Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 96-2
У Густава не было сил проснуться. В Гала-Галло ещё были, а теперь уже нет,
закончились. Он попал в настоящий, обыкновенный, людям прежних эпох знакомый,
тягостный кошмар. Когда хочешь бежать и не можешь. Ноги тяжёлые, непослушные,
как расплавленный свинец, еле переступают. Ползком ползёшь, а они волочатся за
тобой свинцовым, липким хвостом. Сон включил и кошмар полудроида:
перевернувшись к небесам, Густав хочет позвать Белого Дракона... Ни звука в
горле. Нет песни в груди.
Дальше прибрежных скал и выше, над отрогами континента, охватывая Морскую
Звезду, завис дроид, и это не его дроид. Он слишком велик для ездового,
полупрозрачен, белый-серый-синеватый в ночи дракон. Крылья - ночные облака, шея
изогнута, неподвижна, морда с клювом, драконья и орлиная... "Троп..." - шепчет
Густав. Он слова такого не знает, но знает наверняка, что: "Троп, Тропос..."
На полнеба раскинувшего крылья, дракона заслоняет сгорбленная туша. Нависает,
дуги бивней безобразно торчат, морда гориллы. "Саль-ва-адо-оррр!..." Гора,
холка чудовища вырастает ещё, потому что горбится Гарольд, бивнями за горло
поддевает, мокрыми... Пена стекает, слюна...
И вот в этот момент, решительно превосходящий его силы, Густав провалился ещё
глубже ужаса.
Цвета ледяные не проходят даром для научившегося смотреть, в хорошем смысле
слова. Полученное представление о многих слоях мира, о замедлении, открывающем
путь к ним, честными усилиями добытый опыт не забывается, остаётся с человеком
навсегда.
Что-то распространилось из груди, из Огненного Круга. Не зов и не крик, точно
не песня. Распахнулось и взошло. Утренним солнцем...
Прекрасное, благосклонное золотое лицо смотрело на Густава. Гарольда не стало,
не было, он почудился... Непобедимый дроид смотрел из лучей. Совершенной,
сосредоточенной красоты, которому нет равных. Одна складка между бровей, он
внимает, Дарующий-Силы. Он смотрит на что-то бесконечно важное для него. На
Густава. Бережно смотрит...
Самому неведомая внутренняя чистота проявилась в том, как он воспринял
появление Коронованного, его благословляющий взгляд... Густав не отнёс его на
свой счёт! Величайшее успокоение испытав, он безо всяких мыслей любовался
случайным для него, необъяснимым видением. Даже не заподозрил, что не
Впечатление, выпитое когда-то, не причудливо перемешавшиеся в памяти несколько
Впечатлений, а дроида видит в реальности и в данный момент…
Как исчез Коронованный, не заметил. Сон утренний, очень яркий захватил его. Без
Гарольда, без чудовищ.
Густав сидел на траве, в окруженье людей, видел хорошие и спокойные лица,
весёлые. Кроны деревьев. Пасмурное, светлое небо. Чувствовал, будто ладони его
горят. Одна холодом, другая теплом. И будто он видит мир насквозь. До пределов
высокого неба. Как в маричкин "телескоп", до кружения Белых Драконов. Видит,
как собирают эскизы, завершают, теряют. Как входят за рамы и выходят из них.
Всё это как бы кругами располагается, а как бы одна спираль... И он сидит в
центре спирали. Притягивая самых разных людей. Он уверен был, что молча сидит.
Но люди слушают его, отвечают. Уходят и возвращаются. И не возвращаются. Он
очень спокоен, как никогда в жизни не был. И он - несчастлив. Не как теперь.
Намного глубже. Очень несчастлив и совершенно спокоен. Вокруг хорошо. Ему
хорошо. Не абстрактный сон, лица конкретные, встретил, узнал бы, и деревья -
вилкой тройной, высоченная срединная крона. И запахи даже, знакомые, не мимоза,
но близко. Чрезвычайно яркий сон, наполненный светом...
Проснулся, сел. А, понятно, откуда запахи... Встревоженная рожица Хан-Марика
встретила его. Курительницу зажёг, пудры жёлтой разбросал. Будить не решился.
Золото на губах, в руке цепочка обгрызенная.
- Что? Опять? Гус?.. - скороговоркой спросил Марик, заглядывая в лицо.
- Не, сначала... А потом... Я такой сон видел, Марик. Ерунду такую! Будто я -
типа дроида... В центре мира сижу...
- Вроде какого дроида?
- Да откуда мне знать?! На троне... На траве, я присочинил!
- Вроде Царя-на-Троне? - Марик переспросил так серьёзно, словно очки призовые
подсчитывая в уме.
Густав затряс головой, глаза потёр:
- На травке зелёной, говорю же! А это кто?
- Как? Дроид Огненного Круга... Гус, ты чего?
- Я как-то вообще не в курсе их. Что ли обязан знать? Умойся, золотой ты мой. А
впрочем... Сегодня неважно. Приятного золото-завтрака! Я на Ноу...
Рынок Ноу…
Что до рекомендаций к предстоящим Впечатлениям, питью и смотрению их, было
указание отдать бумагу на месте. Пта на месте и отдал. По прибытии. Под
навесом… Не за что на него сердиться!
- Вы можете для начала сесть дальним кругом, - сказал Паж. - Советую так и
сделать.
"Дальним, ближним, не всё ли равно..." Густав развернул вручённый ему свиток,
чья ширина, как оказалось, превосходила длину, проведя пальцем по замыкающей
полосе. Возобновляемая бумага расщёлкнулась, отслоив верхний листок с текстом,
и тут же свернулась обратно. Трубочку свитка Пта робко забрал под ледяным
взглядом...
Пункты, касательно Рода и Гарольда, пронумерованные красиво, цифры одна над
другой завитками соединены, левую половину листа заполняли изысканными собой...
Вправо отходили мелкой вязью коротенькие мышиные хвостики строчек, собственно
инструкций. Пункт Роду посвящённый гласил: "Сам всё увидишь". Относительно
Гарольда: "Сам всё поймёшь". Густав скрипнул зубами: "Буро, юморист, спасибо
тебе..." Не-а. Тот лишь упомянул, что такое возможно: два Впечатления смотреть
разом. Олив обязался направлять его. И одновременно побыть глазами Биг-Буро на
Ноу... Сразу Буро не предложил, как бы против своих сыграть, но тема такая, что
предложение Олив принял. Это не против своих, это ему по душе. А бумага...
Да, как несостоявшийся галло, он каллиграфией слегка увлекался.
Олив рисовал, рисовал цифры... Представлял Впечатления Рода, накладывающиеся...
Быстрое на медленное. Холодное на тёплое... Как идут косяки Ро в толще
океанской и в уме... Как расплав горячей воды ача разбегается, чтобы собраться
у Огненного Круга, там, в застывшем мгновении, в тягучих, тягостных Оливу минутах...
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
