ИЗБРАНИЕ
Имя этого легендарного, но почти забытого человека, – Жамсаран Бадмаев. Точная дата его рождения неизвестна.
Говорят, что в 1920 году он утверждал, будто ему сто десять лет. Дочь Бадмаева уверяла, что в год ее рождения отцу было сто лет. Словарь Брокгауза и Ефрона, менее склонный к легендам, без всяких сантиментов называет годом рождения Бадмаева 1849-й, что вполне согласуется с версией семьи и наследников.
Как бы там ни было, он прожил долгую жизнь, до последних дней сохраняя прекрасную память, светлый ум и отменное здоровье. Его младшая дочь родилась в 1907 году: по любому счету Бадмаева «молодым отцом» не назовешь. И не будь революции с ее печально знаменитым лозунгом «Кто не с нами – тот против нас!» – легендарный доктор, возможно, прожил бы еще немало лет.
Говорят, что род Батмы (так называли соплеменники отца Бадмаева) по прямой линии происходит от Чингиз-хана. Как ни странно, этот удивительный слух – не сказка, а доподлинная правда. «Батма» по-монгольски – «цветок лотоса»: именно так звали любимую дочь великого завоевателя. Учитывая, что у всех восточных народов принято знать своих предков как минимум до одиннадцатого колена, данному факту можно верить.
Однако Загосола Батму (отца нашего героя) почитали не столько за его родство с великим завоевателем, сколько за то, что одного из его сыновей – Цультима, тибетские эмчи – целители отобрали для обучения восточной медицине. Одним из главных критериев отбора являлись душевные качества ребенка. Ведь для истинного целителя – это необходимое условие его «профпригодности».
Обучение длилось долгих двадцать лет. Когда Цультим вернулся в Бурятию и стал врачом Степной Думы, Жамсаран был еще подростком.
Познания Цультима восхищали даже строгого отца. Потому, когда настало время решать, кого из сыновей отправить учиться в русскую гимназию в Иркутске, за советом он обратился к сыну. «Пошли Жамсарана, – сказал Цультим. – Быстрый ум имеет. И знает, чего хочет». «Чего же?» – спросил отец. «Служить белому царю».
БРАТ
Сослужить великую службу русскому государю довелось и самому Цультиму. В 1854 году в Забайкалье разразилась эпидемия тифа. Генерал-губернатор Восточной Сибири граф Муравьев-Апостол, испробовав все известные традиционные средства и не добившись результата, обратился за помощью к Совету бурят-старейшин. Те указали ему на эмчи-ламу Цультима Бадмаева. Окурив себя специальными травами, он безбоязненно заходил в юрты зараженных и сумел остановить мор.
Согласно семейной легенде (на сей раз не расходящейся с исторической правдой), когда генерал-губернатор спросил целителя, чего желает тот в награду за работу, Цультим скрестил руки на груди и прикоснулся пальцами к плечам, давая понять, что просит наделить его такими же правами, которые имели русские военные медики.
– Наши военные врачи – офицеры, – ответил ему граф. – Каждый прошел курс императорской Медико-хирургической академии. Где и чему обучался ты?
– Я изучил тибетский язык, дабы постичь мудрость книги «Жуд-ши» – средоточие знаний тибетской медицины, а также овладел искусством по пульсу определять любую болезнь, – через переводчика ответил целитель.
В 1857 году он приехал в Петербург, был зачислен лекарским помощником в Николаевский военный госпиталь, где лечил и – излечивал! – больных раком. В 1862 году получил офицерский чин и официальный диплом, дающий право на частную практику, и сразу же открыл в Петербурге первую в России аптеку тибетских лекарственных трав. Поток больных стремительно увеличивался. Срочно требовался помощник и преемник. К тому же Цультим, научившись говорить по-русски, так и не освоил грамоту, что создавало немалые трудности в его врачебной практике.
В 1870 году в Петербург приезжает Жамсаран, с отличием окончивший гимназию. По совету Цультима он принимает православие. Этот шаг не был конъюнктурной сменой взглядов. «Я был буддистом-ламаистом, – пишет Петр Бадмаев, – глубоко верующим и убежденным, знал шаманизм и шаманов, веру моих предков. Я оставил буддизм, не презирая и не унижая их взгляды, но только потому, что в мой разум, в мои чувства проникло учение Христа Спасителя с такой ясностью, что озарило все мое существо».
Говорят, что крестным отцом Жамсарана стал сам император Александр III, а крестил его преподобный Иоанн Кронштадский. Все это – правда. Поправку нужно сделать только на сан крестного отца – в ту пору Александр был не императором, а наследником-цесаревичем, что нисколько не умаляло чести и доверия, оказанных царской семьей целителю.
В честь своего кумира – императора Петра I, Жамсаран при крещении взял имя Петр.А доверительные отношения с отцом Иоанном продлятся многие годы: позднее преподобный освятит его дом и благословит в двухлетнюю поездку на Восток. Бадмаев же будет лечить отца Иоанна после совершенного на него покушения.
В 1873 году, после ранней и неожиданной смерти старшего брата, Петру перейдет аптека и обширные связи с целителями Тибета и Бурятии. Отныне на протяжении двадцати с лишним лет они будут приезжать к Петру в Петербург, дабы совершенствовать его познания в медицине Востока.
МЕЖДУ БАМ-ом И «ЖУД-ШИ»
Даже светское образование – учебу на восточном факультете Петербургского университета и в Медико-хирургической академии – Бадмаев использует для осуществления, пожалуй, главного дела своей жизни – перевода «Жуд-ши» – тибетского свода знаний о человеке. Назначение его в Азиатский департамент МИДа давало возможность посетить Китай, Монголию, Тибет и черпать бесценную информацию по целительству из первоисточников.
Говорят, что именно Петр Бадмаев стал первым русским ученым, допущенным в святая святых Тибета – Лхасу. Проверить сей факт невозможно – ведь ни до, ни многие десятилетия после никому из российских подданных не удавалось повторить подобное путешествие. Ученик Бадмаева – тоже сторонник тибетской медицины Цыбиков – подтверждает факт посещения Лхасы своим учителем в 1873 году, но о чем и с кем говорил Петр Александрович, не знали даже близкие ему люди.
Выходя из области догадок о том, чем именно занимался Бадмаев во время своей двухлетней «командировки» в Монголию, Китай и Тибет, нужно отметить, что врач-дипломат немало сделал для улучшения условий жизни восточных окраин Российской империи. Именно он первым предложил технический проект строительства железной дороги через Ургу и Калган до Пекина.
Говорят, что именно по этому проекту и был, спустя полвека, построен знаменитый БАМ. На самом-то деле, по мнению специалистов, Бадмаевский проект был куда более разумным и практичным… Да и строить его предполагалось силами инженеров и наемных рабочих, а не полуголодных заключенных.
В Российской столице врач Бадмаев приобретает колоссальную популярность. «В самом Петербурге с начала моей практики, с 1875 года по август 1892 года, я лицом к лицу стоял с 227506 посетителями, обращавшимися ко мне за медицинской помощью… С 1886 года при 179 различных лекарствах употреблено 1 миллион 816 тысяч 630 порошков», – напишет он в воспоминаниях.
Говорят, что его пациентами были все члены императорской семьи. И еще, что доктор Бадмаев лечил наследника Алексея от гемофилии, а знаменитого старца Гришку Распутина – от импотенции. Действительно, Николай IIдоверял тибетскому целителю своих дочерей, часто обращался к нему за помощью. Но Алексея Бадмаев не мог лечить по одной-единственной причине: восточной медицине не известна такая болезнь, как гемофилия, следовательно, и лекарств от нее у Бадмаева и его учителей эмчи-лам не было. А Гришка, как уже достоверно известно, никакой импотенцией не страдал. Правда, по словам самого Петра Александровича, пару раз он все-таки обращался к знаменитому врачу, но нужны были ему травки, снимавшие головные боли – следствие не совсем здорового образа жизни великого старца.
Часто его пациентами становятся министры и сенаторы, в том числе Сергей Витте. Но Бадмаев принимает и простых людей, никому не отказывая в помощи. Больше того, по собственному его признанию, он «старался избегать покровительственной системы, несмотря на близкое знакомство со многими представителями власти, науки, литературы и печати». Для каждого истинного целителя лучшей рекомендацией является эффективность его работы. Что касается Бадмаева, то он исповедовал (в буквальном смысле этого слова) Врачебную Науку Тибета. Начальные буквы названия своей «религии» – ВНТ – он приказал выгравировать на столовых приборах в своем доме. Они стали его фирменным знаком, гербом и символом профессиональной чести. Бадмаев считал, что «врачебная наука как вера неразрывно должна быть связана с человеком с самого момента его воспроизводства. Какая наука, как не врачебная, может давать совет молодым людям обоего пола при браке разумно относиться друг к другу, чтобы сохранить здоровье и избежать физического, умственного и нравственного переутомления?.. Наука как великая истина не признает насилия…» Миссия же врача, по убеждению Бадмаева, заключается не только в исцелении людей, но и в поддержании в обществе духовного равновесия, как это делали знаменитые врачи Индии, Тибета, Египта – александрийского периода, Греции, Рима… Перед собой он ставил ту же цель. На Поклонной горе в Петербурге Бадмаев на свои средства построит бурятскую школу с программой классической гимназии, на восточном факультете университета учредит две стипендии для инородцев.
СЕРДЦЕ НЕКТАРА
Так переводится название древнейшего трактата «Жуд-ши», «восьмиветвистых четырех основ специальной терапии», первое «издание» которого увидело свет три тысячи лет назад и который, по преданиям, проповедовал сам Будда Шакьямуни. Как объяснял Бадмаев, «это сочинение называется восьмиветвистым, так как излагает учение о восьми предметах: 1) об организме взрослого человека, 2) о женщинах, 3) о детском организме, 4) о нервно-истеричных субъектах, 5) о язвах и ранах, 6) об отравлениях и ядах, 7) о старческом организме, 8) о поддержании и укреплении старости».
Говорят, что автор трактата – Цо-жед-шонну, живший в Индии в IVвеке до н.э. Он был сыном царя и купеческой дочери, объездил Восток, изучая внутренние болезни человека, хирургию, овладел техникой трепанации черепа. Свод изложенных им знаний пополнялся результатами практического опыта врачей следующих поколений. К сожалению, это лишь легенда: на самом деле, создать подобный трактат под силу только нескольким поколениям врачей, дополнявшим своими достижениями древний свод знаний.
Около 685 года н. э. трактат «Жуд-ши» попал в Тибет и на протяжении столетий хранился там как величайшая святыня.
Перевод трактата осложнялся тем, что он, как и многие древние своды знаний, был зашифрован. Прямой перевод не содержал истинной информации, а был похож на некий сакральный текст, где есть множество красивых оборотов и необычных метафор, зато начисто утерян реальный смысл.
Нужен был ключ. Нашли знатока, старого ламу, при жизни признанного святым. Он переводил текст с тибетского на бурятский, а Бадмаев, стоя рядом, тут же диктовал перевод с бурятского на русский.
Два издания «Жуд-ши» были мгновенно распроданы. Бадмаева, однако, упрекали, что он не рассекретил рецепты приготовления снадобий. На эти обвинения у него был всегда один твердый ответ: «Лекарственные вещества ВНТ (врачебной науки Тибета) имеют огромное значение для больного только в том случае, если они приготовлены в высшей степени тщательно и точно, как предполагает эта наука…»
Что сказал бы Бадмаев, глядя на полки современных аптек, заваленных тоннами «тибетских», «китайских» и прочих «восточных» «панацей»?
ДИНАСТИЯ
Говорят, что в годы октябрьского переворота Бадмаев лечил матросов от сифилиса. Боюсь, что и эту легенду придется развенчать. Хотя бы просто потому, что такая «нехорошая» болезнь на Тибете никогда не водилась, а, следовательно, как и в случае с наследником Алексеем, и лекарства от нее доктор Бадмаев не знал.
А матросов Петр Александрович действительно лечил – буревестники революции вполне могли болеть и не такими страшными болезнями, равно как и простые смертные.
В 1919 году японские власти предложили ему гражданство, но он не пожелал покинуть Россию, где его жизнь превратилась в беспросветный кошмар. Как истинно восточный человек, он был ярым сторонником монархии и не привык держать язык за зубами. Его арестовывали, сажали, но не убивали. Чекисты тоже имеют проблемы со здоровьем. Во время одной из отсидок он заболеет тифом, но выздоровеет. А когда в очередной раз его могучее здоровье подкосит воспаление легких, он наотрез откажется лечиться, сказав жене: «Что ты можешь сделать против Нее?» Как настоящий врач, Бадмаев сам поставил себе диагноз и понял, что эта его болезнь – последняя.
30 июля 1920 года Бадмаев умрет у себя дома, взяв слово с жены, что в день его смерти она не отменит приема больных.
Племянник Бадмаева, Николай, возглавит клинику тибетской медицины в Кисловодске. Среди его пациентов будут Горький, Алексей Толстой, Бухарин, Куйбышев. В 1939 году Николая расстреляют.
Уже пожилая вдова Бадмаева отсидит несколько лет, но даже в тюрьме, на пересылке и в ссылке в глухом селе она будет требовать от родных посылок с лекарствами: ведь вокруг люди, они болеют, их надо лечить! В 1946 году старушку выпустят, видимо, решив, что пользы от нее все же больше, чем вреда.
В 1991 году по постановлению Президиума Академии наук был издан однотомник теоретических работ Петра Бадмаева «Основы врачебной науки». Переиздана и главная Книга его жизни – трактат «Жуд-ши», правда, только теоретический раздел. Практическая же часть его трудов, завещанная жене, еще ждет своего исследователя. Ибо секрет составления рецептов Бадмаевым до сих пор так и не разгадан. Наверное, для этого нужно по крайней мере не меньше двадцати лет учиться у посвященных и иметь душевную склонность к подобного пода занятиям. Потому что тибетские методики – серьезная наука. Причем особая – врачебная.
Похожие статьи:
Статьи → История одного слова
Статьи → Царство, которого не было
Статьи → Реабилитация Синей Бороды
Статьи → "Серый кардинал" империи ацтеков
Статьи → Властелин легенд
Начала читать и не пожалела - отличная статья. Удивительно, сколько всего может выпасть на долю одного человека. Судьба на него наваливает ношу, а он не сгибается. Врачи вообще особая категория людей.
