– Ррразойдись!
Высокий и худой, седой как лунь старик с всклокоченной бородой и весьма неопрятной внешностью, дыша перегаром и расталкивая всех, продрался вперёд и с размаху навалился на барную стойку. Он был одет в старый и потрёпанный комбинезон, напоминающий костюм пилота с гражданских грузовых космолиний, протертый во множественных местах и украшенный заплатками на рукавах. На его груди поблескивал металлом капитанский значок, на плече топорщилась вылезшими нитками полуоторванная нашивка. Старик обвёл мутным взглядом зал и с видимым трудом сфокусировал его на протирающем в мирном ожидании стакан бармене. Тот с благодушным сочувствием улыбнулся ему.
– О! Ты-то мне и нужен, – сказал старик и, закатив глаза, завалился назад. Его тут же подхватил крепкий пожилой человек, едва ли многим младше старика, одетый в чистый и аккуратный, но тоже видавший виды костюм первого помощника, и осторожно вернул в вертикальное положение. Он явно был недоволен поведением старика и виновато улыбнулся бармену, слегка разведя руками.
Старик упал на стойку и вновь впился глазами в бармена. Брызжа слюной он заорал:
– Халдей! Слушай! Если эта твоя выпивка настолько хороша, как о ней говорят, почему бы тебе не налить её мне?
Его помощник наклонился вперёд и что-то тихо нашептал ему на ухо. Старик взмахнул руками, отталкивая его:
– Что значит «мне уже хватит»? Нет, не хватит. Я сам знаю, когда мне хватит! А ты не лезь. Не лезь под руку, когда я говорю! – Старик ударил кулаком по стойке. Стаканы зазвенели, а улыбка бармена стала чуточку менее дружелюбной. – Старпом называется… – продолжал бушевать старик, успокаиваясь. Всхлипнул, вытер слезу. – Эх, распустились. А ведь когда-то все по струнке у меня ходили! Садись лучше и слушай. И ты, халдей, слушай… Слушай, да наливай! А я вам историю свою расскажу.
Старик трезвел на глазах, пьяная замыленность в его взгляде рассеивалась и сам он, казалось, возвращал себе былую выправку. Взгляд его устремился в пустоту, и обращался он, казалось, к невидимому собеседнику перед собой, изредка отвлекаясь на вопросы толпы.
– Служили мы тогда в «Почте Галактики»… – начал он. – А что вы смеётесь? Хорошая была компания. Ходили исправно и грузы доставляли точно в срок! Лично я, до того дня, ни разу еще не опаздывал. Да… Смейтесь, смейтесь, – вздохнул он. – Служили исправно и долг свой выполняли весьма прилежно. Возили грузы по всей этой чертовой Галактике! И вот, выдали нам один фрахт. Что и куда нужно было доставить, я уже не помню. Да, впрочем, это и не важно! Какие-то ящики, весь трюм был забит, ей богу! Тот маршрут я запомнил надолго… Лет пятнадцать назад это случилось, мне тогда еще и полста не было! Молодой был, бойкий. Золотое время, как сейчас помню!
Команда наша уже сложилась: пятеро нас было – Лексеич тогда ещё был жив, светлая ему память, Коземирыч Игнат, Евпатьич, я да вот Сашка мой. Лететь нужно было… А вот не скажу я, куда нужно было. Скажу только, что добираться туда нужно было через три сотни парсек! Это сейчас – малость, а тогда это было целых шесть «прыжков», четыре станции заправки, восемь остановок и пять месяцев хода. Вы сами знаете, как это всё тогда происходило. Точка здесь, точка там, прокол пространства, и вот ты уже не здесь, а там. А пока ты не здесь и не там, ты проводишь массу времени в гиперпространстве. Во-от… Вот так-то, други мои, вот так-то. Чего только люди не придумают, как наука далеко шагнула с тех пор, эх!
Выходили мы от Петы Лебедя. Пятый переход из восьми. Ничего, как говорится, не предвещало. И вот, только мы сподобились заходить в гиперпространство, как всё и началось! Я так и не понял, что тогда произошло. Просто враз как-то всё замигало, заискрило, затряслось… Что-то даже задымилось, кажется. И мы потеряли управление…
Знаете это чувство, когда прямо под вашими руками взрывается от перепада напряжения пульт управления, а кнопки и клавиши разлетаются по сторонам? Когда острый кусок металлопласта пролетает над вашей головой и врубается в стену, прорезая пластик и провода? Евпатьича тогда пожгло си-ильно… Еле сумели его спасти, – автодоки тогда отрубились, и всё пришлось делать своими руками.
Черт его знает, что творилось! Всё трясётся и ходуном ходит, лампочки аварийные мигают, сирена гудит, корабль сам с головы на ноги переворачивается, нас от стены к стене кидает, кто не пристегнулся. Системы одна за другой из строя выходят: что может взрываться – взрывается, что не может – просто так ломается. Свет померцал да погас, – все лампочки в труху разнесло! Ощущение такое, словно через наш корабль сотни мильёнов вольт пропустили, будто молнией шандарахнуло! А какая молния в космосе? Неизвестно…
Крутило-вертело нас долго. Мы, кто как мог, пристегнулись. Евпатьич на соседнем кресле хрипом исходит, в крови весь, – пока такое творится, ему не поможешь, знай цепляйся за кресла да молись, чтоб в пыль не разнесло. За иллюминатором – синие всполохи да пятна цветные, слепящие мелькают. Бывает такое, когда в гипер неправильно войдёшь. Мы уже помирать готовились… Да только потом все стихло, и мы перешли в дрейф.
Я в иллюминатор выглянул и обомлел. Там – вы не поверите – Земля! А мы у неё прямёхонько над орбитой висим. И ведь всего минуту назад мы почти на другом конце галактики были, – шесть тысяч световых лет пути, это три года лёта при нашей-то скорости. Как мы там оказались? Ума не приложу. Даже с учетом гиперпространства, мы никак не могли проделать такой путь. Без дозаправки, без обслуживания…
Я всё пытался обдумать: как так получилось? А пока думал, смотрю – это и не Земля вовсе! Вместо чистеньких белых облаков – чёрные ураганы и красная пыль! Да и сама планета раза в два больше размером… Блаксальта. Чёрная Соль. Ни с чем её не спутаешь. В полусте тысячелетий от Земли находится.
Как?! А чёрт его знает, как… Я к своим товарищам обращаюсь: мол, что видите-то? А они как один отвечают: Солнце, Звезду какую-то. Гляжу – и правда, Звезда. Далеко, правда, но теплом нас всё-равно обдаёт.
Чертовщина творилась, вот что я вам скажу. Ясно, что мотает нас по Галактике, как это самое по гальюну при невесомости! Как, почему, зачем? Мы тогда решили не вникать особо, да и Евпатьичу помощь была нужна, корабль в порядок привести, повреждения проверить, – мы и отвлеклись немного. Да только я всё в иллюминатор поглядывал…
Пейзаж за окном несколько раз ещё менялся, и каждый раз при этом нас немного потряхивало. Я мог бы поклясться, что всё это мне привиделось, да только экипаж-то мой всё то же самое фиксировал.
Что? Да не, не пьяные мы тогда были! Вроде… Нет, это мы после, когда багаж распе-кхе-кхе-кхе… запасы свои достали, тогда уж, точно, напились, а так нет, трезвые были, как стёклышко!
Пейзаж за окном перестал меняться на третий день. Просто выглядываем мы как-то раз, а ничего там уже и нет. Сплошная пустота. Темень. И только звёзды мерцают, как ни в чем не бывало. Знамо – остановились.
Вот… Три месяца мы тогда на одном месте проболтались… Куда нас занесло – мы не знали. Связи нет, элехтроника никакая не работает, двигатель затих… Коземирыч, техник мой, пытался его завести, да без толку, – выгорело всё напрочь! Хорошо хоть реактор не взорвался, а то были бы мы сейчас космической пылью, летали бы себе в пространстве, меж звёзд да планет, да комет разных…
Старик замолчал, проиграв битву со хмелём, облокотился на стойку и, подперев щеку ладонью, снова закатил глаза и принялся высоким дребезжащим голосом напевать:
Ох, горит звезда-а,
На закате дня-а…
А? Да, да, я не отвлекаюсь. О чем бишь я? Ах, да.
Пустота, тишина. На сотни парсек вокруг нас никого и ничего живого! Ну, это мы сами тогда так думали. Надежды на спасение почти не было. Сигнал подать мы не могли, а коли рядом корабль пройдёт, – да и пройдёт ли! – решатся ли они на борт к нам подняться – кто знает? Вот и сидели мы, ждали, на чудо надеялись.
Самое страшное это, конечно, тишина. На обычном-то корабле как? Ты постоянно слышишь гул двигателя, вибрации стен, тихий рокот вентиляции… Каким-бы совершенным ни был корабль, он постоянно наполнен массой разнообразнейших звуков!
У нас же – не было ничего.
Страшно? Да, было страшно. Помощник мой, вон не даст соврать, клялся-божился, что собственными ушами Шепчущих слышал. В машинном отделении. Руки на себя наложить хотел… Что ты пихаешься, не так говорю? Сам же тебя из петли вытаскивал. Вот…
Я сам их слышал. Знаешь о Шепчущих? Конечно, знаешь, тут каждый о них знает. Да не каждый их шепоток, уши свербящий, слышал! А нам вот довелось… Чуть с ума нас не свели, сволочи! О чем говорили? Не помню. Не до того было. Не до того…
Страшно. Тихо. Темнота Космоса смешивается с темнотой коридоров. Света нет, елехтричества, проклятого, нет, еда без морозильников портится, вода кончается… Хорошо, свечки у нас были, ими светили. Так бы совсем с ума сошли… Откуда свечки? Для монастыря везли. Да не довезли. Груз пришлось распаковать…
Да-да, очень смешно. «Почта Галактики»… Эх!
Лексеич тогда не выдержал, – не уследили мы, сами из последних сил держались, – вышел в кессон без скафандра, открыл внешний люк и, поминай, как звали… Бедняга, самый молодой был из нас… А ещё через день помощь пришла. Открывается внешний люк, и вваливаются к нам мужики в скафандрах, – корабль мимо проходил, заметили нас, решили проверить. Спасли…
И вы не поверите! Нашли нас на границе той самой системы, которая и была конечным пунктом нашего назначения. Ну, в смысле то место, куда мы «прыгнуть» собирались. Как будто нас через наш же гиперпереход протянуло, да при этом по всей Галактике изрядно так помотало. Естественно все сроки мы тогда завалили, и денег нам, к сожалению, не заплатили…
И не надо мне тут про скорость доставки, не надо!
Обнаружили нас случайно. Ну и по закону «о терпящих крушение» помогли. Евпатьича спасти удалось, всего-то три пальца на одной руке ампутировали, да вторую по локоть на железку заменили, да и рожу изрядно подрихтовали, выжил и славно…
Доставили нас на планету, корабль в доки в ремонтные, нас в больницу, на риа… реаблп… реабилитацию значит… сидим, отдыхаем, месяц нас там держали, а вот потом, началось самое интересное!
Начинают приходить сведения, что, мол, видели нас и возле Земли, и у Блаксальты, и ещё в куче других мест, а значит всё, что мы рассказывали – правда! Ну и, естественно, заинтересовались нами учёные. Стали они проверять, расспрашивать, и когда данные все эти подтвердились, тогда-то эти самые учёные и задумались: а как так получилось? И давай исследовать! Корабль наш конфисковали, по шурупчику его разобрали, едва ли не каждую гайку семигранную обслюнявили! Посмотрели, посчитали, в архивах своих поковырялись, да и говорят:
Есть, мол, такая штука – звёзды сверхновые. А чего в них нового, когда они старые – непонятно, ну да не в этом же дело! И вот, бывает, выбрасывают эти самые Звёзды с полюсов своих целые массы вещества – Джеты. Далеко бьют, страсть! На цельные парсеки стреляют, бывает. И даже больше! Опасная штука, ну да не мне вам рассказывать. До сих пор их сторонимся. Так вот, рассказывают учёные, что подорвался у них какой-то квазар, где-то далеко-далеко. Ну и пульснул этим своим Джетом в разные стороны. Десяток колоний наших пожег, мерзавец, и ещё массу чего плохого сотворил, да. И то ли рядом он с нами прошел, то ли в стороне где-то, но подействовал он на наш гиперпереход очень сильно и задал ему совершенно невообразимые параметры.
Что? Это ты у агрономов спроси, они тебе и про Джеты расскажут, и про Чёрные Дыры наплетут с три короба, и даже про… Что? Астрономы? А, ну да, астрономы! А я как сказал? Да, впрочем, неважно… Эти ребята нам тогда много чего объяснять пытались, да я так и не понял ничего. Уж слишком заумно они говорили, как будто на каком-то своём языке. Птичий язык. Да…
Видимо, этот самый «выброс», или как они его там назвали, нас и подхватил, да и перенёс неизвестно куда… Ну теперь-то, ясное дело, известно, это мы тогда не знали. Получается, мы за минуты проделали путь, на который у обычных Колесников уходит до десяти лет.
Не только мы, оказывается, так пострадали. Еще несколько сотен кораблей от этих Джетов тогда погибло… Да только мы единственные выжили! А ученые, как посмотрели на это дело, так и изобрели эти ваши новомодные У-Звездолёты, что на энергии Джетов через полгалактики за неделю летают. Вот. Выходит, первые мы были, кто этот ваш дурацкий способ перемещения изобрёл. Первые! Пер-вы-е…
Старик, окончательно разомлев от количества выпитого, замолк, осоловело пялясь перед собой. Голова его склонилась на бок, но он делал мужественную попытку продолжить рассказ. Речь его стала смешанной и невнятной, и никто из посетителей бара не смог разобрать ни слова. Ещё продолжая что-то бормотать, старик опустил голову на стол, подложил под неё сложенные ладошкой руки и, сладко причмокивая, заснул.
Через секунду по бару разнёсся его громогласный храп.
Похожие статьи:
Рассказы → Бездна Возрожденная
Рассказы → Анюта
Рассказы → Крогг
Рассказы → Мы будем вас ждать (Стандартная вариация) [18+]
Рассказы → Клевый клев
