Элан и Джуд

   Сильная засуха взяла в свой плен город Дэли. Вот уже, как полгода не было дождей. Просохшую землю расписали узоры из трещин. Такого бедствия город не терпел уже несколько веков. Благодаря грамотному распределению провизии, горожанам было, что есть этот год, но это не могло длиться вечно и в Дэли росло напряжение.  

    На дворе стоял 1240 год. Год ужасных засух по всему миру.

   Жители Дэли редко собирались на улице, но не в этот день. Они покидали свои дома и толпились возле дворца главы города, возмущаясь, что им стали меньше выдавать еды и воды. Площадь возле дворца была заполнена горожанами.

   — Дорогие мои жители Дэли. – Начал глава города, выйдя на балкон своего дворца. – Я полностью понимаю наше положение, но надо набраться терпения и ждать. Я отправил большие караваны на поиски еды. В наше время многие города страдают от засухи…

   — А что будет с водой? – Послышался крик из шумной толпы.

   — Мы капаем новые колодцы, но…

   — Всё уже перерыли, воды нет. – Снова перебил главу чей-то крик из толпы.

   — Помните, наш глава прогнал Проповедников из города? – Прокричал высокий мужчина с длинной черной, как ночь бородой. – А они, то правду говорили, что нас ждут беды.

   — Если бы мы слушали этих шарлатанов, нам еды и на полгода бы не хватило. – Сказал глава города. – Эх, друзья мои, если вы бы знали, как я желаю вам добра.

   — Тише люди, тише. – Послышался громкий и протяжный голос в толпе. – Мы не покидали вас. – Толпа притихла. – Мы проповедники всё это время жили среди вас и молились за вас, но Боги отказались посылать дождь.

   — Почему? – Раздался вопрос из толпы.

   — Всё дело в вашем короле. – Говорил всё тот же священник. Их было двое. Длинные, темно-зелёные, до земли накидки с широкими капюшонами выделяли их из толпы. – Боги сказали нам, так будет продолжаться, пока во главе города будет стоять Креон.

   Толпа снова ожила и зашумела.

   — Как вы смеете клеветать на меня. – Строго прокричал глава. И толпа притихла. – Охрана схватить и бросить в темницу этих двух лжецов.

   Восставшие, плотно окружили проповедников, не давая охране пробраться к ним. Второй священник, что молчал, спрятался за спину первого и задрожал.

   — Нет, раз вы уже их выгнали и к чему это привело. – Послышалось из толпы.

   — Вы совершаете самую большую ошибку. – Сказал Креон.

   — О прекраснейшие люди Дэли, вы достойны лучшего правителя, нежели Креона. – Негативно настраивали толпу проповедники.

   — Да! – Хором закричала толпа. – Вперёд свергнем Креона.

   В толпе так же слышались и противоречия: « А кто тогда будет главой?», но их заглушал рёв бастующей толпы. Горожане двинулись вперёд к дворцу, расталкивая охрану Креона, который он приказал расступиться.

   — Я полностью чист перед вами, главное помните, я всегда желал вам добра. – Сказал Креон с балкона и вошел во дворец.

   Охрана расступилась, и разъярённый народ ворвался во дворец, и разбрёлся по залам в поисках главы. Его застали в молебной комнате, за молитвой. Толпу ни что не могло сдержать, даже святое, и она подобно стаи диких гиен двинулась на уничтожение Креона. Внезапно раздался раскат грома и все замерли на месте, и будто вечно пылающий жизнью мир остановился.

   Так же замерла и другая часть бастующих, которая стояла перед женой Креона, нагло ворвавшихся в спальни. Тишину нарушила женщина, выбежавшая из толпы. Она упала к ней в ноги, качающей на руках младенца. По городу ходили слухи, что она бесплодна, но к пятидесяти годам Бог одарил её ребёнком. Народ  давно не видел жены главы и тем более не видел её такой истощённой. На её спокойном лице проглядывались скулы, которые раньше скрывали пышные щёчки. Не обращая внимания на суету народа, она продолжала качать младенца и петь ему колыбель про счастливые года большого урожая. Сидевшая у ног женщина зарыдала, её слёзы стекали сквозь пальцы и ударялись о пол. Казалось, будто звук, от ударяющихся о пол слёз, доносился со всех сторон. Люди стояли в ожидании чуда, которое вот вот должно было случиться. И оно случилось. О крышу дворца ударил сильный дождь.

   — Простите нас госпожа. – Говорила рыдающая женщина, из-за нахлынувших эмоций, она в отличие от других не слышала начавшегося, спасительного дождя. – Мы не ведали, что творили…

   Забыв, зачем они врывались во дворец, бастующие выскочил на улицу, радостно встречая дождь, Король знал, что ему не пробраться к семье и ему оставалось одно – молиться и ждать. Теперь, когда безрассудная толпа покинула дворец, он побежал к семье.

   — Я не держу на вас зла, ступайте домой. – Сказала жена главы, помогая встать рыдающей женщине с колен.

   Находясь в, праздном, настроении жители Дэли не заметили, как в их город вступил незнакомец. Он беззаботно гулял среди пьянствующей толпы. Это был юноша с грустным видом, у него, как и у всех была своя личная тайна.

   Солнце скрыло густыми тучами, поливающими город дождём. В пасмурную погоду обычно сидят дома, но это был особый случай, праздник для всего города. Промокшие до костей они радовались дождю–спасителю. В тавернах творился хаос. Пол, стулья, столы – всё было залито водой. Пьяные люди падали, ударяясь головой о пол, вставали и дальше шли в пляс. Всё это напоминало шабаш. Всем было весело, кроме Креона, чувствовавшего себя преданным и кроме того незнакомца, что посетил город. Незнакомец нашел себе ночлег в одной из таверн. Он очень устал и сразу поднялся спать.

   Встав ранним утром, незнакомец спустился на первый этаж таверны.  Заказал поесть и сел за крайний столик возле окна. В таверне шла уборка после все городского гулянья. Дождь ни сколько не успокоился и тучи, будто зависли над Дэли, не давая солнцу показаться. На улице начинённой беспорядок стояла тишина. Прогуляв всю ночь, народ отсыпался. Падая на потемневшие крыши, дождь стекал на землю, собираясь в ручейки, которые в свою очередь впадали в большие ручьи, тянувшиеся по всем улицам. Он уставился в окно и смотрел в него, пока ему не подали завтрак. После завтрака он попросил зажечь свечу за его столом. Свет свечи осветил молодое лицо незнакомца, выражавшее спокойствие. Когда он поворачивал голову к окну, чтобы посмотреть на пасмурную погоду за ним, в его глазах прослеживался некий блеск, отражавший его душевный восторг и печаль одновременно. Бывало, его взгляд упирался в одну точку и в эти моменты он, бывало, чуть улыбался, бывало, чуть печалился. Посмотрев на свечу, он что-то вспомнил и, сунув руку в старый поношенный рюкзак, достал оттуда переплетённые между собой листы бумаги, исписанные чернилами, и принялся их читать. Читал он до обеда, после обеда, до завтрака и не заметил, как улицу за окном окутал мрак. Его, внимательное, чтение нарушили посетители один за другим наполнявшие таверну.

   Прошедшим днём глава города, преданный своим народом, объявляет об уходе из власти и призывает народ, до его ухода навести порядок в городе. Он также предложил созвать совет по решению дальнейшей судьбы Дэли.

   Незнакомец убрал записи в сумку, потушил свечу  и снова уставился в окно. Таверна ожила и наполнилась бурной жизнью. Разговоры, как и вина, лились рекой. Народ, разбившись на небольшие группы, расселся по столам. В таверне можно узнать всё, что происходит в городе и в душе отдельных людей. Работники таверны самые осведомлённые жители города. На парня постоянно смотревшего в окно и что-то про себя шептавшего, начали косо посматривать со столика напротив. За этим столиком сидело трое, крепко сложенных мужчин из ремесленного класса.

   — Пэн! – Крикнул стоявший за стойкой трактирщик. – Иди забирай своё вино.

   — Некому что ли принести? – Прозвучал в ответ вопрос.

   — Иди, забирай или я отдам другим. – Повторил трактирщик.

   — Старый зануда – Проговорил про себя Пэн.

   — Чёртов неудачник. — Проговорил про себя трактирщик.

   Вставая изо стала, Пэн столкнулся взглядом с незнакомцем, которого доселе не видел.

   — Ты что уставился. – Пробурчал на него Пэн.

   В ответ незнакомец покачал головой и снова уставился в окно. Пэн окинул взглядом его стол, который был пуст, за исключением потушенной свечи в центре стола. Он взял кувшин с вином и вернулся за стол.  Они осушили кувшин, потом ещё один и ещё…

   — Ребят, кто это такой за соседним столиком, я его впервые вижу. – Спросил Пэн у товарищей.

   — Не знаю, чёт он мне не нравиться – Ответил один.

   — Да, и мне. – Ответил второй.

   — Ага, сидит, косится на сам, что-то плохое о нас думает. – Сказал Пэн

   — Его за это надо проучить. — Сказал первый.

   — Точно. – Подтвердил второй.

   — Пэн, давай покажи ему… — Сказал Первый.

   — Сейчас я ему покажу. – Сказав, Пэн встал и направился к незнакомцу.

   Пэн повис над незнакомцем, упершись ногами в стол, а тот как ничего не было смотрел дальше в окно.

   — Ты, чей будешь? – Дерзко спорил его Пэн, потирая ладонью кулак.

   Незнакомец повернулся и посмотрел Пэну в глаза. Его спокойный взгляд выражал безразличие к стоявшему перед ним амбалу.

   — Я тебя спрашиваю, чей будешь? – С волнением в голосе он переспросил, его задело спокойствие незнакомца.

   — Свой, собственный. – Ответил незнакомец.

   Пэн стоял, ошарашенный ответом, быстро перебирая в голове что сказать, а тут ещё и товарищи добавляют жару.

   — Пэн, как он смеет с тобой так разговаривать…

   — Откуда ты, я тебя здесь впервые вижу? – Словно лая на незнакомца спрашивал Пэн.

   — Если хочешь поговорить вот стул, садись. – Сказал незнакомец.

   — Слышали, да? Сейчас я ему врежу. – Обернувшись, Пэн обратился к товарищам.

   — Давай, побей его. – Кричали товарищи.

   Трактирщик не вмешивался, это было нормальным мероприятием по ночам в трактире.

   — Пэн, ты напрасно прожигаешь последние дни своей жизни. Сказал незнакомец.

   От этих слов Пэн замер на замахе. Наклонившись к парню, он спросил:

   — Ты что несёшь. Ты мне угрожаешь что ли.

   — Пэн, насколько сильно ты любишь свою семью?

   — С чего ты взял, что у меня есть семья? – Переспросил Пэн.

   — Пэн, кончай уже с ним, добавь лучше на вино. – Кричали ему товарищи.

   — Ждите, сейчас всё будет. – Ответил Пэн.

   — Трактирщик равно относиться ко всем этим пропащим людям, но ты почему-то вызываешь у него презрение, не от того ли что у тебя есть ради чего жить, за исключение всех этих выпивак? – Говорил незнакомец.

   — Какая тебе разница? – Нервничая, сказал Пэн.

  — Вот до чего докатился мир, человек с перспективами таскает вино пропащим людям.

  — Что ты имел ввиду говоря про последние дни? – Спросил Пэн.

  — Сильный ливень, который завис над вашим городом, потопит его ну и всех вас заодно.

   Пэн посмотрел в окно и ушёл с головой в размышления. Его разум начал трезветь и он начал понимать, что ливень уже второй день льёт, с той же силой и тучам края нет.

  — Знаешь Пэн, мне уже надоело, ходить с одного города в другой. Я уже устал. Мои поиски длятся уже пять лет. Пять целых лет я скитался из города в город. Разбираясь в поведении природы, я шёл через те края, которые больше всего нуждались в нас. А я всем безразличен и ещё меня хотят побить, зачем мне всё это терпеть, зачем жить ради таких как ты, нет смысла в моих скитанья и цели.

   Пэн сел на стул напротив незнакомца.

   — Кто это вы, и кому вы помогали? – Заинтересовавшись, спросил Пэн.

   — Мы это я и моя жена – Сказал парень.

   — Твоя жена? – Удивленно спросил Пэн. Он уже позабыл про своих дружков, увлекшись общением с незнакомцем.

   — Как ты смеешь лезть в мою личную жизнь, не зная даже, как меня зовут.

   — И, как тебя звать?

   — Элан. Вот так уже лучше. – Представился незнакомец и продолжил. — Раз это такая судьба у вашего города, почему я должен, что-то для вас делать.

   — Элан, я тебя не могу понять, о чём ты вообще?

   — Что от засухи ваш город бы пал, что от наводнения. Я получается, ни чему не помешаю. – Со спокойным, чуть усталым видом говорил Элан. – Пэн, ты любишь свою семью?

   — Да. – Ответил он.

   — Так почему ты в этом проклятом месте, губишь свою жизнь вином?

   — Работы вот уже полгода нет, да ещё этот глава города…

   — С таким правителем вам позавидуешь. Там где я родился правит царь, он полновластный хозяин земель и душ людей… — Перебил Элан.

   — Мы бы не дали ему нас запугать. – Перебил Пэн.

   — За одни только твои мысли тебя бы казнили. Самое снисходительное, это рабство. Да ещё и жрицы клеймят тебя одержимым и все, что жил то зря.

   — Кто такие жрецы?

   — Посредники между Богом и человеком, они и природу умеют подчинять. В шестилетнем возрасте меня отдали на воспитание жрецам, которое должно было длиться четырнадцать лет…

   — Пропал интерес к учебе? – Снова перебил Пэн.

   — Нет, я встретил её. – Сказал Элан, обратив свой взор в окно.

   — Жену свою? А она та где?

   -Я тебе итак немало рассказал, теперь твоя очередь.

   Пэн ухмыльнулся над Эланом, он не верил ни одному слову незнакомца, но ему, было, интересно общается с ним. Со своими товарищами ему не о чем было разговаривать, кроме тостов, да им и вовсе было не интересно, что говорил Пэн.

   — У меня есть жена и двое детей. – Начал Пэн.

   — Так ты богач. Я рад за тебя.

   — Знаю, ещё бы в деньгах быть бы богатым.

   — Зачем тебе деньги, я же сказал тебе, что будет потоп. Обратный отчет уже пошел, твоей семье осталось жить считаные часы. – Спокойно проговорил Элан и под конец зевнул, снова уставившись взглядом в окно.

    За окном дождь ничуть не утихал. Пэн не понимал, почему он постоянно смотрел в окно, ведь там кроме тьмы ни что не разглядеть. Время от времени улицу за окном освещали яркие вспышки молний, сопровождавшиеся грохотом. Каждая вспышка вырисовывала на полу таверну вытянутые оконные рамы. 

     — Ты что несёшь. – Оскалился Пэн на Элана.

   — Выгляни на улицу.

   — И что?

   — Это только начало.

   Пэн ни что не ответил. Спустя три минуту, в таверну ворвался мокрый как тряпка человек, на нём не было сухого места.

   — В городе, ужас, что твориться, город топит. – Прокричал вошедший горожанин.

   Но на него никто не обратил внимания, кроме Пэна. Тот продолжал молчать. Он начал быстро перебирать пальцами и время от времени посматривал на уткнувшегося в окно Элана. Элан чувствовал себя так комфортно, будто он самый почетный житель Дели, но в его глазах виднелась тоска, тоска тянула его за окно, тянула в полёт.

  —  Слушай… — собравшись, начал после паузы Пэн. – Ты можешь мне нормально объяснить, кто ты и откуда ты знаешь о потопе?

   Я же сказал, что я недоученый жрец, а каждый жрец знает, что когда идёт без конца дождь рано или поздно будет потом.

   — Я уже не могу слушать твои бредни, это ты меня выводишь из себя. – Впервые за вечер Элан повысил голос. – Семья дома полуголодная, ладно ты тут бы своё здоровье пропивал, да так и их. Всё Пэн я решил, ваш город, что без меня бы погиб, что с моим приходом. Ответственность за судьбу всех жителей Дели, включая твою семью, я перекладываю на тебя.

   — Да что я тебя слушаю. – Нервно смеясь, сказал Пэн.

   — Мы пропали, всё пропало, амбары затопило, ещё чуть-чуть и весь город смоет. – В истерики кричал недавно вошедший человек.

   — Ни что не пойму, что происходит. Каждый вечер мы собирались в баре, выпивали, и я шел домой. В последнее время нет работы, и я возвращаюсь под утро и чтобы не видеть грядущий день. Из-за дня в день одно и то же. – Бормотал про себя Пэн. – Стояло появиться ему, как настал хаос кругом и у меня в голове.

   Элан всё так же смотрел в окно, время от времени вспышки молний освещали его спокойное лицо.

   — Всё хватит с меня этого бреда, я ухожу.

   Пэн встал и пошёл к выходу, зацикленный на размышлениях, пытаясь понят, что вообще происходит, и одновременно успокаивая себя, что всё хорошо. Пэн отворяя входную дверь, услышал голос Элана.

   -Осторожно Пэн.- Прокричал Элан.

   Пэн завись на несколько секунд, плюнул и пошел. Сильный грохот загнал  Пэна обратно в трактир, это бы не гром. Он встал спиной к стене, подогнув ноги и тяжело дышал.  Когда он выходил из трактира, перед ним упала и разнесла в дребезги крыльцо вышка нагруженная каменными блоками. Город время от времени затапливало.

   — Кто он такой… — Проговаривал про себя Пэн, пытаясь дать объяснение всему. – Может он один из демонов, про которых рассказывал священник, но зачем ему предупреждать меня об опасности.

   Пэн оттолкнулся он стены и отправился обратно за стол к Элану, по виду которого можно определить, что он скоро пойдёт спать.

   — Значит, ты говоришь правду о потопе, а что ты сказал про ответственность, которую ты на меня переложил? – Тяжело дыша, отрывисто говорил Пэн – Кто ты?

     — Я бы тебе рассказа, но ты меня всё ровно, не услышишь и тем более, я хочу спать.

   — Как спать, там же потоп.

   — Во сне умереть не так мучительно.  

   — Расскажи мне правду, я готов тебе поверить. Я хочу быть с тобой искренним и пусть это всё похоже на сказку, я просто попробую сделать хоть что-то хорошее в жизни.  Я сделаю все, что от меня зависит, только помоги мне спасти мою семью.

   — Пэн я вижу, ты сейчас стал меня слышать. Я расскажу тебе. Как я тебе говорил, из меня воспитывали жреца. Правила жречества очень строги и куда не ступи везде запреты. Но однажды, когда мы с моим младшим учителем отправились за продуктами на рынок, я увидел там чудо и это чудо звали Джуд. Тогда мне было десять лет, когда впервые я увидел её. После этого я постоянно просился в помощники для похода на рынок. Пока старикан утопал в записях о покупках, я пытался познакомиться с ней. В итоги у меня получилось с ней заговорить лишь, когда мне было двенадцать лет, случайно. Помог нам в этом ветер, который вырвав из её рук ровно нарезанные, как сейчас помню три листа бумаги и передал их мне, бросив в лицо, я тогда их ловко схватил. Потом она мне рассказала, как они были ей дороги. Её отец был торговцем на этом самом рынке и когда я снова появлялся на рынке, мы с ней тайком виделись и общались. В последующем наше общение переросло в любовь, хотя я её полюбил ещё в тот день, когда впервые увидел. И когда мне исполнилось двадцать лет, а Джуд девятнадцать мы тайком поженились, помог нам в этом, жрец Тао с который я всё время ходил на рынок. Он всё знал о нас и однажды сказал: «Ваша любовь настолько светла, что её не просто не заметить. О вашей тайне всё равно узнают рано или поздно». Так оно и случилось. О нашей тайне узнали и что самое плохое в этом, это то что по законам жречества, которые поддерживал верховный царь, жрецу не велено видеться с женщинами, даже общаться, тот же запрет накладывался и на женщин, они не должны заговаривать со жрецами, только мужчина может разговаривать со жрецом. Если закон нарушался, обоих казнили. Нас схватили и привели в храм, к верховному жрецу. Верховный жрец говорил: «Ты меня сильно расстроил Элан и вашей смерти будет мало искупить твой грех. Ты будешь жить, а она, твоя избранная будет не просто жить, она будет вечно существовать, и каждый твой день до твоей смерти будет превращать в мучения, и ты будешь нести эти мучения по всему миру. Храм, в котором все происходило, размещался в скале.  Перед главным троном в храме стоял колодец судьбы наполнений водой. Спустя некоторое время на поверхности воды в широком колодце стали появляться разводы, от падающих капель, начавшегося дождя. Через отверстие в высоком потолке падал дождь, и колодец так расположен, что ни одна капля не падала мимо. Верховный жрец продолжил: «О, мои ученики, начнём». После этих слов часть жрецов начали ходить вокруг колодца, произнося заклинания, по некоторым знакам я понимал, что это природное заклинание. Джуд потащили к колодцу, а я стоял привязанный к колонне.  Как бы она не сопротивлялась, всё было тщетно…

   — Пэн, займи денег. — Отвлекли его дружки Пэна

   — Знаете что, идите вы оба к черту. – Оскалено ответил Пэн.

   — Ладно, ладно Пэн, обратишься ещё. – Уходя говорили они.

   — Вам самим бы кто помог. – Прокричал им вслед Пэн. – Прошу тебя продолжай. – Попросил он Элана   

   — … Они подвели её к колодцу. Когда её поставили на край колодца Верховный жрец встал и, обращаясь к расщелине в потолке, начал произносить заклинание, чем громче он говорил, тем более усиливался дождь. Потом жрец замолчал и спустя короткую паузу вскрикнул: «Да будь она дождем». И её связанную по ногам и рукам толкнули в колодец. Я закричал, но вскоре увидел чудо, будто земля перевернулась, дождь сильным потоком пошел в обратную сторону из колодца в расщелину. Тогда верховный жрец обратился ко мне: «Элан, я навсегда привязываю к тебе Джуд, она везде будет следовать за тобой, вы вместе будете нести бедствие разрушение». Но он не учел то, что это проклятье я буду использовать во благо, наполняя колодцы, умирающим от жажды, слезами Джуд. Меня прогнали с родины и после этого, куда бы я ни следовал, Джуд была рядом со мной. Нам нельзя было находиться на одном месте больше одного дня и одной ночи, иначе это грозило потопом.  Жрец Тао, обручавший нас, подкараулил меня в ущелье, за храмом жрецов. Он сказал мне: «Элан ты был мне как сын, которого у меня никогда не было. Ты не обязан был быть жрецом, но я не видел другого выхода, ведь это я тебя привёл в храм, всего замызганного, истощённого. Извини, что тебе раньше правды не раскрыл. Четырнадцать лет назад, я нашел тебя среди развалин, на потерпевшем землетрясение острове. Выжили не многие. Я пытался разыскать твоим родных, но в том хаосе разрушения, не возможно было кого-либо различить и я забрал тебя с собой на корабль». Также Тао сказал, что есть два выхода. Первый это моя смерть, тогда Джуд на месте моей смерти обратиться в море. Второй это отыскать Хила, мудреца, который может, обратит меня в ветер, дав тем самым мне бессмертие и мы вместе с Джуд сможем вечно быть вместе. Мы скитаемся по миру вот уже целых пять лет в поисках Хила, узнавая о города и селах страдающих засухой и строя через них свой маршрут. Тао сказал, что мы найдём Хила на одиноком холме в трёх милях от города «Пропавших Царей». Я устал Пэн, я готов сдаться, да и Джуд наконец-то будет свободна. Что толку дальше идти, если я ни на шаг не приблизился к своей цели, да и чем я заслужил жить на белом свете и чем ты заслужил?

   Пэн молчал.

   — Я так же думаю. – Сказал Элан.

   — Ты давал людям возможность дожить до конца засухи. – Начал Пэн. — Ты давно мог бы плюнуть на все, но ты не сдавался, ты целых пять лет шёл к своей мечте и сейчас хочешь, вот так просто сдаться. Знаешь, Элан, я и ноготка твоего не стою. Ты готов жертвовать собой ради любимой, а я даже не могу уделить малой части своего  свободного времени своей жене и двум своим деткам. Я так ничтожен.

   Пэн опустил голову на сложенные на столе руги. И что-то бормотал про себя непонятное, ругая себя. Он заплакал. Элан снова повернулся к окну.

   — Ну что любовь моя, нам надо двигаться дальше. Я слышал, что Дэли и есть, тот самый город пропавший царей, да и холм, за западными воротами, вдали виднеется похожий. – Говорил Элан в окно.

   Элан встал из-за стола. Одел на плечо рюкзак и подойдя к заснувшему Пэну, он положил ему руку на плечо.

   — Прощай Пэн. -  Сказал Элан. – Спасибо тебе, что напомнил мне мою мечту и помог снова поверить в себя.

   Элан вышел на улицу. Улицы города омывали потоки дождевой воды. Элан вошел в поток, который доставал ему до колен и пошёл против течения к западным воротам Дэли.

   — Пэн, просыпайся. Давай шуруй домой. – Толкая в плечо, будил его трактирщик.

   — А? Что?

   — Давай домой иди.

   — А где Элан – Спросил, придя в себя Пэн.

   — Какой ещё Элан?

  — С которым я сидел.

  — А, он уже давно ушёл.

   Пэн вскочил, и выбежал на улицу. В его глаза резко ударили солнечные лучи. Дождь ушел, и небо было чистым. Он смотрел по сторонам, высматривая тучи, висевшие над Дэли, и он нашел их, они уходили вдаль за западные ворота. Пэн рванул за ним. Он бежал покалено в воде, перескакивая преграды, ученные потопом. И наконец, выбежав в поле за западные ворота, он увидел уходящие вдаль от Дэли густые тучи, размывающие пространство между небом и землёй. Опустив взгляд, он увидел идущего под всем этим ансамблем человека.

   — Спасибо тебе Элан. – Сказал уходящему вдаль человеку Пэн.

   Он стоял и смотрел вслед уходящей, прекрасной паре Элану и Джуд.

   Король сообщил жителям Дели о том, что остаётся и предложил начать все званого и первым чем они займутся, это восстановление города. Горожане поддержали короля и принялись за работу. Пэн открыл свою гончарную мастерскую, его изделия пользовались большим спросом. Завязав с трактирами, он больше времени стал проводить с семьёй.

   Однажды вечером, когда семья Пэна и он сидели у камина и слушали Сказки от мамы, Пэн уставился в окно.

   — Пэн, что там? — Спросила жена.

   — Идёт дождь.

   — Я раньше не замечала, что ты любишь дождь.

   — Нет, я тебя люблю, но зато дождь любит мой единственный друг Элан.

   — Кто это?

   — Усаживайтесь удобнее, сейчас я вам расскажу одну прекрасную сказку о моем друге и его жене, о «Элане и Джуд».