№59 Башня Водолея
Башня Водолея.
«Мальчик стоит на башне. Тяжелый гривастый шлем, слишком большой для него, сполз на затылок. Взрослая, не по размеру кольчуга, обвисла складками. Копьё в два его роста, не по руке, прислонено к выщербленным каменным зубцам. У ног стоит не уместный здесь глиняный кувшин для воды с высоким горлом. Серые, как штормовое море, глаза напряженно вглядываются в колышущиеся тени у подножия башни.
Смешной, нелепый мальчик стоит на башне.»
Кнопки звонка рядом с дверью не нашлось. Впрочем, дверь больше походила на металлическую нашлепку на стене. Ни глазка, ни ручки. Даже петли были спрятаны где-то внутри. Только крестообразная замочная скважина безразлично дышала теплым сквозняком в центре. Можно было подумать, что здесь какая-нибудь щитовая, а не жилая квартира, если бы не цифры «177», криво накарябанные рядом на стене.
Замявшись на мгновение, Ленка осторожно постучала согнутыми пальцами. Металл оказался холодный, почти ледяной. А звук вышел еле слышный, словно дверь с той стороны была обита толстым войлоком. Вздохнув, она постучала сильней. Результат вышел прежний. Безотчетная злость на хозяев, запершихся где-то внутри, накатила на девушку. Поставили дурацкую дверь, звонок поленились сделать, а постучать, вообще не получается! И заколотила кулаками по обжигающе холодной железяке.
Реакции не было. За дверью царила гробовая тишина. Только отбитые руки жаловались на нервную хозяйку. Подождав еще пару минут, Ленка развернулась и пошла к лифту.
Кнопка из пожелтевшего пластика сочувственно зажглась изнутри теплым светом. Внутри шахты загудела пришедшая в движение кабина.
— Ты чего стучишь, как сумасшедшая?
Голос за спиной напугал Ленку до слабости в коленках. Медленно обернувшись, в полумраке подъезда она увидела распахнутую дверь и мужскую фигуру в проеме.
— Так ведь на слышно же ничего.
— Кому? Тебе? Я и с первого раза услышал. Чего хотела, девочка-дятел?
— Сам ты… — Уже собравшись обидеться на такое хамское поведение, Ленка вспомнила, зачем пришла, и возмущенный возглас угас сам собой, — Меня Ольга прислала. Вернее не прислала, а сказала, что тут помогут. Ты Аквариус?
— Не похож?
Двери лифта открылись за её спиной. Бледный липкий свет ножом рассеял полумрак. Фигура собеседника обрела плоть. Потертые джинсы, линялая футболка болотного цвета, короткие волосы торчат ёжиком. Серые глаза с бездонной глубиной штормового моря.
— Заходи, посмотрим, что там у тебя.
Парень пропустил её вперед. Сделав пару шагов по темному коридору, Ленка услышала, как с тяжелым лязгом закрылась дверь. Волной накатил страх.
— Пять шагов вперед и направо. Кофе варить умеешь?
— Ага.
Повернувшись, как просили, направо, Ленка натолкнулась на тяжелую занавесь. Дернувшись от неожиданности, она отбросила её от себя, и в глаза ударил свет.
Это оказалась огромная кухня. С плитой и деревянными полочками в одном углу, и коврами, устилавшими всё остальное пространство.
— Значит, сейчас и проверим. Вон там турка. Кофе в железной банке. Сахар на нижней полке.
Выдав указания, Аквариус выставил на середину комнаты высокую табуретку и уселся на неё верхом. С вялым интересом поглядывал на Ленку, колдующую над туркой. Тёр правую щеку с бледной полоской едва различимого шрама, змеящегося от глаза к подбородку.
Со странной настороженностью Аквариус взял из её рук маленькую чашечку. Повел носом над пенной верхушкой. Осторожно пригубил, закрыв глаза. Медленно, с видимым удовольствием, мелкими глотками принялся пить.
Ленка села на ковре около стены и принялась ждать.
— Никогда не получается варить кофе самому себе. Не любит он меня.
Худые пальцы принялись вращать опустевшую чашку.
— Итак, птица, что у тебя стряслось?
— Меня кошмары мучают.
— Пей валерьянку.
— Они настоящие! Честно! – Ленка сорвалась на крик, - оно следы оставляет, вот!
Девушка судорожно начала дергать блузку, заправленную за пояс брюк. Аквариус кисло скривился. Но стоило оголиться её животу, как выражение сменилось на хищную маску. Спрыгнув с табуретки, он в одно движение оказался около Ленки. Упал на колени и чуть не уткнулся лицом в красные полосы, жирными змеями перечеркнувшие кожу девушки.
Аккуратно, словно боясь спугнуть, провел пальцами по странным следам. Шумно втянул воздух носом, будто принюхиваясь. Легко помял кожу, наблюдая, как меняется краснота. Заглянул в глаза, наклонив голову набок.
— Что тебе снится, птица?
Взгляд серых глаз накатывает как океанская волна, топит тяжелой лапой, заставляя вспомнить.
«Мокрый липкий туман колышется серыми пузырями. Болотная топь чавкает под ногами мерзкой грязью. Гнилостная вонь плывет удушливыми волнами. И где-то далеко в сером мраке воет и мерзко хрустит.
Ты идешь по этому гиблому месту. И с каждым шагом накатывает ощущение, что рядом кто-то есть. Огромный. Чудовищно старый. И ужасно голодный. В вечной жажде живой плоти. И Этот смотрит в спину тяжелым взглядом. Облизывает безгубую пасть раздвоенным языком. Не торопится, растягивая сладкий миг охоты.
Черные узкие тени мелькают в тумане. Свиваются кольцами. Окружают тебя. Охотничьей стаей загоняют на низкий холм, поросший острой как ножи травой. Кружат, расплескивая темную болотную жижу лоснящимися телами. Извиваются змеями, поднимаясь над водой.
И ты кричишь, когда бугрящиеся уродливыми наростами щупальца? змеи? плети? бросаются из тумана. Оплетают тебя. Рвут кожу обжигающими прикосновениями. Душат объятиями удава.»
— Нет! Нет! Не надо!
— Тихо, птичка, тихо.
Аквариус обхватил бьющуюся Ленку.
— Всё кончилось. Его больше нет. Оно не придет.
Подул в лицо девушки тонкой струйкой. Ленка последний раз вздрогнула и затихла в руках Аквариуса.
Бережно, как стеклянную куклу, Аквариус поднял её и на руках отнес в соседнюю комнату. Уложил на низкий диванчик. Укрыл пледом. Поправил упавшие на лицо волосы цвета темного мёда.
Постоял над девушкой минуту, другую. Раскрытой ладонью провел над ней широкую дугу и вернулся на кухню.
«Мальчик стоит на башне. Тревожная непроглядная ночь колышется вокруг бархатным плащом. Камни старой кладки остывают, холодя ступни через сандалии. Где-то позади, в городе, изредка слышатся крики и звон оружия. Враги уже в городе? Или это вразумляют паникеров? Бежит к воротам резерв? Нет ответа. И до рези в глазах всматривается мальчик в темноту под стенами. Не проглядеть бы!
Липкий, как сироп, страх подкатывает к мальчику. Тогда он достает листок серой бумаги, исписанной с двух сторон, и складывает из него солдатика. С каждым часом подступающей ночи растет маленькое воинство на шершавом камне в бойнице. Гордые воины не в силах сразить врагов, подступающих к городу, но встают стеной против ужаса, берущего в кольцо маленького полководца.
Мальчик, бледный от страха, стоит на башне.»
Ленка очнулась впервые за многие дни со спокойным сердцем. Не было привычного ужаса преследующего из сна как гончая. Не кололи ядовитыми иглами следы на коже, оставленные ночными тварями. Спокойствие плескалось в сердце теплыми волнами. Завернувшись в плед, как в тогу, Ленка нырнула в темный коридор и на ощупь добралась до кухни.
В центре на ковре, поджав ноги под себя, сидел Аквариус. Густые клубы табачного дыма плавали вокруг него, громоздясь призрачными замками, а в пепельнице у правого колена высилась гора бычков. Перед ним в беспорядке валялись тонкие кисточки, ножницы и пара узких коротких ножей, обрезки бумаги, баночки с краской. Глаза Ленкиного спасителя покраснели, темные круги легли под веками.
— Сваришь кофе?
— Ага.
Пока Ленка хлопотала у плиты, он снова закурил. Хрипло закашлялся от первой затяжки, но с упорством продолжал вдыхать горький дым.
— Я долго спала?
— Не слишком. Спасибо.
Кофе Аквариус выпил одним глотком.
— Вот, держи.
В подставленную ладонь лег бумажный рыцарь. Мастерски раскрашенный акварелью. Маленький, не больше мизинца, он сжимал копье, сделанное из зубочистки. На поясе висел ятаган без ножен из половинки лезвия бритвы. Гребень на шлеме воинственно топорщился.
— Поставишь около кровати. Кошмаров больше не будет.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Пойдем, провожу. Мне надо поспать.
Дверь за Ленкиной спиной тяжело захлопнулась. Ей стало немного обидно, и в тоже время радостно. Обещанное избавление от кошмаров распахивало за спиной белые, как первый снег, крылья. Не дожидаясь лифта, она вприпрыжку побежала вниз по лестнице.
«Это было давно. Нет, стой, это было совсем недавно. Вот, буквально вчера... Как это вчера? Здесь, на башне, ты стоишь уже много лет! И ответ теряется, утекает смеющейся водой из кувшина. Но ты знаешь точно - это было.
Ты шел по Веселой улице, мимо шумящего базара. Сгибаясь под тяжестью кувшина, полного ледяной воды. Лишь на минуту ты остановился передохнуть. И увидел его.
Посреди улицы стоял воин из городской стражи. Рукав кольчуги порван, голову опутывает наскоро перевязанный бинт, вспухший на ухе кровавым пятном, а в глазах пылает бешенство пополам с отчаянием.
— Граждане! Враг у ворот! К оружию, братья!
Но ни один из прохожих не обращает на воина внимания. Словно не видя, огибает его толпа, слепо смотря сквозь него. И слезы отчаяния катятся по обветренным смуглым щекам.
В тот момент, когда вы встречаетесь взглядами, порыв ветра будто хлопает огромной ладонью по улице. Воин подскакивает к тебе и до боли сжимает твоё плечо.
— Не видят! Никто не видит! А ты, ты же слышишь меня? Да, мальчик?
Ты непонимающе смотришь на стражника.
— Напали! Внезапно, мы с трудом успели отбить ворота. Нужно срочно поднять ополчение. А они не слышат! Ни один. У нас не хватит людей. Это какое-то колдовство. Нужно время, колдовство не будет действовать долго. Надо продержаться, не дать им занять башни. Тогда мы устоим. Помоги нам! Ты же видишь, на тебя не действует эта дрянь.
Он тянет тебя по кривым переулкам в сторону городских стен. Вы идете, раздвигая толпу как горячий нож. Теперь ты видишь, это точно колдовство - люди обходят вас, отводят глаза, словно вас нет. Когда ты пытаешься окликнуть встреченных знакомых, они отворачиваются. Тебе страшно.
— Вот, — хрипит воин, — Башня Водолея. Ты один сможешь удержать её. Смотри. Видишь? Вот этот рычаг. Очень легко опрокинуть любого врага. Главное - не струсить. Справишься?
Ты киваешь, внутренне обмирая от страха. Воин уходит искать в городе, охваченном черной волшбой, тех, кто сможет встать часовыми на другие башни. А ты, смешной мальчик с кувшином, смотришь вниз. И веришь, что не струсишь в нужный момент.»
Жизнь вернулась в привычное русло. Кошмары исчезли, оставив снам только глупую ерунду. Только иногда Ленка вспоминала серую глубину глаз Аквариуса. Странный парень. Она слышала о нем слухи раньше: “Если случилось странное — надо идти к нему. Он поможет. Шарлатан. Просто хороший психолог. Пустышка, напустивший таинственности и пафоса”. Теперь, когда он помог, девушка не знала, что и думать.
С каждым днем воспоминания о пережитом ужасе уходили всё дальше и дальше. Первый дни, ложась спать, Ленка долго разглядывала своего бумажного защитника. Говорила ему “спокойной ночи”. Убирала утром на книжную полку. Но скоро перестала обращать на него внимание — разве может взрослый человек долго верить в подобные глупости?
Лето, властно утвердившись в правах, звало гулять, веселиться и зажигать. Вернувшись однажды поздно вечером и ложась спать в самом лучшем настроении, Ленка обратила внимание на бумажного солдатика. Краски на игрушечном страже расплылись. Ой, это же она сама намочила его утром, опрокинув кружку с водой. Ерунда, это же просто бумажка. Надо завтра его совсем выкинуть — подумала девушка перед тем, как заснуть.
«Чпок! Жидкая грязь обхватывает лодыжки. Туман, пахнущий гнилью, врывается в легкие, заставляя зайтись в тяжелом кашле. А вокруг начинает сладостно стонать трясина, приветствуя жертву.
— Бежим!
Воин в шлеме с гребнем хватает Ленку за руку и тянет куда-то. Девушка, с трудом вырывая босые ноги из склизкого болота, старается не отставать от своего защитника. Набегу замечая, что доспехи на нем порваны, а наконечник копья зазубрен и ржав.
— Сюда!
Двое вбегают на низкий холм, поросший острой, как ножи, травой. А вода вокруг спасительного острова вскипает от темных щупалец.
— Передай ему: я выполняю свой долг до конца! — кричит раненый рыцарь.
Воин отталкивает Ленку назад и, выставив копье, бежит на поднимающуюся из воды тушу, сотканную из тьмы. Он трижды успевает ударить копьем, прежде чем его комкают и разрывают щупальца... »
Ленка очнулась рывком, заходясь в беззвучном крике. Бумажный солдатик лежал на тумбочке. Растерзанный на кусочки, с еще тлеющими краями. Девушка зарыдала.
Она бросилась по чуть не забытому адресу. Дверь с замочной скважиной в центре была всё так же холодна. И на этот раз безответна. Устав колотить, Ленка уселась на корточки рядом с ней и обхватила голову руками. Она дождется, обязательно. Больше идти за помощью было некуда.
Минуты падали, как вытекающая из треснувшего кувшина вода. И с ними покидала девушку надежда. Может он уехал? Что же делать тогда? Куда идти? Кто ей поверит?
Двери лифта с грохотом открылись. Ленка вскинула голову в радостной надежде. Но на площадку вышла незнакомая женщина с набитыми, как мешки кочевника, пакетами. Она с подозрением покосилась на Ленку и пошла к дальней двери. Долго гремела ключами, то и дело оборачиваясь и кидая в сторону девушки тяжелые взгляды. Но, в конце концов, скрылась в своей квартире, пробурчав напоследок что-то о наркоманах и сидящих в подъезде, в то время, когда надо работать. Но Ленке было всё равно. Пусть тысяча тёток хоть орет, она всё равно будет ждать.
— Птичка, ты?
Аквариус появился на лестнице бесшумно, как огромный кот. Она бросилась к нему. Прижалась к груди и разрыдалась который раз за день.
— Ну, ну.
Он, видимо, не ожидавший такого, неловко погладил её по голове.
— Пойдем, тут не лучшее место для слёз. Сейчас ты мне всё расскажешь.
Снова она была на той же кухне. Аквариус не стал утешать её, а приказным тоном сказал сварить кофе. И всё время, пока она стояла у плиты, сверлил тонкую спину взглядом.
— Так, значит.
Выслушав девушку, Аквариус поджал губы.
— Мне надо подумать. Всё гораздо серьезнее.
Он встал, прошелся из угла в угол. И вышел из кухни.
Вернулся Аквариус не скоро, неся в руках толстую книгу.
— Держи. Полистай пока и не мешай мне.
Ленка устроила в углу гнездо из подушек и открыла тяжелый том. Это оказался альбом: на белой глянцевой бумаге были только фотографии, без единой подписи или номера. И на каждой была вода. Ручьи, лужи, реки, озера и пруды, пляжи, океанская гладь и бушующее море, капли росы на листьях и дождь идущий стеной. Вода, как натурщица, показывала всю себя, но так и оставалась неразгаданной. И укачивала Ленку, заставляя слипаться глаза. Так что девушка, не просмотрев и половины альбома, свернулась калачиком и заснула.
Аквариус, напряженный и растрепанный, потряс Ленку за плечо, вырвав из сладкого сна.
— Вставай, нам надо идти.
— Куда?
— Туда, где я смогу тебе помочь. Не можешь же ты каждую ночь спать у меня?
Ленка нехотя выбралась из своего уютного гнезда. Перспективу ночевать у Аквариуса она не рассматривала, но ничего ужасного в этом не видела.
— На, возьми куртку. Она тебе пригодится.
Куртка оказалась размера на четыре больше, и девушка просто накинула её на плечи. Аквариус запер дверь и, не дожидаясь лифта, пошел по лестнице.
Улица дохнула в лицо ночью. Как долго она спала! — удивилась Ленка. Но её провожатый не оставлял времени на раздумья, быстрым шагом двигаясь по темной улице.
Они прошли пару кварталов, свернули направо, еще квартал… Впереди черной непроницаемой громадой высился лес. Ленка бывала в нем — пару раз с одногруппниками устраивали там шашлыки. А пара её знакомых ходила через него в университет.
— Нам туда?
— Постарайся не отстать.
Её странный провожатый пошел вперед тем же быстрым шагом. Страх темноты толкнул Ленку в спину. Она догнала Аквариуса и взяла за руку. Парень ничего не сказал, но его обветренные шершавые пальцы крепко обхватили хрупкую ладонь.
Ночной лес оказался почти не страшным. В просветах между темными макушками деревьев мелькали звезды. Крупные, яркие, как гирлянда на ёлке. А теплая рука парня придавала уверенности.
Они долго шли по тропинкам, видимые только молчаливому проводнику. Пока не спустились в широкий овраг. Внизу, на самом дне, плоском и свободном от деревьев, из крупных камней был выложен бассейн. Родник, вытекающий из стены оврага, наполнял его черной в темноте водой. И в ней тонкой пленкой отражался млечный путь далекого неба.
— Раздевайся, — бросил Аквариус, снимая с плеч маленький рюкзачок.
— Зачем?
— В воду лучше заходить голышом.
Ленка опустилась около бассейна и коснулась воды.
— Она ледяная! Я туда не полезу.
— Ты хочешь, чтобы я тебе помог? Тогда делай, что велено.
Аквариус не обращая на неё внимания, согнулся над рюкзаком. Ленка разделась, сложив вещи на ствол поваленного дерева. Белые лифчик и трусики, казалось, светятся в темноте бледным призрачным светом.
— Я же сказал, догола.
— Отвернись!
Парень фыркнул. Справившись с завязками, он достал кувшин с тонким горлом. Нежно протер ладонью шершавые бока и подставил его под струю родника.
— Лезь в воду, — не оборачиваясь, приказал девушке.
Содрогаясь, она шагнула по темным камням. Бассейн оказался мелким, ей по пояс. А вода обжигала холодом.
— Окунись несколько раз, чтобы привыкнуть. И ложись на спину, пусть вода тебя держит.
Ленка, дрожа, покрываясь гусиной кожей, выполнила приказ. Вся эта затея теперь казалась ей совершенной глупостью. Хотелось всё бросить и побежать домой. Но обратный путь через лес в одиночку страшил больше, чем купание в ледяной воде.
— Хорошо.
Голос парня прозвучал глухо.
— Разведи руки в сторону.
Девушка лежала в холодной воде, которая с каждым мгновением становилась всё теплее. А сверху на неё смотрели звезды. Сочувственно и с теплой улыбкой.
— Закрой глаза.
Аквариус встал на краю бассейна. В левой руке кувшин. В правой - длинная палка, похожая на копье.
Он наклонил горлышко кувшина, давая воде течь тонкой струйкой.
— Вода моя сила…
« Она снова стояла на невысоком холме. Острая, как бритва, трава ранила босые ноги. Туман, плотный, как грязная вата, стелился вокруг ядовитыми прядями.
Внизу, там, где к каменистой земле подходило болото, чавкала топь. Всё громче и громче. Там, шлепая широкими хитиновыми ногами, гибкими щупальцами, приближался кто-то огромный.
Черная, как смоль, вода уже кипела, пузырясь и разбрызгивая слизь.
— Нет!
Крик вышел неубедительным. Погаснув среди густого тумана.
А тот, большой был уже рядом.
И некому было защитить, укрыть от приближающегося ужаса.
Из пелены показалась тень кошмарного гостя.
Воздуха в легких не осталось. Можно было только ждать и молиться, чтобы смерть была быстрой. Она откуда-то знала: Тот, идущий, любит пожирать живьем.
Тварь остановилась. Дрогнула студенистым телом. И завыла. Раздосадовано, зло.
Она обернулась. Позади из тумана вставала башня. Теплый желтый камень стен разрывал туман, как луч прожектора.
На вершине, в бойнице, стоял Аквариус. В высоком гривастом шлеме. С копьем в руке. В маслянисто поблескивающей кольчуге.
— Я страж башни Водолея.
Голос был громче воя твари. Как раскат грома из грозовых облаков.
— Я храню Город от порождений тьмы.
Она прижалась спиной к теплой стене. Веря, что спасение пришло.
— Нет для тебя добычи здесь!
Аквариус поднял руку.
Шум, как грохот водопада, окутал всё вокруг.
Волна, лазурная, пенная, вставала против твари.
Выше, еще выше. До самого неба.
Кошмар взревел, поднимая щупальца.
Чтобы в следующий момент быть погребенным под рухнувшей волной. Раздавленным и разорванным...»
Аквариус бросил кувшин и, не раздеваясь, прыгнул в бассейн. Вода, в глубине которой гасли лазурные полосы, была горячей. Он подхватил спящую Ленку и вынес на берег. Укутал в большое полотенце. И держал на руках, пока девушка не проснулась.
Ленка не помнила, как оказалась дома. Шла сама? Её нес Аквариус? Память молчала и осуждающе качала головой. Но та ночь, бассейн и башня стояли перед ней более реальные, чем сама жизнь.
Кошмаров больше не было. Сны были наполнены радостью, светом и смехом. Только всё время казалось: она ребенок, девочка с волосами, заплетенными в десяток косичек, играет с куклами в тени высокой башни. Желтые камни надежно охраняют её. От того, кто ходит тёмной ночью за крепостной стеной. Скрипя зубами в бессильной злобе. Вот только, кто стоит на вершине башни? Кто мелькает между зубцами в бойницах?
Она не выдержала. Собралась и поехала к нему. Долго стояла перед дверью, не решаясь. Коротко постучала, боясь, что его нет дома.
— Привет, Птица.
Аквариус, растрепанный и сонный, удивленно смотрел на неё.
— Что-то случилось?
Она шагнула к нему. Прижалась. Обняла. Поцеловала в губы. Он пах морем. Солью и водой, чистой и холодной.
«Мальчик стоит на башне. Тяжелый гривастый шлем, слишком большой для него, сполз на затылок. Взрослая, не по размеру кольчуга, обвисла складками. Копьё в два его роста, не по руке, прислонено к выщербленным каменным зубцам. У ног стоит не уместный здесь глиняный кувшин для воды с высоким горлом.
Рядом, прижавшись к его плечу, стоит девочка. Волосы, заплетенные в десяток косичек, кажутся покрывалом волшебницы. Она держит его за руку, поддерживая и наполняя уверенностью.
Двое стоят на башне. Одни, на страже. И башня Водолея, из желтого теплого камня, неприступна, пока они всматриваются в темноту за стенами.»
