Путь к Коломне занял чуть меньше часа – двигались не быстро, легкой рысью, то и дело останавливаясь, чтобы отогнать наглеющих преследователей. Пока за ними шла только легкая вражья конница, сыплющая стрелы почти без передышки. Ущерба обстрел пока наносил немного – русские отвечали, держа врагов на почтительном расстоянии. Вот, правда, запас стрел заканчивался, но до Коломны, по прикидке Всеволода, их должно было хватить.
Показались дымы городских очагов, а вскоре стали видны и церковные маковки. Шум сражения стал слышен еще до того, как показался сам город. Всеволод, к этому времени переместился вместе с Кузьмой и Кирьяном в голову войска. Миновали последний речной поворот и вот она – Коломна. Бой шел верстах в полутора-двух от города на льду реки ниже по течению. Всеволод поднял руку, останавливая движение – нужно было осмотреться и понять, что делать дальше.
А происходило на льду Москва-реки вот что. Русские пешцы, построившиеся в десяток, или чуть больше оборонительных кругов, медленно пятились в сторону Коломны. Между ними находилось несколько тысяч их легкоконных соратников, разбившихся на отряды всадников по пятьсот. Эти то и дело выскакивали из-за рядов пешцов, пускали стрелы в наседающих татар, сшибались с ними в коротких стычках и быстро отходили назад под защиту копий пехоты. Татар было много – не менее полутора десятков тысяч. Это только тех, что непосредственно преследовали отступающих русских. Ниже по течению на речном льду темнели новые тучи степной конницы. Сколько? Трудно понять, но не менее десяти тысяч – точно. Преследователи уже обошли пешцов со всех сторон, в том числе и со стороны Коломны. Правда, русских это не особенно смущало – оборонительные круги уверенно двигались на степняков, отрезавших им путь к городу и те, продолжая непрерывный обстрел, пятились, освобождая им путь. Правда, татарские стрелы, выпускаемые саженей с сорока-пятидесяти, собирали среди русских обильную жатву – лед позади русских усеивали тела мертвых и умирающих. Владимирцы отвечали выстрелами из луков и самострелов, но стрельба пешцов на ходу всегда была их слабым местом, потому потери татары несли не слишком большие.
- Эх, сейчас бы ударить этим в тыл, - подъехавший вплотную Кузьма показал рукавицей на татар, отрезавших пешцов от Коломны. – Не ждут ведь, гады - разбегутся. Дадим своим к городу отойти, за стенами укрыться.
- Забыл, что у нас у самих на хвосте татарва висит, - помолчав, буркнул Всеволод. – При том, не только легкоконные. Того и гляди панцирная конница подоспеет. Самим так в тыл вдарит, что мало не покажется.
- Да и ворота городские закрыты, - вмешался в разговор набольший воевода Кирьян. – Вряд ли князь Роман решится их открыть – побоится, что татары на плечах пешцов в Коломну ворвутся. Надо указанными тропами в леса уходить. В сторону Владимира пробираться, пока еще не поздно. Ну и пешцам просигналить, что б, кто может, за нами следовали.
- Прав ты, воевода, - вздохнул Всеволод, с сожалением поглядев на татар, так соблазнительно повернутых сейчас спиной к владимирскому конному войску. – Прав. Коль ударим сейчас по ним, меж двух огней окажемся. – И, окончательно решившись, рубанул рукой воздух. – Уходим. Зови проводников.
Из пятерых проводников, выделенных Всеволоду Романом-младшим, которых все это время князь держал при себе – в свите, уцелело только трое. Дорожек-троп через лес имелось тоже три, потому Всеволод решил разделить и войско на три части, чтобы всадники быстрее втянулись в лесную дебрь. Двинулись, держась пологого левого берега, где начинались дороги. До первой из них было менее версты. Всеволод решил идти с тремя наименее потрепанными тысячами по ней, рассудив, что преследующие их татары в большинстве своем застрянут на его отряде, пытаясь не дать русским спокойно уйти. Таким образом он – Всеволод облегчит отступление двум оставшимся сильно потрепанным отрядам, которые он поручил возглавить Кузьме и Кирьяну.
