В соавторстве с DaraFromChaos
***
— Так вот, — продолжила урок Алла. Сбить ее с мысли, было невозможно ни при каких обстоятельствах. — Говорить мы, точнее я, будем следующее: Как прекрасно известно, нашим лунным друзьям, их хозяева — великие специалисты по вляпыванию во всяческие агрессивно-развлекательные реал-игры. Которые, в свою очередь, учитывая развитие технологий на этой планете, могут повлечь за собой серьезные проблемы не только в этой Солнечной системе, но и в данном секторе Галактики. И нам — команде — по любому придется по возвращении писать отчет о происшедшем во Всегалактическую Комиссию «За мир и справедливость во Вселенной». А именно: осьминогам-телепатам с Сириуса, межгалактическим жукам-разведчикам с Дельты, этим озабоченным экологическими проблемами энтам с Рохана. Ну и… сами знаете, кто еще туда входит. И прибудет на Шелезяку проверка внешняя, проверка внутренняя, межпланетная инспекция и прочие бюрократические и, не дай боже, военные радости жизни. Ботам это надо? Вот именно, не надо. Поэтому мы, как истинные гуманисты или гуманоиды, в общем, не важно, короче, как искренне сочувствующие роботам и шелезоидам в сложившейся ситуации, готовы оказать поистине бесценную услугу местным: попытаться ликвидировать процесс развития милитаризма в зародыше. То есть, используя оборудование для управления временной матрицей, отправиться в прошлое и направить шелезоидов по мирному пути развития. А потом вернуться в текущее время и благополучно познакомиться с добрыми и милыми представителями иной цивилизации.
— Но ведь нет же никакого оборудования!
— Вот именно! — и торжествующая Алла обвела победоносным взором немногочисленную, но однозначно восхищенную женской хитростью и гениальностью аудиторию. — Тут-то наш Джеймс Бонд себя и выдаст. Какой бы не был у него быстрый процессор, а среагирует он все равно позже остальных…
Держа за спиной деревянную линейку, Алла задумчиво прошлась перед классом, слегка покачиваясь на высоких каблуках.
— Не знаю, как вам, мальчики, а мне этих шелезякан жалко. Нельзя оставлять в руках коварного предателя детей. Это как-то не по-людски. Мы ж не гуманоиды какие-нибудь! И мы в ответе, за тех, кого…
— … придушили, — уточнил Сочинский, тут же получивший линейкой по лбу.
***
Спустя десять минут, с трудом поспевая за обуреваемой жаждой деятельности Аллой, Сочинский с Ильиным пришли к единодушному мнению, что, несмотря на полную бредовость идеи разоблачения предателя, вбившего последний гроб в крышку гроба шелезяканской цивилизации, у нее есть все шансы стать реальностью. Ибо перед подобным напором бьющего через край энтузиазма и неотразимого женского обаяния не смогут устоять даже неорганические Члены и Мозги Совета во главе с самим Все-Зла-Деем Сто Тридцать Пятым.
Однако они смогли. Все-Зла-Дей, которого земляне отыскали на складе, где робот распоряжался укладкой последних нужностей и важностей для высадки на планету, выслушал искренне взволнованную речь Анискиной и замахал манипулятором.
— Вы же человеки! Если наши дорогие хозяева не смогли справиться с этой проблемой всепланетно и самостоятельно, как вы трое сможете? Нет-нет, — перебил он рвущуюся продолжать темпераментный и по-женски логичный монолог Аллу, — даже и не говорите мне об этом. Лучше походите по складу, посмотрите, что мы можем подарить вам полезного в хозяйстве. Вот, например, — бот галантно подхватил опешившую морпеха под ручку и повел вдоль полок, — посмотрите, прекрасная человека, какие у нас тут замечательные стиральные машины со встроенными опциями отжима, сушки, глажки, функцией приготовления горячего шоколада для владелицы и 999 казуальными играми. Или вот, — Все-Зла-Дей махнул свободной конечностью, продолжая, однако, цепко удерживать еще трепыхающуюся Аллочку, — швейная машинка с программой автоматического дизайна нарядов на все случаи жизни — от рабочих комбинезонов до вечерних туалетов, — учитывающая предпочтения, вкусы и недостатки фигуры хозяйки. Впрочем, в данном случае о недостатках говорить просто неловко, — Председатель Совета окинул восхищенным взором «прекрасную человеку», которая уже начала было закипать при одной мысли о том, что ее великолепные формы могут вызвать у какой-то тупой железяки подобную словесную реакцию. — Или посмотрите сюда: кресло-качалка для отдыха с регулировкой формы всех элементов, программой массажа, спа-процедурами и релаксирующими голофильмами. Не желаете ли присесть? — и бот подтолкнул Аллочку к креслу.
— Может быть, и вы тоже хотите попробовать? — обратился Все-Зла-Дей к Ильину, понуро шедшему за парочкой.
Капитан попятился, оглядываясь в поисках поддержки, но Сочинского рядом не было.
Мысленно проклиная незадачливого подчиненного, черт знает куда провалившегося в самый неподходящий момент, капитан краем уха слушал воркование Председателя Совета, который почти совсем убедил Аллочку попробовать «исключительные свойства» уникального массажного кресла.
— Присаживайтесь, дорогая человека, — нежно пел Все-Зла-Дей, чьи акустические элементы переходили от ласкового скрежетания застрявшей иглы на старой граммофонной пластинке к милому мурчанию, напомнившему Ильину звуки, издаваемые Мойдодыром-56 в самые патетические мгновения его функционирования. — Вот так. Для включения кресла в режиме максимальной персонализации, учитывающей все ваши самые потаенные желания и мысли…
Анискина слегка покраснела и попыталась вскочить, но кресло уже заняло позицию «релакс-максимум», издав мелодичный звон, окружило Аллочку облаком активно ненавидимых ею пряных восточных духов и запустило медитативную музыку, напоминавшую лучшие творения Вивальди в исполнении шотландских волынок, китайских флейт, африканских там-тамов и эскимосских скрипко-арф в озвучке синтезатором Дигало.
— Вам нужно всего лишь нажать вот на эту кнопочку, — извивался вокруг Председатель.
Составленный Аллой план провалился. И секундомеры не понадобились.
Что-то звонко щелкнуло в мозгу Ильина, хотя, возможно, это была резко отвалившаяся и тут же схлопнувшаяся челюсть. А вместе с челюстью волшебным образом все встало на свои места и прояснилось.
«Вот оно! Первый закон робототехники! Робот не может управлять роботом, поэтому он управляет живым существом… Как же мы, тупицы, раньше не додумались! Кто рассказал про «просто красную» кнопку на Шелезяке? Все-Зла-Дей. Кто подарил Анискиной хризантему с передатчиком? Он же. Кто нас тут больше всех обхаживает и облизывает? Злыдень всешелезячный!»
Ильин готов был головой биться о ближайший твердый предмет от собственной недогадливости и бестолковости. Возможно, причиной тому были порядком вынесшие мозг совещания, собрания и решения, которых капитану за последние два дня пришлось принять больше, чем за весь предыдущий срок службы в экспедиционно-разведывательном секторе. Но последним толчком послужило зрелище расплывшегося всей лицевой панелью в няшной улыбке Все-Зла-Дея, который именно в этот момент махнул манипулятором. С него сорвалась капля коричневой слизи и, шлепнувшись на пол, с несвойственной бестолковой смазке скоростью поползла к хозяину, стремясь вернуться в родное лоно. Вскарабкавшись по любезно подставленной нижней конечности, она растворилась в ровном слое себе подобных.
«Да эта тварь разумна!»
Несмотря на все пережитое на Шелезяке и ряде других планет и Галактик, а, может быть, именно из-за этого, Ильин как был, так и остался в первую очередь, капитаном разведывательного космолета, во вторую — профессиональным спортсменом, и, наконец, принципиальным и главное — законопослушным борцом со злом во всех его проявлениях, включая всепланетно-слизняковые.
Поэтому вместо того, чтобы сразу раздавить поганую двуличную сороконожку каблуком, капитан решил соблюсти хотя бы видимость законности, приличия и правопорядка и огласить краткую версию обвинительного заключения, объединив ее, учитывая серьезность обстоятельств, с зачитыванием приговора. Как оказалось впоследствии, это благое намерение едва не стоило ему жизни.
— Ты, мерзкая сопливая дрянь! — нависая над Все-Зла-Деем двумя метрами собственного роста, начал Ильин. — Думаешь, мы не знаем, что ты из себя представляешь на самом деле…
— Думаю, не знаееешшшь, — прошипела «сопливая дрянь», прервав речь прокурора самым вопиющим образом.
Впрочем, Ильин и сам остановился бы, так как Все-Зла-Дея начало пучить и корежить в высоту, ширину и толщину одновременно. Скрипели суставы и сочленения, внутри что-то побулькивало, во все стороны летели ошметки смазки, и через несколько секунд робот размером со среднеупитанного таракана превратился в таракана-мутанта, хорошо знакомого персонажа «Людей в черном».
Последний раз встряхнувшись, как собака, вылезшая из речки, и разбрызгав на охреневшего Ильина и впервые в жизни потерявшую дар речи Аллу коричневые сопли, Все-Зла-Дей навис над капитаном всей своей могучей тушей и с грациозностью и неотвратимостью паровоза двинулся вперед, оттирая космолетчика в угол. Одновременно предательская сороконожка, элегантно взмахнув тридцать третьей лапой, активировала какую-то кнопку на релаксирующем кресле, которое мгновенно ощетинилось шипами и колючками, намертво пристегнув не успевшую рвануть в бой Анискину высокопрочными ремнями. Морпех (которые, как известно, бывшими не бывают) попыталась лягнуть Председателя Совета из позиции полулежа, но не дотянулась.
«Икры, икры бы сейчас!» — промелькнуло в сознании дающего задний ход капитана. — «Полцарства за икру!»
Неизвестно, существует ли у космолетчиков свой персональный ангел-хранитель, но богиня Фортуна, или кто там за нее, услышала мысленный зов и немедленно послала на помощь если и не личного представителя, то, как минимум, его заместителя. Точнее, сразу двух.
— Стоять, тварь поганая! А не то транклютирую на атомы, и не соберут потом никогда! — раздался ангельский глас за спиной у Все-Зла-Дея, причем в гласе этом Ильин, задвинутый впритык к стенке толстым и вонючим торсом таракана, узнал знакомый баритон Севы Сочинского.
Роботослизень быстро обернулся, намереваясь смахнуть клешней наглого гуманоида с лица Луны, но, узрев в руках младшего лейтенанта полуоткрытую банку с черными мини-дырами, в ужасе замер на месте. В этот самый момент Ка-Ти-Ле-На, как раз ведшая на праведный суд и расправу незадачливого воришку, а вместо этого узнавшая о страшном предательстве Председателя, трансформировала ручные манипуляторы в метательно-хватательные ножи, и, завывая электромоторами, бросилась к массажному креслу. В долю секунды роботесса искромсала ремни, сдерживавшие близкую к озверению Анискину, и развернулась к Все-Зла-Дею, разложив клинки веером японских ниндзя. Оказавшийся меж четырех огней Председатель Совета растопырил клешни в разные стороны, пытаясь обороняться в режиме многозадачности.
А именно:
А) ухватить за шиворот уже принявшую боевую стойку Аллочку — задача весьма затруднительная, учитывая скользкость комбинезона и отсутствие ворота на нем по определению,
Б) уклониться от сверкающего перелива вращающихся с околосветовой скоростью ножей Ка-Ти-Ле-Ны,
В) выхватить из рук Сочинского смертельно опасный деликатес
и, наконец,
Г) увернуться от ударов Ильина, раскручивающего над головой шипастую дубину времен палеолита, в которой Все-Зла-Дей, несмотря на всю трагичность момента, опознал ручку от цельнолитого кресла-трансформера.
За наносекунду оценив опасность ситуации, главный шелезячный и лунный злыдень принял единственно верное решение: взмахнув всеми сорока ножками, он с неким бегемотообразным изяществом нырнул вниз, уменьшаясь в размерах в процессе прилунения. Команду борцов с апокалиптическим злом едва не обдало струей вонючей жидкости, а чудовищный мутант, взорвавшись с грохотом и треском новогоднего фейерверка, рассыпался на множество мелких коричневых сороконожек, с удивительной прытью бросившихся врассыпную.
— Мочи гадов, пока не разбежались! — закричал Ильин, одновременно переходя к решительным действиям и обрушивая дубинку на ближайшего к нему таракана, который мгновенно превратился в надгробный барельеф самого себя, а на полу появилась вмятина в форме сосновой шишки.
На складе начался форменный Содом, он же — полный и окончательный Армагеддец.
Сева, ближе всех стоящий к полкам с органическим и экологически чистым оружием, схватил первую попавшуюся банку (это оказались патиссончики в собственном соку) и швырнул ее в отступающую группу солдат противника. Банка взорвалась с резким хлопком, по залу поплыл аромат великолепного, выдержанного маринада, заставившей прекрасную любительницу солений повести носом и мысленно пообещать себе уточнить по окончании битвы рецепт у Ка-Ти-Ле-Ны. Нарезанные полукруглыми ломтиками патиссоны метко накрыли большую часть тараканов. Оставшиеся в живых бросились наутек, но были уничтожены прицельным бомбовым ударом соленых помидоров.
Ильин бросил бесполезную в борьбе с многочисленным и мелкоразмерным врагом шипастую дубинку и присоединился к младшему лейтенанту, обстреливая тараканов солеными огурчиками, кабачками и «летними» салатами из перца, огурцов и баклажанов.
Не любившая сладкое Анискина топила противника в малиновом желе и абрикосовом джеме, с наслаждением ведя в процессе отстрела подсчет уничтоженных отрядов:
— Первый — готов! Второй — готов! Третий — готов!
Как и полагается согласно четвертому закону Ньютона, он же — закон подлости, — на «тринадцатом» банки кончились: рука Аллочки, вместо очередной сладкой консервы, ощутила на полке пустоту. Но старший лейтенант не растерялась и передислоцировалась к следующей, перепрыгнув через лужу чудовищного микса из смородины, огурцов и сладкого перчика в уксусе и фруктозе. Раздался очередной хлопок, и тринадцатую роту тараканов накрыло какой-то темной жидкостью со столь узнаваемым ароматом, что мужская часть экипажа космолета на несколько мгновений прервала битву, и из уст Ильина и Сочинского вырвался единогласный вопль-стон:
— Алла, КАК ТЫ МОГЛА!!!!
***
Но эмоций сонм! 
