Песня, сочинённая и исполненная в четверг седьмого месяца в саду Умиротворения и Шелестящей Травы личным знаменосцем по приказу Великого Шаха в честь Его победы и во славу Его Векового Правления около четвёртого часа пополудни, когда выглянуло солнце.
.
В день первый мы открыли жизнь,
Достав ножи,
На день второй мы ей владели:
Землёй и девой.
В день третий мы пошли войной,
Настала ночь.
Четвёртый, день триумфа дал
Упиться алым.
День пятый шёл среди могил,
Он хоронил.
А день шестой ел с царских блюд,
Пел во хмелю.
Пришёл седьмой и огляделся…
Где?
Где праздник, где владыка, где народ?
Столетие ушло за крайний год,
Отчёркивая для живых предел
Любых великих и ничтожных дел.
Нет рук своих и некого обнять,
Не слышно ни рыданий, ни проклятий,
Ни одного знакомого лица.
Ужасен, как молчанье для слепца,
Седьмой последний день, последний шаг,
Где бросил поводырь его и предал.
Кого мы победили, грозный шах?
Над кем ты плачешь, одержав победу?
.
Вопреки общим предчувствиям, разлившимся, как тёмная вода в наступившей тишине, Великий Шах кивнул, отёр глаза рукавом и рассыпал перед музыкантами десять пригоршней золота. На следующий день знаменосцу было даровано звание Поэта, Возвышающегося над Прочими, как над Шелестящей Травой, и чин придворного советника, а его песня стала гимном ханского рода. Для государства наступило столетие Мирного Процветания.
Похожие статьи:
Рассказы → Арфа
Рассказы → Последний бой
Видео → Не всё так прекрасно было в Европе, как потом расписывали.
Видео → «Мы к вам пришли, чтобы вы к нам больше не ходили!»
Рассказы → Человек, собака и ветер (3 часть)
