Михалыч собирал рюкзачок. Леска, крючки, грузила, килька в томате, водка, водка, водка, килька в томате, самогон…
Завтра на рыбалку. Последней в рюкзачок он положил коробочку с червями и лег спать.
Наутро он собрался, и гудок автомобиля возвестил о том, что его друзья — Федорыч и Федотыч — уже ждут его у подъезда. Михалыч чмокнул жену в щеку, пообещал вернуться завтра к вечеру, схватил рюкзачок, любимую телескопическую удочку и бросился вниз по лестнице к заветному «Запорожцу». Федорыч и Федотыч радостно обняли друга, и «Запорожец», разрывая страшным грохотом тишину субботнего утра, направился к месту рыбалки.
Уже к полудню они были на месте. За приезд! Построили шалаш. За шалаш! Развели костер. За костер! К двум часам дня все было готово, в том числе и организмы рыбаков, но клева еще не было, поэтому пришлось садиться обедать. За рыбалку! За день победы в Куликовской битве! За день рождения Кутузова! Обед закончился около пяти.
— Михалыч, — сказал Федотыч, — что же это нам твоя жинка водочки-то купила так мало?
— Да-а, — протянул Михалыч, — ну так самогонки же еще литр!
— Точно, — согласился Федорыч, — а вот твоя-то вообще тебе только на пиво дала, Федотыч.
— А-а, это я кран дома не починил. Там контрагайки одной не хватает, вот я и не смог его уделать.
— Какая там контрагайка! Нет там никаких контрагаек в кране! — возмутился Михалыч.
— Как же нет!
— Ну, я тебе говорю, нет, я же сантехником раньше был, сам знаешь.
— Нет, есть!
— Ну ладно, — прервал их Федорыч, — давайте лучше по портвешку, я привез.
— Нет, но он, вишь, меня дураком выставляет, будто я в кранах ничего не понимаю…
Так наступил вечер. Начался клев. Самым ярым рыбаком был Михалыч. Только он и смог подняться и дойти до озера, волоча за собой удочку и сжимая в руках баночку с червями. Преодолев двадцать метров от костра до озера, он как смог присел на предусмотрительно приготовленную табуреточку и за каких-то пять минут насадил жирного дождевого червя на большой крючок. Окунь или судак всегда были самой желанной добычей Михалыча. Закинув удочку, он устремил взгляд на поплавок. Так он просидел не более двух минут. Поплавок ушел под воду и Михалыч напрягся. Внезапно его накрыла тьма, последнее, что он услышал, был хруст черепной коробки.
— А я говорю, есть там контрагайка! — упрямо сказал Федотыч и вытер топор об одежду Михалыча.
***
Тепло обожгло его тело, а затем он снова очутился в прохладной земле. Признаков присутствия подруги больше не было. Нужно ползти вперед. Может быть она там. Внезапно дорогу ему преградило что-то твердое. Видимо камень. Нужно его обползти. Он пополз, но и справа, и слева, и сверху, и снизу была та же твердая поверхность. Тогда он отполз от этой преграды и начал спокойно пожирать землю. Через некоторое время он встретил несколько сородичей, и ему стало не так грустно. Можно было найти себе что-то приятное.
Прошло еще время, что-то подхватило его и повлекло вверх. Снова что-то обожгло тело, затем какой-то острый предмет пронзил его тело. Боль прошлась по всем органам. Потом он почувствовал полет. Полет завершился в воде. Вода была холодной как во время дождя, когда она заливает нору, и приходится выползать наружу, что бы не погибнуть. Тело сжал холод. Холод не имел границ ни в пространстве, ни во времени. Но и холод кончился. Что-то сжало его, что-то острое пронзило тело в нескольких местах. Тьма накрыла его вместе со жгучей болью.
Рыба билась на крючке.
***
Наутро он встал, собрался, и гудок автомобиля возвестил о том, что его друзья — Федорыч и Федотыч — уже ждут его у подъезда. Михалыч чмокнул жену в щеку, пообещал вернуться завтра к вечеру, схватил рюкзачок, любимую телескопическую удочку и бросился вниз по лестнице к заветному «Запорожцу». Федорыч и Федотыч радостно обняли друга…
Михалыч остановился и сказал: «Ребята, я, наверное, не поеду…»
— Да ты что, Михалыч?!
— Предчувствие какое-то не хорошее…
— Да ладно тебе, — крикнул Федотыч, — что тебя там, на рыбалке то, рыба съест что ли?!
Михалыч задумался, а руки друзей уже затащили в машину
… и «Запорожец», разрывая страшным грохотом тишину субботнего утра, направился к месту рыбалки.