Ждать пришлось недолго. В кибитку забралась богдийская ведунья. В собольем полушубке, собольей же шапке с острым кожаным верхом и в меховых штанах. На ногах теплые по виду сапожки непривычной формы. Щеки девушки раскраснелись. Порозовел и маленький носик. Она принесла в юрту запах мороза и дыма. Дым от костров в становище? Наверное.
- Уже поднялся? – спросила ведунья. – Хорошо. Голова кружится? Тошнит?
Олег покачал головой – почему-то не хотелось казаться перед ней слабым.
- Неправда, - улыбнулась ведунья. – Голова кружиться должна. Ты же, кроме того, что встряхнул ее, еще и не ел одиннадцать дней. Слабость чувствуешь? Попробуй встать. Помочь?
Олег мотнул головой и попытался подняться на ноги, прикрывая чресла покрывалом. Его мотнуло в сторону. Девушка подставила плечо. Олег приобнял знахарку и удержался на дрожащих ногах. Правда, выпустил при этом покрывало, которое соскользнуло на пол кибитки. Он попытался прикрыть срам ладонью. Чертова ведунья хихикнула, как девчонка. Потом посерьезнела, сказала:
- Ты зря стесняешься. Все, что ты пытаешься спрятать, я уже видела, когда ухаживала за тобой беспамятным. Давай осторожно присядем.
Она усадила Олега на ложе, сама присела рядом на корточки. Потрогала его лоб, заглянула в глаза, осмотрела повязку на плече. Кажется, осталась довольна. Олег натянул на себя покрывало, спросил, стараясь не сильно коверкать половецкие слова и ставить их в должном порядке:
- Где моя одежда? Верни ее. Негоже русскому князю нагишом, как младню несмышленому срамом светить.
Несколько слов он произнес по-русски, но ведунья поняла. Молча поднялась на ноги, в три шага пересекла юрту, покопалась в куче рухляди, извлекла кожаный мешок, распустила на нем тесемки и вытряхнула к его ногам кучу одежды, в которой Олег узнал свои вещи. Он дотянулся до тряпок, разобрал. Вся одежа в наличии, вплоть до исподнего. Почищена, отстирана от крови, заштопана. Не видно было только княжеского корзна. Ну да бог с ним. Не вставая на ноги, он отвернулся от ведуньи, трясущимися руками натянул исподние порты, рубаху, верхние штаны. Облегченно вздохнул, вытер пот, выступивший на лбу от такого малого усилия. Уже не спеша, намотал выстиранные теплые портянки, натянул сапоги. Вот теперь другое дело. Повернулся к девушке. Та улыбалась. Хорошо. По-доброму. Спросила:
- Есть хочешь?
Олег прислушался к себе. Есть не хотелось. Совсем. При мысли о еде даже подташнивало. Он отрицательно мотнул головой. Лицо богдийки стало озабоченным.
- Плохо, - сказала она. – Не совсем еще поправился. Да и не ел долго – отвык. А поесть надо. Пусть через силу. Хоть немного.
- Ну, раз надо… - с неохотой протянул Олег.
Ведунья подошла к выходу из юрты, откинула полог, крикнула что-то на незнакомом языке. Вернулась обратно, присела рядом с Олегом. Совсем скоро полог откинулся и в юрту вошла женщина средних лет. Похоже, половчанка. В руках она несла глиняную миску, парящую чем-то вкусно пахнущим, деревянную ложку и большой ломоть хлеба. Протянула еду Олегу. Он принял миску, заглянул, понюхал. Юшка. Из курицы. Золотисто-желтого цвета с блестками жира поверху. В животе забурлило. Попробуем, раз так. Поставил миску на кошму рядом с лежаком, черпнул ложкой, хлебнул. Ничего, вроде. Откусил от ломтя, хлебнул еще. Не заметил, как выхлебал все. Доел и краюху. Мало. Еще бы! Озвучил желание своей лекарше.
- Нельзя много, - покачала та головой. – Живот заболит. Немного погодя, дам еще.
Ну, нельзя, так нельзя.
- А выйти погулять можно? – задал Олег следующий вопрос.
- Лучше еще немного поспать.
Показалось, или и впрямь девушка слегка нахмурилась, прежде чем ответить ему. Спать не хотелось, но лучше слушаться – чем быстрее он поправится, тем быстрее можно будет попытаться сбежать. Он прилег на лежак, сунул тюфяк под голову.
- Можешь посидеть со мной, рассказать, что случилось, пока я был без памяти? – эту фразу на половецком получилось произнести быстрее и увереннее, чем первую.
Богдийка покачала головой.
- Пусть о происшедшем тебе расскажет твой дядя.
- Ну тогда просто посиди, - чувствуя себя капризным дитятей, попросил Олег.
Девушка вздохнула, пожала плечами – мол, ну что тут поделаешь, и присела в ногах ложа, скрестив ноги по-половецки.
- Как тебя зовут? – помолчав немного, спросил Олег.
- Джи, - ответила она.
- Что означает твое имя?
- Чистая, - улыбнулась она, показав жемчужные зубы.
- А меня зовут Олег, - прижал переяславский князь руку к груди. – Имя это пришло к нам с севера и значит – священный. – Он с трудом вспомнил соответствующее половецкое слово. - Я удельный князь одной из земель Рязанского княжества.
Последние слова Олег произнес с понятной гордостью. И вновь показалось, что на лицо лекарки набежало темное облачко, но он не придал этому особого значения.
