Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 81-1
Некоторые перемены охватили Южный Рынок. Охватили, именно что - весь. Обычное
дело появление, исчезновение на нём рядов с узкой спецификой, целых районов...
Но эти гастролёры, заявившиеся с облачных рынков, немногочисленные, в общем-то,
пятнадцать человек, да ещё пятнадцать "голубей", связных, привнесли новизну.
Распределившись по Южному равномерно, с особенным предложением обратились к
рынку, его обитателям и гостям, охотникам и торговцам, ко всем без разбора. С
предложением небывалым, увлекательным, необязательно-лёгким, смехотворным на
первый взгляд. Таким, что и рассмеёшься, - уж я-то не поведусь! - а всё-таки
запомнишь, с тех пор имеешь в виду... И материальная база, предъявленная
гастролёрами, оказалась незаурядна.
Так сложилось, что Гай и Махараджа ушли с Южного, а Пурпурные Лалы пришли на
него. Подлинные, чарующие. В количестве, да, именно - пятнадцати штук. Не к
технарям пришли, бедным во все времена! Лалы, инструменты, чья истинная цена
ещё выше общепринятой, а возможности огромны, пришли на рынок в обыкновенном
качестве драгоценностей - гарантиями и валютой. Вершиной гарантий. Неразменной
валютой. И маленьким развлечением, некоторые умели делать фокусы с ними.
Например, луч из рамы или вспышка за камнем преломлялась и выбивала
многоцветные лучи из вещи положенной рядом. Без вреда для неё. Если вставал
человек - искры и лучи, а потом он магнитный становился для людей и предметов,
- весело и тоже без вреда! Гай плакал бы от такого обращения с могущественным
инструментом! Но фокусы побоку, главное - обеспечение гарантий.
Приход гастролёров был обставлен эффектно...
Три десятка незнакомцев, среди которых присутствовали и хищники, и чистые
хозяева, сделали объявление на Рулетки и на Мелоди, на крупнейших мирных
рынках, приглашая, обещая кое-что показать, и кое-что озвучить на облачном
Рынке Горн, "визитёре" Мелоди.
Горн - дважды необычайное явление. Как правило, визитёры друг другу - облачные
миры и рынки, Мелоди же не только земной, но и по происхождению не облачный
мир, а просто территория. И, тем не менее, Рынок Горн стабильно появлялся над
ним раз в году, ровно посередине сезона туманов, в полдень и оставался до
полуночи. Уход его сопровождался сильным ветром. Переменой погоды. Оставшийся
туманам срок будет ветреным, как и первая половина сухого сезона. Полугодия
ветров накладываются на сухое и туманное полугодия. Визитёры вообще не
редкость, роза ветров лепестки сохраняет... Но их надо заприметить ещё. По ним
ориентируются во времени, в сроках те, кто не силён в расчётах и не обладает
наработанной чуткостью небесных бродяжек вроде Зарока. Визитёром континента,
кроме Горн, является Пятистенок Файф.
В названии "Горн" некоторым слышались "горы". Естественно, горой и являлся
внутренний пейзаж рынка. Покатый, величественный холм. Иным, постарше,
слышалось "горе". Рынок малопосещаемый, рынок усталых. Не охотничий и не
игровой. Пустынный. Хотя препятствием для торговых подставок были избыточно
крутые на определённых участках склоны холма, и только... Выпадала ещё роса
нередко, это препятствовало, да, но она высыхала... И выпадала снова. Кажется,
неплохое место. Только вот, стоило друзьям или недругам собраться на нём по
поводу или без, дальнейшее развитие событий оказывалось драматично. Бывало и к
худшему, и к лучшему... Какое-то меланхолическое настроение перебывало на
Горн... Недосказанность. Выходы из ситуаций оказывались поворотами к
нежданному... Ничто не окончательно... Никто не таков, каким представлялся...
Через год на том же холме встретившись, люди не узнавали друг друга,
недосчитывались. Или досчитывались, но чересчур хорошо узнавали за прошедшее
время других и себя… Горн, одним словом, угодившие в него выходили
преображёнными. По этой причине рынок и привлекал отчаявшихся. Манил
заскучавших. А для объявлений и представлений он попросту очень удобен.
Публики немеряно. На вершине холма, освещая его и первые ряды зрителей
фосфоресцирующими узорами драпировок, туго обвивших складные, схожие в росте и
грации фигуры, четырнадцать танцоров поклонились и разошлись, открыв
пятнадцатого на самой вершине. Сели цепью, представляя собой подсветку,
обозначив ему постамент...
Ахнули все ряды, дальние, ближние, весь Рынок Горн, и те апатичные обитатели
его, что подтянулись, привлечённые сборищем и близостью континента. На груди у
пятнадцатого кровавым, огненным блеском горело ожерелье из Лалов. Пятнадцать
камней. И держались они не в золотой оправе, не зависли в ауре скрытой
механики... Каждый Пурпурный Лал сжимало кольцо медянки отододи. Свободные,
крючковатые концы змеились, нарочно не зафиксированные, били по смуглой груди
парня, и огненные камни переливались от беспокойных, вкрадчивых рывков... Тот,
кто смотрит на пурпур, немножко греется, немножечко пьёт, и жаждет. Смотрит
чуть дольше, чем собирался, впитывает цвет жизни, силы, напора. А Лал - абсолют
пурпура. Удавка, пожалуй, идеальная оправа ему.
Парень улыбнулся, оглядывая свысока в прямом и переносном смысле холм Горн,
заполненный тысячью лиц. Да, украшение его бесподобно, впечатляет и смертельный
венок медянок, чуждый, неожиданный на мирном рынке, но не к ним лишь обращено
внимание... Да, не к ним!.. Распределяя роли, его выбрали за охват шеи и груди,
чтоб легло ожерелье!.. И большая часть посещений на Южном, зевак,
любопытствующих, мимо шедших, заглянувших невзначай придётся на его шатёр,
равный с остальными условиями и Лалом-гарантом. На него лично придётся...
Казалось бы, полудроиды без исключения молоды и хороши собой, чему удивляться?
Но тем острее чувствуют красоту, остро и жадно.
Парень был дивно хорош. Смугл и высок как дроид. Обнажён. Танцевальная
пояс-юбка с кистями до колен. Помимо Лалов на нём не было украшений. Мышцы
статуи, перекатываются когда, оборачиваясь, демонстрировал камни, с ноги на
ногу ступал. Шея быка и лицо льва, скуластое, строгое в каждой черте. Улыбался
или нет, - неизменно сведённые брови. Характерный акцент. Выражение
неудовольствия, напряжения?.. Оно не отменяло, подчёркивало любую перемену в
лице: самодовольные улыбки, усмешки, воздушные поцелуи, полупоклоны толпе, и
реплики... Придавало им вес, вкус какой-то отдельный... Имея в виду иных,
широкий круг выдающихся по красоте полудроидов, можно оговориться, что... - и
самым-самым из них далеко до дроидов! - парень уступил бы Олеандру, например.
Померк, встань рядом небесный бродяжка простой, беспримесно кроткий.
Для просвещённого, в отношении сословий, взгляда парень-демонстратор на вершине
холма, несмотря на юбочку, меньше всего напоминал танцора. Борца он напоминал с
правого крыла, с аналогов облачных. Таковым и являлся. Шаман его звали. Не
борцовское, с иных полей прозвище. А некоторые шаманы, они, невесть кого призывая, такого нашаманят... С поправкой на эпоху, но это и жутче...
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
