Если честно, я ожидал несколько больший отклик на этот рассказ, но ничего, значит еще есть куда стремиться и что оттачивать. Нет предела совершенству. )
Просто хочется пояснить, как я писал его, как зародилась идея, ведь это был определенный этап в моей жизни, и мало ли, вдруг когда-нибудь он кого-то заинтересует, и тогда пояснение это будет кстати.
Во-первых, началось все с того, что в один день я, немного уже морально подуставший от очередной своей работы (в книжном магазине), нарисовал у себя в голове такой образ, будто я, будучи летучей мышью, вишу вниз головой в безмятежном, схематично изображенном в уме месте, а именно в некой каменной башне, возвышающейся над бесконечной водной поверхностью. Ни неба, ни природы, ни каких-то проявлений жизни, просто схематичный эскиз. Успокаивающая нервы фантазия.
И вот, спустя полтора-два года, а именно 3 марта 2015 года, уже в разгар моего безработного периода, я наконец решился изложить не выходящий из головы образ в тексте. Сел за компьютер и написал. Причем ощутил какое-то невиданное доселе для себя вдохновение, погруженность в атмосферу и отрешенность от реальности. Трудно объяснить это чувство. И оставалось это в виде микрорассказа без названия, пока где-то в мае мне не пришла в голову идея, а может быть попробовать написать продолжение? Что может произойти дальше? И каждый раз, когда я сосредотачивался на мысли о продолжении, элементы сюжета сами приходили в мою голову, словно уже придуманные кем-то.
Так я писал главу за главой. Часто под альбом готик-роковой группы Red Sun Revival «Running From The Dawn» 2012-года, в который я тогда просто влюбился. Немного позже к нему добавилось творчество групп Elusive и Fading Colours. Я размышлял над рассказом, когда катал коляску с полугодовалым сыном, иногда уходя очень далеко от дома. В наушниках у меня в такие поездки звучали уже упомянутые мной исполнители, а также аудиокнига — роман Эдгара По «Сообщение Артура Гордона Пима». К слову, именно приключенческие произведения этого мистика, в том числе «Беспримерное приключение некоего Ганса Пфоля», в хорошем смысле повлияли на мой писательский стиль, по крайней мере мне так кажется. )
Если честно, то во время написания произведения у меня все больше копилась усталость, мне все труднее было заставлять себя открыть Word и начать печатать. Последние главы я писал, уже практически потеряв интерес к рассказу, но хотелось все же закончить это дело и изложить уже давно сложившийся в голове сюжет. Эти главы я потом редактировал, тщательнее, чем другие, и даже сейчас стиль в них мне кажется каким-то вымученным, бесцветным, не знаю, как вам.
Если размышлять о влияниях на «Башню» (кстати, придумать название было делом отнюдь не простым), то я бы назвал Кафку с такими его произведениями, как «Лабиринт» и «Исследования одной собаки», в которых повествование также ведется от лица животного. Могу также провести параллели с «Маленьким принцем» Экзюпери. Мне хотелось создать темную, гнетущую атмосферу в духе Густава Майринка, чьи рассказы мне очень нравились, но при этом было желание наделить мрачные образы эзотерическим символизмом, нравственным, высоким смыслом. Поэтому надеюсь, что откуда-то сверху светит читателю Достоевский и своими лучами рассеивает бесконечную ночь, в которую он погружается, посвятив свое время моему произведению. )
Были даже такие моменты, когда написав какие-то строки или изобразив определенное действие, я видел потом недостатки в этом месте рассказа, но все же не исправлял это, доверившись тому, что интуиция не могла случайно придумать такое. Допустим, ближе к концу главный герой два раза повторяет практически одно и то же, рассуждая о том, что, видимо, ему было не суждено отыскать себе новое убежище, и старая башня была его единственным домом на все времена. У меня не было желания коверкать сложившийся текст, и я оставил это, оправдав это тем, что у героя в тот период спутанное, затуманенное сознание, и повторить для него два раза одну и ту же мысль — дело обычное. Надеюсь, не звучит, как бред.
И самый важный момент — когда главный герой, обретя человеческое тело, видит в раскрытом окне ослепительное Солнце, он обращается к нему, как к своему старому знакомому, «лучезарному небесному правителю», которого он наблюдал всю свою жизнь, но который по сути являлся Луной. Именно такая концовка пришла мне в голову, и исправлять ее мне совсем не хотелось, и тогда, рассуждая, я попытался понять написанное. И действительно, луна сияет, потому что отражает свет солнца, поэтому главный герой в окне видит именно того, кого знал так давно. И после этого, размышляя, я смог разглядеть в своем рассказе изображение изменения сознания разумного существа от некого буддийско-созерцательного состояния, состояния комфорта, абсолютное совершенство которого только воображено главным героем по причине отсутствия всяких альтернатив, к христианскому состоянию ума, деятельному, проходящему через самопожертвование — путь, неприемлемый для жестокого Волка и кажущийся непонятным и невозможным для «мудрого» Филина.
Интересен ли сюжет рассказа, актуален (и вообще понятен) ли его смысл, достаточно красив ли авторский слог, которым он написан — решать, конечно же, только читателям. И у меня, как у любого автора, были и даже еще остаются кое-какие связанные с ним надежды и упования. И пусть он окажется никому ненужным и канет навсегда в лету, его мир и герой, с которым происходят в нем действия, вспыхнув когда-то в моем сознании, без сомнений оставили в нем свой отпечаток, и я надеюсь, отпечаток этот полезный и побуждающий только к развитию творчества, приближающий к новым идеям и новым высотам, к Солнцу. )
)
