Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 82-2
А некоторые использовали их охоту, как трибуну для себя. Попасться и при выкупе
похвастать не сейчас придуманным. Заявить о чём-нибудь. О поиске чего-то,
кого-то. Попросить помощи. Словить миг славы. Подарить миг славы, громко
признавшись в любви.
Некая тайна сквозила за группой, танцовщицы Чар сами не имели возлюбленных. Или
успешно скрывали. Ни внутри группы, ни вовне.
Они обожали долгие, на полночи, грустные медленные песни. А бросались в погоню
обычно после залихватского танца. Как становились Чарами, охотницы не
разглашали, кто просился к ним, не принимали. Число же и лица менялись от
сезона к сезону. Впрочем, насчёт лиц: они редко бывали без масок.
В полном соответствии с предсказаниями Густава положение Клока на Южном Рынке
ощутимо ухудшилось. Гай дал о себе знать, вернув на левое крыло Руту и
Дабл-Пирита. Там рядом с друзьями Клоку было нормально. В зрительских рядах и
на арене вторым учеником. А вне пределов борцовской среды раскаявшийся хищник
платил за прежние грехи.
Клок засветился не приветствуемой на Рулетки охотой. Минус. Он отпустил добычу,
а не свой личный заказ, без согласования с охотником. Что добыча сбежала, Рута
не бахвалился, и похититель предпочёл не упоминать, ещё минус. Можно бы
превратить их в жирные плюсы для людей заинтересованных в подобного толка
похитителях, недроидкого толка. Но Клок шёл вверх, а не вниз, какие-то
знакомства отрезал, какие-то сами отпали от него. Южный сопровождал его
отчуждённостью. Невыраженным осуждением. И откровенной слежкой. Слежкой? Да.
Настроения вокруг, симпатии-антипатии, здоровканье-нездоровканье... Нормальные
проблемы перемены имиджа. И одна иголка в них.
Игла… Пребывая среди игроков Против Секундной Стрелки, исчезая из неё, Гай ни
перед кем не отчитывался, ни с кем не объяснялся. И по факту получилось так,
что Клок упустил не какую-то свою игрушку Убеги-Преврати, а добычу члена этой
группы. Могущественной, отчаянной, внимательно следившей за своей репутацией.
Так что, слежка не померещилась ему. Решать что-то надо. Пока не поздно.
Предложение Густава всё чаще приходило Клоку на ум...
Готовность к рисковой игре определяла политику группы. Следом за готовностью
бросить вызов Секундной Стрелке шли остальные, немногочисленные правила. Кто
готов - тот и свой. На день ли, на годы ли, как повезёт! В этом смысле, Клок
вполне может стать своим. Он ловкий. Охотится с ними, он не обязан, как и
превращать по заказу. Только игра, только бег. Несколько кругов в сезон. Как
борцу - отличная тренировка. Охота внутри группы? Зачем? На то есть игра. А
персональных врагов там у Клока нет. И на Южном его зауважают в новом
качестве...
Оставалась одна проблема. Техническая и символическая, условная и решающая -
зайти в шатёр. Кто-то должен привести, это так. Нарочно ради этого к Густаву он
не подошёл бы! С любым другим предпочёл искать знакомства. Но жизнь их
сталкивала... Случайные неслучайные зигзаги. Косвенные обстоятельства, опытным,
гениальным охотником походя расставленные, как флажки.
В "Соломенный День", когда освобождаются от торговых шатров три главные,
параллельные ряда Южного Рынка, течёт по ним полноводная человеческая река.
Шумная. Беспокойная, танцующая, идущая неспешным шагом. Образует водовороты
притяжений вокруг чинно прогуливающихся личностей, и обгоняет их.
Вдоль, отделяя широкий бульвар от Южного, выставляют столы, закутки вроде
древних уличных кафе. Стильные, смешанные, изображающие конкретную эпоху. С
венскими стульями, с барными стойками, с коврами и подушками, с креслами и
низкими столиками между них… Лидирует недолговечная механика, такая мебель, что
застывает пеной и тает мало-помалу, она дешёвая.
И везде подставки для соломы. Разнообразнейшие. Типичная - обод на треножнике.
Соломенный День - время торговцев Впечатлениями привлечь, продемонстрировать
направленность своих коллекций, широту охвата темы. Но прямо на празднике не
торговали. Максимум - обменивались. Публика же, шедшая повеселиться, приходила
тоже не с пустыми руками, носили пучки соломы с собой, в сумках, на перевязях.
Снопами за спиной, букетами в руках. Угощая встречных-поперечных. Приберегая
нужные соломины для людей, кому содержимое предназначалось по смыслу. Хорошее
время познакомиться, к кому так запросто не подошёл бы. Извиниться, обняться.
Намекнуть, позвать, отвергнуть... Не только без лишних, а избежав всяческих
слов, молча протянув соломинку.
Лакомки, любопытствующие, просители и подлизы в Соломенный День вились и
роились возле Биг-Буро, вышагивающего чинно, взирающего благосклонно. По
бульвару двигался вместе с ним небольшой затор. Его соломенные снопы,
перевязанные со значением лентами разных цветов, несли следом другие люди.
Находилось, кому понести... Бутон-биг-Надир угощал и принимал. Небесные
бродяжки ради этого дня посещали континент, кое-кто персонально ради него. Было
ветрено, пыльно, светло и весело. Казалось, солнце готово выглянуть над Морской
Звездой. Всехнее перемирие на день. Лучшие наряды. Песенки с юмором, пляски с
выкрутасами. Короткие пантомимы от танцоров, редко покидавших Мелоди. И чары...
В их красных сапожках...
Разумеется, и чары, куда же без них? Что такого?.. А вот что! Задолго до Руты и
своего внезапного поворота к раскаянью, Клок попался чарам на Мелоди. И не
нашёл ничего лучше, как одну в отместку похитить!
Он не особо провинился перед ними. Условие поставил аналогичное их условиям,
никаких опасных для жизни препятствий. Ничего сверх сил. Лестница, ступени
цилиндры, переворачивающиеся под ногами, сбрасывая, подбрасывая,
непредсказуемые. И Чар должна выйти, танцуя. Шуршащими маракасами, сидя на
перилах, смеясь, он сам задавал ей ритм... Чар вышла, конечно. Обиделась
зверски. Они не охотились всерьёз, а на них, и на любых танцовщиц, вообще не
охотились... Олив, Чудовище Моря, побил все рекорды недроидского поведения...
Вот и Клок сомневался, чего теперь приходится от них ждать...
Олив шёл рядом с Буро, тоже не обделённый вниманием. Вся мимика - открыть
клычки, сомкнуть губы. Ну, изогнуть... В кафтане без рукавов, откровенное
указание на близость к морю, гладь волос по спине до колен спадает, узлом
завязана. Сложным, указание для своих. Охотиться на празднике нельзя, но на
будущее задел положить можно? Изменившиеся условия обозначить... Протягивая
руку с соломинкой или за ней, каждый раз отводит чёлку с лица, а отводя,
задерживает руку. Глаза закрывает. Непроизвольный жест. Ему не хотелось
смотреть на веселье. Ему было лишку светло... Каждый второй - танцор или
танцовщица... Почему среди них так много рыженьких?.. Видеть не можется.
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
