могут.
- И нехай бьют, и сам бы побил, на хрена они вообще теперь, одни убытки, блин, с лавочки этой…
Молчу.
Что тут скажешь…
- Вы же нас не оставите? Да?
Старый трубочист смотрит на меня с надеждой.
- Ну… посмотрим… я сделаю все возможное.
Посмеиваюсь сам себе, как же, сделаю я, ждите, как будто вообще можно здесь сделать что-то возможное.
Знать бы еще, что….
- …через год миллионером станешь…
Киваю. Слушаю Серегу, Серегу можно только слушать, о чем-то спросить Серегу - это нереально, трещит без умолку, тра-та-та, тра-та-та, через год миллионером станешь…
Ну-ну…
Стану, не стану, а зарабатывать чем-то нужно, деньги из воздуха я делать могу, а воздухом питаться еще не умею. Только придется уехать отсюда, а это значит….
Значит…
- Как бы стекла тут не побили…. Или фонарь не унесли.
- И кому они на хрен твои стекла нужны, а? Делать людям нечего, стекла бить, а?
Киваю. Так-то да, делать людям нечего, бить стекла. Только бьет же их кто-то, стекла, бьет же, вон, недавно в каком-то заброшенном доме разбили…
Чокаемся.
Еще по сто грамм.
Чувствую, как страхи потихоньку улетучиваются, и правда, что тут случится…
Случилось.
Ночью.
Около трех часов, когда уже спали все как убитые, а что вы хотите, день-деньской пашем как проклятые, вечером с ног валимся, у нас же теперь бизнес строительный, кстати, если кому квартира дешевая нужна, могу подобрать…
Ну да.
Так вот.
Ночью.
Просыпаюсь от звона разбитого стекла. Понимаю, вот оно, случилось, говорил я, что случится, только сам себя не слушал.
В темноте натягиваю на себя одежду, сначала две ноги в одну штанину, потом брюки задом наперед, чер-р-р-т…
Серега выглядывает из соседней комнаты.
- Ты чего?
- Звон слышал?
- Слышал звон, не знаю, где он… У нас, что ли, стекло разбили?
- Не…
- Так чего тогда вскипешился-то?
- Того…
Набрасываю куртешку, выбегаю на улицу, считаю кварталы до фонаря и витрин, сейчас как назло вывалится откуда-нибудь полицейский, а-а-а-а, документы ваши…
Не вываливается.
Сворачиваю к витринам, оторопело смотрю, все на месте, два стекла, фонарь, аллея из фонарей…
Нос к носу сталкиваюсь с фонарщиком.
- Вы… живы?
- Живы, живы мы… Это не у нас стекло грохнуло.
Зачем-то спрашиваю.
- А где?
- У вас.
- Да не, у меня в квартире нормально все.
- Да не в квартире… Ваш город…
Начинаю понимать.
- Разбился?
- Ну…
Оглядываю наш мегаполис, вернее, то, что было нашим мегаполисом, теперь от него остался осколок, трещина в стекле проходит по улице, по тротуару, ближе, ближе ко мне…
Фонарщик хватает меня за руку.
- Держитесь! Сюда, скорее!
Прыгаю на улицу Призраков, мой город за моей спиной трещит по швам и разлетается на осколки.
Перевожу дух.
- Там Серега остался… и много кто…
- Их уже не спасти…
- А мы?
- Что мы… крохотное отражение в другом крохотном отражении… ничего нам не будет…. Пойдемте… там, вроде, свободные дома есть…
- Свободные? Откуда?
- А вы как хотели, улица-то бесконечная…
Здесь нужно что-то говорить, знать бы еще, что, я их бросил, я их предал, а они меня спасают…
Спасают…
Начинаю чувствовать, что здесь что-то не так.
Не выдерживаю.
- А вы что замышляете-то?
- Да кто ж вам сказал, что мы замышляем?
Смотрю на него, понимаю – замышляет, посмеивается, уводит меня по призрачной улице, в свет фонарей, уходящих в бесконечность, вот и дом ваш, пустой стоит, берите уж сразу этот, двухэтажный, а то мало ли, женитесь, детишек заведете, что за дом без детишек-то…
