40. Колдуны Подмётной эпохи. Мираш и его любовь

в выпуске 2022/06/13

20 марта 2022 - Женя Стрелец

187…((216.а)) Реконструкция. Бабкина шаль
Хитрая провидица, старуха Хмарь пригласила в гости и задержала Мальву и как раз на то время, когда во дворце совершался переворот. После чего, возвращаться смысла не было.
Мальве только дай предлог, она всегда рада навестить русалочий дом, где всё напоминает обо отце. Зная это, Хмарь бессовестно костерит Болотного Козодоя в письме, лишь бы упомянуть, знает, что наполовину из-за этого Мальва придёт к ней: говорить об отце снова и снова.
***
187…216.а Исходник
Письмо Хмари:
«Ах, Мальва, милый цветик,
внучка, птичка
моих сухих, покинутых ветвей!
Приди проведать бабку.
Размётанный ветрами муравейник
стал дом наш без присмотра глаз твоих.
Русалкам я давно уж не указ,
а эта старая карга,
моя сестричка Гарь
их будто бы приворожила.
Повсюду суета, и хлам её навален,
гори он синим пламенем!
Вчера плели корзины –
серебряные ивы ободрали, от них
гораздо больше пользы от живых!
Их тень покоит и рассказывает сны.
В корзинах-то чего?
Ну, можно те же сны хранить…
Сегодня колдовали с костями саламандры.
Чуть не сломали очаг подводный, ё-моё,
сооружённый ещё отцом их.
И что не делают,
всё время для неё,
для Гари, по её указке!
Добыча, Гарь сказала, великая грядёт,
и подготовиться путём не помешает.
Да знаю я её добычу: в год голодный
медведь шатун такую падаль жрать не будет!
Я говорю: «Русалки, опомнитесь!
У вас иная ловля, иная гордость».
Чихать! Им всё игра!
Испортили мне шаль –
забыли под рассветными лучами,
теперь посередине огромная дыра
и на плечах лежит нескладно, неуютно.
Ты почини её своей рукой,
мой цветик дорогой,
умелой ручкой, лёгкой!
Она – твоё наследство,
шаль, укрывающая день
в ладонях двух ночей.
Закутайся в неё,
не вспомнят, и не узнают,
где провела ты целый день, что делала...
Красавица моя, увидишь, пригодится.
Была бы ты колдунья,
Не волновалась за тебя так сильно!
Дневная звёздочка моя,
старухе ближе ты, чем племя колдовское
покоя не дающее.
Вот повидаюсь я с тобой и успокоюсь.
Зла на отца я твоего!
Смерть оборотня, что такое? Прихоть!
За домом поздно мне смотреть,
стара. Век мой смеркается.
Узнаю, где летает,
уж притащу обратно за рога,
уж потреплю за бороду зятька!
***
188…((29.а)) Реконструкция. Кораблик оригами
Столичный дом возле театрального парка некогда был куплен Мальвой, чтобы подстроить встречу с государем. Её план сработал, но впоследствии, невзлюбив этот симпатичный особнячок, хозяйка отдала его шуту – близкому другу и главной отраде своей дворцовой жизни.
Он был дома и таскался за служанками, домогаясь то одной то второй, отрыто и безрезультатно.
Котик гонял бумажный кораблик на полу. Это было письмо Мираша, который так и не смог выбросить мачеху из сердца. Заговорённая почта невредимой плыла по морю, по туману. Доплыла…
Вытирая пыль в покоях, служанки обсуждали: откуда бы эта бумажка могла взяться? Внезапно девушки упомянули голубя…
– Голубь? – встрепенулся шут. – Никак не мог он сюда залететь, окна закрыты. Голубь указывает на опасное колдунское дело. Сердечное дело. Бумажка – не мусор, не детский кораблик, раз магический голубь возвестил его появление. Дайте-ка сюда. Отнесу прежней хозяйке особняка.
***
188…29.а Исходник
Служанка с кудряшками:
– Что там гоняет котик под ногами?
Фигуристая служанка постарше:
– Потрёпанный кораблик оригами.
Служанка с кудряшками, поднимая:
– Мыс белый, но черна его корма…
Фигуристая служанка:
– Наверное, от строчки из письма.
Служанка с кудряшками:
– Но почему нельзя прочесть ни слова?
Фигуристая служанка, заглядывая:
– Чернила расплылись кругами,
словно кораблик плыл
сквозь дождь или прибой.
Служанка с кудряшками:
– Но не было дождя уж давно,
с тех пор, как голубь залетел в окно.
***
189…((144.а)) Реконструкция. Между строк
Ночь. Запруда возле старого кладбища. Лесной дом Болотного Козодоя и его дочерей.
Не один день письмом на коленях задумчивая Мальва, пока Луна была круглой, полуночничала рядом с бабкой.
Старой Хмари не спится, дремлется. Мальве тоже. Она счастлива поневоле вернуться в тишину родного дома. Ей не нужны собеседники, когда можно посоветоваться с родными стенами. Хоть и совет они держат о новой разлуке. Отец велел ей быть коронованной. «Названному сыну отдаю колдунскую власть, ты возьмёшь человеческую». Так сказал Болотный Козодой. Мальва не хочет власти, никогда не хотела, но помнит его слово и вернётся на трон.
***
189…144.а Исходник
Ревнивый кот котейку гонит прочь
с колен старухи, задремавшей в кресле.
Их примиряет сквозняком рука
проговорённой в никуда печали,
а ветер за окном ветлу качает
и гладит пряди длинные, пока
сходящая луна в окошко смотрит
на серую котейку.
В трёх глазах медовых тишина:
и в лунном и в кошачьих.
***
190…((233.а)) Реконструкция. Откровенность
В приморском городе Мираш, сын бурунной девы был по праву рождения господином, Зимородок – пешкой. При этом один так несчастлив, а второй – так счастлив! Да, он задушен бесправием, но упоён местом плена: море! Всё равно – море! Службу он получил не простую и сложную, а в самый раз для того, чтобы узнать на своём опыте: может ли колдун жить вечно. Беглая государыня потребовала каменный дворец посреди моря. Высотой с мачтовую сосну, шириной как дворцовый сад. Сложить его Зимородок должен из серой гальки, не превышающей размером ноготь своего мизинца. Если попадётся хоть один большой или тёмный камешек, начинай сначала. Правду сказать, владычица клекочущих дев его не торопила.
От линии прибоя отходить Зимородок не мог вообще. Поднимая бурю, он улетал на расстояние, с какого видно море. Уплывал – докуда видно землю. Подозревая, что дело тут в способе перемещения, что стал как бы настоящей пешкой, а пешки не летают и не плавают, они ходят, Зимородок ждал заморозков, крепкого льда. Он мучился, естественно желая свободы и отчаянно не желая покидать место своего заточения.
Слов и клятв его государыня бурунная дева не слышала.
Зато Мираш, бродивший побережьем, быстро стал Зимородку приятелем, насколько это возможно для одержимого человека, который не выплывает из своей тоски. Любовь. Между этими двумя посторонний взгляд не распознал бы: кто сын государыни, а кто её пленник, рвущийся прочь.
***
190…233.а Исходник
Зимородок:
– Пришёл и не пришёл.
На месте сидишь и не сидишь,
не здесь, но и не там,
не слышишь и не видишь.
Не умолкая чайки призывают:
с них взять пример:
очнись и говори!
А если и сказав, опять не скажешь,
я выхода не вижу тебе из тупика.
Мираш:
– Была у нас детей головоломка…
Головоломка – тому, кто водит,
игра на ловкость она для прочих.
Мы башню возводили
на каменном заговорённом основанье
и колышке,
на вид неотличимом от прочих.
Ведущий строил, остальные разбирали.
Азартная игра.
Кто вытащил его,
тот колышек главнейший
обрушив башню,
тот и проиграл.
Чаще других я был им, невезучим,
предчувствуя что жизни мякоть
не для меня,
что дальше будет скорлупа.
Колоть придётся, а не мять.
Я был готов…
Но жизнь способна удивлять.
Сто этажей пустой надежды
сквозных, как раны, возвести
я смог легко…
Обрушить их не в силах.
Всё держится на имени Её,
равно на колышке магическом,
сокрытом.
Зимородок, скучая:
– А, ясно... Что за девица?
Мираш:
– Мальва. Она мне мачеха.
Зимородок, взлетая и разворачиваясь в полёте:
– Сестра моя?!
Та-дам: и сразу ты оправдан!
Прекрасный вкус, ужасный выбор.
Но и влюбляться в равных –
Конечно, глупость! Растрата жизни!
Так-так-так…
***
191…((89.а)) Реконструкция. Фасоны желаний
Теперь, когда признался, его исповедей не остановить…
Мираш вспоминает о несостоявшемся свидании. Ну, как свидании, это с его точки зрения, по крайней мере его не отвергли в качестве провожатого…
Мальве во дворце всего и дела, что принаряжаться, он сделал вид, что тоже собирается в ателье… Не сложилось. Помешал дворцовый переворот. Адрес ателье на клочке бумаги, вот всё, что завалялось в кармане перед бегством. Бумага с виньеткой по уголку.
– На любовную записку не похоже, – говорит Зимородок, – больше на визитку.
– От дворцовых приглашений осталась. Этого портного у нас весьма ценили. Звали шторами украсить новые комнаты, для слуг торжественные мундиры пошить… Звали жить при дворце, а он наоборот – ещё дальше от базара в закоулки какие-то переехал. Это его новый адрес…
***
191…89.а Исходник
Мираш:
– Не визитка, а так – на клочке адресок ателье,
где портной понимает в фасонах.
Для прогулок, для праздничных встреч
или дома за книжкой прилечь
и себя не пугаться спросонок,
мимо зеркала проходя.
Он хитрющий старик
и заказ понимает с полслова.
Если что-то не так,
он тебя как орешек раскусит,
да такого тумана напустит,
мол, пошить это вовсе нельзя
до такого-то срока.
Рассердился? А глядь, и не надо. Ну, старик!
Есть упрямство и личного склада:
на подкладку не брать ничего
кроме белого шёлка.
Ты ему:
– Ладно, шей как угодно,
скажи: почему?
Он тебе, усмехаясь:
– Фасоны желаний подбиты снегами.
***
192…((91.а)) Реконструкция. Оракул маленького народа
Мираш прошёл всеми путями безответной любви, совершил все бессмысленные попытки, споткнулся на всех неизбежных ошибках: от юношеского напора до гаданий на будущее. Есть у него хотя бы надежда на благосклонность мачехи? Он спускался под землю, во владения маленького народа, где воскурения оживляют куклу, говорящую правду. Егерь научил его как это сделать более-менее безопасно. Гадатель объяснил, что делать дальше. Братья-колдуны уже не отговаривали безумца, но и не обнадёживали. Далеко не первый это между ними разговор, но как отказать инфанту? Позволить ему рисковать тоже ничем не лучше.
***
192…91.а Исходник
Егерь:
– Дождись безлунной ночи
и взгляни на северную сторону равнины.
Ты там увидишь, будто паутину из света
и дрожащую свечу над травяным холмом.
Вторая горит под ним, и музыка играет.
Не вздумай под неё плясать.
Иначе пятихвостая лиса, играющая на свирели,
тебя заметит сей же миг.
Иди туда, где маленький народ
раскрытыми широкие ворота
оставил, вниз иди во время пиршества,
но ничего не трогай
в подземном царстве.
Гадатель:
– Пройдя всю анфиладу до конца,
ты обнаружишь куклу без лица
в курительнице золотой, трёхногой.
Тогда, стараясь дыма не вдохнуть,
задай вопрос, и лик её проступит.
Он будет хмурым, если «нет»,
а если «да», то кукла улыбнётся.
Не оживёт она, когда спросил пустое,
и рассмеётся, если знание во вред.
Когда получишь то же самое «не любит»,
вдохни поглубже ядовитый дым.
Ведь ты неисцелим!
***
193…((146.а)) Реконструкция. Чары этого часа
Мираш угрозами вынудил гадателя сделать приворот на мачеху в новолуние, чтобы её любовь, возникнув, росла. Это не слишком хорошая идея. Мираш мыслит, как человек, но «колдовство – холодное искусство». И раз уж так, следовало делать приворот на убывающий луне, чтобы вместе с ней убывали силы Мальвы сопротивляться привороту. Мираш не слушает доводов, он не хочет, не может ждать.
***
193…146.а Исходник
Гадатель:
– Чары этого часа
редко приносят счастье,
часто – печаль и горечь.
Зря ты меня неволишь.
Я чародей дворцовый,
мне не страшны засовы,
мышиной уйду норою,
мне дверь домовой откроет.
А ты же под царским гневом
немедля уйдёшь на небо
с её золотого ложа.
Вложи себя в ножны
не бёдер, но чести.
Мираш:
– Мы будем с ней вместе,
как ты с этим лезвием, если…
Гадатель:
– …дай мачехи перстень.
***
194…((92.а)) Реконструкция. Минутное блаженство
Подействовал ли приворот на дочь Болотного козодоя, трудно сказать. Факт, что однозначно и жестоко отвергать влюблённого юношу не входило в планы Мальвы. Немного ласки, немного томного уклонения и капля надежды – разве трудно уделить? Кто знает, как всё в будущем обернётся. Инфант Мираш в отличие от государя определённо имел в лице и стати что-то драконье. А отец не раз повторял дочери, любуясь и гордясь ею: «Ты полдень, Мальва, вечный полдень! Только дракон тебе вровень, больше никто. Играй мужчинами, правь ими, но в мужья, если такового захочешь, сгодится тебе юный дракон. И тот будет, распластавшись, лежать, и ему на хребет поставишь свои ножки».
194…92.а Исходник
***
Мираш:
– Обведший плечи
тёплый свет из сада, дух чая…
Зимородок:
– Продолжай.
Мираш:
– Зачем? Не надо.
Слизнуло время жадным языком
крошку солёной карамели –
всё что, посмел я…
Я чувствую, какая пустота
переливается из окон в сад…
Я прямо вижу это:
откосы солнца, омуты теней
вернулись на веранду,
запустенье смягчая долгим угасанием вечерним...
Зимородок:
– И что там было к чаю?
Мираш:
– Жара спадающая, поцелуи и только.
Либо я запамятовал всё иное, помимо зноя.
***
195…((19.а)) Реконструкция. Остуды нет
Вняв голосу разума, желая исцелиться, очнуться от наваждения, Мираш всё-таки обратил взгляд в обратную сторону. Он добыл подменное заклинание для любовной остуды. Жест отчаянья, начатый, но не совершённый.
***
195…19.а Исходник
– День завтрашний, – он произнёс в пространство,
его вообразить пытаясь, –
каким окажется? Чем там дышать?
Глухая ночь, безлунная.
Дождался Мираш назначенного срока.
Через минуту буквы заклинанья
встанут на новые места:
«И, Ю, А, Я».
Заговорённое перо «любимую»
заменит на «любую»,
и магия любовная падёт.
Немедля боль щемящая ослабнет.
«Пусть выцветет мучительная память!
Пусть жажда нестерпимая уйдёт!
Пусть я забуду, навсегда забуду… Мальву?»
Он содрогнулся.
Поднёс к свече перо и сжёг его.
***
196…((21.а)) Реконструкция. Лезвие
Об этом дне Мираш не рассказывает новому приятелю… Дне, когда мачеха в последний раз отклонила его мольбы.
Он сидел за столом, положив нож перед собой и смотрел в лицо древней кивающей статуэтке, намереваясь покончить со всем разом. Что его остановило? Точно не страх.
***
196…21.а Исходник
Она кивала.
Пальцем покачни
и наслаждайся кукольным согласьем.
Лицо её без фальши, без ненастья,
иной эпохи помнящее дни,
пленительно и безмятежно.
Как рыбка лезвие блестит
на мелководье скатерти,
которой не пропитаться свадебным вином,
пролитым захмелевшими гостями.
Ладонь уже легла на рукоятку
и в горле стало кисловато-сладко.
– Скажи мне, дьявол, тоже что она!
Скажи мне: нет!
Но куколка кивает.

40. Колдуны Подмётной эпохи. Мираш и его любовь

Похожие статьи: