Жизнь номер 2. Глава 37

в выпуске 2022/08/08

17 июля 2022 - Finn T

Глава 37. Заброшенный военно-исследовательский комплекс. Лагерь сил самообороны – нейтральная земля. Виртуал.

Игрок толкнул дверь. Опять закрыто. Закрытые двери преследуют его. Это знак. Знак, что он идёт правильно. Открытые двери всегда ведут по лёгкому пути поражения.

Он быстро пролистал настройки. Хлопнул по косяку ладонью. Должен быть выход, возможность пройти!

Что это? Новая строчка во всплывшем окошке: «Для активации выхода воспользуйтесь дополнительным допуском. Активируйте сообщение. Активируйте…»

Ага!

Прямо в окошке ещё одно – пустой прямоугольник для текста сообщения. Даже начальные строки введены. «Довожу до вашего сведения, что на проверенном мною объекте допущены грубые нарушения, а именно…»

Да это же донос, тот самый, которого так боялся начальник сектора! Даже форма имеется. Хотя какой это донос – сообщение о нарушениях.

Злорадно посмеиваясь, Игрок быстро ввёл текст в окошко. «Отправить сообщение?» «Да»

Подействовало. Над дверным проёмом замигал красный огонёк, и тут же сменился зелёным. Замок щёлкнул, дверь дрогнула и отворилась.

Игрок выскочил наружу в последний момент, успев захлопнуть дверь перед носом охранника. Изнутри заколотились.

Дверь выходила на рабочую лестницу, узкую, с решётчатым ограждением. Игрок торопливо затопал по ступенькам – туда, где на карте были обозначены личная мастерская и кабинет инженера Гордеева. Перед глазами проплывали строчки сообщений:

«Поощрение за проявленную бдительность… Ваша помощь в организации производственного процесса неоценима… Ваша награда…»

Надо было спешить. Если он хочет добраться до драгоценных документов, которые так нужны фирме, медлить нельзя. Кто знает, сколько выдержит дверь, за которой бесится начальник охраны сектора – мутный тип с неясными полномочиями.

Ключ от кабинета нашёлся в кармане. Игрок шлёпнулся задом в инженерское кресло, вытащил документы и принялся перелистывать. Таблицы, цифры, показатели… ничего не понятно!

А это что? Пометка внизу, сделанная карандашом. А инженер хитрец. Хранит основные документы в сейфе. Сейф в лаборатории, лаборатория – рядом с кабинетом. Игла в яйце, яйцо в зайце, заяц в утке… или наоборот?

Лаборатория примыкала к кабинету. Сейф стоял в углу, отсвечивал массивными боками. Старый, покрытый серой краской металлический шкаф, из тех, в которых держат всякий хлам вперемешку с бумагами.

Чтобы открыть его, Игрок приложил палец к панели. Дверца щёлкнула и отскочила.

Внутри лежали какие-то пыльные коробки, а на них – сложенный вчетверо бумажный листок.

Игрок развернул бумажку. Посреди пустого листка были написаны карандашом несколько букв и цифр. Пароль.

Игрок огляделся. На столе стоял монитор, системный блок подмигивал огоньком из-под столешницы.

Да! Пароль оказался верным. С экрана на Игрока смотрел инженер Гордеев. Худое лицо, чёрные волосы, седеющие на висках. Усталый голос.

«Если ты нашёл эту запись, значит, у меня получилось. Я оставил это сообщение тому, кто пройдёт игру до конца. Ты прошёл – поторопись. У тебя мало времени. Все материалы я оставил в личном сейфе. Они скрыты за ложной панелью в стене лаборатории. Лаборатория находится рядом с цехом без номера, под третьим ангаром, надо только открыть запасной выход. Пароль в конце дневника, идентификацию ты пройдёшь. Дневник наблюдений уничтожь после прочтения. Он только для тебя. Удачи, друг, кто бы ты ни был».

К записке прилагался файл «Дневник наблюдений».

Это и в самом деле был дневник.

«Пятое октября. Сегодня решающий день – наконец произошёл прорыв в экспериментах. Как все открытия, это вышло внезапно. Ньютону упало на голову яблоко, Архимед плюхнулся в ванну. А нас пробило короткое замыкание.

Лаборант подал не то напряжение. Нужно было проследить, но я отвлёкся. Теперь я даже рад этому. Лаборанту – выговор, как положено.

Это надо видеть. Инвалид, добровольный испытуемый, получил серьёзные повреждения. Претензий нет – всё предусмотрено контрактом. Но результат поразительный. Подробности потом – слишком много работы»

«Седьмое октября. Совещание у директора. Снова накрутили хвосты. Военный заказ – не кот чихнул. Деньги большие, ответственность ещё выше. Научный руководитель – чудак. Но это не моё дело»

«Восьмое октября. Это потрясает. После стольких неудачных попыток! Результат превзошёл наши ожидания. Протез, вариант прототипа, работает штатно. Калека двигается в норме среднего человека. Реакция не замедлена, я бы сказал – увеличена по сравнению с нормой. Нужно обработать показатели, но даже сейчас видно разницу. Это прорыв, несомненно!»

«Девятое октября. Много работы. Рано радовались – слишком всё было хорошо. Конструкция работает избирательно. А должна работать штатно всегда, во всех случаях. Всё сначала. Это утомляет…»

«Десятое октября. Кажется, дело пошло. Появилась статистика. Процент удачных попыток зависит от количества участников. Чем их больше, тем выше процент. Что это значит? Ещё двое участников получили травмы. Претензий не имеют. Наоборот – рвутся продолжать. Странно».

«Одиннадцатое октября. Методом проб и ошибок выяснил, что изменение температурного режима не влияет на процесс. Как ни странно, лучше всего работает экземпляр, повреждённый накануне. Работает нерегулярно. Выясняю зависимость»

«Двенадцатое октября. Удалось выявить закономерность. Брали анализы, снимали показатели участников. У тех, кто успешно взаимодействовал с прототипом, показатели несколько отличаются. В основном это те, кто принимал участие в последних событиях, не буду говорить каких, это всем известно. Неужели мутация? Нет, это ненаучно. Должно быть что-то ещё».

«Пятнадцатое октября. Невозможно спокойно работать. Думаю об увольнении. Несчастные случаи повторились. Объявлено – халатность. Не верю. Научный руководитель глотает таблетки, требует продолжать работу. Ничего не объясняет. Думаю, сам не понимает ничего.

Поговорил с начальником цеха. Мнётся, отводит глаза. В любом случае, надо продолжать. Прототип работает, это очевидно»

«Семнадцатое октября. Работал допоздна. Остались на ночь с лаборантом – довести до ума установку. Разговорились. В заначке лаборанта спирт девяносто шесть градусов. Проболтался, сказал, велели повышать на пробой. Жаль испытуемых, это ужасно. Но сроки поджимают, начальство можно понять»

«Восемнадцатое. Научник подвёз стимулятор. Колют всем испытуемым. Спросил, что за препарат - посылает нахрен. Послал в ответ, но колоть не помешал. Жизнь – дерьмо».

«Девятнадцатое, утро. Понял! Молекулы перестраиваются при наличии неучтённого ранее фактора. Память материала затухает по кривой. График набросал на коленке – похоже. Проверить - другие факторы. Срочно»

«Двадцать первое октября. Есть результат. К сожалению, в полную силу прототип работает избирательно, но результат поражает. Называем прототип экзоскелетом, хотя это не совсем так. Ближе всего подходит слово – симбиоз, но оно тоже неточное. Научный руководитель весь поседел – я только сейчас заметил. Повысить процент совмещения с реципиентом – основная задача на сегодня. Ломаем голову, как это сделать, не выходя за рамки. Боюсь, это невозможно»

«Первое ноября. Мы это сделали. Сожаления излишни, они для слабых. Иногда нужно перейти за грань, чтобы получить результат. Останки инвалида зашили в мешок. Я убийца – хотя бы наедине с собой не буду врать».

«Выпили с научником на брудершафт – столкнулись у шкафа, где лаборант хранит мензурки со спиртом. Научник совсем измотан, седые волосы торчат клочьями. Выпил, слово за слово, разговорились. Обсудили избирательность работы прототипа.

Сказал, я не всё знаю про тестовую программу для кандидатов-испытателей. Что задан определённый набор реакций. Ему виднее.

Сказал ещё (мы уже изрядно набрались, и сидели в обнимку), что программ на самом деле две, и вторая часть супер секретная, тссс! Что там идёт обратная связь, и обучается уже пара. Не понял, кто обучается, что за пару он имел в виду, пьяны были в дымину. Хватит пить, не то допьюсь до чертей»

«С утра хорошие новости. Прототип работает. Процент удачных попыток повысился. Поймал программиста. Мучаем прогу. Мало времени, не сплю.

Научный руководитель доволен, но вид у него жуткий. Ходячий скелет, волосы поредели. Нахрен такую работу. Лучше с машинами дело иметь, чем с людьми. Я уже не спрашиваю, что он делает со своими инвалидами. Меньше знаешь – лучше спишь»

«Сглазил. Всё плохо. До этого ходили смутные слухи, но теперь точно. Проект объединяют, результаты требуют немедленно. Оказывается, было два параллельных проекта, теперь сливают в один, здесь требуют завершить как угодно. Что за бред!»

«Некогда писать подробно. Странное творится. Трудно объяснить, но готовится нечто серьёзное. Ночью видел сон – вскочил весь в поту, сердце колотится как бешеное. Весь день плохое предчувствие. Не верю в приметы, но не отпускает.

Все бегают, как ошпаренные. Надо спуститься в лабораторию, добить прогу. Потом привести в порядок учебный центр и законсервировать сеть».

«Начальник велел работать в обычном режиме, но глаза бегают, руки трясутся. К чёрту, сделаю как надо, и пусть увольняют. Не хочу кончить, как научник – живым трупом. Всё, пора»

Изображение дёрнулось. Мигнуло, появилось снова. Лицо инженера Гордеева как-то изменилось, стало другим, будто постарело.

«Слушай меня внимательно. Кто бы ты ни был, ты здесь. Ты тот, кто мне нужен. Я спрятал в обучающей программе несколько вещиц… Вроде указателей на перекрёстке. Несколько сюрпризов, подсказок. Если ты здесь, значит, нашёл. Тот, кто не подходит, пойдёт другой дорогой. Слушай. Возьми документы. Там результат испытаний, формула прототипа.

Это не всё. Мы создали рабочий экземпляр, получили изделие. Оно несовершенно, но работает. Другие экземпляры - недоделки для приёмочной комиссии. Возьми рабочий экземпляр, и уходи. Куда угодно, лишь бы подальше. Спрячь его. Не хочу, чтобы его использовали. Мне жаль уничтожать изделие, но и отдать людям, которые ни черта не понимают, не могу. Давай, друг, ты сможешь…»

***

Игрок оторвался от дневника. На экране инженер Гордеев ещё говорил. Показывал какие-то бумаги. Но что-то изменилось вокруг. Игра пошла рябью, стены лаборатории, стол, компьютер, шкафы – замерцали, стали менять цвета. Мир корчился, грозя порваться на куски. Медлить было нельзя.

Игрок взял из коробки на столе бутыль горючей жидкости и зажигалку. Наклонился к системному блоку и щедро облил его. Остатки жидкости разбрызгал по полу. Пошёл к выходу, обернулся, стоя в дверях (косяки колыхались, как при землетрясении), щёлкнул зажигалкой и бросил её в лужу горючей жидкости. Захлопнул за собой дверь лаборатории, за которой вспыхнуло жаркое пламя.

Жизнь номер 2. Глава 37

Похожие статьи: