Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 87-4
…Влага... Простая вода... Вспышки Свободных Впечатлений, оставшиеся с моря...
Обрывки... "Да!.. - Свет... - Столько!.. - Их?.. - Взмах чего-то... - Ровно?..
- Свет!.. - Свет!.. - Свет!.." Между Впечатлений, похожих не на видения, а на
вскрики в сознании, - обыкновенная влага... Дроиды, влага!.. Вода...
Густав впитал их как одну вспышку, один глоток света... Поймал несколько капель
приоткрытыми губами. Потом, катаясь с пола соберёт... Если что и задержалось на
нём, горячем, то, может, на веках чуть-чуть... Потому что, да, он звал смерть!
И да - он хотел жить!
Через минуту вспомнит все свои проклятия, через минуту скажет себе: "Это
продление пытки, не более! Насколько галло Великого Моря продлила её?!" Не
признается себе, что врёт, что воспринял иначе... Сразу. Мгновенно, пока ещё
брызги летели, а он не верил глазам, коже своей... Если б в насмешку, она бы
взглянула на него?.. Да?.. Хоть как на Морскую Собаку, закончившую последний
бег. Усмехнулась бы?.. Но она не взглянула. В глубине души, там, где Чарито не
предполагала у охотника человеческого сердца, остался этот взмах мокрых волос.
Как милость. Как дроидский подарок. И он спас Густаву жизнь.
Сколько прибыло сил, собрал, чтобы перевернуться, щекой лечь на капли.
Достал... Слизнул. Скрипнул пурпурный Лал в медных тисках отододи, сжавшихся
ещё. Что-то жёсткое впилось в бок, но и самую малость повернуться Густав не
способен был, прежде не отдохнув. Полежал горячим виском на холодном полу
сдвинулся и покосился... Несколько примятых, жёлтых шариков... За подкладку
забились что ли... Выдохшиеся и всё же благоуханные одним своим видом. Пушистые
до сих пор.
Сквозняком потянуло от нового дождя и светлячки мимозы покатились... Не они же
мешали, так что? Грузики его цепочек? Не там они. Густава не обыскивали. Шаман
борец, а не мародёр, и он спешил.
"Мимозы... Частокол круглых, зелёных гибких, ровных стволов... Причёсана лёгким
ветром трава... Лес до неба, до жёлтого света небесного, из них состоящего...
Ими осыпающегося... Гроздья облетающие... Метель... Пятистенок Файф..." Чёрная
вода, стремительно поднимаясь по стенам, выплеснулась бурлением за балкон, в
метель жёлтых шариков, между чистых стволов загудела... И оттуда, из
померкнувшего всего... Гарольд!.. Разрываемая яростью морда! Бивни, складки,
клыки и клокочущий. Утробный, нарастающий рёв!.." Прочь из глубокого сна!
Швыряя в явь, как рыбу на берег, судорога выгнула, ударила об пол...
Отпустила...
И Густав - вспомнил!
Его медянка! Вот что впивалось в бок, свёрнутая отододи!.. Точно, аккуратно, но
легко, легко, - светлые дроиды! - скручивают их... Их легко развернуть!
То проваливаясь в дремоту, то выныривая из неё, Густав вечер и ночь провёл в
отчаянных попытках вытолкнуть, извлечь отододи из кармана. Отцепить крючок на
одном конце. Дальше сама разберётся. Лишь бы развернуть, подставить не руку, а
грудь или горло... Чтобы наверняка. Обрёл цель и ему стало легче. Спроси его
кто-нибудь очевидное: "Ты задумал самоубийство?" Он бы искренне удивился.
Густав был не в себе, и он очеловечивал её… Медянка спасёт, отпустит его,
верёвкой с балкона до земли... Отпустит в недостижимое Там тихого Файф, закроет
дверь за ним... Оставит чудовище снаружи...
Он мог кататься чуть-чуть и потягиваться. Удачно, что, связавшие его отододи,
не пересекали карман. Целенаправленность ничтожных движений возымела
результат.
Свиток в три петли медными боками поблёскивал перед ним. Как лицо
возлюбленного, утреннее рядом на подушке. Без подушки, не на траве и даже не на
песке Собственного Мира, в Галло проклятом, прекрасное видение... Его медянка.
Густав улыбнулся ей уголками губ, нравится. Плетение гладкое почти...
"Привет..." Непреодолимо утягивало в сон. Потянулся... "Привет..."
Не спать! Дыши, головой бейся!.. Вслух разговаривай!.. Не помогло...
Вознамерившийся ярь-медянке пересказать всю свою жизнь, Густав преуспел, дошёл
уже до середины. Когда, кровью налитые глаза Гарольда встретили его, ринулись
бивни, едва не коснулись лица. За горло едва не поддели! Очнулся... Ура,
отододи на месте! Всё тихо...
Человек строго практического плана, имея в досягаемости хоть какую возможность
действовать и обретя малейшую ясность ума, Густав резюмировал известное.
"Мадлен... Вышли или ещё там? Много времени прошло. Либо вышли, либо оттуда
улетели. Оттуда возможно улететь? Тихо... Тишина… Промедление ни к чему..."
Распутывать зубами не понадобилось. Зацепил крючком за петлю отворота,
навалившись плечом на сам моток. Медный хвост скользнул, размотал петлю... Как
и положено ей, медянка отреагировала на тепло тела... Обвилась... Вот же горло!
Вниз потекла, обвилась вокруг связанной руки. "Предательница!.." Скользила,
сочилась между рук. "Нет же, нет!.. Как же в драке рассчитывают на тебя,
бестолковая?!" Нормально рассчитывают. Не раскаиваются.
Густав не учёл, не знал одного момента. Касающегося изобретения медянок, оружия
последней эпохи. Знать-то он не знал, но мог бы задуматься: столь злое оружие
не попало в запретные артефакты... Дроиды не отнимают его и схемы его
изготовления. Почему? А потому что медянка - щит, в первую очередь, а удавка -
во вторую! Медянки, оружие нападения и защиты, реагируют на тепло тела и особо
на Огненный Круг - не препятствует ли нечто движению его, влаги, огоньков в
теле? Не душит ли, не преграждает ли путь? Разорвать опередившее её кольцо
удавки, захвата чьих-то рук, её первая задача. Затем станет опасна, да.
Скрипнула медь об медь. Новая змейка встроилась в цепь пятнадцати, ослабели все
разом. Густав вдохнул животом, глубоко, о!.. И выпутался... Отполз... Чего ему
это стоило! Лишившись ориентира, цепь распалась на змейки. Лалы выкатились.
Пятнадцать пурпурных звёзд. Нет эмоций. Дрянные стекляшки.
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
