№137 Утонувшие звезды
В каждом мире есть свои истории, легенды, предания. Они переплетаются с
реальностью, запутываются в ней и постепенно сливаются. Одни забывают, и они
покрываются пылью времён. Другие ветром скользят из поколения в поколение, с каждым
годом становясь всё сильнее и сильнее. Пока не стирается песком разделяющая вымысел и
правду грань. И тогда истории, некогда родившиеся в чужих головах, внезапно оживают и
врываются в нашу жизнь. Фантазии, ставшие реальностью. Легенды, от которых больше
нельзя уйти.
В тот год лето выдалось неровным, словно крутые американские горки. В один день
воздух прожигало белое горячее солнце, а на другой шёл унылый дождь, напоминающий
серую стальную паутину, заслоняющую собой полмира. И если вечером на ясном небе
светили звёзды, это не означало, что наутро ты не проснешься под звуки ливня.
Может, дело было в погоде, а, может, в чем-то ещё, но нечто странное вернулось тем
летом из небытия.
Оно подкралось неслышными шагами и с глубокими хриплыми вдохами
остановилось над маленьким мирным городком. Ощущение надвигающейся беды. Нечто
большее, чем просто стихия.
В первый раз Егор услышал легенду о мёртвой звезде, когда ему было шесть. Тогда
она напугала его, но вскоре забылась, заигранная футболом, баскетболом и катанием на
коньках. Второй раз речь о ней зашла, когда ему было десять. Он, его лучший друг Кир и
ещё несколько ребят из их класса отправились в поход и ночью у костра пугали друг
друга страшилками. В тот вечер это вызвало только смех. Но третий раз вышел иным.
Сильный дождь разразился совершенно внезапно – ещё минуту назад с неба светило
солнце, а потом вдруг полило так, словно погода за день хотела выполнить всю норму
осадков на месяц.
Егор и его лучший друг Кир катались на велосипедах, и судьба – или злой рок? –
занесла их в лес, когда небо потемнело, и раздался первый раскат грома. Прежде чем хоть
один из ребят успел предложить вернуться, начался ливень. Спрыгнув на землю, друзья
бросились под деревья, чтобы хоть как-то укрыться от холодных потоков воды.
- Ничего себе! – со смешком охнул Кир, когда ледяные капли дождя попали под
футболку. Легкие смешинки пританцовывали в его темно-карих глазах, и на губах витала
неуловимая улыбка, такая небрежная и изящная, словно тонкие крылья бабочки,
сотканные из лучей света. Егор ответил ему ухмылкой. Прислонив велосипеды к стволу
старой ели, друзья принялись ждать, когда дождь пройдет. Но тот явно не планировал
ничего подобного в ближайшее время, он становился всё сильнее и сильнее, и к грому
присоединились молнии. Белые вспышки то и дело освещали тяжелые массивные тучи, а
порой их прорезали извилистые кривые, как будто небо расходилось по швам.
- Эй, Егор, смотри! – спустя минут пять вдруг окликнул друга Кир. Егор,
нахохлившийся как мокрый воробей, перевел взгляд своих карих глаз сначала на друга, а
затем в ту сторону, куда он указывал. Вдалеке между деревьев темнело что-то,
напоминающее стену небольшого домика.
- Не знал, что здесь кто-то живёт, - неуверенно отметил Егор. Но Кир азартно
улыбнулся и пожал плечами.
Покатив велосипеды с собой, мальчишки стали пробираться вглубь леса. И дорога за
их спинами постепенно оставалась позади.
Дождь с каждым мгновеньем шумел все сильнее. Тяжелые быстрые капли чаще и
чаще ударяли по листьям, будто желали пробить их насквозь, нанося свои точечные
удары. Они затекали под футболки мальчишек, оставляя на горячей от солнца коже
холодные следы, вызывающие мурашки, падали на лица, мешая смотреть, скользили по
губам и щекам влажными дорожками.
Но вот среди деревьев действительно показался старый заброшенный домик.
Покосившийся от времени на один бок, он напоминал угрюмого старика с нависшими над
глазами лохматыми бровями. В низких окнах уже давно не осталось стекол, лишь
посеревшие от дождей деревянные рамы. На крыше среди зеленого мха проросло два
деревца и несколько желтых цветков, сейчас закрывших свои бутоны от непогоды.
Егор первым подкатил велосипед к стене и направился к перебитым ступеням, одна
из которых наполовину сгнила. Дом не вызвал у него никаких чувств – просто еще одна
развалина, каких ему довелось видеть немало. Не было никаких сомнений или дурных
предчувствий. Всего лишь покинутая кем-то хижина или лесничий домик.
- Вот так замок! – не упустил возможности прокомментировать Кирилл, следуя за
другом.
- Лучшие покои для Вашего высочества, - подхватил Егор, открывая дверь. Та
ворчливо скрипнула и, шаркнув по дощатому полу, открылась.
Внутри оказалась всего одна комната с четырьмя окнами. Вдоль одной из них стояла
железная кровать, заправленная причудливым лоскутным покрывалом. Посередине
разместился широкий стол и несколько стульев. У противоположной стены, видимо,
когда-то была кухня – навесные полочки, маленькая железная печка с круглой трубой,
выходящей в проделанное в стене отверстие.
Егору и прежде приходилось оказываться в нежилых домах – он с друзьями
переползал много таких зданий, включая бывшие мастерские, библиотеку и часовню. Но
эта комната отличалась от других. Здесь жизнь как будто не ушла, а просто застыла.
Посуда стояла так, словно хозяин просто не допил чай за обедом и выскочил на минутку,
чтобы принести ещё дров для печи. На кровати лежал пиджак на плечиках, в ожидании
того момента, когда его наденут. На полках тут и там остались какие-то личные мелочи,
фото в рамках, сувениры, поделки, книги.
Кир сразу же двинулся к этим полкам. Егор поежился – он всё ещё не мог согреться –
и с тоской посмотрел на печку. О том, чтобы затопить её не могло быть и речи. Скрестив
руки на груди, он потряс головой, разбрызгивая капли воды во все стороны, как щенок
после купания. Кирилла всегда забавляли такие моменты, когда он замечал их. Но сейчас
с серьезным видом он был занят осмотром личных вещей бывшего хозяина этого домика.
Егор и Кир знали друг друга так, словно были одним человеком. Они жили в
соседних домах и дружили буквально с пелёнок. Оба кареглазые и темноволосые, они
были похожи на братьев, а сами себя таковыми и считали. Егор не мог вспомнить ни
одного дня, когда бы он ни видел Кира. Вместе они делили радости и проблемы, доверяли
друг другу все секреты, то, о чём не рассказывали больше никому, у них была тысяча
понятных только им шуток и миллион известных лишь им историй.
- Такое чувство, будто хозяин никуда не уехал, - задумчивый тихий голос Кирилла
заставил Егора отвлечься от мыслей о теплой печке. Друг присел на корточки перед
нижней полкой и разглядывал установленные там статуэтки и фигурки животных.
- В смысле?
- Он... словно просто исчез.
Вспышка молнии осветила небо и отразилась отсветом на стенах. Егору вдруг стало
неуютно в этом месте. Он посмотрел на спину друга, пытаясь понять, чувствует ли он то
же самое.
И вдруг раздался грохот. Но не с улицы. Кир вскочил на ноги, круглыми глазами
глядя на книгу, которую только что уронил. Егор тоже подпрыгнул, но от неожиданности.
- Ох, ты ж... – воскликнул Кир.
- Что? Что там?
Кирилл наклонился, чтобы поднять книгу, а затем посмотрел на друга. Глаза его
блестели азартом и удивлением одновременно.
- Кир! – требовательно позвал его Егор. Ему тоже хотелось узнать то, что узнал друг,
что бы это ни было.
- Это дом Крокодила! – нетерпеливо выдохнул Кир, желая поделиться своей
находкой.
- Ты шутишь!
Егор моментально очутился рядом и заглянул в открытую на первой странице книгу.
На белом листе было выведено: «Гене. Что бы ни случилось, помни, ты лучший в мире
Крокодил».
У Егора даже сердце забилось чаще. Это казалось невероятным. Дом Крокодила
искали десятки ребят в их городке, да, что там говорить, в своё время его пытались найти
буквально все, но никто не мог. Это было своего рода невозможное испытание. Кобаяши
Мару. И вот прямо сейчас Егор и Кир стояли в этом самом доме и держали в руках книгу,
подаренную когда-то Крокодилу кем-то из его друзей. Рассказать остальным ребятам – и
они умрут от зависти и восхищения.
- С ума сойти, - Егор взял книгу и быстро пролистал её. Обычный скучный романчик.
Как раз тот случай, когда не содержание делало её особенной, а бывший владелец.
Давным-давно, ещё до рождения Егора и Кира Крокодилом в городке звали мужчину
по имени Геннадий. Он всегда был вежливым, получил хорошее образование, но вместо
того, чтобы продолжать покорять академические высоты вернулся в свой родной городок
и устроился механиком в автомастерскую. По выходным ходил на охоту и рыбалку, читал
книги и часами просиживал в библиотеке. Наверное, последнее и предопределило его
судьбу.
В маленьком неприметном городке, где все были знакомы или имели общих
знакомых и каких тысячи тысяч, была всего одна особенная отличительная черта –
старинная городская легенда об утонувшей звезде. По-настоящему в неё никто не верил, и
не было никаких доказательств того, что она может быть правдой, но дети и подростки
обожали рассказывать её в темноте друг другу, да и взрослые порой вспоминали об этой
сказке в тот самый час между явью и сном.
- Значит, озеро где-то рядом? – Кир взглянул на Егора. Прямо сейчас он светился, как
будто Новый год и Рождество наступили раньше, да ещё и одновременно, и ему вручили
лучший в мире подарок. Сам Егор, конечно, был удивлен, обрадован тем фактом, что им
покорилась неразрешимая для многих поколений ребят задачка, но в то же время он
помнил, чем закончилась история Крокодила. В один летний день мужчина отправился на
рыбалку, но больше не вернулся. Говорят, он нашел то, что находить не стоило. И мёртвая
звезда забрала его себе.
- Это плохая идея, - озвучил он свою мысль. И для убедительности даже покачал
головой. Но на Кира, разумеется, это не произвело никакого эффекта.
- Перестань быть занудой, - отмахнулся он небрежно и вырвал книгу из рук Егора. –
Ты же не веришь в легенду. Или веришь?
- Пфф, конечно, нет, - Егор сделал вид, что подобное предположение его обидело. С
какой стати ему верить в детские страшилки - Все знают, что на самом деле он просто
утонул в одном из лесных озёр.
- Напомни мне её, - попросил Кир. – Легенду.
- Ты помнишь сам, - буркнул Егор, садясь на стул. Кир склонил голову на бок -
совершенный кот – и сделал жалобные глаза.
- Мне нравится, как ты рассказываешь.
Егор улыбнулся и кивнул.
- Итак, - начал он. – Очень давно здесь не было леса, но было много-много озёр.
Одни глубокие, другие мелкие, все они славились своей чистой водой, такой прозрачной,
что можно было рассмотреть каждую песчинку на дне, каждую рыбку и каждую ракушку.
Люди приходили сюда за водой и верили, что она способна исцелять их своей
совершенной чистотой. Но однажды ночью случилось нечто невероятное. Люди
проснулись от того, что небо горело. Тысячи огненных звезд падали из темноты. Все они
сгорали, не достигая земли. Но одна звезда, самая смелая и упорная, сумела пробраться
сквозь атмосферу. Пылающим лучом она упала вниз и попала прямо в одно из озёр. А так
как в небе нет воды, она не умела плавать и сразу же пошла ко дну.
- Утонула, - подсказал Кир. Он устроился с удобством, подпер голову руками и с
удовольствием слушал. Егор кивнул.
- Мёртвая звезда осталась лежать на дне озера, отравляя его воды. И когда со
временем все озера обмелели и исчезли, сменившись лесами, это продолжало оставаться
столь же полноводным, как и было, словно время не трогало его. Говорят, это всё звезда.
И даже с берега можно её увидеть, там, на самом дне – и нет прекраснее ничего на свете.
Многие желали её достать. Только вот отныне тот, кто войдет в воду, навсегда исчезнет. И
потому люди решили, что озеро проклято и перестали к нему ходить. А со временем и
вовсе потеряли его в лесах. Но иногда путники забредали на его берега. Только вот,
говорят, кто коснется воды, никогда ничего больше не расскажет.
Егор не был впечатлительным, но сейчас эта история заставила его сердце застыть на
мгновенье. Будто от плохого предчувствия.
Это не было похоже на чувство страха, как в детстве, или беззаботного веселья, как
той ночью в лесу. Но словно тень, опасная, ледяная, заслонила собой солнце. И её тьма,
пусть и мимолетно, коснулась души своими длинными холодными пальцами.
Кир молчал, и Егор тоже не знал, что сказать. И в этой тишине, казавшейся ледяной,
оба они вдруг поняли, что гроза прошла. Так же внезапно, как и началась.
Егор снова осмотрел дом. Было странно понимать, что когда-то здесь жил тот самый
мужчина, что стал частью городской легенды. Удивительно, как хорошо сохранились его
вещи. Слишком хорошо, учитывая, сколько времени прошло с тех пор. Больше
шестнадцати точно.
Егор поднялся на ноги и мягко позвал друга.
- Пойдем домой.
Кир с сожалением закусил губу. Было видно, как ему хотелось еще покопаться в этих
вещах или поискать озеро, но он просто кивнул.
Не сейчас. В конце концов, теперь они знают, где это место, и могут вернуться.
Грозы словно и не было. Над домом в голубом небе горело яркое теплое солнце. И
только влажные листья своим блеском напоминали о прошедшем ливне.
- Куда тучи делись? – задрав голову кверху, нахмурился Егор. Небо не могло
проясниться так быстро – ветра совсем не было.
- Не знаю, но лучше нам возвращаться, пока снова не полило.
Забрав велосипеды, друзья отправились в сторону дороги. Сырые ветки били их в
лицо и грудь, то и дело норовили окатить холодным душем, осыпавшимся шумным
звездопадом при малейшем прикосновении. Болотно-зеленый мох, похожий на губку,
впитал в себя холодную воду и казался совершенно сухим, но стоило ноге погрузиться в
него по щиколотку, как кожу тотчас пробирал мороз.
Мир словно затаился после грозы. Может, в ожидании очередной стихии. Егор
пытался расслышать что-то, кроме собственных шагов, но не мог. Птицы не пели. Не
звенели в воздухе крупные стрекозы, не жужжали назойливые мухи, не щелкали шишками
белки. Словно Егор вдруг очутился в картине – когда мир такой же, как на самом деле, но
нет ни звуков, ни движения, только молчаливые неподвижные деревья да небо.
- Птиц нет, - полушепотом заметил он. Вырвавшаяся вслух мысль. – И насекомых.
Странно это.
Странно. Неправильно. Волнующе. Опасно?
Но Егор никогда не поворачивал назад из-за детских сказок и предубеждений.
Однако сейчас они шли и шли, а дороги всё не было. Хотя она должна была быть
совсем недалеко, ведь с неё они и увидели домик. Но деревья казались одинаковыми,
следов не было, и вскоре от однообразия зелени начала кружиться голова.
- Класс,- выдохнул Кир первым. – Кажется, мы не туда свернули и заблудились.
- Но дорога была в двадцати метрах. Как такое возможно?
- Вышли не с той стороны? Не знаю. Это же лес. Как думаешь, если мы будем
кричать, какова вероятность того, что по дороге кто-то пройдет и услышит нас?
- Честно, процента два.
- Я думал, меньше.
Ещё какое-то время они блуждали по лесу, но ничего похожего на дорогу не было
видно. И когда они решили вернуться к домику и начать сначала, то поняли, что
заблудились окончательно и не знают, где он.
В тот момент, когда друзья брели в очередную сторону наугад и обсуждали планы на
следующие выходные вдруг раздался лай. Ребята остановились. И навстречу им выбежала
большая белоснежная собака с медовыми глазами. Она улыбалась и радостно виляла
хвостом. Егор и Кир посмотрели друг на друга и выдохнули одновременно:
- Откуда здесь собака?
- Какая красотка!
Собака звонко гавкнула.
- Мы близко от дома, - радостно заявил Кир. – Смотри, какая она ухоженная.
- Не помню у нас в городе таких собак, - с подозрением заметил Егор. Совершенно
субъективно собака ему не нравилась. Он не мог найти этому причину. Просто
интуитивно. – И на ней нет ошейника. Да и что собака делает в лесу?
- Значит, мы не совсем в лесу, а рядом с дорогой, - беззаботно возразил Кир. – И,
можно подумать, ты всех собак знаешь.
Собака улыбнулась ещё шире и, виляя хвостом, побежала вперёд.
- Давай, пойдем за ней, она нас выведет.
- Не знаю...
Егор сомневался. Он не понимал, почему, ведь это было глупо. Но он не доверял этой
собаке. Зато Кир смотрел на неё затуманенным восторженным взглядом и уже потащился
за ней, катя велосипед рядом с собой. И Егору ничего не оставалось, как следовать за этой
парочкой.
Собака словно поняла, что они идут за ней, потому что не убегала и не виляла от
дерева к дереву, как другие собаки. Она бежала неторопливо и порой останавливалась и
оглядывалась, чтобы убедиться, что ребята не отстали.
Постепенно лес стал редеть. Кир, болтавший всю дорогу, с широкой улыбкой заявил,
что они уже близко к дому и что он всю жизнь будет припоминать Егору, как тот не
доверял собаке.
Кир остановился внезапно, и Егор едва не врезался в него. Но когда поднял голову,
то увидел.
Озеро было невероятным. Ровным, овальным, как будто его создали искусственно.
По берегам аккуратные, словно специально посаженные, росли деревья, обрамляя воду
почти королевским венцом. Прозрачная чистая вода отражала ослепительное солнце
игривыми зайчиками и едва дрожала, хотя ветра не было, и казалось, что озеро дышит.
Или нечто, живущее там. И если прислушаться, то в неестественной для леса тишине
можно было услышать глубокие почти неуловимые вдохи. Словно чьё-то дыхание. Или
это подрисовывало воображение? Игры разума. Присутствие чего-то необъяснимого.
Очень древнего. Возродившегося из легенд. Или породившего их?
- Вау, - короткий восхищенный вздох сорвался с губ. Заворожённый, Егор смотрел и
смотрел на озеро, думая, что никогда не видел ничего прекраснее. И все подозрения, все
плохие мысли вдруг ушли, растворились, как будто кто-то стер их ластиком, оставив лишь
белый лист.
- Как красиво, правда? – Егор улыбнулся, думая, что теперь понимает всех этих
писателей, которые расписывают природу по двадцать страниц. – Словно в сказке...
Озеро умиротворяло. Успокаивало. Внушало чувство покоя и безопасности.
- Нет, - тихим не своим голосом ответил Кир. – Мы в легенде.
И только сейчас до Егора дошло, что не затыкавшийся от самого домика Кир молчал
всё это время. Егор хотел протянуть руку и толкнуть друга в плечо, но что-то удержало
его.
- А что видишь ты? – вместо этого спросил он.
Всё так же негромко, не отводя глаз от воды, Кир ответил:
- Озеро. Кувшинки. Звезду.
Егор застыл, и холод стремительно прокрался к его сердцу. Он пытался различить в
голосе или лице друга насмешку, шутку, хоть что-нибудь, но не мог найти ничего.
Пожалуйста, нет. Пусть это будет неправда. Пожалуйста, пожалуйста.
- Кир? – Егор шагнул к другу и положил руку на его плечо. Что-то тёмное, страшное
происходило. И сердце Егора стонало. Предчувствие, бившееся в крови, становилось всё
сильнее и сильнее.
- Кирилл? – голос надломился и треснул, разлетевшись по швам.
И Кир посмотрел на него. Не мог не посмотреть, услышав эту жалобную интонацию,
услышав своё полное имя, которым его называли только взрослые. Каждый раз, когда
Егор называл друга Кириллом, это была особенная ситуация. Важная. Момент, стоивший
всего. Но сейчас в отражении карих глаз лучшего друга Егор вдруг увидел её. Утонувшую
звезду. Она сияла бархатным медовым светом из-под толщи вод, но это не было
прекрасно. Это было жутко. Пугающе. Мурашки пробежали по рукам и спине.
Нужно было уйти. Сбежать. Спасти своего лучшего друга от чего бы то ни было. Он
моргнул, на секунду прикрыв глаза, а потом вдруг увидел, как изменилось всё вокруг.
Словно маска упала. Иллюзия исчезла.
Мир рассыпался. Сильный ветер бился о ветви деревьев, словно мечтая проткнуть
себя ими насквозь и истечь невидимой кровью. Солнца не было, и низкие зеленовато-
серые тучи грозили рухнуть на землю и придавить все вокруг своей тяжестью. Что-то
гудело, скрипело, стучало из леса. Волны озера с шумом накатывались на берег, а вода
стала совершенно мутной, грязной, какого-то неправильного тёмного цвета, словно кто-то
пролил в неё все чернила мира.
- Кирилл! – Егор сжал рукав футболки друга и потянул на себя. – Пойдем!
Крик его перекрыл ветер.
- Посмотри… - вдруг произнес Кир и указал на озеро. Егор оглянулся и снова увидел
собаку. Он и забыл про неё. Проклятое животное.
- Кир, пойдем, давай.
Но Кир оттолкнул руку Егора и прошагал вперед, к собаке. Та сразу же завиляла
хвостом, радостно вскакивая на лапы. Её добрые глаза горели маленькими солнышками.
Но каждое солнце – это звезда.
Всё внутри сковал лёд.
- Кир, нет!
Егор дернулся к другу, но не успел. Ладонь Кирилла легла на мягкую собачью
макушку и принялась ласково трепать пса за ухом. Тот завилял хвостом с двойным
энтузиазмом и, поднявшись на задние лапы, принялся вылизывать вторую руку парня.
- Он чудо, правда? – Кир посмотрел на Егора с улыбкой. Но предчувствие мешало
дышать, мешало улыбнуться в ответ.
И тут Кир закричал.
Егор подпрыгнул и отшатнулся, увидев. За секунду пёс стал другим. Белоснежная
шерсть облезла, сменившись сырой длинной черной шерстью, похожей на водоросли. В
груди просвечивали покрытые плесенью и илом ребра, а вместо очаровательных золотых
глаз чернели круглые пустоты. Открытая пасть была полна длинных острых клыков,
покрытых следами старой и свежей крови.
Собака вцепилась зубами в руку Кира и, пятясь назад, потянула его за собой в озеро с
какой-то неестественной силой и скоростью. Он пытался сопротивляться, упираться, но не
мог.
- Нет! – закричал Егор и побежал за другом, вытянув вперёд руку. Только успеть,
только схватить его, удержать.
- Егор! – вопль Кирилла на мгновенье повис над водой и тотчас разбился на тысячу
стеклянных осколков.
Быстрее, быстрее!
Егор перепрыгнул через несколько кочек и ухватил протянутую ладонь друга.
Влажные пальцы крепко сжали его руку в ответ.
- Я держу! Я держу тебя!
Мёртвая звезда в глазах Кирилла не исчезала. Она так же мерцала своим тихий
светом, но сейчас её отблеск заслонял страх. И Егор тоже боялся. Что уж там, он был в
ужасе. Он сжимал руку лучшего друга и тянул на себя, пытаясь удержать. Но собака, или
кто бы то ни был на самом деле, была намного сильнее.
- Егор! – крик отчаянной мольбы смешался с болью. Егор слышал, как хрустнули
перекушенные кости в ладони Кирилла, видел, как во все стороны брызнула кровь. Собака
злобно рычала, тянула свою жертву за собой, в черные глубокие воды, туда, где на дне
покоилась та самая звезда, что мерцала в обреченном взгляде Кира.
- Не отпускай меня…
Его голос вдруг изменился. Страх в нём стал ярким и неприкрытым. Словно он понял
что-то. И смирился.
Но Егор – нет.
- Никогда.
Ты мой лучший друг. Ты мой брат. Нет ничего на свете, что заставило бы меня
отпустить тебя.
И невидимый голос из темноты подсознанья ледяным шипением произнес:
- Есть.
Рычание собаки усилилось, превратившись в рев. Не удержавшись, Кир упал, и Егор
вслед за ним. Их обоих потащило по земле, в воду. Второй рукой Егор пытался ухватиться
за ветки, траву – что угодно – и удержаться, но не мог. Ногти лишь скребли землю в
безуспешной попытке остановить движение.
Спасения не было.
Когда холодная вода коснулась кончиков пальцев, Егор набрал в грудь воздуха и
задержал дыхание. Сейчас.
Мутная ледяная тьма окружила его. Едва ли он мог различить бледное лицо Кира и
его темнеющие глаза, мёртвую собаку и далекий бархатный жёлтый свет, идущий из
глубины. Всё, о чём он думал, это вырвать друга из лап чудовища, любой ценой. Спасти.
Не дать ему стать новой жертвой утонувшей звезды.
Он пытался грести вверх и тянуть, но не получалось. Силы исчезали, как и воздух.
И внезапно Кир забился, словно в конвульсиях. Егор не сразу понял, что случилось,
пока вода вокруг не стала еще темнее. Кровь. Это была кровь Кирилла. Его так и не
прозвучавший крик отдался эхом боли в ушах Егора.
Они оба задыхались и тонули.
Сознание растворялось, утекало. Дышать стало больно – резь в легких усиливалась с
каждой секундой. И Егор знал – это конец. Ни ему, ни Киру не суждено вернуться.
По какой-то, одной ей ясной причине, звезда выбрала Кира в свои жертвы. Но Егор
не хотел, не мог быть без своего лучшего друга.
Он ещё пытался бороться, но часть его разума уже затуманилась. Он пытался увидеть
в темной воде глаза друга, чтобы знать, что он не один, но не мог различить ничего. И
только еще теплая рука Кирилла в своей руке напоминала о нём. О том, ради кого было
всё это.
Резкая ослепляющая боль пронзила руку, ту самую, что держала ладонь Кира. Егор
невольно закричал, и холодная вода попала в рот, лезвиями кинжала разрезая горло, а из
глаз брызнули слёзы.
Большие острые зубы рвали его плоть, обрывали нитки нервов и сосуды, крошили
кости. Рычание собаки заглушало шум крови в ушах. Егор не мог думать, не мог дышать.
Он больше не чувствовал Кирилла, не чувствовал свою руку и самого себя.
Вода и кровь поглощали его, утягивали в свои водовороты, смывали его имя с лица
Земли. Он исчезал. Переставал существовать. Всё, что осталось, это захлебывающийся
извивающийся комок боли, раздирающей душу изнутри на части.
Каким-то чудом – или проклятьем – Егору удалось вытолкнуть себя из воды. Он не
помнил ни то, как вынырнул, ни как глотал обдирающий до крови горло воздух
перебитым горлом, ни как плыл к берегу. Следующее, что осталось в памяти, это то, как
под дрожащими ногами внезапно вместо бездонной воды оказалось песчаное дно. И
осознание этого на мгновенье заслонило сжигающую тело боль.
Дрожа, на коленях, Егор выбрался из воды. Сдавленные хрипы вырывались из груди,
напоминающие стоны умирающего. Будто кто-то резал грудь тупым кинжалом. Снова,
снова и снова. И дыхание смешивалось с рыданиями.
Больно. Как же больно.
Егор споткнулся обо что-то – он едва ли видел землю из-за слёз и собственных мук –
и упал, прижимая к груди то, что раньше было правой рукой. Кровь пропитывала и без
того мокрую футболку, а боль распускала свои щупальца в каждую клетку тела, словно
заражая их своим ядом.
И он закричал. Сломанный отчаянный вопль вознесся к далеким облакам и
рассыпался над озером звездным дождём.
За что?! За что? За что...
Но безмолвная гладь воды сохраняла равнодушие и спокойствие. И где-то там, под её
толщей, остался Кир. В вечном плену утонувшей звезды. И никакие молитвы не могли его
спасти. Как и Егор. И в тот день оба они канули в вечность. Погибший в озере мальчик и
его лучший друг, потерявший от горя рассудок. Но только Егор знал, что было на самом
деле. Ему не привиделось. Только никто не желал его слушать. А значит, однажды звезда
найдет себе новые жертвы. И там, на дне озера, станет на одну утонувшую жизнь больше.
