Ходит Дурачок

Во Купалинскую ночь собрался хмельной народ возле костров на опушке леса. Кто через пламя сигает, кто венки плетет, а кто и по кустам блудит.

А Дуняша, не будь дурой, отправилась в самую чащобу заветный цветок папоротника искать. Он, люди сказывали, клады указывает. Была Дуняша румяна, да грудями пышна, одно плохо – сирота. А без приданова , кто ж в жены возьмет ? Идет она по лесу, а у самой сердце обмирает. То ветка вдруг рядом затрещит, то филин ухнет, аж сердце в пятки. Только вдруг видит, средь перьев папоротника светится что-то красным, будто уголек. Наклонилась она, дабы разглядеть получше. Предстал ее очам цвет дивный.

Только на радостях сорвать собралась, чувствует, как облапил сзади кто-то, да сарафан на голову задирает. А варнак то ,знай, свое дело делает, подмял Дуняшу по себя, да по голому заду ручищей поглаживает. Забилась Дуняша птахой, запричитала, да где там. Вскрикнула она от боли , да и обмякла, а по ляжкам потекло теплым, а цвет заветный меркнуть начал, пока совсем не потух.

Лежит Дуняша, слезы горькие с лица утирает, повернулась на спину, очи вверх подняла, а в небе луна светит полная, А рядом варнак порты подтягивает, да лыбится глумливо.
-Как зовут то тебя, краса? – пробасил варнак.
-Так Дуняшей - Безродницей кличут – осмелела девка, поняв ,что губить ее не будут.
-А я Трофим-охотник – зверя добываю – варнак протянул ладонь широкую, помогая Дуняше подняться.
-Ой, горе мне, ой судьбинушка! – захныкала опять Дуняша – Кто ж меня теперь в дом то к себе возьмет.
-Ты это, девка, не кручинься. А мож ко мне в жены пойдешь? Дюже ты справная! – почесал затылок Трофим.
-А не обманешь? – стукнуло в груди сердце девичье.
-Не обману. – промолвил Трофим, и взяв девку за руку, повел из лесу.

Сыграли они свадьбу шумную, а Дуняша с той ночи тяжелая стала.
В положенный срок пришла пора Дуняше от бремени разрешится, покликал Трофим повитуху – Угрюмиху, а сам ушел на двор, чтоб криков не слышать. Дюже мила ему Дуняша была. Не мог он мучений ее перенесть. А Угрюмиха
напоила роженицу отваром дурман-травы, да приготовилась плод принять. Да только не шло дите никак из чрева материнского, Дуняша уж губы в кровь искусала. Трофим метался зверем раненым по двору, да кулаком грозил в небо. Уж светать начало, петухи прокричали, когда на пороге дома появилась Угрюмиха, неся в руках тряпья ворох.
-На вона, на дите свое глянь, малой у тебя. - проворчала старуха, протягивая сверток Трофиму. Отвернул край дерюги Трофим, да и ругнулся матерно. Ребенок был на глаз кривой, зубат, да с горбом на спине.
-Тока вон чего сделалось то, милай, представилась жена твоя. – прошамкала повитуха, да перекрестясь пошла со двора.
А Трофим столбом стоял, держа уродца на руках, а душа его рвалась на части. А потом швырнул младенца через плетень в лопухи, да и пошел жену оплакивать. А через месяц его медведь задрал – треснула пополам рогатина у Трофима, зверь ему башку то и снял.

Ребенок же заверещал визгливо, из тряпок развернулся, и приготовился смерть принять, едва народившись. На счастье его бежала мимо сука щенная и, услышав визг, подошла, обнюхала да и сунула сосок свой в рот к нему. Засосал младенец, успокоился, в шерсть собачью уцепившись. А сука накормив его, утащила к сараюшку возле церквы, где ее выводок ждал.
Дьяк Ефимий как всегда поутру шел курей да свиней в сарай кормить. А, зашедши внутрь, узрел он на сене суку с выводком, да младенцы подле нее.
Перекрестился дьяк двумя перстами, подхватил дите и бегом к попу побежал.
Тот подивился это находке Ефимия, да и решил ,что ребенок при дьяке будет, ибо знак это божий. На том и порешили.

Так и зажил найденыш при церкви. Иваном его окрестили. Да только народ его больше Дурачком кликал, за лик чудной да ум блажной. А дьяк, как подрос, он принялся Дурачка грамоте учить. Голова светлая оказалась у него, Ефимий уж и не рад был, что отрока к грамоте пристроил. А как пошел отроку восемнадцатый год, стал он дьяку вопросы задавать про бога, да про земли устройство. Ефимий ему и растолковал, дескать, бог есть создатель всего живого, а про устройство земли сунул книгу с картинками.
Там Дурачок увидал, что земля плоская, да держат ее звери иноземные, у которых нога пятая из головы росла, а стояли они на рыбе-кит, которая в Акияне плавала. И загорелось ему край земли повидать. Ну да охота пуще неволи. Собрал Ефимий ему в котомку снедь скоромную, перекрестил троекратно, да и поковылял Дурачок по дороге прочь. Дьяка же на следующий день молнией убило. Одежа его сгорела, а крест нательный в грудь ушел, и сверкал средь плоти обугленной.

Дошел Дурачок до околицы, и узрел под березою Ерему, сына Аникеева.
Тот обнимался с девкой Агрипиною, да шелуху от зерен подсолнуха сплевывал.
- О, здорово Дурачок! Куда собрался то? – осклабился рыжий детина.
-Да вот, край земли иду смотреть. – Дурачок недобро посмотрел на Ерему, тот завсегда его обидеть хотел.
-Да ну! Вона, хош лучше девку повалять? – изрек Ерема, а девка надула губы и дернула плечом, убирая руку со своего плеча.
-Чтоб тебе! – промолвил в сердцах Дурачок, да и пошел прочь.
А Ерема с девкой захватили браги жбан, да и на сеновал подалися. Там девка захмелела, и подставила свое место срамное Ереме, а то и рад. Только обрюхатилась Агрипина, а тятя ее, узрев сие, проломил колуном буйну головушку Еремину.

Солнце пекло спину Дурачка неистово, марево стояло на пыльной дороге, а он знай себе, шел. Вдалеке смерч пыльный, послышался стук копыт. Увидел всадника Дурачок. И вот вскоре предстал пред ним цыган чернявый, конь гнедой ходил под ним игриво.
-Что, человек, понравился мой скакун? – сверкнул глазами цыган. – Так купи, недорого отдам!
-Ни к чему мне он. –ответил Дурачок, покачав головой непокрытой. –Я на край земли иду, а конь мне обуза лишняя, да и издохнет еще по дороге, знамо дело, далек путь мой.
-А, дурак ты! – оскалив зубы белые, засмеялся цыган и, стукнув пятками по бокам чудо-коня, поскакал прочь, аж красная рубаха на спине пузырем.
А Дурачок, загребая пыль лаптями, продолжил путь свой. Цыгана того, изловили возле села Кукуева люди добрые, да и подвесили на осину, конь то ворованный был у него. Так и болтался он до осени. Вороны глаза ему склевали, да потроха выели.

День сменялся ночью, а Дурачок все шел. И еда его давно кончилась, и пил он из луж. Когда в одну ночь не повстречал он человека странного. Одет он был богато, но шел пешком. Борода была его длинна, да седа, а в руке его был посох с главой мерзкой наверху. За спиной у него прыгали создания чудные с бородой и рогами козлиными, да копытами, раздвоенными заместо ног. Дюже походили они на Фавну, которого Дурачок на лубке, на прошлогодней ярмарке зрел. А незнакомец подмигнул ему правым глазом, да завел беседу.
-Что вьюнош, в ученики ко мне пойдешь? – руки незнакомец упер в бока.
-А чему вы научить меня сможете? – заинтересовался Дурачок.
-Ну, порчу наводить, мор насылать, да злато и богатство наживать! – сказал незнакомец и закашлял. – Колдун я - Будимир!
-А вот енти бесы у тебя в услужении будут! – колдун махнул рукой на рогатых.
-Я край земли ищу, некогда мне время терять, да и не жилец ты видно! – отвечал Дурачок.
-Не будет тебе покоя! – наслал проклятье на Дурочка колдун и, свистнув бесов, пошагал своей дорогой, только звук кашля долго звучал в темноте.
И ведь прав был Дурачок, сгубила лихоманка колдуна. Долго умирал он в своей избе, так и не успев передать дар свой черный ученику, а когда совсем дурно ему стало, накинулись на него бесы-прислужники и ну давай рвать с него мяса куски, да плясать в лужах крови, натекших из жил.

Дурачок продолжал свой путь, уж и листья желтели на деревьях и ветра его тело кривое студили и лапти его давно развалились. Присел он как- то на пенек возле тропинки лесной, да жевать принялся лебеды стебли. Как вдруг предстала пред ним старуха в рубище черном, да с косой ржавой в руке.
«Никак косить собралась травушку, вот чудная, осень на дворе» - подумал Дурачок, а старуха, открыв рот свой беззубый, ямой черной зиявший на лице ее страшном, прокаркала:
-За тобой я человече! Хватит, нагулялся, пора!
-Да ты, с ума либо сошедши? – погрозил старухе пальцем Дурачок. –Да я еще тебя переживу!
Засмеялась старуха, затряслась, аж синицы с деревьев испуганно взлетели, тряхнула редкими седыми патлами на обтянутом кожей черепе.
-Насмешил ты меня человече, потешил. Куда путь держишь ? – старуха оперлась на косу свою.
-Да на край земли хочу попасть. – со вздохом ответил Дурачок.
-Ладно, первый раз дурака такого вижу, помогу тебе! Но потом заберу к себе на веки вечные! - страшным голосом произнесла старуха, и в тот же миг сверкнуло в глазах Дурачка.

Звезды драгоценными каменьями сверкали в черном небосводе, а Дурачок сидел на краю земли и болтал ногами, покрытыми цыпками. Душа его ликовала, он с интересом смотрел в низ и видел спину животного с ногой на голове. Рядом стояла старуха, ветер развевал ее рубище, обнажаю тело костлявое. Она нетерпеливо постукивала косой Дурака и повторяла : «Пора пора..» И тут Дурачок не удержался и смачно плюнул вниз, в зияющую темноту, туда , где внизу слышался рокот Акияна.
- Что ты творишь отрок? Или ты не хочешь в царствие боже? – громогласно раздалось сверху. Дурачок испуганно поднял голову, но там лишь звезды , да полный месяц дарили свой холодный свет земле.
-А кто со мной говорит? – выдавил из себя Дурачок.
-Пастырь твой, неразумный отрок, и даритель жизни всему! – голос эхом разносился вокруг, а старуха рядом замерла и нервно теребила край рубища.
-Но жизнь ты свою провел праведную и поэтому я живым заберу тебя в царствие свое! – голос немного смягчился, таким голосом говорил с Дурачком дьяк Ефимий, когда заставал его за богоугодными занятиями.
- Мой он, мой по праву! –вдруг закричала старуха и замахала косой.
Ответом ей была тишина, а Дурачок вдруг почувствовал, как неведомая сила подхватила его, и начала подымать его все выше и выше. Он улыбался, а из глаз его подслеповатых катились слезы.

Хорошо жилось Дурачку в райских кущах. Только заскучал он , затосковала. Не с кем поговорить ему было, ангелы испуганно шарахались в стороны, роняя белые перья. И вот однажды предстал он пред очами бога.
- Что ж ты творишь последнее время отрок! Зачем амброзию, забродившую на манне небесной потребляешь ? Зачем хитоны ангелам задираешь? Бесполы они, неразумный, нет там ничего! А яблоки кто все понадкусал с моего древа познаний? – голос бога был строг и недоволен.
- Так скукатища! Для того ль я господь праведно себя вел, чтоб потом вечно в скуке жить? – с укоризной произнес Дурачок.
-А, что тебе прописные истины вещать! – разорялся господь. – а иди ка ты обратно на землю бренную, и да не будет тебе ни счастия, ни смерти!
Сказал бог и громом грохнул, а Дурачок полетел вниз, сквозь перину облаков, вереща, как заяц пойманный. Шлепнулся в сена копну, скатился вниз, да и сел почесывая затылок.

Так и бродит с тех пор Дурачок по миру. Счастия ищет. Кто ему яичко даст, а кто затрещину. Кто хлеба краюшку подаст, а кто по спине дрыном перетянет.
Кто приголубит, а кто и в глаза плюнет. Одни его кличут Вечным Странником, другие Блажным святым. А все одно – Дурачок.