1W

Сверхурочник (Часть 1/2) [18+]

на личной

12 марта 2013 - Григорий Неделько
article316.jpg

 

Всем сторонникам Павла Ефимцева посвящается

 

— Энгэ, — коротко ответил Хриплый. –

Негаллюцинирующие. Это люди, которые,

несмотря на вживлённые в мозг г-модуляторы,

умеют видеть настоящий мир. Не тот,

который подсовывают производители галлюцинаторов

и покрывающее их правительство, а всамделишный.

Тот, что существует в действительности,

а не в нашем воображении.

(Григорий Неделько «Энгэ»)

 

— Я не хочу возвращаться! – едва ли не выкрикнула Лида. – В реальном мире нет ничего интересного! – Худая высокая женщина с белыми волосами до плеч и непропорционально большим носом сложила руки на груди, всем своим видом показывая, что больше обсуждать эту тему она не намерена. Слово сказано, и оно – истина.

Ринат Ибрагимбеков вздохнул. Этому мужчине, чем-то напоминавшему Кларка Гейбла, полицейскому с солидным стажем, выработавшему за годы службы в правоохранительных органах волевой характер, невыносимо было думать, что он ничего не может поделать с постоянно повторяющимися истериками жены. Она серьёзно подсела на г-модулятор, точнее, на реальность, которую создавало устройство. Как ни пытался Ибрагимбеков выяснить у жены, что же столь привлекательное рисовало для неё воображение, в ответ – лишь молчание. И сверкающие глаза. О да, когда хотела, она могла быть очень убедительной. Покачав головой, Ринат ещё раз подумал о том, что, возможно, дело не обошлось без любовника. Мысль была неприятной, но неотвратимой, как надвигающаяся старость. Если не это удерживает Лиду в галломире, тогда что?

«Наверняка любовник, — подумал Ринат. – Какой-нибудь демон или монстр». Ему всегда казалось, что за напускной правильностью жены скрывается нечто нездоровое, какое-нибудь извращение: это бы всё объяснило. Если же он неправ… то ситуация ещё хуже, чем кажется.

— Ладно, давай попробуем снова, — медленно, сдерживая себя, проговорил Ринат. – Мир, в котором ты якобы обитаешь, искусственен – от начала и до конца…

— Вовсе нет, — раздражённо бросила Лида. – Он – проекция моих сознания и подсознания, а нет ничего более истинного, чем «я» отдельной личности.

— Я знаю, что говорил Ефимцев. – Ринат старался сохранять спокойствие, хотя делать это было уже не так легко. – Но он не имел в виду…

— Как раз таки имел! – не дав мужу договорить, категорично заявила Лида.

— Вспомни, чему тебя учили в школе: погружение в «я»-мир хорошо до поры до времени, до тех пор, пока это погружение не перерастает в зависимость, а твоя зависимость уже налицо. Ты не можешь выбраться…

— Это ты не можешь выбраться!

— Ты постоянно мне перечишь. Почему?

— Да потому что я не могу выносить твоих нравоучений! Если бы ты был Павлом Ефимцевым, я бы, может, и прислушалась к тебе, но ты Ринат Ибрагимбеков. Почему, если ты такой умный, ты всё ещё сидишь в своём пыльном кабинетике? Да будь ты хоть чуточку прозорливее, будь в тебе хоть капелька Ефимцева, ты бы уже давно стал начальником участка. Или кем повыше.

— Это ультиматум? – из последних сил, спокойно уточнил Ринат.

— Понимай, как хочешь, мне всё равно.

Она смотрела на него почти впритык, не отрывая взгляда, и Ринату вдруг сделалось крайне неуютно. Он отвернулся, взглянул на чашку со стылым сладким кофе. Внезапно всё опротивело настолько, что захотелось бросить и работу, и жену, и саму жизнь. Всё чаще Ринат стал ловить себя на подобном состоянии. А как себя чувствует она?..

— Подумай о наших будущих детях… — последний аргумент, но и он разбился о стену отчуждения, непонятно как и когда выстроенную:

— У нас нет детей и, даст бог, никогда не будет.

И речь шла вовсе не о качественной контрацепции, а о неприятии Лидой самого факта любовных игр. Говоря по-простому, Ринат забыл, когда в последний раз удовлетворял жену.

«А этот демонический любовник из псевдомира, небось, слушает нас и усмехается», - вкралась неприятная мысль.

— Если же тебя что-то не устраивает, — не останавливалась Лида, — включи наконец свой модулятор и радуйся жизни. В мире фантазий гораздо лучше, чем в этой прогнившей, опостылевшей подлинной реальности.

— Ты не права.

— А мне плевать!

Ринат уже открыл рот, чтобы сказать гневное: «Да что же это, в самом деле, за мир такой, который отнимает жену у мужа!» — но вспомнил, как реагировала Лида на любое упоминание об их возможном разводе. Она удобно устроилась, и ей не хотелось терять насиженного места. Не исключено – точнее, Ринат практически в этом не сомневался, — что женщина ищет на стороне более подходящую кандидатуру в спутники жизни, но пока ей не везёт. А когда повезёт, Ринат узнает об этом первым.

Вылив в раковину недопитый кофе, Ибрагимбеков оставил жену в кухне медитировать над пустой чашкой. Похоже, Лида с головой погрузилась в игру ментальности, потому что глаза её были закрыты, а губы шевелились, словно произносили мантру.

В который раз мысленно ругая себя за то, что согласился на установку галлюцинаторов, Ринат направился в комнату, чтобы посмотреть визор. Но его планам не суждено было осуществиться – зазвонил лежащий в кармане фон.

Без особого желания Ибрагимбеков нажал на экране «Принять».

— Да, Серёж, в чём дело? – поинтересовался Ринат, размышляя между делом, зачем друг-оперативник звонит: если хочет посидеть в пивнушке, то он выбрал неподходящий момент; если же по работе – будь всё проклято, никуда он не поедет!

На одутловатом, но не лишённом приятности лице Сергея светилась привычная улыбка.

— Риня, приезжай, есть работёнка за сверхурочные.

— Какой уровень?

— А.

«Высший – ничего себе… — подумал Ринат. – Давненько такого не было».

Опасно! Но, с другой стороны, и денег можно заработать немало. А деньги им сейчас необходимы. Ринат подозревал, что Лиду рядом с ним удерживают именно эти приятно шуршащие бумажки, хотя она сама, конечно, никогда в этом не признается.

Поразмышляв ещё некоторое время, он в конце концов принял решение.

— Хорошо, выезжаю.

Отключив и убрав переговорник в карман, Ринат громко оповестил жену:

— Серёжка нашёл подработку. Когда вернусь, не знаю.

Ответа не последовало.

Полицейский нахмурился и молча вышел за дверь. Из кухни раздавалось довольное бормотание Лиды.

 

 

Дер засел крепко: дверь одноэтажного, построенного в старом стиле домика была закрыта и, видимо, подпёрта с обратной стороны стулом или чем-то ещё, из распахнутых окон прекрасно просматривалась площадь. Задней стороной дом упирался в кирпичную стену. Кроме того, все подступы деструктор реальности заминировал ментальными бомбами. Из-за этих маленьких, незаметных, чертовски эффективных и очень опасных кругляшков полиция потеряла двух человек. Третьим едва не стал Ринат – щит блокиратора защитил от выброса энтропийного заряда, случившегося настолько близко, что полицейский на мгновение ослеп. Ещё бы чуть-чуть, и конец: щит бы не справился с волной сфокусированного разрушения.

Отдуваясь, Ринат укрылся за толстым зелёным дубом. В летнюю пору округа утопала в зелени деревьев – всего в двух кварталах их насчитывалось около сотни. «Раз уж мы начинаем новую жизнь, хоть и в старом мире, пусть она будет красивой», — счёл один из прошлых президентов, принимая закон об озеленении.

— Тебе повезло, что этот ублюдок совсем не снайпер, — сказал Серёжа, сидевший рядом, прислонившись к каменной стене. – Пока ты бежал сюда, он выстрелил в твою сторону, наверное, раз десять.

— Я почувствовал.

И действительно, что-то необычайное, какое-то отталкивающее чувство возникало у любого человека, когда рядом с ним стараниями очередного безумного дера рушилась с таким трудом созданная реальность.

— Чёртов Ефимцев, — пробормотал Ринат, с сомнением глядя на блокиратор.

— А он-то тут при чём?

— По вине этого спасителя мира, этого энгэ-пророка, я лишился секса и едва не распрощался с жизнью. Если бы он в своё время не восстановил мир, вернув его из галлюцинаторных грёз обратно на землю… Вот ведь дерьмо! – Ринат потряс рукой, к которой, словно браслет, крепился блокиратор. Красная чёрточка – показатель работоспособности прибора – не горела.

            — Наверное, не выдержал после взрыва, — предположил Серёжа.

            — Да какая теперь разница, — хмуро отозвался Ринат. – Надо двигаться дальше – с защитой или без неё.

            — Не думаю, что Иваныч это одобрит, — в голосе Сергея прозвучало сомнение.

— К счастью, он ничего не знает, а сообщать ему я не собираюсь.

— Ибрагимбеков, Доценко, приём! – раздался вдруг голос строгого и властного полковника, которого все за глаза звали Иванычем. Иваныч был личностью выдающейся и запоминающейся; внешне офицер соответствовал своему образу: высокий, мощный, с большими седыми усами.

«Как чувствовал», — подумал Ринат и отдал устройству связи мысленный приказ включиться.

— Приём!

— Как ваши дела? – требовательно спросил полковник.

— Планируем финальный штурм, — твёрдо произнёс Ринат, старательно не обращая внимания на качающего головой Серёжу.

— Тогда вперёд. Ребята не могут всю жизнь отвлекать этого ненормального. Ледковский и Слонов прикроют вас.

— Дмитрий Иванович… — начал было Серёжа, но Ринат приложил палец губам – а в следующее мгновение выскользнул из-под защиты вековечного дерева и, выдвинув йэф, сжав его в правой руке, устремился прямиком к цитадели дера.

Ругаясь вполголоса, Сергей бросился за другом, по пути обронив, что они выдвинулись. Краем глаза полицейский заметил подбегающих справа Слонова с Ледковским. Оперативники обстреливали нейтрализующими сгустками дом, стараясь попасть в окна. В ответ, с перерывами, летели волны энтропии. Там, куда они попадали, моментально появлялись кривые дыры: бытие стирали, будто ластиком.

«Почему я работаю в паре с неадекватом? – вспыхнула в сознании Серёжи искорка-мысль. – Бросаться чуть ли не грудью на врага с энтропом, когда кругом мины, а у тебя сломан блокиратор!»

Сергей прислонился спиной к стене и отдышался; он стоял слева от открытого окна, Ринат – справа, а из прямоугольного отверстия вылетали, искажая восприятие, сверкающие волны.

Бросай гранату, жестом показал Ринат. Серёжа, у которого не было другого выбора, согласно кивнул и полез за световухой. Энгэ-отступников никогда не убивали – только нейтрализовывали или брали живыми, для исследований. По данным учёных, в случае убийства энтропийная энергия выбрасывалась в пространство и «ожидала» нового посланника, чтобы его силами пошатнуть и без того неустойчивое мировое равновесие. Не оборачиваясь, Ринат поднял руку и начал разгибать пальцы. Всё продолжалось неимоверно долго. Когда Ибрагимбеков наконец дошёл до трёх, Серёжа нажал кнопку и закинул гранату в тёмный провал; в ту же секунду Ринат опустил защитные очки и, подпрыгнув, забрался в дом. Взрыв ударил по ушам, яркое пятно встало перед взором, но очки сделали своё дело: он видел фигуру орущего энгэ – рослого, мощного парня, — который в припадке страха и ярости слепо отстреливался из трубки, расширявшейся к концу, словно воронка. Упав на пол, Ибрагимбеков выпустил в преступника мощный нейтрализующий сгусток… Однако псих продолжал садить во все стороны, истошно крича. Ничего не понимая, Ринат выстрелил ещё дважды и оба раза попал в цель – с тем же эффектом.

В чём дело? Йэф сломан? Или у энгэ есть неизвестная сверхзащита? Или… это вовсе не энгэ! Но как такое может быть?! Только у негаллюцинирующих мозг работает в том режиме, который позволяет им пользоваться энтропами. По сути, эти устройства безобидны, они не более чем проводники для мозговых волн, у обычных людей совершенно безопасных. Но энгэ «разрушают» реальность взглядом и поэтому, в частности, свободны от влияния г-модуляторов. Так как же обычному человеку удалось применить энтроп? Это ведь невозможно! Если только… некий неведомый злой гений не изобрёл новую версию разрушителя!..

Всё это пронеслось в сознании за миллисекунды и было похоже на сжатый до состояния одного слова абзац. Информация в смертельно опасной ситуации менялась сама, и менялась практически до неузнаваемости форма её восприятия. Ринат втянул йэф и, резко вскочив, кинулся на здоровяка с энтропом. С грохотом повалившись на деревянный пол, они покатились вбок, пока не упёрлись в стену. Преступник размахивал руками, сжатыми в кулаки, бил наугад; у Рината было явное преимущество в этом «споре», и он быстро успокоил противника парой точных сильных ударов в голову.

Поднявшись на ноги, мужчина устало выдохнул и, не глядя на стоявшего позади с йэфом наизготовку Серёжу, сказал:

— Товар можно забирать.

Сергей как-то странно посмотрел сначала на свой йэф, потом на валяющегося без сознания лже-энгэ, покачал головой – его любимый жест – и передал по связи:

— Объект захвачен.

 

 

            — Может, Ефимцев чего напутал с этими своими исследованиями? – предположил Серёжа.

Доценко с Ибрагимбековым сидели в кафешке «За углом», которая и правда находилась недалёко от полицейского участка, где они работали.

— Да мне как-то всё равно, — мрачно ответил Ринат. – Я знаю одно: по вине этого… кхм… деятеля моё счастье находится на грани полного краха. И это не считая сегодняшней заварушки…

— Ну, к последнему он напрямую отношения не имеет. – Серёжа потряс в воздухе початой банкой пива.

— Напрямую – нет. Но если бы не благое устремление этого героя, я бы, может, жил себе и бед не ведал. Лида, опять же…

— А что не так с Лидой? У вас же всё было чики-поки.

Ринат нахмурился и замолчал. Какое-то время он размышлял, отвечать ли на вопрос друга, а потом, собравшись с силами, всё-таки заговорил. Признаваться в таком очень неприятно, но надо излить душу, иначе станет ещё хуже.

— Лида целыми днями пропадает в галломирах. Если бы она работала, проблем бы поубавилось. Но она ж домохозяйка… убеждённая.

— М-да…

— И ещё я подозреваю, что у неё завёлся любовник, — из тех, из выдуманных.

Серёжа покачал головой.

— Да, неприятно… Но ты не падай духом, Ринь! Всё образуется.

— Мне бы твою уверенность.

— Знаешь, жизнь в галловремена, когда все поголовно ходили с этими штуками в башках, — Серёжа пальцем показал на голову, — тоже была не сахар.

— Но теперь-то она даже на сахарозаменитель не тянет, — изрёк Ринат и приложился к своей банке «Седого пивовара». – Хоть пиво научились делать, и на том спасибо.

— Ты ещё про футбол забыл.

Ринат только отмахнулся.

— Хотел бы я встретиться с Ефимцевым, — после некоторого молчания заявил Ибрагимбеков.

— Зачем это?

— Для начала узнал бы, зачем на самом деле он придумал йэфы. Вот ведь, человек попал в историю, создав нейтрализаторы. Их даже назвали по первым буквам его фамилии. Свезло парню, скажи? А что эти йэфы собой представляют? Один точный выстрел – и не такой, как все, исчезает. Энгэ, отключённый от мозговых волн, дематериализуется, между ним и природой как бы ставят нерушимую преграду. Торжество жестокости. Чем не мечта нацистов?

— Куда это тебя понесло? – удивился Серёжа.

— Не верю я, что тут всё чисто, — продолжал между тем Ринат, всё больше распаляясь. – Наверняка у этого Ефимцева был какой-то свой хитрый план…

— Типа?

— Типа передать власть таким же, как он. Или заработать много денег. Деньги… — медленно произнёс Ринат. – Всё упирается в них. Вот и мой брак упёрся.

— А мне кажется, ваша с Лидой проблема отнюдь не в деньгах, — не согласился Серёжа.

— В чём же тогда?

— В несочетаемости личностей.

— Философ, блин. И ты туда же, поучать. Одна поучает, другой поучает…

— Пойдём лучше проветримся – уже давно сидим.

— Угу, — буркнул Ринат, — щас.

Он допил банку одним большим глотком, смял её и бросил на пол. Робот-уборщик тут же подхватился, поднял кусок металла, бросил в себя и переработал, выделив небольшое количество энергии для кафешки.

Ринат опустил в купюроприёмник банкноту и приложил палец к сенсору. Посчитав, сколько мужчина был должен, машина втянула деньги. Из соседнего отверстия показались купюры. Едва ли не выхватив их у бездушного механизма, Ринат почему-то ощутил отчётливую неприязнь.

«Чёртовы деньги», — скользнула в не слишком трезвое сознание змейка-мысль.

Но куда без них? А платят в полиции неплохо, особенно за сверхурочную работу, как её называют оперативники, за задания, связанные с нейтрализацией отступников энгэ.

«Приходится рисковать жизнью. Но ведь любой человек каждый день занимается этим: идя по городу, садясь в метро, летя в мобиле, да просто просыпаясь! “Жизнь – это долгая дорога к смерти”», — вспомнил он фразу одного писателя.

Серёжа хотел поддержать друга, неустойчиво стоявшего на ногах, но тот лишь отмахнулся.

«Надо же, а я ещё не хотел напиваться! – саркастически подумал Ибрагимбеков, выходя наружу и вдыхая прохладный московский воздух. – Ошибочка вышла: день для этого дела очень даже подходящий».

           

 

            Стоило Ринату переступить порог квартиры, как на него налетела Лида, устроив сцену. И из-за чего? Из-за работы! Раньше она никогда не ругалась с ним, на какие бы опасные задания он не отправлялся, — лишь бы бесперебойно таскал в дом заветные бумажки. А теперь…

— Ты совсем обо мне не думаешь! Ты жестокий! А ещё эгоист! – не давая мужу вставить ни слова, кричала Лида. – И знаешь что? Правильно я ушла от тебя в свой галломир – с тобой слишком предсказуемо. Эта предсказуемость выводит меня из себя! Ну, почему, почему ты такой?

— Какой? – плоховато соображая после выпитого, поинтересовался Ринат.

— Дурак!

Лида скрылась в спальне, громко хлопнув дверью. Это означало, что сегодняшнюю ночь – как минимум – Ринат проведёт один. Но если учесть, что они только номинально спали вместе, то какая разница?..

Икнув, не успевший раздеться Ибрагимбеков развернулся и вышел в коридор.

«Всё из-за этого галлюцинатора, будь он неладен! Мне эта штука не нужна! Я ей не пользуюсь, и она жутко меня бесит! Надо избавиться от него, и – немедленно!»

Уверенной, но немного неровной походкой он зашёл в гравилифт, который мгновенно домчал его вниз. Мобиль производства Воздушной Корпорации стоял возле подъезда, ожидая своего хозяина.

— Давненько я не садился за руль пьяным, — сказал самому себе Ринат и усмехнулся – шутка показалась ему смешной.

Он коснулся сенсоров – мотор заурчал, фары загорелись. Мужчина, продолжая икать, поднял транспортное средство в вечернее небо, по направлению к районной клинике трансплантологии.

 

 

Перед кабинетом хирурга никого не было. Врач – полноватый лысеющий мужчина в очках – принял Рината не очень радушно: рабочий день подходил к концу, и медик собирался домой, когда дверь открылась и вошёл человек. На лице Всеславского, доктора медицинских наук, отобразилось выражение плохо скрываемой скуки.

— Вообще-то моя смена заканчивается через пятнадцать минут, — пробурчал Всеславский. – Если хотите, могу записать вас на завтра, без очереди.

— Нет, док, давайте сделаем это сегодня, — улыбаясь, ответил мужчина.

Слегка наклонив голову, Всеславский озадачился было, шутит тот или нет, а потом вдруг понял: да этот тип пьян!

— Я с нетрезвыми дела не имею. Идите лучше проветритесь.

— Док, не кочевряжьтесь, я вам денежку принёс… Я полицейский, и хорошо получаю. Вот, смотрите… – Ринат залез в карман и вытащил солидную пачку купюр, сверхурочные и премию, полученные за поимку псевдоэнгэ живым. – К тому же у меня такая ситуация… жена бесится… На развод, конечно, не подаст, но я чувствую, у неё кто-то есть. Этот проклятый галлюцинатор!..

Всеславский молча слушал сбивчивую речь Рината, на лице медика не отображалось ни единой эмоции.

— Извлеките его из моей башки! – продолжал Ибрагимбеков. – Сколько я вам за это буду должен? Я заплачу! А ещё у меня есть связи – если вам что-то надо…

— Пройдёмте в соседний кабинет, — сдавшись, безучастно сказал Всеславский.

Комкая деньги, полицейский рассовал их по карманам и направился вслед за врачом.

В боковом помещении было темно; Всеславский включил приглушённый свет, и Ринат разглядел массивное кресло, стоявшее в самом центре комнаты, многочисленные приборы, неподвижно зависшие в воздухе, будто в ожидании, стены удручающей расцветки и пустоту.

— Мне садится?

— Садитесь.

Ринат плюхнулся в кресло.

— Ой, простите, док…

Врач не отреагировал – он занимался приготовлениями к операции.

Ибрагимбекову неожиданно пришла в голову мысль, что общество, в котором вот так, запросто, за две-три минуты, можно вскрыть чужую черепушку, чтобы покопаться в ней, а после заштопать, не всё ладно. Наука – вещь хорошая, но надо знать меру. Очень скоро Земной Союз может рухнуть под давлением невыносимых технических новшеств – и не только их…

— Сначала просветим вас – убедимся, что всё в порядке. – Всеславский сопровождал свои действия объяснениями. Он снял с крючка какое-то небольшое устройство с лампочкой на конце, включил его, и лампочка загорелась. – Не двигайтесь.

Ринат чувствовал холод от прикосновения устройства к голове. Сосредоточенно выполняя свою работу, Всеславский на некоторое время замолчал, а затем вдруг выключил аппарат, повесил на место и раздражённо бросил:

— И как это называется? Что за глупые шутки?

— Какие шутки? – не понял Ринат.

— Это я у вас спрашиваю, — недовольно продолжил врач. – Думаете, если вы из полиции, вам всё можно? Да вы нас за людей не считаете!..

— Док, вы о чём?

— О вашей пустой голове!

Сначала Ринату эта фраза показалась обидной и он хотел было ответить в таком же резком духе, но потом, кажется, понял, что Всеславский имеет в виду.

— Вы хотите сказать, что-то не так с моим модулятором?

— С каким, прости господи, модулятором?! Вы в своём уме? Или у вас совсем разум отказал?

Даже находясь под воздействием алкогольных паров, Ибрагимбеков почувствовал, что накричать на медика в ответ будет неправильным, и обычные слова вроде «Ты с кем разговариваешь, мразь?! Я офицер полиции!» тут неуместны. Происходило что-то странное, и это что-то Ринат никак не мог охватить своим ускользающим сознанием.

Ни слова не говоря, Всеславский повернул монитор в сторону пациента. Как ни вглядывался в изображение Ринат, разглядеть галлюцинатора он не смог…

Похожие статьи:

РассказыИз невозможного? (Часть 1/2)

РассказыИз невозможного? (Часть 2/2)

РассказыСверхурочник (Часть 2/2) [18+]

РассказыВ падении

РассказыАдская штучка

Рейтинг: 0 Голосов: 2 1770 просмотров
Нравится
Комментарии (1)
Григорий Неделько # 12 марта 2013 в 18:56 +2
(Опубликован в журнале "Уральский следопыт".)
Добавить комментарий RSS-лента RSS-лента комментариев