Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 9-1
на личной
В мире хищника не поёт дроид. Ну и что, казалось бы? А вот вам. Необязательное
делается непереносимым, как в мире Густава, где поёт, но лучше б умолк. Он
ночевал там, устав на драконе и не осмеливаясь на континенте… И отсутствующее
тоже - непереносимым. Не хватает, не достаёт. И хищник не забывает об этом,
напротив. Не пустота окружает его, а подспудное беспокойство. Навязчивое, как
вылетевшее из головы слово. Угрожающее, как мысль о ком-то, кто мерещится, за
углом, за окном, за пологом шатра. Закрыться — отдельное удовольствие, не
связанное с холодом и теплом. Но рамы теперь не достаточно. Надёжной, нерушимой
рамы мало… Однажды Густав принёс по случаю в Собственный Мир отрез мягкой ткани
с ворсом, а там жарко ночами, душно в его мире. Но с тех пор он засыпал,
завернувшись в него, и желательно с головой, лишь так забывался. Но сейчас не о
Густаве.
Как и остальные хищные хозяева, Господин Сома возвращался в Собственный Мир
лишь взять что-нибудь из коллекции или добавить в неё. Дни проводил на рынках,
жилой шатёр имел, конечно. Защищённый от теней, но как защититься от тревоги?
Недоверия?.. Ведь и демоны моря ходят ночами в тумане. А каменных крепостей не
возводят полудроиды. Когда начинала мучить жажда, на дракона, и сразу вверх,
подальше от Великого Моря, опасался его, не любил. Платить за изысканные
впечатления, как Буро, например, он считал странным, довольствуясь любыми. И
угощениями. Он не признавался себе, и это тоже у хищников общее, что в шикарном
облачном мире, созданном собственноручно, ему невыносимо. Не сознавался, иначе
сказать - не осознавал. Да и что там такого кроме скуки? Как выразить словами,
уловить мыслью, что пустота может расти и способна быть злой? Напротив, он
думал так: выберу подходящий момент, чтобы закончить скитания, и уйду навсегда.
Какое время? Как должно сделаться подходящим?
Он был постарше остальных, Господин Сома. Кого во сто, кого в тысячу раз
старше... И эти его тонкие, белые рубашки с запонками, он носил их не
застёгивая, но запахивая часто, нервным, привычным хищнику жестом, скрывающим
волнение азарта или лжи, белый верх, чёрный низ, перенял из другой компании, с
прежних времён. Господин Сома часто менялся обыкновенным манером, артефакты за
артефакты, так что не все его рубашки сделаны им из похищенных. Но часто — для
него... Он был не злым и не жадным. И чем дальше, тем больше участвовал третьей
стороной в переговорах и сделках. Завсегдатаи Центрального, а затем
воссозданного Южного Рынка обращались к нему, опасаясь переменчивого настроения
Махараджи, статуса неморского чудовища Биг-Буро. Знали Сому, знали, что он
позволяет выкупить пойманного, и даже порой самому откупиться под честное
слово. В случае с незнакомцем ждёт ходатаев за него до трёх дней. Никогда не
спешит и не отказывает, если нужно время. Может дать дельный совет. Не
бесплатно, зато без коварства, действительно в интересах спрашивающего. В
общем, предсказуемость, уравновешенность находят признание в любом из миров, и
среди хищников, да. Чувств же, помимо азартной любви к прекрасному, у
полудроидов мало, и добрых и злых.
Всё шло, как шло, не шатко, не валко, неплохо, и тут… Хан-Марик. Густав,
конечно, многим удружил, приведя его на рынок. Юного хищного изгнанника,
непостижимого, неуправляемого. Сильного, как Морское Чудовище. Спокойной жизни
настал конец.
Господин Сома не имел к Хан-Марику какой-то личной неприязни. Просто, хотел,
чтобы его не стало. Как и не было.
- Я старый человек, — говорил он шагая рядом в пыли, раскланиваясь с хозяевами
шатров справа и слева, редко бывал в этом ряду, — Густав, я старше вас, и
охотников и бегущих Против Секундной Стрелки, и я ещё выигрываю против неё...
Всё, что я хочу — спокойно ходить там, где ходил и раньше, до его появления. Он
стал проблемой. Пойми меня, я не унизил бы Марика, предложив за него номерные
карты, но если ты хочешь лица... А ты хочешь, Густав, или я затеял пустой
разговор?
- Хочу. Достоверные. И все до одного. Господин Сома, я отдам тебе Марика в
обмен на последнюю карту. На последнее достоверное Впечатление. Если угодно,
можешь своей рукой из него её и сделать. Но не раньше… А если к тому времени
Марик остепенится, - Густав улыбнулся такой мысли, - всё может быть, я
соглашусь торговаться и дальше, за что-то другое.
- Договорились, договорились, Густав. Я рад, что мы поняли друг друга. Не буду
врать на счёт королей, но валет пик уже ждёт тебя на Оливковом Рынке. На рынке
Олива, бывал? Маленький.
— На час открывается?
— На два часа.
- Сколько же там торгующих, что они умудрились согласовать время закрытия
входа?
- Олив и его "братья". Никого чужих, торговцы приходят и уходят через шатры,
кого он сам пригласил торговать.
— Я чужой.
- Ты со мной. Ты покупатель, я хотел сказать, — Господин Сома засмеялся своей
оговорке, признал. — Да, с дракона сойдя, одному туда лучше не соваться.
— А ты там в качестве...
- А я там - ты! Густав, прочувствуй, каково быть с другой стороны! На самом
деле охотится он иначе, Олив имеет много знакомств, и за два часа там проходит
порядочно народу. Единственный рынок Впечатлений.
- Впечатлений... Конечно! В гостях не бывал, но выражение "оливка" я знаю.
Впечатление с тенью - оливка с косточкой. Даже пальцем тронуть нельзя. А ты
говоришь, Марик… Проглоченный яд лучше удара в спину?
- Лучше. Эти тени без лапок. Они не бегают за тобой. Сдуру сунулся, получил по
заслугам, что такого?.. Передумал?
— Нет, что ты. Когда?
- Честно говорю, Густав, я предпочитаю вечерний час утреннему, некоторых
напрягает. А мы с Оливом старые друзья, редко видимся. Поговорить, выпить...
Утром оба не в настроении...
— Как скажешь. Что хочешь?
— Ничего. Первый взнос за Марика.
Густав не мог не рассмеяться. Он не так понял сначала, оказывается полный
комплект недостающих лиц — за одну плату!..
— Неужели всё так серьёзно? Маричка вырос в цене!..
— Он сто раз на дню появляется за спиной.
— Может быть, ты ему нравишься или твои рубашки? Хочет перенять стиль...
— Не больше, чем мне твой юмор. Рынок не место для диких зверей.
— Извини мой язык, Господин Сома.
- Олив будет нас ждать завтра вечером. То есть, он будет осведомлён о твоём
приходе. У меня там шатры. Да, кстати, один прозрачный, заметный на возвышении.
Приходи к открытию, поболтаем о королях.
— Я приду с Хан-Мариком. Ты тоже пойми меня.
— Понимаю.
И они распрощались до завтрашних сумерек.
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
