Я - художник. XXI век

в выпуске 2020/01/20

7 января 2020 - DELETED

Искупай рабочего в норвежском фьорде,

Отрежь себе член как герой Депардье,

У тебя президент — как аятолла в Иране,

А церковь у тебя как в ОАЭ (с)

Говорят, что яркие впечатления детства определяющим образом влияют на всю дальнейшую жизнь человека, его характер, интересы, увлечения. Какая-то доля истины в этом утверждении, безусловно, есть. Мое первое незабываемое впечатление, которое повлияло на всю мою жизнь, можно отнести к 8-ми летнему возрасту. И связано оно с мужчиной. Только не подумайте об этом ничего непристойного. У меня, конечно, потом было много мужчин, но чувство, которое я испытал тогда ничего общего с сексуальной жизнью не имеет. Это самое прекрасное, чистое и возвышенное чувство, сродни религиозному, когда добрый католик идет на мессу, или правоверный мусульманин совершает намаз.

И вот. Это был мужчина. Довольно зрелый, около 50 лет. Высокий лоб, плавно переходящий в лысину, правильные европейские черты лица и волосы до плеч, придавали ему подлинно аристократический вид. Если бы я увидел его вживую, то наверняка отвесил учтивый поклон этому представительному джентльмену. Но я любовался лишь его изображением на 100-долларовой купюре. Ее оставил моей матери какой-то человек, ночевавший у нас тогда. Я не придал этому никакого значения, дядя Коля (вроде так звали этого человека) мне даже понравился – он угостил меня сникерсом и колой в жестяной банке. В лихие 90-е это было роскошное лакомство, и я растягивал удовольствие, наслаждаясь шипящим напитком за просмотром «Утиных историй». Рано утром дядя Коля ушел, а я пробрался в мамину спальню и нашел там это зеленое сокровище. Я долго рассматривал банкноту, а потом начал ее перерисовывать… И с тех пор во мне открылся затаенный ранее дар художника.

Да, забыл представиться, зовут меня Пабло Джигалло. Хотя полное мое имя звучит иначе – Павел Мустафьевич Джифар ибн Голло ибн Халиф ибн Мухтар. Я решил несколько подсократить эту неудобопроизносимую конструкцию. Согласитесь – Джигалло звучит гораздо проще и по-европейски. Мой отец, Мустафа Джифар ибн Голло ибн Халиф ибн Мухтар гражданин какой-то африканской республики, будучи студентом МГУ, на одной из студенческих вечеринок познакомился с моей матерью. Через 9 месяцев родился я. Куда потом делся мой отец, не знаю, да мне и неинтересно. Мама после моего рождения забросила учебу, замуж так и не вышла, с работой тоже все было туго, так что перебивалась она случайными заработками. В моем детстве не было ничего постоянного. Мы с мамой переезжали с квартиры на квартиру. Нередко какие-то дяди приходили к нам на ночь и приносили маме зеленые купюры с изображением красивого мужчины. Пожалуй, американские банкноты и были чем-то единственно неизменным в нашей тогдашней жизни, а изображенный на них человек со временем стал для меня почти родным, моим крестным отцом…

Мой биологический отец африканец, а мать русская, но я себя не отношу, ни к тем, ни к другим аборигенам. Я человек довольно сложной душевной организации, и дать какое-то исчерпывающее и однозначное определение своей идентичности мне довольно сложно. Скорее всего, я – космополит. Хотя и это звучит довольно поверхностно и плоско.

После школы я поступил в МГХУ на отделение живописи, и там, с головой окунулся в мир прекрасного. Я довольно быстро понял, в каких стилях и направлениях стану работать в будущем. Для этого было достаточно ознакомиться со своеобразным «прайс-листом». Не буду грузить вас долгими и сложными названиями различных стилей и ответвлений живописного искусства, для простоты и краткости разделю их на три категории: 1) традиционщина – это всякие милые банальности типа Шишкина и Левитана – родные березоньки, сосны, разбитые в дребезги грязные грунтовые дороги и прочий скучный и унылый быдло-арт; 2) концептуальщина – это что-то аля Кандинский или Малевич – линии, квадратики, мазки, неопределенные очертания и т.д. Собственно, с чем и ассоциируется у большинства людей современное искусство; 3) перформанс – социальные и политические акции, замаскированные под прогрессивное искусство.

Прайс-лист здесь прямо от потребителя зависит. Традиционщину в основном быдло хорошо берет. Крепкий рабочий-сантехник, бизнесмен средней руки, вороватый майор пограничных войск. Скажу сразу – мороки здесь много, а навар никакой. Тут композицию соблюдать нужно, перспективу грамотно выстроить, цвет подобрать, ну, короче, рисовать надо. А платит пролетарий скудно – 20-30 тысяч рублей за картину… Ни о чем.
С концептуальщиной все гораздо радужней. Потребитель здесь - верхний средний класс, чиновники, крупные бизнесмены, олигархи иногда даже заказ делают. У них модно сейчас всякую пафосную хрень брать. Повесил у себя в кабинете какое-нибудь нечто, например, приклеенные к холсту геометрические фигуры, вырезанные из разноцветного картона. И сразу же плюс 20 к исходному IQ. А художнику – плюс стольник рублей за картину. Тысяч, конечно.

А теперь самое сладкое – перформанс. Здесь мы невольно вторгаемся в самые возвышенные сферы человеческой жизни – в политику и крупный бизнес. Нередко в международную политику и международный бизнес. А это – деньги. И немалые. Заказ здесь исходит напрямую от людей. От очень богатых людей. Чаще всего напрямую из-за бугра. Ну, вы понимаете, демократия, свобода слова, права человека, права сексуальных меньшинств – все это денег стоит. Можно, конечно, разбомбить эту страну к ебеням собачьим, и принести сюда, наконец, цивилизацию, но развитые народы не могут действовать настолько грубо, поэтому ограничиваются медленным культурным проникновением. Последняя фраза звучит несколько сексуально, не правда ли?

У высокого искусства перформанса, как это ни странно, есть еще один серьезный потребитель, точнее заказчик. Вы не поверите, но это… тадам! ФСБ. Или простыми словами силовики, а еще проще - гэбня. Да, да, паршивая собачка подцепила бешенство и сорвалась с поводка у хозяев. Крым наш, и теперь у этой страны с забугорьем разные интересы… Гэбня делает иногда патриотические, но чаще провокационные заказы для мониторинга общественного мнения и для выявления наиболее деятельной (и тупой) части «несогласного» электората. Платят, правда, неплохо, почти как люди – 20-50 тысяч. Долларов, конечно.

И вот здесь обнажается вся трагедия современного свободного художника. Он, как будто, поставлен между двух огней – людьми и гэбней, цивилизацией и дикостью, просвещением и мракобесием. Работаешь на людей – получишь мордой об асфальт от силовиков. И это в лучшем случае. А так – они и в тюрьму упечь могут. Или заграницу бежать придется, а это совсем не айс. Кому я там нужен? Люди про меня сразу забудут, местной гэбне я нафиг не сдался. Так что, где родился, там и пригодился. Я в определенной степени патриот, потому что периодически сосу грудь моей великой, но неродной Родины. Мне не привыкать. Почему неродной? Попробую объяснить это несколько метафорически. В детстве я услышал душещипательную историю от своей тети. Суть ее в том, что молодой мужчина остался вдовцом с грудничком на руках. Ребенок нуждался с грудном молоке матери, а на смеси у него была аллергия… Отец переехал в село, купил козу и приучил ее к тому, чтобы ребенок сосал ее дойки. Мальчик вырос крепким и здоровым, а козу они потом вместе с папой зарезали и съели. Это я к чему? А, да, мне до поры до времени об эмиграции и думать нечего.

Проблемы с гэбней не настолько страшны, как проблемы с людьми. Если долго работать на силовиков, всевидящее око забугорья отвернется от вас, а всесильная и невидимая рука перестанет подавать вам на хлеб насущный. А это уже серьезно.

Сразу вспомнился мой старый знакомый, тоже художник Димади Тимур Юнус ибн Равшан ибн Джамшут. Аристократического происхождения, кстати. Еще в нулевых он с силовиками сдружился. Сейчас любит в военной форме красоваться, всякие акции патриотические организует. Типа «Россия молодая», «Моя любовь - Россия» и пр. И это с его-то новиопской внешностью и явно неславянской ориентацией. Он у ФСБ как ручная обезьянка теперь. Скатился ниже плинтуса. Ну и платят ему, как школьному учителю или младшему сержанту погранвойск. Ой, дурак…

Давно обратил внимание, что искусство в наше время, что массовое, что элитарное стало глубоко коммерциализованным. Прежде чем написать картину, художник ломает голову - кому и как ее продать? Я даже науку такую придумал - «экономика высокого искусства». Законы ее предельно просты, очевидны и понятны даже для школьника. Вот некоторые из них:

1) Перформанс – хайп – бабло.

Ну, тут и объяснять нечего. Сотворил художник какуюнибудьэдакую акцию протеста против кровавого режима – покакал, например, у дверей банка России. Сие действие само собой было запечатлено на камеру, об этом высокохудожественном акте, разумеется, все узнали, имя творца прогремело по центральным каналам Эрэфии, появились статьи на эту тему в русскоязычном и англоязычном сегменте Глобальной Сети Интернет. Обыватели как всегда срут кирпичами от негодования/одобрения. Эстеты ищут в перформансе какой-то глубинный смысл, оппозиция готова целовать свободного художника в ту самую задницу за проявленное гражданское мужество. Короче, все кипит, шумит, гремит и главное – растут запросы и заказы на новые порции креатива от свободного художника, а это – деньги.

2) Уровень хайповости художника пропорционален уровню его способностей.

3) Чем ниже способности, тем выше хайповость.

Да, да. Это так. Чего лукавить?

Картина, написанная в стиле аля Ван Гог или Р. Магритт вызовет гораздо меньший резонанс, чем измазанные экскрементами стены храма Христа Спасителя. Такова реальность.

4) Хайп нужно создавать строго в рамках господствующих представлений о морали.

Это парадоксально, но лучше «безобразничать» в рамках допустимой морали – тогда будет не только общественный резонанс, но и навар. Если свободный художник/поэт/киноактер/чиновник Иванов изменит жене и переспит с какой-нибудь породистой топ-моделью – будет скандал, шумиха, но это, в общем, поднимет его рейтинг со всеми сопутствующими. Но если тот же Иванов отымеет породистую сучку (в прямом смысле) – его просто затравят. И главная цель (навар) так и не будет достигнута…

5) Хайп является лакмусовой бумагой нравственного состояния общества.

Ну, тут все и так понятно. Если человек после хайпа получил навар – значит общество не видит в его поступке ничего предосудительного. Не получил навар – значит этот поступок либо совсем благонравный, либо совсем отмороженный. Отсюда вывод – избегать как благонравие, так и крайнюю степень отмороженности.

Открою еще некоторые небольшие секреты моего огромного успеха. Среди обывателей бытует мнение, что главные инструменты художника – это карандаши, кисти, краски, холсты и прочая дребедень. Людям пограмотнее известно такое понятие как «вдохновение». Но лишь настоящий профессионал знает подлинные источники (и инструменты) этого вдохновения. Расскажу о главных.

Традиционщина под водочку хорошо идет. Примешь сотню грамм, на душе тепло сразу становится, и березоньки хорошо рисуются и сосенки и тополя.

Концептуальщина – ЛСД, амфетамины и прочие колеса. Здесь ударить серьезно должно. Иначе ничего не выйдет. Хотя на край и грибы сойдут.

Перформанс – дело ответственное. Поэтому - кокаин. В любом случае, что-нибудь не слабее кокаина. Герыч тоже не плохо. Но здесь меру знать нужно, чтобы не развезло. Чтобы «тыц-тыц» и не более.

Вспомнился реально удачный пример перформанса. Без крайностей. «Золотой дождь» называется. Для непосвященных (и неиспорченных) объясню – «золотой дождь» - это практика, используемая для сексуальных утех прогрессивной/и не очень частью нашего общества. Суть в том, что надо опорожнить свой мочевой пузырь на объект сексуального влечения, желательно на лицо или на грудь. Ебанутое развлечение конечно, но кому-то в кайф.

Так вот, дело было в Питере в 2013 г. Я тогда со скоростью метеорита падал в бездонную финансовую пропасть, в которую, как известно, можно падать бесконечно. Зеленые и хрустящие банкноты я не видел давно, и мне приходилось довольствоваться их жалким отечественным аналогом. На концептуальщину тогда спроса особого не было, и мне приходилось торговать унылым быдло-артом на улицах культурной столицы. Я опустился даже до того, что вынужден был рисовать портреты докучных туристов… Сама судьба толкала меня совершить какоенибудьэдакое нечто. И я решился. За умеренную плату я договорился, чтобы мне разрешили подняться на крышу одного из зданий на Невском проспекте. Я заранее приготовил транспарант с надписью «ПЖиВ», поднялся на крышу, развернул его и прикрепил к вытяжной трубе. Потом приспустил штаны и начал обильно поливать движущийся внизу электорат… Я тогда себе чуть весь зад не отморозил, дело-то в ноябре было … Минут через десять менты меня, понятно, повязали, отвезли в участок со всеми вытекающими.

После моего первого резонансного перформанса мне приснился чудесный и упоительный сон… Ко мне явился джинн и пообещал выполнить три моих любых желания. Душа моя воспрянула от счастья. Я попросил у него миллион, миллиард, триллион, нет, хрензнаетскольколлион долларов… и они посыпались на меня золотым, нет, зеленым дождем. Я смотрел ввысь, а небо заволокло зеленой пеленой, банкноты падали мне на лицо, на плечи, на грудь… Потом их стало так много, что я упал на денежные сугробы, зарылся в них с головой, вдыхая их волшебный аромат… Самые высокие религиозные чувства не сравнятся с тем, что я испытывал в те краткие мгновения… это даже не идет в сравнение с сексом… ощущения были просто непередаваемы, как будто ты паришь в облаках, тебе ничего не страшно, ты знаешь всё, всё, всё, что было в прошлом, что происходит сейчас, и что произойдет в будущем… Ты чувствуешь себя, если не богом, то небожителем, приближенным к божественному состоянию… Нет, я не религиозен. На всю эту мудреную метафизику мне до пизды, если честно. Но что я точно понял, проснувшись в изоляторе, так это то, что твердо и непоколебимо верю в доллар.

Сон оказался в руку. Со следующего дня жизнь моя кардинально изменилась! Фото моего перформанса красовалось во всех новостных интернет-изданиях, имя Пабло Джигалло звучало на всех ТВ каналах Эрэфии и даже зарубежья. Я получил какую-то британскую премию за вклад в развитие современного мирового искусства, до этого никто из России не удостаивался такой чести. Меня стали приглашать на самые популярные ток-шоу и к лучшим интервьюерам страны. Длилось это, конечно, не долго, но навар получен нехилый, до сих пор заказы продолжают приходить.

Отечественный искусствовед Факинский даже усмотрел в моем перформансе глубинный социально-политический и философский подтекст. Разобрал мой художественный акт, что говорится, «по косточкам». Я прочитал его статью в журнале «ASKARIDA». Так вот, написал он следующее: «…подъем на крышу здания – это метафора восхождения по социальной лестнице… Законным ли был этот подъем? Нет. Он сопровождался коррупцией и подкупом должностных лиц. Так же и карьерный рост в этой стране в большинстве случаев сопровождается не только лестью и приспособленчеством, но и различными грязными махинациями… далее, прикрепление транспаранта с надписью «ПЖиВ» символизирует, что правящая партия в этой стране даже не скрывает своей преступной (!) сущности, что подчеркивает также и публичное оголение Пабло Джигалло. И, наконец, кульминация возвышенного акта искусства – художник опорожняется на пассивно лицезреющую публику – это метафора издевательства тоталитарной системы над терпеливым и послушным электоратом, метафора акта насилия, совершаемого властью над безынициативным обществом, лишенным гражданской позиции и желания бороться за свои права. Но самая глубина перформанса открывается лишь в конце - художника уводят в отделение представители правоохранительных органов. Здесь даже можно увидеть двойное дно. С одной стороны – это явное подавление свобод креативного класса, подавление кровавым режимом личности свободного художника. С другой стороны, это некое пророчество существующему режиму, что рано или поздно их спустят с верха социальной лестницы, и преступная власть понесет достойное наказание. Великолепный символ – отрыв от народа и неминуемое падение!»

Если честно, поначалу я был немного в шоке от прочитанного. Вообще действиям художников часто приписывают такие смыслы, которые те даже и не подразумевали. Почитайте хотя бы работы Франсуаза Барб-Галля или Сюзи Ходжа. Измазанный томатным соусом мужчина, насилующий куклу, в рамках их художественной доктрины является творцом высокого искусства. Такой системе мышления я дал весьма емкое определение – КАЛ (расшифровка - концепция альтернативной логики).

Несмотря на свой успех и славу, я продолжаю находиться между двух огней – ведь, ни люди, ни гэбня никуда не делись… Более того, они стали проявлять ко мне втройне большее внимание, чем прежде. И я, как двуглавый орел, вынужден постоянно смотреть то на восток, то на запад, постоянно анализировать ситуацию, взвешивать перспективы поступающих ко мне предложений и отвечать себе на очень болезненный экзистенциальный вопрос: где заплатят больше? Я не двуглавый орел, голова у меня всего одна, и часто она просто разрывается от такой напряженной мыслительной работы. Нередко меня мучает бессонница и пропадает аппетит, отчего находит нестерпимая тоска и апатия. И только одно в эти минуты спасает меня, только одно является маячком надежды в бесконечном море страха и отчаяния – чтобы хотя бы раз интересы людей и гэбни совпали, чтобы получить заказ одинаково устраивающий и дикость и цивилизацию, и восток и запад… Знаю, это является своеобразной утопией, как коммунизм, или как одновременный оргазм при гетеросексуальных сношениях, но я мечтаю, чтобы вселенная срезонировала, и в этом космическом оргазме наконец совпали интересы гэбни и людей, и мне на лицо, на грудь посыпался золотой, нет, зеленый дождь из ароматных стодолларовых купюр, как в том чудесном и упоительном сне…

Говорят, что яркие впечатления детства определяющим образом влияют на всю дальнейшую жизнь человека, его характер, интересы, увлечения. Какая-то доля истины в этом утверждении, безусловно, есть. Мое первое незабываемое впечатление детства – красивый мужчина на стодолларовой купюре стал для меня и наставником и ангелом хранителем. Во многом благодаря ему я раскрыл в себе недюжинный талант художника, понял свое высокое назначение и ощутил в себе необъятные силы для борьбы за истинную демократию, права и свободы граждан этой страны.

Я - художник. XXI век

Похожие статьи: