Пролог
«Дорогая Кара!
Если ты читаешь это письмо, значит, меня нет в живых. Это первое.
Второе. Полиция не смогла доказать, что ты причастна к моей смерти, поэтому ты на свободе и сейчас находишься в кабинете мистера Корбе, поверенного. Как только ты закончишь чтение, мистер Корбе огласит завещание.
Письмо – лишь первое из условий, выполнив которые, ты сможешь стать наследницей моего состояния. Но обо всем по порядку.
Я знаю – так же точно, как то, что ты сейчас сидишь напротив мистер Корбе, - что ты убила меня. Это первое. Второе. Ты сделала это потому, что хотела стать свободной и богатой. Нет-нет, в отличие от полиции и моего старого друга и поверенного в делах я не считаю, что причиной послужила твоя связь с Мартином. Ты слишком любишь себя, свое одиночество и свободу – ту, которой у тебя никогда не было, - чтобы полюбить кого-то еще. Третье. Всю жизнь за тебя решали другие. Сначала родители – жалкие, ничтожные, духовно нищие люди. Конечно, у них не было денег, чтобы дать тебе приличное образование. Но для того, чтобы их единственная дочь выросла человеком – добрым, способным испытывать искренние чувства, а не красивой пустышкой, - деньги не нужны.
Когда тебе исполнилось восемнадцать, я решил, что ты станешь моей женой. И я же решил, каким будет наш брачный контракт. Ты не получала ни цента в случае развода, но становилась полноправной наследницей после моей смерти. В день нашего бракосочетания мне было всего лишь пятьдесят три, и я планировал прожить еще лет двадцать в добром здравии. Но судьба и ты – в кои-то веки! – решили иначе.
Ты просто устала, моя дорогая Кара, и я понимаю тебя. Десять лет жизни с человеком, которого ты не любишь и вынуждена уважать, – немалый срок.
Ну что ж, я уже не могу из могилы противиться твоему первому решению – избавиться от меня. Но сейчас тебе придется принять второе решение. Очень важное.
Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.
Прощай, дорогая Кара,
Твой покойный муж, сэр Джонатан Патрик Лоуренс».
- Вы дочитали, миссис Лоуренс? – сухо поинтересовался мистер Корбе.
- Да, но я…
Поверенный посмотрел на молодую вдову с откровенной неприязнью.
- Дорогая миссис Лоуренс, пожалуйста, не пытайтесь убедить меня в своей невиновности. Я не полиция. Более того, если бы не последняя воля моего друга, я бы уже нанял частного детектива для расследования обстоятельств смерти Джонатана. Но в оставленных мне указаниях содержится прямой запрет на подобные действия. К сожалению, я был не только другом вашего супруга, но и его юристом, поэтому вынужден подчиниться. Итак, перейдем к делу. Состояние мистера Лоуренса составляет около двух миллионов фунтов стерлингов, помещенных в ценные бумаги и на долгосрочные банковские вклады. Если нужно, я назову точную сумму.
Кара мотнула головой.
– Нет? Хорошо… Помимо указанных средств, мистер Лоуренс владеет… владел двумя домами в Лондоне, островом в Карибском море и виллой на Крите. Полагаю, эти объекты недвижимости вам известны. Незадолго до своей смерти мой клиент приобрел небольшую виллу в Эссексе, недалеко от Эппинг-Форест, в паре километров от деревни Маурингтон Вэлли. Вилла называется Мори Эбби. Там вы и должны будете провести ближайшие три месяца, начиная с завтрашнего дня. Вам запрещается уезжать и уходить дальше, чем на десять километров от виллы; пользоваться любыми средствами связи, приглашать в гости кого бы то ни было и вступать в разговоры с жителями деревни. Общаться вы можете только с мистером и миссис Метьюз. Она – кухарка и горничная, он – садовник. Не думаю, что они захотят вести с вами длительные беседы, но в случае необходимости к ним можно обратиться за помощью.
- В случае какой необходимости?
- Например, вам понадобится врач. Или вы решите прервать свое добровольное заключение раньше срока. В этом случае мистер или миссис Метьюз свяжутся со мной, я приеду и отвезу вас в Лондон.
- А если я не захочу жить три месяца в Мори Эбби?
- Вы не получите ни цента из наследства мистера Лоуренса. Разумеется, вы можете оспорить завещание в суде, но, сами понимаете, это дело долгое, сложное и затратное. Может начаться повторное расследование обстоятельств смерти вашего супруга, откроются новые обстоятельства…
- Я согласна.
Глава 1
Деревня Маурингтон Вэлли, вопреки своему названию, находилась на невысоком холме, а Мори Эбби – у его подножия. Миссис Лоуренс это показалось странным: все-таки аббатства принято было строить на возвышенностях, а не посреди плоской, как доска, и унылой, как осенний дождь, равнины.
В том, что на территории поместья раньше был монастырь, сомневаться не приходилось. Господский дом – мрачный, приземистый, сложенный из темного камня, с узкими окнами-бойницами и высокими шпилями, - в давние времена был храмом; невысокое белое здание – жилищем настоятеля; а в полуразрушенном строении, увитом плющом и диким виноградом, жили монахи и послушники.
В длинном уродливом здании – то ли трапезной, то ли лечебнице, то ли капитулярной зале – поселились Метьюзы. Они занимали три комнаты в правой половине дома. По словам мистера Корбе, остальные помещения были непригодны для жилья.
Проходя по усыпанной листвой дорожке к центральному входу, Кара заметила еще одно здание: в отдалении, на берегу то ли озерца, то ли пруда. Наверное, раньше эти живописные руины были водяной мельницей.
Впрочем, сейчас география поместья и окрестные достопримечательности Кару интересовали мало. Женщине хотелось как можно скорее избавиться от своего провожатого-тюремщика.
Надо полагать, мистер Корбе испытывал схожие чувства, потому что быстренько представил «хозяйку» Метьюзам – коренастому пожилому садовнику и его супруге, - занес чемоданы в дом и сразу же уехал.
Мадам Метьюз – невысокая горбунья неопределенного возраста – молча проводила Кару на второй этаж, открыла затейливым старинным ключом одну из комнат, ткнула пальцем в боковую дверцу, буркнула: «Ванная там. Ужин в девять, в нижней гостиной», - и, развернувшись, вышла в коридор.
Оставшись одна, Кара осмотрелась. Широкая кровать красного дерева под балдахином, гардероб, секретер. Мебель старинная, наверное, века XVIII, если не раньше. Миссис Лоуренс в этом не разбиралась. В спальне – явно нежилой – не пахло ни плесенью, ни пылью: похоже, комнату регулярно проветривали и убирали. Ванная, к счастью, оказалась вполне современной, со всеми полагающимися удобствами.
А вот окна раздражали. Узкие, с разноцветными витражами (на одном – Господь карающий, на другом – то ли грифон, то ли лев с крыльями) – они почти не пропускали света.
Молодая женщина повернула выключатель: стало немного светлее и уютнее, – и принялась разбирать вещи. Раз уж ей предстоит провести тут три месяца, надо обживаться и обустраиваться. В конце концов, комнатенка, которую Кара делила с младшей сестрой до замужества, была куда теснее.
***
Первые дни после приезда миссис Лоуренс осматривала поместье, куда так нежданно забросила ее судьба, точнее, посмертный каприз супруга.
Впрочем, осматривать было особо нечего. В господском доме было только три пригодных для жилья комнаты: спальня Кары; обитая дубовыми панелями «нижняя гостиная» (сюда миссис Метьюз подавала завтрак, ланч, чай и ужин); и библиотека на втором этаже – огромная зала со полукруглым потолком, расписанным серебряными звездами, алыми метеорами и серо-зеленоватыми планетами по темно-синему фону. В библиотеке было сыро и мрачно, поэтому Кара, полюбовавшись разукрашенными корешками старинных томов и изысканной резьбой книжных шкафов и рабочего стола, решила, что здесь ей делать нечего. Очаровательная миссис Лоуренс и раньше не отличалась любовью к печатному слову, а уж разбираться в старинных закорючках на пожелтевших, покоробленных листах женщине и вовсе не хотелось.
Развалины зданий на территории бывшего аббатства казались живописными только издали. Вблизи эти черные, покрытые мхом, вьюнками-паразитами и какой-то блеклой слизью камни вызывали у Кары отвращение. Коснешься пальцем плиты или обломка – и они оживут, превратятся в мерзких каменных троллей из фентези-фильмов. Или, того хуже, - в порождения ночных кошмаров из ужастиков.
Зато полуразрушенная водяная мельница была классической «туристической достопримечательностью» - романтичной и полной очарования. Каре нравилось сидеть возле запруды, слушать плеск воды, шелест высоких буков – часовых, охранявших и руины, и подступы к реликтовому лесу.
Здесь так хорошо мечталось – о своем, о «девочковом». Например, о том, как через три месяца миссис Лоуренс вернется в Лондон – к нормальной жизни, знакомым. Будет ездить по бутикам, модным кафе, вернисажам, галереям, театрам. Кара ничего не понимала в искусстве, но считала своим долгом посещать все сколько-нибудь значимые мероприятия, проходившие в городе. В конце концов, нужно было поддерживать репутацию просвещенной супруги («Вдовы», – напомнила себе молодая женщина) одного из самых известных и богатых филантропов Великобритании.
Но так было раньше. Теперь все изменилось. Никому нет дела до того, приедет или нет миссис Лоуренс на открытие новой выставки в Тейт Модерн и посетит ли закрытый показ модной коллекции подающего надежды дизайнера. После смерти Джонатана, громкого полицейского разбирательства и унизительных статеек в прессе Кару наконец-то оставили в покое. Поклонники сенсаций и любители копаться в чужом белье найдут себе новых жертв. Три месяца – срок немалый, чтобы тебя забыли.
Но эти три месяца нужно еще прожить. Конечно, в Мори Эбби скучновато: с друзьями в сети не пообщаешься, кино тоже особо не посмотришь – ни телевизора в доме, ни кинотеатра в деревушке. Только и дел, что гулять и думать.
Именно этим Кара и занималась. Идя по тропинке вдоль ручейка, сидя на пожухлой траве, усыпанной палой листвой, гуляя по лесу недалеко от опушки (лучше не уходить далеко, здесь и заблудиться недолго), молодая женщина думала, думала, думала – до боли в затылке, до одури, почти до потери сознания.
Зачем Джонатан отправил ее сюда? Какую загадку загадал, заточив в этом странное поместье, в компании странных слуг? Почему – если уж так был уверен в виновности Кары – не лишил ее наследства? Если уж быть до конца честной, миссис Лоуренс и сама знала, что не имеет никаких прав на деньги мужа. Да и не рассчитывала на них.
Кару всегда все устраивало. Спокойная жизнь с занудным, педантичным «сухарем» - известным физиком-ядерщиком, по совместительству филантропом; вялый, затеянный исключительно ради новых ощущений в сексе роман с племянником мужа; светская жизнь, заключавшаяся в посещении уже упоминавшихся выставок, концертов и благотворительных мероприятий. Все было так спокойно, хорошо, размеренно. И, между прочим, отсутствие необходимости самой принимать решения молодую женщину устраивало больше всего.
Да, вот он – главный вопрос: что имел в виду Джонатан, когда написал, что ей придется принять второе решение? Под первым он разумел убийство. Но второе? Какое?
Нет, не будет Каре покоя, пока она не соберет головоломку, не разложит все кусочки паззла по местам. Муж специально оставил ее без средств связи, запретил общаться с кем бы то ни было, чтобы она не отвлекалась от решения задачки, которую он с того света соизволил ей задать.
***
Вечернее солнце ласково гладило ослабевшими, уставшими за день лучами невысокую беленую ограду, темные камни развалин, неровно подстриженный декоративный кустарник. Причудливые тени танцевали с алыми и желтыми листьями на дорожке, ведущей к господскому дому.
В окнах у Метьюзов горел свет – садовник и его жутковатая молчаливая жена еще не легли. Ужин, будем надеяться, горбунья оставила на столе.
Мисси Лоуренс открыла тяжелую дверь, прошла через холл к лестнице и замерла, не успев поставить ногу на ступеньку. На втором этаже кто-то играл на органе.
Позавчера Кара обошла все комнаты и не обнаружила ничего, кроме прогнивших половиц; покрытых плесенью, разводами, кое-где оборванных шелковых обоев; пары разломанных кресел и нескольких разбитых окон, забитых досками или заткнутых тряпками.
Да, когда-то здесь был храм божий, но это было так давно, что и следов не осталось. Откуда здесь взяться органу?
Григорианский хорал все звучал и звучал, ликующие аккорды возносились под полутемные своды холла; звуки пронзали потолок, чердак, крышу, возносились к темному вечернему небу, смеялись над Карой, завлекали и манили в темноту, в комнаты и залы, которых Кара не увидела, не разглядела, потому что еще мгновенье назад их не существовало, и через миг они снова исчезнут, растворятся в музыке, создающей и разрушающей миры.
Наверное, нужно было бежать из дома, кричать, звать на помощь Метьюзов. Но миссис Лоуренс стояла возле лестницы, околдованная, не в силах пошевельнуться.
Она была не одна в доме. Но тот или та, кто играл на органе, представлялся молодой женщине не разбойником, не призраком, а неведомым другом, появившимся здесь – в Мори Эбби, – чтобы разделить ее одиночество, разрешить все загадки и ответить на все вопросы.
Кара передернула плечами, сбрасывая музыкальные чары, словно старый плащ, и начала подниматься по лестнице.
Похожие статьи:
Рассказы → Лестница в небо из лепестков сакуры
Рассказы → Новогодняя история в черно-белых тонах
Рассказы → Брокер жизни
Рассказы → Пустота
Рассказы → Танатос 78
