Несмотря на все мои литературные нападки на Библию,
я считаю, что она скорее полезна, чем вредна…
Григорий LifeKILLED Кабанов
Конечно полезна! И не только во-первых, во-вторых
а даже в-стопятьдесятдевятых...
Вот только Щаз страшную тайну скажу… — ее никто не читает....
Делают вид что читают, делаю вид, что знают,
ссылаются на нее, делают вид что верят и… Все. Точка…
Казиник Сергей
Диалог из ветки обсуждения статьи
«Промысел Бога или Человека» Татьяны Осиповой.
Нынче модно проводить исторические расследования. Все больше авторов, взявши за основу некий исторический факт, пытаются доказать, что все было совсем не так. Пытливые взоры устремляются как на недавнее прошлое (к примеру, расстрел царской семьи, или смерть Сталина), так и на события, произошедшие несколько веков, а то и тысячелетий.
В своей нашумевшей книге «Код да Винчи» Ден Браун попытался разобраться в личной жизни Иисуса. Я же хочу предложить свою версию причин его ареста и казни.
Оговоримся сразу. Никакой мистики, как объяснения того или иного события, в данной работе рассматриваться не будет. Потому, как мистика и логика никак не уживаются. А именно логикой и здравым смыслом я собираюсь воспользоваться в ходе своего расследования о причинах и обстоятельствах ареста Иисуса Христа.
И еще - я не пытаюсь каким-либо образом оскорбить чьи-либо религиозные чувства. Поколебать истинно верующих в своей вере я не смогу, да и не ставлю перед собой такой задачи. Целью моей является – поделиться некоторыми выводами, к которым я пришел, изучая Евангелия и Деяния Апостолов. На всякий случай, особо чувствительных в вопросе веры я бы попросил не читать сей труд. Во избежание.
Итак – начнем.
Беда Дена Брауна, да и многих его последователей в том, что в своих версиях они опирались на свидетельства (евангелия) апокрифические. То есть, не признанные «богодухновенными» и не вошедшие в библейский канон. Так что любой верующий в ответ Дену Брауну может с легким сердцем криво усмехнуться и сказать, мол, мало ли что за два тысячелетия написали. Действительно, ни в евангелиях от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, ни в Деяниях Апостолов ни в одном из 21-го Послания, ни в Откровениях Иоанна Богослова ни о какой семье Иисуса не сказано. Так что труд вышеуказанного писателя даже на версию не тянет. Так – фантазия на тему.
Дабы не повторить в подобную ошибку, я в своих рассуждениях постараюсь границ текстов, признанных каноническими, не нарушать.
Вопросы.
Вспомним классическую трактовку ареста Иисуса.
Сам арест произошел… Тут первая сложность. Одни евангелисты заявляют, что дело было у селения под названием Гефсимания, что на горе Елеонской (Матфей: 25-36, Марк: 14-32). Лука указывает, что все происходило на горе Елеонской, не упоминая никакой Гефсимании (Лука:22-39). Иоанн же переносит события той памятной ночи за поток Кедрон, где был сад (Иоанн: 18-1)…
За давностью лет вряд ли можно провести подробную реконструкцию местности, которая была в те времена в окрестностях Иерусалима. Остается надеяться, что «свидетели» говорят об одном и том же месте. К примеру, село Гефсимания, что на горе Елеонской, у подножия которой струился поток Кедрон, где был сад…
Но продолжим. По показаниям всех четверых, походу за поток Кедрон (В Гефсиманию(на гору Елеонскую)) предшествовала Тайная вечеря.
Опустим вопрос, почему она была названа «тайной» (А в самом деле – почему? Нигде не сказано, что Иисус с апостолами в тот день или ранее перешли на, так сказать, нелегальное положение), и перейдем, непосредственно, к событиям той ночи.
Так вот, все четыре евангелиста в один голос утверждают, что во время этой самой Тайной вечери Христос сильно нервничал и даже открыто назвал одного из них – предателем:
«…При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал…»
(Иоанн:26-25).
Представьте, учитель обвиняет одного из учеников в предательстве, а остальные сидят, кушают и в ус не дуют. По идее, придушили бы Иуду еще тогда – и дело с концом.
Не придушили. Странно.
Далее. Чуть позднее Иисус говорит Иуде: «Что задумал делать – делай». Иуда уходит и уходит он первым (Иоанн: 13-14). ПЕРВЫМ!!!
Почему же тогда он привел тех, кто собирался арестовать учителя, не к дому, где состоялась Тайная вечеря? Откуда Иуда мог знать, что Иисус после вечери направится за поток Кедрон (В Гефсиманию (на гору Елеонскую))?! Опять таки, нигде не сказано, что Христос делился с учениками планами на ночь. Мол, вот покушаю и пойду за город. Прогуляюсь. А тех, кто захочет меня арестовать, я буду ждать в такой-то точке.
Как же оказалось, что желавшие Его арестовать, вышли точно к месту, где Он в тот момент находился? Ладно бы развернулись в цепь, сделали зачистку Гефсиманского сада и наткнулись на Иисуса. Так нет. В евангелиях точно сказано, Иуда шел во главе отряда, то есть компактной группы «…воинов и служителей от первосвященников и фарисеев…» вооруженных «…фонарями и светильниками и оружием…»(Иоанн: 18-3)…
Снова – странно.
Знающий читатель уже кричит, уже стучит по клавиатуре: автора на мыло! Автор невнимательно работал с первоисточником!
…И, выйдя, пошел по обыкновению (выд. автором)на гору Елеонскую, за Ним последовали и ученики Его…
(Лука:22-39)
…Знал же это место и Иуда, предатель Его, потому что Иисус часто собирался там (выд. автором)с учениками Своими….
(Иоанн:18-2)
Но, господа, включите здравый смысл.
Во-первых – зачем было вообще куда-то идти? Если, как утверждают евангелисты, Христос ждал ареста, он мог спокойно остаться в доме. Отправил бы учеников куда-нибудь, дабы те не пострадали, и подождал.
А во-вторых — была поздняя ночь. Темень непроглядная. Электричество отсутствует как понятие. То есть с освещением, Иерусалима, а уж его окрестностей – и подавно, большие проблемы. Многие утверждают, что в ту ночь было еще и лунное затмение. Ну ладно, до Гефсимании, где была оставлена часть учеников, можно было еще добраться. Дорога, наверное, какая-то была.
Но дальше…
Вы не пробовали ходить по саду в безлунную ночь? Весьма опасное занятие. Можно и лоб расшибить, и глаза лишиться. И это в наше время, в наших окультуренных садах. А тогда-то. Я уже не говорю про лихих людей, которые ждали в эту пору запоздавших путников с кистенями наперевес.
Так что, какие там прогулки — нужна была очень веская причина для похода в дикую, довольно густо поросшую деревьями местность.
А теперь отвлечемся на время от нашей истории.
Решим первую задачку на непредвзятое мышление.
Представим: некий авторитетный человек берет троих, скажем, подчиненных (вооруженных!) и идет через буераки в некое безлюдное место. Зачем? Какая из логичных причин первой приходит на ум?
Я, например, предположил бы, что указанный «авторитет» идет на некую встречу. Причем, на встречу с теми, кому он не вполне доверяет. Встречу, которую он не хочет афишировать. Вот и идет он на встречу ночью, когда добропорядочные иудеи давно спят, прихватив с собой трех, самых, как ему казалось, преданных. Оставил тройку верных «на стреме», на случай, если понадобится силовая поддержка, а сам подошел к месту встречи.
Данная версия объясняет, зачем Иисус взял с собой учеников. В противном случае, если Христос знал, что идет навстречу неминуемому аресту, он не мог не предполагать, что трое с ним весьма рискуют попасть «под раздачу». Зачем же он рисковал здоровьем, а то и жизнью вернейших учеников?
Ниже мы еще вернемся к вопросу, с кем, возможно, собирался встретиться Иисус.
А пока — продолжим.
И вот, отряд «воинов и служителей» уже совсем рядом, так что и дураку ясно, что не погулять они сюда пришли. От вооруженной толпы отделяется Иуда и, с криком «…радуйся Равви!..» (Матфей:26-49), целует его.
И зачем Иуде понадобилось это пижонство?
Не проще ли было указать на учителя из-за спины стражника помощнее? Все-таки - предательство совершал. Не проще ли, а главное – безопаснее? Ведь, повторюсь, Иисус был не один. С ним были его ученики (по Матфею и Марку – три: Петр и братья Зеведеевы). И, как минимум, один из учеников (по Иоанну – Петр) был вооружен. Лука указывает, что перед выходом ученики взяли с собой два меча (Лука:22-38). Откуда было знать Иуде, что его бывшие сотоварищи так вовремя впадут в ступор и не нашинкуют его в мелкий винегрет? Рисковал, ох рисковал Иуда. А главное – зачем?
Тем более, в толпе пришедших за Ним, Иисус узнал некоторых, кто слушал его проповеди:
«…Каждый день бывал Я с вами в храме и учил, и вы не брали Меня…»
(Марк: 14-49).
Так что узнавать учителя и не нужно было!
Кстати, в евангелии от Иоанна, Иуда никого не целует. Видимо, автор тоже посчитал, что эпизод с целованием как-то нелепо выглядит. И убрал его.
Но мы отвлеклись. Вернемся к нашим апостолам.
Что в момент ареста поделывают ученики Христа? А ничего. Стоят, как соляные столбы. Неожиданно, у одного из них ( по Иоанну, у Петра) ступор проходит и он, с мечом наголо, кидается… думаете на Иуду? А вот и нет. Цель его почему-то ни в чем не повинный раб по имени Малх. Вы будете смеяться, но все четыре евангелиста указали, что именно ему отрубил ухо ученик Иисуса.
Еще смешнее, но, по показаниям евангелистов, теперь очередь тех, кого привел Иуда – « воинам и служителям от первосвященников и фарисеев», бездействовать и тупо смотреть на происходящее.
Вдумайтесь – при аресте оказано вооруженное сопротивление! Туда бы нынешний ОМОН – за меньшее порвал бы, как Тузик грелку. Не думаю, что в те времена нравы были уж на столько иными, а «стражники» на столько тупыми. Однако же стоят спокойно, смотрят, как Иисус ищет в траве отрубленное ухо, приращивает его на место ни за что пострадавшему Малху, да еще и выговаривает «зарвавшемуся» Петру.
Далее Иисуса уводят, а его ученики остаются. ОСТАЮТСЯ!
Ладно стражники, но Иуда-то точно знал, что рядом с учителем были не просто «сочувствующие», а АПОСТОЛЫ, избранные, могущие, в случае гибели Христа, подхватить, так сказать, знамя христианства. Так что их тоже стоило бы, как минимум, арестовать. А лучше – прикончить тут же и закопать. Заодно и свидетелей его вероломного предательства не стало бы. Однако НИКАКИХ действий против тех, кто только что попытался зарубить Малха (а может и еще кому перепало, стояли-то толпой), предпринято НЕ БЫЛО!
Мол, свободны, как… Ну вы в курсе. Однако упрямые ученики (по крайней мере, Петр и Иоанн) следуют за учителем и, следом за ним, проникают во двор первосвященника. И тут опять начинается непонятное.
Петра узнают – «… и ты был с Иисусом Галилеянином…» (Матфей: 26-69). Петр же вместо того, что бы пожать плечами – ну был, дальше что? – начинает клясться, что первый раз Его видит.
Спрашивается, и с чего это он так перепугался? Полчаса назад готов был поотрубать уши всем, кто хоть пальцем тронет учителя, а тут полные штаны и испуганный лепет. А главное – чего бояться-то? Ведь даже после вооруженного сопротивления ему ничего не сделали? (Кстати, а меч куда делся? Выбросил от греха?)
Вопросы, вопросы, вопросы….
Сами судите, выдерживает ли версия, которую уже две тысячи лет с гаком вдалбливают попы доверчивым прихожанам, хоть какой-нибудь критики.
А как было, спросите вы? Или автор только критиковать горазд?
Как было – это тоже вопрос. И чтобы на него ответить, нужно вернуться к самому началу евангелий.
Первые неожиданности.
Главная беда тех, кто взялся читать Евангелия – предвзятость. Еще до прочтения первых строк, подавляющая часть читателей знают, что предал Христа Иуда – гад такой – что Христа потом распяли, и что через три дня он воскрес.
Поэтому уже как-то не обращаешь внимания на то, что в Деяниях апостолов (тоже, кстати, признанных каноническими) Иуда называется не мелким гнусом и пакостником, а, ни много, ни мало «… бывшим вождем тех, кто взял Иисуса…»(Деяния: 1-16). Что там же черным по белому написано, что Иисус не сам воскрес, а «…Бог отцов наших воскресил Иисуса, Которого вы умертвили, повесивши на древе…»(Деяния: 5-30, 10-39, 40). Кстати, «…повесили на древе…» довольно мутная аллегория распятия, не находите?
Я, допустим, всегда представлял себе Иоанна Крестителя эдаким толстым бородатым бодрячком, если не старцем, то мужчиной, лет 45-ти. Каково же было мое удивление, когда в евангелии от Луки я прочитал, что Иоанн был всего на полгода старше Иисуса. Мало того – они были родственники!
Лука, опять таки, черным по белому, пишет, что Мария, будучи беременной Иисусом, три месяца гостила у своей родственницы Елисаветы, матери Иоанна будущего Крестителя:
«…Вот и Елисавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестой месяц…»
«…Встав же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин,
и вошла в дом Захарии, и приветствовала Елисавету…»
«…Пребыла же Мария с нею около трех месяцев, и возвратилась в дом свой…»
Лука:1 – 36, 39,40, 56)
Нигде не упоминается, что женщины разругались и перестали после этого общаться. Следовательно, легко предположить, что позднее мог последовать ответный визит, или Мария, разрешившись от бремени, снова могла приехать в гости к Елисавете. То есть велика вероятность, что Иисус и Иоанн встречались в детстве. И уж наверняка - друг о друге знали.
Однако позднее Иоанн вел себя так, будто Иисуса он видит в первый раз. Правда он «предрек» его явление, но не как родственника, а как могущественного пророка, который вот-вот придет, и уж он-то покажет маловерным, где раки зимуют. Чего только стоит вопрос Крестителя, который он через посредника задал Иисусу:
«… Тот ли Ты, Который должен прийти, или ожидать нам другого?..»
(Лука: 7-19).
По идее Иисус вправе был ему ответить: «… Ванька, ты что, совсем крышей потек? Друга детства не помнишь?..» Но так как вопрос был задан с целью передать бразды правления сектой христиан в руки родственника, ответ, ясное дело, последовал другой.
Основоположник христианства.
На самом деле, все указывает на то, что именно Иоанн, а не Иисус стоял у истоков веры, названной позднее христианской. Именно он стал первым «крестить» желающих и было это до прихода в секту Иисуса ( Врядли, кстати, этот обряд назывался крещением. До креста, как основного символа веры, было еще далеко). Иоанн, а не Иисус первым начал ревизию иудаизма, он же создал первые, эдакие полуподпольные, общины новой веры в крупных городах государства и заложил и основы первых христианских обрядов. И, похоже, что именно с его ведома, производилась часть «терактов» против римских завоевателей. Но об этом – ниже.
Иисус пришел позднее. И, как я понимаю, в его задачи входило подведение идеологической базы под то, назовем его движением, которым руководил Иоанн Креститель.
К разочарованию многих, новоприбывший парень оказался не таким «крутым», как обещал Иоанн:
«…Иоанн всем отвечал: я крещу вас водою, но идет Сильнейший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем…»
(Лука:3-16)
Никаким огнем крестить Иисус не стал, а наоборот, стал проповедовать путь непротивления злу. Мол, подставляй другую щеку и не шикни.
Его проповеди по многим пунктам противоречили тогдашним религиозным иудейским принципам. Но так как Иисус ратовал за послабление всех бесконечных табу, обзывал лицемерами тогдашних святош – фарисеев с саддукеями, остроумно отвечал на каверзные вопросы, а главное, пользовался в своих выступлениях доступным языком притч, его слова находили своих слушателей среди низших слоев населения.
Фактически, на основе иудаизма, в результате пересмотра части догм, и при опоре на вновь выдуманные, Иоанн и Иисус создавали Новую веру. И метод, которым они руководствовались, был опробован задолго до них.
Еще Заратуштра в 6 веке до н.э. проделал эффектный «трюк», объявив тогдашних арийских богов (деосов или девов) – демонами, каковыми они и остаются по сей день ( слышали про злобных дивов Средней Азии?). А на их место Заратуштра поместил новый пантеон богов: Ахура-Мазду, Хшатра Вария и т.д.
Так и Иисус в конце-концов договорился до того, что обозвал тогдашних первосвященников – диаволопоклонниками:
«…Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи…»
(Иоанн: 8-44).
Другими словами, глупые иудеи до этого молились диаволу, а вот у Иисуса – настоящий Бог!
Кстати, сравнивая Иегову Ветхого завета и Бога-отца завета Нового, можно прийти к аналогичному выводу. Ведь они антагонистичны, как «+» и «–».
Бог Нового завета отвел себе роль статиста. Он наблюдает, но не вмешивается в Земные события.
Другое дело Иегова. Ну – крут, ничего не скажешь! Щеку подставить, говоришь? А глаз за глаз не хочешь! А ну, кто тут евреев, мною избранных, обижает?! И раз – стены Иерихона в труху. Бог-отец обещал грешникам ад после смерти. Иегова стер с лица земли Содом и Гоморру вместе с грешниками еще живыми. Бог-отец пальцем не тронул римлян, захвативших Иудею. Иегова про подобных обстоятельствах, устроил египтянам такие казни, что им до сих пор икается…
В общем — разница чувствуется.
А если учесть, что Иегова являлся евреям то в облике огненного смерча, то горящего куста, требовал, как минимум однажды у одного из адептов принести ему в жертву собственного сына, а уж кровью агнцев поливали его алтарь бессчетно, то можно сделать вывод, что Иисус, говоря о сатане, был не так уж неправ.
Соддом и Гомору, кстати, Иегова залил огнем и серой – неизменными атрибутами нечистой силы в средние века…
Не смотря на то, что проповеди Иисуса с каждым разом становились все смелее и обличительнее, официальные власти сочли не его, а Иоанна Крестителя угрозой для себя. Пока Христос в нагорной проповеди втолковывал собравшимся необходимые и достаточные условия вхождения в Царствие Божие после смерти, Иоанн занимался делами более насущными. Борьба его с существующим режимом не ограничивалась словами. А если уж он и опускался до проповедей, то говорил в них не столько о жизни после смерти, а что-то вроде: Ирод-то наш, Антипа, бабник-с. С женой брата живет, как с собственной, сволочь такая… В общем вел антиправительственную пропаганду. За это, и, как я предполагаю, многое другое, он, в конце-концов и поплатился. Та самая жена брата, которую Креститель помянул в своих речах, получила голову хулителя на серебряном блюде. Видимо, как компенсацию за моральный ущерб.
Зиллоты и сиккарии.
Прямых доказательств, что Иоанн был связан с зиллотами, не осталось. Однако по косвенным признакам можно предположить, что Креститель был, если не единственным, то, по крайней мере, одним, из руководителей этого движения.
Кто не в курсе, зиллоты (ревнители) были примерно тем же, чем ныне являются ваххабиты. И пусть вас не смущает, что те были иудеи, а нынешние – мусульмане. Методы достижения своих целей у этих течений схожи, как башни-близнецы. Да, в древней Иудее не было авиалайнеров, которые можно было угнать и долбануть ими по дворцу Тиберия. Не было и взрывчатки, чтобы подорвать колонну боевых колесниц на марше. Ничего – зиллоты прекрасно обходились и холодным оружием, вырезая местных коллаборационистов, а если повезет, то и римских оккупантов. Не зря же радикальное крыло зиллотов так и называлось – сиккарии, то бишь: кинжальщики…
К чему я все это сказал?
Дело в том, что один из апостолов Иисуса выведен в евангелии от Луки, как Симон, прозываемый Зиллот. Подробностей призвания этого апостола в евангелиях нет. Только смутные намеки, что родом он из Канны Галлилейской. Поэтому и имел второе прозвище – Каннонит.
Прозвище, я имею в виду – Зиллот, дают не за красивые глаза. Так что либо Симон и в самом деле был — зиллот, либо методы борьбы с противниками он практиковал такие же.
Я предполагаю, что просто так фанатичный террорист не станет ходить за проповедником. Или он преследовал какие-то свои цели, или был придан Иисусу в качестве охраны. Например, чтобы того во время его странствий не ограбили разбойники, или во время споров с фарисеями не отлупили правоверные иудеи. И придать такую охрану Иисусу, мог только Иоанн. Ну некому больше.
И Симон был не единственным зиллотом в команде Иисуса.
Что мы знаем о Иуде Искариоте?
Ну, Иуда – это понятно. Имя, ставшее среди христиан нарицательным. А вот что такое Искариот? Толкований – тьма. Кто-то говорит, что это фамилия такая. Кто-то толкает идею, что Искариот – это искаженное «из Кариот». Мол, город такой был – Кариоты, и Иуда тамошний.
И то, и другое – бред собачий. «Из Кариот» мог превратиться в Искариота только, если бы евангелия были изначально написаны на русском языке. Тогда – да, предлог ИЗ мог со временем превратиться в ИС и «прилипнуть» к названию города. Но евангелия писались на древнеиудейском, в крайнем случае – на древнегреческом.
А фамилий тогда не было. Надобность в них возникла лет через пятьсот в связи с развитием юриспруденции, в частности, с появлением проблем с выявлением наследников в тяжбах о наследстве, и прочими обстоятельствами, коих мы сейчас не будем касаться.
В описываемые времена люди вполне обходились прозвищами. Например, настоящее имя Петра, первого папы Римского, было Симон. А Петром (камнем) его прозвал Иисус. За твердость характера не иначе. Апостолы Иоанн и Яков были Зеведеевы. То есть сыновья Зеведея. Иисус их еще называл Воанергес, что означало – сыновья грома.
Исключений не составляли даже царские династии. Иродов, что до Иисуса, что после было – туча. Отличались они опять-таки – прозвищами. Ирод Агриппа — так называли тех детей кто во время родов шел не головой вперед, Ирод Филипп –любитель лошадей, Ирод Великий, Ирод Архелай – вождь народа, и так далее… В средневековой Европе было тоже самое: Карл Лысый, Людовик Красивый, Ричард Львиное Сердце… Иногда к прозвищу добавляли еще и номер.
Иуда ни чем от других не отличался, так что Искариот – тоже прозвище. И означает оно – человек-нож, человек-кинжал. Поменяйте первые две буквы местами и убедитесь в этом сами. Вряд ли это простое совпадение.
(Помимо Искариота, Иуда был еще и Симонов (Иоанн: 6-71, 13-2,26): то ли сын некоего Симона, то ли брат. Некоторые исследователи «назначают» его младшим братом того самого Симона Зиллота ).
Надуманно? Неправдоподобно? Не спешите с выводами.
После смерти Иоанна Крестителя Иисус единолично встал во главе христианского движения. И волей-неволей ему пришлось, кроме теологических диспутов, заниматься и прочей работой, которую до этого брал на себя его родственник.
А тут еще апостолы устроили свару, кто из них ближе к Учителю, читай – к вершине власти:
«…Тогда подошли к Нему сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн и сказали: Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам, о чем попросим.
Он сказал им: что хотите, чтобы Я сделал вам?
Они сказали Ему: дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей…»
«…И, услышав, десять (учеников авт.) начали негодовать на Иакова и Иоанна. …»
(Марк: 10-35, 36, 37).
Как раз примерно в это время учителю принесли весть, что некий мужик творит его именем чудеса. Хотя при этом, ни апостолом, ни, на худой конец, учеником Иисуса не является:
«…Иоанн сказал: Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами…»
(Марк: 9-38)
Христос фигурально пожал плечами. Мол, пускай его, дело-то благое. Опять же – реклама… Однако среди апостолов это вызвало новую вспышку возмущения. Это что же получается?! Мы уже три года топчем дороги по всей Иудее и окрестностям, а нам это ни как не зачтется?! Только мы, ближайшие и любимейшие ученики, имеем право творить чудеса, а не какой-то там прыщ, неизвестно откуда взявшийся!
Заговор.
Надобно отметить, что иудейские обряды на тот момент существовали не один век и были чрезвычайно сложны и запутаны. Можно было согрешить даже при простом умывании.
Грешнику приходилось свой грех замаливать. А с этим – в синагогу. И не бесплатно.
Иначе – нельзя. Узнают, что скрыл грех, или укажут на него, а ты проигнорируешь, мало не покажется. Могут и камнями забить – та еще казнь. Или из общины изгнать, что тоже не сахар.
Чтобы выбиться в люди, нужно было не один год учится, а на это, опять-таки, нужны были деньги. Ну и, само собой, способности. А и то и другое далеко не каждому дано.
В противоположность этому Иоанн Креститель, а следом за ним и Иисус, крестили новых адептов водой – простой и краткий обряд. И молитва их при обращении к Господу была не в пример доступнее и понятнее простым людям, чем многочасовые моления правоверных иудеев: фарисеев, саддукеев и иже с ними.
Но если Иисус упрощал ритуалы Новой веры, с целью набрать как можно больше сторонников, Его ученики собирались, в перспективе, эти новые правила тоже запутать. Да так, что разобраться в их тонкостях смог только «продвинутый» христианин. А кто продвинутее их – апостолов?!
Кстати, так потом и случилось. Тем, кто не верит, автор рекомендует ознакомиться с Посланиями, заключающими Новый завет, где апостолы поучают свою паству, как и что нужно делать. Причем свою правоту они аргументируют просто: « Мы, типа, апостолы. Типа, нам Учитель это лично говорил. Так что кому ж знать, как не нам!» Прямо сквозь века видно, каким «веером» были у них при написании этих посланий пальцы.
Короче, апостолы стояли за что-то вроде религиозной олигархии. И слова Учителя:
«…кто хочет быть большим между вами, да будем вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом.…»
(Марк: 10-43,44)
Вряд ли вызывали у них восторг.
Недовольные были не только среди апостолов. Путь непротивления, который проповедовал Иисус, должен был быть явно не по нутру зиллотам, а уж тем более – сиккариям.
Вот представим себе такую ситуацию:
1942 год. Оккупированная территория. К авторитетному партизанскому командиру, Сидору Ковпаку, там, или батьке Минаю, приходят селяне и спрашивают:
— Вот тут у нас возник вопрос: нужно ли платить налоги оккупантам?
А батька Минай достает из шаровар памятную монету с изображение фюрера и надписью «Unser (ist) die Zukunft 1933 года выпуска и в свою очередь спрашивает:
— Чья рожа на монете?
— Дык Адольфа мать его Гитлера, — отвечают селяне.
— Ну так и отдайте Гитлеру Гитлерово, — говорит партизанский командир и ручкой им так, мол, прием окончен…
Как долго бы Минай оставался бы авторитетом для своих соратников?
Иисус, в подобной ситуации, сказал то же самое. И его ответ: «…отдайте кесарю кесарево…», то есть платите налоги и не нойте, так же попахивал изменой, как и виртуальный ответ батьки Миная.
Недовольство новым лидером христиан, пришедшим на смену Иоанну Крестителю, в конце-концов выкристаллизовалось в заговор. И во главе его стояли Симон-Петр и Иоанн Зеведеев(третьим был, возможно, его брат – Иаков).
Арест.
Вспомним еще раз тайную вечерю. Иисус говорит:
«…истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня…»
(Матфей: 26-21),
а ученики при этом ни гу-гу.
Все становится на свои места, если предположить, что Иуда накануне имел разговор с учителем, суть которого сводилась к следующему: хочешь ты, Иисус или не хочешь, даешь мне свое благословение или нет, а я со своей бригадой в ближайшее время отправлю к праотцам десяток-другой римских собак и их прихвостней. Потому, как застоялись мои хлопцы. Да и накипело.
В общем, поставил учителя в известность, что собирается на днях совершить некий теракт.
Иисус понимал, что авторитет у него и так был не тот, что у Иоанна Крестителя, а за последнее время из-за отказа от вооруженной борьбы с римскими захватчиками, стал и того ниже. Да и про налоги он брякнул, не подумавши… Понимал он так же, что категоричный запрет не остановит Иуду, и что неповиновение Сикариота еще больше уронит Его авторитет. Однако Иисус все же пытается вразумить апостола.
«…один из вас предаст Меня…», — говорит он. Другими словами: «То, что ты задумал – предательство всех наших с Иоанном трудов. Пока мы не выходим за рамки теологических споров, пока проповедуем непротивление злу, римлянам на нас начхать. Сдержим же свой гнев. Используем предоставленную нам возможность, соберем побольше людей в наши общины, объединим нацию вокруг новой веры, а уж тогда… Ты же вслушайся, я обещаю им рай за принятые во имя веры муки. Прикинь, как яростно они будут сражаться. Когда наступит время!
А пока – рано. Пока не нужно дразнить римлян и примкнувшую к ним фарисейскую нечисть. Не нужно давать им повод к репрессиям…»
Все впустую. Иуда уже закусил удила и предателем себя не считает. А другие ученики молчат. Потому что колеблются. С одной стороны, учитель вроде все правильно говорит. С другой… Круто было бы показать этим козлам-римлянам, где раки зимуют. А-то, понимаешь, ходят тут, распоряжаются, как у себя дома. Гои.
«…что делаешь, делай скорее…» — сдается, наконец, Иисус. Он должен был это сказать, чтобы хоть как-то соблюсти дисциплину. Мол, ладно. Хоть ты и не убедил меня в необходимости этого теракта – действуй. Ничего страшного, если вы зарежете пару-тройку римлян, не будет.
Хотя знал Иисус – будет. Восстание Иуды Гавлонита в одной из Иудейских провинций римляне буквально утопили в крови. То же самое случилось с движением Бар-Кохбы. О подавлении одного из восстаний упоминает и Лука:
«…В это время пришли некоторые и рассказали Ему о Галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их…»
(Лука:13-1).
Учитель не мог рисковать. Он не мог поставить на карту труд всей своей жизни. Поэтому ему нужно было остановить Иуду, даже ценой жизни человека-кинжала.
А теперь задачка для сообразительных: с кем же у Иисуса была назначена встреча в Гефсиманском саду?
Вот именно! Иисус хотел встретиться с кем-нибудь из представителей римской оккупационной администрации. Чтобы предупредить их о готовящемся теракте. Малой кровью он хотел избежать большой резни.
Встреча была назначена заранее. Если бы Иисус смог уговорить Иуду, он бы просто туда не пошел. Но чуда не случилось…
Ясное дело, учитель, не стал широко рекламировать свой замысел. Организацию встречи он доверил своим, как он думал, самым преданным ученикам: Петру и Иоанну. А те увидели в этом прекрасный повод избавиться от теряющего популярность лидера и самим возглавить христиан.
Иуда ЗАРАНЕЕ был предупрежден, где искать учителя. «Любимые» ученики подробно описали место, где Иисус «забил стрелку» с римлянами. Так что долго искать его не пришлось.
И поцелуй Иуды «…вождя тех, кто взял Иисуса…» (теперь ясно, почему он назван вождем!) в данной трактовке обретает смысл. Мол, извини, учитель, спасибо за все… И прощай. И бездействие учеников тоже понятно. Единственный, кто попытался вступиться за Иисуса, скорее всего, был тот самый – Малх. За что и получил. По уху…
Все это слова и пустые домыслы, — скажут мне. Доказательств, кроме пустопорожних, извращенных, вырванных с кровью цитат, автор не приводит.
Так вот вам еще одна, «вырванная с кровью», цитата:
«…За Иисусом следовали Симон Петр и другой ученик; ученик же сей был знаком первосвященнику и вошел с Иисусом во двор первосвященнический. А Петр стоял вне за дверями. Потом другой ученик, который был знаком первосвященнику, вышел, и сказал придвернице, и ввел Петра…»
(Иоанн: 18-15,16).
Как вам, а?!
Некий ученик Иисуса, по всем толкованиям – Иоанн Зеведеев, был на столько своим у первосвященника Канаифы, что его свободно впускают! Ученика допускают во двор, куда только что завели арестованного учителя! Мало того, достаточно одного его слова, чтобы туда же впустили и Петра! Это ли не еще одно доказательство причастности Петра и Иоанна к аресту?
Интересно, с кем же разговаривал Иоанн, прежде чем впустить Петра? С кем и о чем? Не о тридцати ли серебрениках, ставших уже притчей во языцах?
Суд.
Суд над Иисусом состоял из двух частей. В первой, его обвинил в богохульстве иудейский синедрион:
«…И первосвященник сказал Ему: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?
Иисус говорит ему: ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных.
Тогда первосвященник разодрал одежды свои и сказал: Он богохульствует! На что еще нам свидетелей? вот, теперь вы слышали богохульство Его!
как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти…»
(Матфей: 26 – 63,64,65, 66)
Повинен в смерти… Чего ж не казнили? Зачем понадобилось, чтобы Иисуса осудил именно Понтий Пилат?
Толкователи приводят следующее объяснение: поскольку Иудея находилась под властью Римской империи, иудеи не имели права приводить в исполнение смертный приговор без утверждения римским наместником — прокуратором.
Это – ложь. Года не прошло со дня распятия Иисуса, как без всякого разрешения римлян был забит камнями Стефан – один из первых христианских диаконов, обвиненный в богохульстве:
«…и, выведя за город, стали побивать его камнями. Свидетели же положили свои одежды у ног юноши, именем Савла,
и побивали камнями Стефана, который молился и говорил: Господи Иисусе! прими дух мой.
И, преклонив колени, воскликнул громким голосом: Господи! не вмени им греха сего. И, сказав сие, почил…»
(Деяния 6-58,59,60)
Никаких репрессий со стороны оккупационных властей по поводу этой казни не последовало. Так что дело тут явно в чем-то другом.
И еще, почему римляне выбрали именно распятие в качестве казни?
В Древнем Риме был довольно приличный ассортимент наказаний для преступников: сожжение, удушение, утопление, колесование, сбрасывание в пропасть, бичевание до смерти и обезглавливание. Причем каждая из казней соответствовала конкретному совершенному преступлению. Например, для казни аристократов применялось зачастую тайное удушение или самоубийство под надзором. Утоплением каралось в Древнем Риме поначалу отцеубийство, а затем и убийство матери и ближайших родственников. Весталку, потерявшую девство зарывали живьем в землю… Ну и так далее.
Распятие считалось позорной казнью, а потому применялось для рабов и военнопленных, а также для бунтовщиков, изменников, убийц.
Ни рабом, ни военнопленным, ни изменником Иисус не был. Так что, с точки зрения Пилата, Он мог быть только бунтовщиком или убийцей.
Согласно евангелиям, ни о каком богохульстве Христа на суде Пилата речи не шло. У прокуратора он обвинялся в попытке государственного переворота: называл себя Царем Иудейским, то есть верховной властью в стране:
«…Тогда Пилат опять вошел в преторию, и призвал Иисуса, и сказал Ему: Ты Царь Иудейский?..»
(Иоанн 18 – 33)
С обвинением в бунте, вроде определились. А как на счет убийства?
На параллели с Иисусом судились еще несколько человек. Все четыре евангелиста называют имя одного из них:
«…Тогда был в узах некто, по имени Варавва, со своими сообщниками, которые во время мятежа сделали убийство…»
(Марк: 15-7)
Уточним: убийство, как минимум одного, римлянина. Во-первых во время МЯТЕЖА, во-вторых, не думаю, что Понтий стал бы разбирать дело об убийстве каких-то варваров.
Теперь поставим себя на место Пилата. Провинция бурлит. То там, то здесь вспыхивают мятежи и стихийные выступления. Наконец удалось задержать группу заговорщиков. Но в день казни главаря этой группы просят отпустить, заменив его место на Голгофе очередным проповедником, коих в Иудее того времени развелось, как блох на бродячей собаке. Как бы вы поступили?
Вот и я о том же. Только полный «даун» отпустил бы Варавву!
Пилат вроде бы был вполне адекватным прокуратором, однако же Варавву отпустил. Из вменяемых причин такого поступка я нашел только одну: отпустили «мелкую рыбешку», а главарь и истинный виновник мятежа остался в руках римлян. По крайней мере, с их точки зрения. Видимо, именно под таким «соусом» Иисуса и выдали прокуратору.
Теперь понятна и причина бичевания Христа. Зачем было избивать безобидного проповедника. Все равно скоро распятие. А вот главаря бунтовщика – другое дело. Выбивали явки, пароли, имена других заговорщиков…
Не могу не коснуться поведения Иисуса во время суда.
Красноречивый, остроумный, не лезущий за словом в карман, во время суда он в основном молчал.
Что стоило тому кто, согласно каноническим евангелиям, сотнями обращал в новую веру, обратить еще нескольких. Пилата, например (вот был бы фокус!). Ну не крестить, так хотя бы поколебать уверенность судей.
Но нет – Иисус молчит.
Молчит на суде синедриона. Видимо близкое знакомство «любимого» ученика Иоанна с Анной — тестем тогдашнего первосвященника – или с самим первосвященником Каиафой (в евангелиях разночтение), не ускользнуло от его внимания. Так что Христос понял: в среде иудейского духовенства его судьба предрешена.
Почти все время молчит у римлян.
Правда, на допросе у Пилата Иисус все же попытался оправдаться. Сначала он попытался снять с себя официальное обвинение, мол, меня не так поняли:
«…Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда…»
(Иоанн: 18-36)
На это прокуратор лишь криво усмехнулся. Вопли заговорщиков о том, что их оговорили — обычное дело. Свидетели показывают обратное:
«…Тогда говорит Ему Пилат: не слышишь, сколько свидетельствуют против Тебя?..»
(Матфей 27-13)
Тогда Иисус решил попробовать с другой стороны:
«…Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего…»
(Иоанн 18-37)
То есть только мое учение истинно. Но слова, которые вызвали бы среди иудеев религиозное негодование и, как следствие – диспут, на Пилата не произвели никакого впечатления.
В Риме, где молились и могучему Юпитеру, и двуликому Янусу, и целомудренной Весте, и огнедышащему Фебу, и священным змеям, и мужскому фаллосу, и… много еще чему — он и не такое слышал.
«Что есть истина?» — только и спросил Пилат. В смысле – заколебали вы меня со своими «истинами». Что ни новый «гуру», так сразу начинает вещать: « Я есмь истина!..» Разбирайтесь между собой, кто «истиннее», а мне – не дурите голову.
Казнь.
Опустим процессию на Голгофу и распятие. По этому поводу у автора разночтений с евангелистами нет… Остановимся на словах, которые прокричал Иисус с креста, не выдержав мучений:
«…около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?
Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он..…»
(Матфей: 27 – 46, 47)
Я думал, что методику эту придумали большевики. Оказывается, ей уже две тысячи лет. Непосредственные свидетели, бывшие на месте событий, утверждают одно, а толкователи – совсем другое. И их, толкователей, версия почему-то оказывается более правой!
Я больше верю показаниям очевидцев, чем каких-то там переводчиков с нормального на нужный.
Так какого же Илию звал Иисус в последние мгновения жизни?
Дело в том, что во все времена, когда иудеям приходилось туго, к ним являлся очередной пророк и «разруливал» ситуацию. Один из них, Илия, возносясь на огненной колеснице в небеса, вроде бы даже обещал, в случае очередного кризиса, вернуться. Вроде того мультипликационного персонажа.
Так что во времена завоевания Иудеи Римом местный люд томился в ожидании: когда же он явится, наконец?! А Илия все задерживался.
И вот цитата:
«…И спросили Его ученики Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит придти прежде?
Иисус сказал им в ответ: правда, Илия должен придти прежде и устроить все;
но говорю вам, что Илия уже пришел, и не узнали его, а поступили с ним, как хотели; так и Сын Человеческий пострадает от них.
Тогда ученики поняли, что Он говорил им об Иоанне Крестителе…»
(Матфей: 17 – 10,11,12, 13)
По приведенному отрывку ясно видно, что Иисус считал Иоанна Крестителя Илией. И, я думаю, именно к нему был обращены последние слова Христа: « Иоанн, Иоанн, зачем ты меня оставил!»
« Прости меня, Иоанн! Я не совладал с тем, что ты начал! Меня предали, Иоанн! Будь ты рядом, разве такое случилось бы?! А теперь, с высоты креста, я вижу крах всех наших начинаний…» — может быть, именно это кричал он, преданный и всеми оставленный на Голгофе.
Революция, даже религиозная, весьма опасна для своих творцов. Она мгновенно пожирает тех, кто, хоть на мгновение расслабился и утратил бдительность. Иисус это понял, умирая на кресте. Но прозрение пришло к нему слишком поздно.
Не прошло и месяца с момента распятия, как стали апостолы выстраивать должностную лестницу, с собою во главе, забыв про «первых, которые да будут последними». Дальше – больше. И теперь мы имеем церковь именно такой, о какой мечтали ученики преданного Учителя. Строго иерархическую систему, с запутанными обрядами, в тонкости которых посвящены только самые-самые.
Вместо эпилога:
Как мне кажется, человек, который думает, что он верит в Бога, вряд ли является таковым. Настоящий верующий не думает – он знает, что верит. Потому что вера дается в ощущениях, а не в знаниях. И человека, хоть раз ощутившего религиозное просветление, разубедить в вере не возможно.
Хотя объяснить он свои чувства вряд ли сможет, как не объяснить слепому от рождения сущность красного цвета, или врожденно глухому – описать звуки музыки.
Как пример, приведу слышанный мной такой рассказ:
Один парень, программист, потерял в автокатастрофе жену и дочь. И винил в их смерти себя. Запил, естественно. И тут к нему зачастил знакомый священник. Видя бедственное положение программиста, он предложил ему в утешение, почитать Библию. Когда, спустя неделю, священник снова посетил безутешного мужа и отца, тот был все так же пьян. А по поводу Библии, он сказал, что сил у него нет, чтобы собрать мозги в кучку, так что нифига он в ней не понял. На это священник посоветовал читать, не вдаваясь в смысл.
И что вы думаете? Программист спустя месяц позвонил автору этого рассказа и смущенным (трезвым!) голосом признался, что уверовал. Когда встревоженный рассказчик примчался к другу, думая, что у того белая горячка, то увидел абсолютно другого человека. Осунувшегося, исхудавшего, но со здоровым блеском в глазах. И главное – трезвого. На вопрос: «Как же это тебя – прожженного атеиста угораздило?» он ответил, что вот читал-читал и ба-бах! – поверил. Чувство такое пришло.
Программист не стал фанатиком. И в беседах с атеистами не доказывал ничего. Пожимал плечами, мол, ты не веришь, ну и пусть тебе, а я верю.
А теперь вспомните, как читают молитву в православных храмах. Быстро, монотонно, ритмично. Незнающему человеку смысл слов, произнесенных священником не уловить. Раньше я все никак не мог понять, почему так? Что за неуважение к прихожанам? Неужели нельзя читать медленно, с расстановкой, чтобы была понятна суть молитвы? А после этого рассказа у меня родилось предположение, что читает он не для прихожан. Точнее, не только для них, а и для себя!
Если моя версия верна, то теперь ясным становится и религиозное рвение Ивана Грозного. «Подсев» на религиозное просветление, как на своего рода наркотик, тот, говорят, мог молиться по десять часов, в кровь расшибая лоб. А чтоб раскаянье (чувство, видимо, усиливающее эффект) было искренним, он сначала грешил. И грешил с каждым разом все сильнее, чтоб преодолеть барьер привыкания.
И чудесный магнетизм Распутина, в этом случае тоже становится понятным. Его секта «хлыстов» чуть ли не девизом имела выражение: не согрешишь – не покаешься.
И механизм воздействия нынешних тоталитарных сект на паству, тоже становится ясен. Кстати и у них, сплошь и рядом, моления перемежаются с груповухой.
На этом поставлю точку. Надеюсь, что своей работой я не оскорбил ничьи чувства. Тем более, что исходя из вышесказанного, я и не в силах был это сделать.
К О Н Е Ц.
Похожие статьи:
Статьи → Убийство в Угличе.
