Он сидел под мостом – его давнишнее убежище. Под балками, сводами, разрисованными граффити. Все это казалось грудой мусора, выкинутой в черную сосущую пустоту, в небо. Туда же в беспорядке побросали искрящуюся пыль, усилив ощущение хаоса.
Человек под мостом смотрел вверх. Не небо – полотно, – пришло ему в голову. Источенное тлей, тугое полотно, натянутое на сценический прожектор. Иссиня-черное, бархатное, сводящее с ума изматывающим светом сотен звезд. Как будто фальшивое.
Впрочем, искусственным казалось все вокруг: ночь, мост, прохлада от близости воды. Даже мозоли от опрометчиво длительных прогулок в новых сандалиях, или этот чудной гул в его голове. Прошедшая неделя, и их с Ириной, выходит что, выдуманный роман.
Между балок крупная звезда маячила ненужным, инородным вкраплением - эдакая сноска в тексте. Если смотреть с берега, то звезда прямо как лампа выхватывала часть каменного основания моста. А на нем при должном напряжении глаз можно было прочесть странное:
"Феникс - мифическая птица, с каждым циклом возрождающаяся из пепла. Символ обновления".
Кому пришло в голову делиться энциклопедическими знаниями на городском мосту? Нелепость.
Неле-е-епость. Вот так, в туман. Сумасшедший вихрь, захвативший и увлекший его неделю назад - просто шутка с ее стороны.
Или, сумасшедшая – она? Ну не может человек напрочь забыть семь дней своей жизни. Семь дней, которые они так случайно, так восхитительно разделили. Или не разделили?
Вчера она неожиданно, эмоционально призналась в любви. Сегодня – непонимающе отшатнулась, пробормотав "извините", и попыталась натурально сбежать. Когда он схватил ее за руку: в чем дело, Ира пригрозила милицией. И по-прежнему называла на "вы".
Какое, к черту, вы? Не-ле-е...
А, может, он сам не в себе? Вдруг, на самом деле ему эти семь дней "показались".
Не-л... Чертовщина какая-то.
А ведь уже за полночь, наверно. Совсем поздно.
Нужно с ней поговорить. Все-таки, сколько сейчас времени? Как назло, в телефоне сбилось. Показывает на семь дней раньше.
Ну да ведь. Ха-ха. Техника просто прочла, что его голова мотанула в обратную сторону. Вот туда - деградировала, вернулась, к огню, бубнам и пляскам у костра. Странно, что девайс не приписал "до н.э.".
Динозавр. Пережиток. Решился, как в омут. Идиот.
Нужно поговорить.
Тряпка, распустил нюни. Мог бы давно все выяснить, есть же адрес. В тот самый первый день знакомства, когда он проводил ее – как раз было столько же времени. И небо такое же, ненастоящее.
Поднимай задницу, иди к метро. А там до конечной.
Последний час движения поездов. Интервалы увеличены. Горящие красные цифры монотонно сменяют друг друга. Ноль ноль двадцать ноль один. Ноль два. Ноль три. И дата рядом.
Стоп.
Сам собой высветился экран смартфона. Будто бы подтверждая. Дата такая же. То есть, недельной давности. Тринадцатое.
Техника сговорилась? Ага. Восстание машин. Грядущий апокалипсис. Страшный суд. Психо-о-о...
Безлюдный вагон. Только в углу – нетрезвый дядька с закрытыми глазами и открытым ртом: вонь перегара и рокочущий храп. Зачем-то сел напротив. Как будто в тускло освещенной пустоте – опасность. Как будто нельзя туда.
Глупости. Зачем себя обманывать? На руке попутчика – электронные часы. Хочется подсмотреть число. Убедить себя, что все в порядке, что согласие телефона и табло – случайность. Или же, в том, что мир сошел с ума.
Тринадцатое.
Да сегодня двадцатое, черт возьми! Двадцатое!
Бред.
Конечная. Новое табло, бесстрастно демонстрирующее то же. Ноль ноль сорок пятьдесят один. Пятьдесят два. И рядом: тринадцать. Тринадцатое число.
Развернись, друг, смотри. Вот тебе еще одно табло – для поездов в центр. А хочешь, можешь спросить время у тетки у эскалатора?
Тринадцать. Тринадцать. Тринадцать.
Где твоя неделя?
Стой и смотри, как красные лампочки отсчитывают уже прожитое прошлое.
Ау! Единственный результат щипка: видимо, появится синяк. Значит не сон? Станция будто бы стала еще четче. Пахнет чем-то старым, старым. Пахнет ветхостью. Поза-каким-то-там днем.
На улице начало накрапывать. Прожектор перегорел – звезд больше не видно. Небо стало плотней и еще неестественней. Неделю назад все было так же.
Эффект бабочки, возврат на неделю обратно. Поезд отправляется, провожающих просим выйти. Если это не сон, возможно ли, что сном были воспоминания?
Из дверей метро вслед за вышедшим рванулось что-то пышущее жаром, пылающее, большекрылое. Резануло по глазам. Будто ошпарило.
"Феникс – символ обновления". Стираем линии на обеих ладонях. Переписываем начисто. Кто из нас безумен?
Как же дурно было Ирине, не-прожившей-наши-дни, от налетевшего прожившего-наши-дни? Пытался обнять. Маньячина, неадекватный незнакомец.
Можно ли объяснить ей? Ха-ха, привет, я на тебя набросился, потому что у нас был роман, которого еще не произошло.
Ноль ноль пятьдесят три. Ноль семь. Ноль восемь.
В это время неделю назад – у ее дверей. Может, она там?
Через три дома в арку, наискосок, вот школа, мимо, поворот, еще два дома. Теперь на месте.
Никого. Опоздал? Ее там не было?
Это не ее подъезд. Ее, но не ее. Менее обшарпанный, чище. Словно сбросивший несколько лет. Сменивший контингент жильцов.
Площадка тоже аккуратней. Все обустроенней. Все изменилось.
Что происходит, черт возьми?!
Иринин смех – такой же. В прошлый раз точь в точь так же, перед самым подъездом, что-то он рассказывал ей такое... Вот она.
Мягко приобнимая, с ней проходит будто бы калька с него. Почти идентичный парень. Почти двойник.
...
- Ты, как мне кажется, правильно поменял героя. Тот мне не нравился. Какой-то перерефлексированный.
- Пере-что?
- Да нытик, в общем. А девочка хорошая, и имя ей подходит – Ирина. Ты когда закончишь повесть, присылай сразу, окей?
- Тебе лишь бы про любовь почитать.
- Только если ты написал.
- Милая ты. Рад, что тебе нравится.
- Ой, у меня второй звонок на линии. До встречи тогда. Только вот еще. Ты когда переписывал, на сорок второй странице забыл воспоминания того старого героя убрать. Странно так. Героя нет, а воспоминания - остались. Даже жутковато.
- Пропустил, наверно, спасибо. Сейчас добью его.
- Ну пока!
...
Как медленно они целуются. А этот двойник – не промах.
Как это? Просто прийти и занять твое место.
Спинка скамейки такая холодная, будто бы вовсе не из дерева. Сирень ночью пахнет особенно сильно. В голове гудит.
Если долго пялиться на собственные ладони, под затуманенным взглядом они расплываются. Менее и менее четкие. Исчезают. Ничего не изменится, если вместе с ладонями раствориться полностью. Насовсем. Пусть.
Хлопнула дверь. Двойник с улыбкой до ушей развернулся. Даже напевает что-то.
Фигура на скамье безмолвна и кажется прозрачной. Раз – и словно ворох сиреневых соцветий вихрем закрутил и унес ввысь нечеткий силуэт.
Двойник неторопливо направился домой. Над ним, сверкая огненными перьями, то взмывая, то опускаясь к земле, несла свое золотое оперение какая-то необычная птица, похожая на сказочного феникса.
Перед подъездом не осталось никого.
Похожие статьи:
Рассказы → 29 февраля (конкурс "Лишние дни", работа №3)
Рассказы → Несуществующий день лета (32 августа, конкурс "Лишние дни", работа №1)
Рассказы → Тридцать второе меолам (конкурс "Лишние дни", работа №4)
Рассказы → Тахионный смотритель (конкурс "Лишние дни", работа №2)
Рассказы → Междумирье ("Лишние дни", внеконкурс)
