Зло в чистом виде противопоказано

Зло поселилось в сердце Бруно. Когда это случилось, он и сам не помнил, сначала жуткие сны, удушье, как будто не хватает воздуха и чьи-то скользкие пальцы сжимают горло. Крики детей, кровь, сбегающая по подбородку. Потом пробуждение и холодный душ. Мокрая постель. Вопросы. Досада. Осадок в душе. 
Вот так все и было, пока он не нашел выход.
Он задавал вопросы  в поисковике Гула, читал тупые и не очень ответы, посмеивался, пока Она не написала ему.
– Ты ищешь ответы?
– О чем ты?
– Бруно,  я знаю, ты ищешь ответы, они рядом прямо перед твоим носом. ))
– Кто ты, мы знакомы?
– Пока не знакомы, но я готова помочь тебе.
– Думаешь, я нуждаюсь в помощи?
– Да, нуждаешься. ))
– Не думаю.
– Тебе и не нужно думать. Встретимся?
Бруно подумал, а что он теряет? Какая-то нимфетка решила поиграть, хорошо, почему бы и нет.
– Хорошо. Встретимся. Только у меня мало времени, я работаю допоздна. 
– Ничего, за то  я свободна.
– Тебя устроит в девять вечера, около  памятника Пушкину?
– Вполне.  Ты, имел в виду сегодня?
– Нет, сегодня я занят.
– Чем? Сегодня ведь ты не работаешь, и ты дома. ))
– А ты, откуда знаешь? Пошутила так?
– Я смотрю на тебя из окна своей квартиры, на тебе красная футболка и какие-то черные буквы на спине, не могу разобрать.
Бруно огляделся, ему не нравилось, что какая-то незнакомка наблюдает за ним.
– Понятно, хочешь поиграть по-взрослому?
– Ага.
– Не страшно?
– Мне? ))
– Интересно, интересно. Телескоп или подзорная труба?
– Телескоп. Я звезды тоже  люблю разглядывать при хорошей погоде, а сейчас  вторую ночь туман.
– Ну, если ты меня вычислила, можно и сегодня, хотя  это неудобно,- Бруно понимал, что его отговорки показывают  его с не самой лучшей стороны.
Девушка вышла из чата. Бруно задумался, зачем он это делает. К чему пробовать на вкус смерть?
 Почему он подумал именно о смерти? Он спрашивал себя, и ему стало страшно. Откуда-то он знал, что если встретит эту девушку около памятника, ее необходимо будет убить. Он закрыл глаза, представляя, как вытаскивает нож, лезвие холодное, становится влажным на морозе, как и пальцы. Но рука не скользит, Бруно в перчатках, он слышит ее сердцебиение, дыхание, изо рта идет пар. А потом вонзает нож в мягкую плоть, как в кусок свиной туши. Бруно открыл глаза, понимая, что возбужден. На лбу выступили капельки пота, а внизу живота собрался сгусток, горячий, освобождающий от сомнений, энергия, готовая выплеснуться наружу. Он снова закрыл глаза.  « Я это сделаю, обязательно»,- он словно давал сам себе обещание. Когда он стал таким? Он не вспоминал своего детства, когда он любил животных и обиделся на маму за то, что она прихлопнула пчелу, залетевшую на кухню. Откуда в нем этот клубок ярости, возбуждающий низменные инстинкты, побуждающий совершить то, о чем он раньше и подумать не мог. Это потом  в его мозгу будут копаться мозгоправы, следователи в свою очередь начнут изучать связи, контакты, репосты, лайки и всякую никому не нужную чушь, шлак современного общества.
Бруно двигался быстрым шагом. Нож во внутреннем кармане, аккуратно завернутый в салфетку. Телефон пискнул, оповещая о новом сообщении:
– Я иду, ты готов?
– К чему? 
– Узнать необычное?
– Конечно, готов, а ты?
– Я всегда готова и поэтому у меня уже не хватает терпения. Я так хочу встретить тебя.
– Скоро.
Бруно убрал телефон в карман. Руки замерзли, а у него должны быть горячие руки, чтобы нож в держать, как можно крепче, чтобы жертва не успела увернуться. Он облизал пересохшие губы. Впереди, в снежном плену памятник Пушкину. Никого. В свидетелях фонарь, унылый пес, свернувшийся калачиком около скамейки, да сам, Александр Сергеевич в бронзе.
Девушка стояла, повернувшись спиной. Она вроде и не ждала никого. Темные волосы, выпущенные из-под шапки усыпанные снегом. Из-под короткого пальто выглядывают стройные ноги в джинсах. Бруно немного замешкался – правильно ли он поступает, может это все бред. Может просто переспать с ней, оттрахать, как следует, или… Нет, в душе что-то шевельнулось, затягивая петлю, Бруно сунул руку во внутренний карман, ощущая, холодное стальное лезвие. Девушка обернулась.
– Это ты? – спросила она.
Он ведь даже не слышал ее голоса. Переварил в своем воспаленном мозгу ее внешность, голос, весьма приятный, губы, ярко накрашенные алой помадой или нет,  цвета крови. К горлу подступил комок, и он шагнул  к ней.
– А кого ты ждешь? Может он не придет? – его глаза встретились с ее светлыми голубыми глазами, настолько красивыми, излучающими ангельский свет.
– Прекрати, Бруно, тебя ведь так зовут?
– Мало ли, как меня зовут,- он втянул правую руку с ножом в рукав пальто, потом осторожно сунул в карман.
– Ты странный, но я очень хотела с тобой встретиться?
– Что так? – усмехнулся Бруно, - ты ж меня совсем не знаешь? Не страшно?
– Дело в том, что я хочу этого, очень хочу. Я долго наблюдала за тобой. Сначала случайно, просто повернув телескоп в сторону твоего окна. Ты интересный и несколько дней назад, поняла, что не смогу, если ты не сделаешь это.
– Что? – он недоверчиво посмотрел на нее. Что ей известно? Кто она вообще такая?
– В какой-то момент я поняла, что моя жизнь бессмысленна, как и твоя. Мы маленькие никчемные винтики в огромном механизме и если нас не станет, этого даже никто не заметит
– Поэтому, ты захотела, чтобы я убил тебя,- Бруно плотоядно улыбнулся, вытаскивая нож.
Незнакомка оказалась проворнее. Бруно и не заметил, что она прячет за спиной. Боль обожгла, словно раскаленное железо вошло в живот.
– Как тебе? Хорошо?! – в ее глазах плясало безумие, но самое страшное Бруно понял через несколько секунд после удара. Ему на самом деле стало хорошо. С болью физической ушла боль душевная, пустота заполнялась кровью, его кровью. Он не мог упустить шанс, воспоминания о том, что должно было случиться, заколотили своими острыми молоточками по вискам. Бруно выхватил нож, из кармана, вонзая незнакомке в шею. Он это сделал так, чтобы не перерезать яремную вену, и у них остался еще шанс поговорить. Она схватилась за рану, кровь окрасила белые перчатки в бордовый цвет, словно она опустила пальцы в дорогое французское вино. Хотя почему дорогое, усмехнулся Бруно, тут и дешёвое каберне из пакета тетра-пак, что в « Магните» продается, сойдет. Ни к чему возвышенной фантазии. Только боль, плоть, кровь и смерть. Он понял, что ему нужно. Не успев сделать еще один ход, он получил удар в область желудка. Согнулся пополам, захрипел:
– А у тебя сил хватает! – он усмехнулся, сплевывая, чувствуя, как рот наполняется кровью. Перед глазами расплывалось лицо девушки, имя которой он даже не спросил. Но ничего, он спросит, обязательно спросит. 
Новый удар. Она падает на спину, нож выскакивает из его рук, ставшими влажными от пота и крови. Перчатки прилипли к ладоням. Бруно стянул их, бросил в снег, упал на колени над смеющейся жертвой, выдернул нож из ее груди, мельком оценивая повреждения, а не попал ли он в ее злобное сердечко.
– Какая же ты красивая,- Бруно расплылся в кровавой улыбке,- и что мы раньше не встретились?
– Раньше я бы ни за что не посмотрела в твою сторону,- она вонзила нож ему в бедро. Боль растекалась как магма, вытекающая из жерла вулкана. Демоны в животе Бруно кружились, создавая водоворот. Из последних сил он замахнулся, втыкая  лезвие ножа  в место,  куда обычно кусают вампиры. Еще немного, и она начнет захлебываться собственной кровью, но пока еще есть время.
– Как тебя зовут?
– Зачем тебе?
– Теперь тебе хорошо?
– Да Бруно, теперь я знаю, что смерть это облегчение, но я не стану добивать тебя. Холод сделает это вместо меня.
– И что ты такая жестокая? – рассмеялся Бруно ей в лицо,- А?! Зачем ты пришла на эту встречу и зачем ты позволила убить себя. Ты ненормальная!
– Возможно,- она улыбнулась, потом закашлялась, выплевывая в лицо Бруно капли крови. – Я все равно бы умерла, Бруно, но ты… Ты должен сдохнуть, после всего, что ты сделал.
– Я?! – он непонимающе посмотрел на нее.- Я думал, ты просто решила свести счеты с жизнью, как и я.
– Нет. Ты просто не помнишь, ты  все забываешь сразу, как только убиваешь их.
– Их?! – Бруно не понимал ее, кого он убивал?
– Я могла бы оставить тебя в неведении,- она снова закашлялась, ей осталось немного, совсем чуть-чуть.-  Может быть, так было бы лучше сдохнуть для тебя… Но пусть ты узнаешь, что ты за существо. Ты маньяк, убивающий детей, я вычислила тебя, и  знаю, что  это ты убил мою сестру! Поэтому я не скажу тебе свое имя… Они все говорили… А мне…мне терять нечего я уже давно мертва…
Бруно н понимающе смотрел в глаза незнакомки, в ее руке был еще зажат нож, она внезапно выкинула руку вверх, вонзая лезвие ему в пах, а Бруно, все еще державший нож в ее шее, вырвал его, заставив забурлить кровавый поток, который бил из яремной вены, как фонтан.
Теперь, когда странная незнакомка, убившая его, мертва, Бруно сполз с нее, прижимая руки к ране. Теперь боль стала невыносимой, теперь тело горело. Он перевернулся на спину, ощущая, холодный снег. Хорошо. Он рассмеялся, потом сморщился, мышцы живота сокращались, причиняя сильную боль. О чем она говорила, какие дети?
Он услышал шаги. Снег хрустел под ногами, кто-то приближался к нему. « Это бред, ты не умрешь, Бруно, все будет хорошо. А ты заигрался, Бруно, заигра-ался»! – он захохотал, а потом услышал смех. Они смеялись, причем все разом. Приближались, хохоча, потрясая обрубками рук, у некоторых не было голов, другие с распоротыми животами и кишками, тянущимися по снегу за ними, точно шлейф. Они окружали, а Бруно смеялся. Потом вспомнил. Вспомнил каждого, и теперь страх сжал горло. Как  теперь Бруно хотел умереть, но у него не получалось. Мертвецы. Они кружили вокруг него, заглядывали в глаза, трогали останками конечностей. Его жертвы, он вспомнил их имена, он просил, умолял их, но они не слушали, ведь мертвым уже все равно.  Потом они схватили его, кто за руки, кто за ноги, а кто и за голову, и потащили. Причем каждый тащил в свою сторону, и силы у них хватало, особо у тех, у кого все еще были целыми руки и пальцы. Бруно кричал от боли, теперь его она не радовала, игры закончились. Теперь мертвецы сделали его своей игрушкой, своей мухой на стекле, у которой отрывают лапки и крылья, без сожаления, не думая, что совершаешь зло.
В какой-то момент он заметил незнакомку, которая  так и не сказала ему имя, это было последнее, что он увидел, прежде, чем земля под ним провалилась, увлекая в темную, зловонную яму, где его ждали чтобы убить снова, разорвав, а потом сшив плоть и так  бесконечное количество раз.
Утро вылезло из-за крыш домов озябшее, промозглое. Тусклое январское солнце лениво выглянуло, вдыхая морозный воздух. Памятник уныло взирал на мужчину и женщину, сжимающих в руках ножи, кровь и снег  – красное на белом смотрелись эпично. Если бы не трагедия  убийства, не плохая бы вырисовывалась картина. Памятник с голубями на плечах и голове, с подтеками птичьего помета на висках, растерзанные тела, раскинув руки, готовятся полететь в последний полет, брызги крови на белом снегу, становящиеся от этого яркими сочными.
Художник наблюдал за утренней картиной из окна. Он еще не набрал номер полиции, а созерцал эстетику отвратительного, ощущая, как его собственное зло плотоядно заурчало.

Похожие статьи:

Рассказы → Странный дом моего кошмара

Рассказы → Остров демона глава 5

Рассказы → Больница

Рассказы → Красная шапочка

Статьи → Утрата жизни.