Ночь застала меня в пути, запустила ладони в волосы. Влажным шепотом росы пробежалась по пальцам. Я поежился и натянул на голову капюшон. Пахло прелой листвой и сыростью. На этом участке дороги мне не встретилось ни одного автомобиля. С разных сторон лес, казавшийся мрачным напоминанием путнику о его незавидном положении.
Моему путешествию шел вот уже двадцать четвертый день. Передвигаясь на попутных машинах, а где-то и просто пешком, исследуя то, что раньше называлось Старым Светом, я находил свои находки весьма забавными и познавательными.
После войны на территорию, называемую в прежние времена Объединенной Европой, кинулись охотники за экстремальными приключениями и снимками. Стрингеры заполонили сеть видео и фотографиями развалин некогда значимых мест крупных городов, где теперь влачили жалкое существование оставшиеся неугодными, новым реалиям, люди.
Вспоминая, как отец рассказывал о Чернобыле, я знал, что было это давно и место это называли Зоной отчуждения. Сейчас там почти не осталось следов от катастрофы былых дней, хотя Припять и превратили в город музей. Однако мутантов и всякой нечисти там не водилось, всё это сказки и «замануха» для туристов. Только если мародеры, искатели сомнительных приключений, да еще и фотографы рассекали тут и там, путешествуя по мрачным пейзажам, самоутверждаясь за счет трагедии.
Сейчас названия городов, почти что стерты с карты мира, и в Европе не отыскать Германию или Францию – этих стран больше не существует. Где чудесная Италия с гостеприимными жителями, суровая Норвегия и холодная Исландия?
Восточная Европа пыталась выжить за счет России, но страна, которую когда-то предали, отказалась принимать беженцев. Впервые за многие десятилетия, настояв на своём решении.
Если бы это случилось раньше, поток беженцев хлынул в объятия моей Родины, и что бы тогда осталось от неё. Не стало бы не только Европы, руины и смерть бродили бы по улицам огромной страны.
Я ощущал, что веки становятся тяжёлыми. Вот незадача, на пути ни одного домика или маломальского укрытия, чтобы организовать ночлег.
Трава, покрытая росой, намочила края штанов. Ощущение сырости заставило поёжиться. Чувствовал я себя неуютно, зябко и, высморкавшись, двинулся дальше в темноту, надеясь не попасть в какой-нибудь переплёт.
Терять кроме камеры было особо нечего. Деньги на карте, к которой привязан чип, встроенный в ладонь. Это новшество было замечательным условием безопасности каждого путешественника, поэтому мне стоило опасаться лишь за свою жизнь, если вдруг на мою беду я набреду на каких-нибудь одичалых аборигенов.
Внезапно впереди блеснул тусклый огонек, это несколько воодушевило меня. Веря, что одиночество скоро закончится, я прибавил шаг. Однако до покосившегося строения на перекрестке пришлось идти слишком долго, и мне показалось, прошло несколько часов.
Выбившись из сил, с жаждой промочить горло, я очутился перед зданием с вывеской «Таверна на Перекрестке», а потом, нерешительно осмотревшись, поднялся по ступеням на крыльцо.
Деревянное здание, потемневшее от времени казалось должно развалиться от дуновения ветра на части. Однако это так выглядело только лишь на первый взгляд.
Не нравилось мне это место, но ночевать больше негде, и немного потоптавшись перед входом, я решил обойти ветхое здание, чтобы понять есть там, кто или оно пустует. Хотя из таверны донеслась приглушенная музыка, и значит, в доме есть хозяин. Или такой же заблудившийся усталый путник?
Обходя «Таверну на Перекрестке», я пытался услышать голоса, но как не напрягал слух, мои старания так и остались напрасными. Подойдя к двери, я толкнул ее носком ботинка и, оказавшись внутри, удивился и даже приоткрыл рот от изумления.
– Добро пожаловать, странник! - поприветствовал меня бармен из-за стойки. Я даже вздрогнул от неожиданности.
В небольшом, но отличавшемся уютом и симпатичным убранством зале многолюдно. Все столики оказались занятыми. Тем не менее, один из высоких барных стульев пустовал, одиноко стоящий у стойки. Он словно поджидал меня. Поэтому я уселся на него и спросил бармена, наливают ли в этом заведении что-нибудь.
– Наливаем, ведь только вас и ждали, Евгений. – Бармен растекся в слащавой улыбке. Откуда ему известно моё, имя пронеслось в голове. В зале ненадолго повисла тишина. Это заставило меня обернуться, рассматривая лица гостей.
Кого здесь только не было – упитанные мужчины с пышными усами, бородатые и гладко выбритые парни, женщины в красивых платьях, причем раньше подобной моды я не наблюдал. Это и заставило вспыхнуть мысли, что место это достаточно странное и любопытное. Либо это тематическая вечеринка «Удиви меня своим прикидом».
– Что предпочитаете? – бармен, угодливо улыбаясь, склонился ко мне и понизил голос почти до шепота. – Не каждому удосуживается попасть в «Таверну на Перекрестке».
Он махнул рукой и добавил, так же, не повышая голоса:
– Говорили, что Джонни Ковбой не придёт, а вон та милочка поспорила со мной на четвертак, что свято место пусто не бывает.
– И что? – спросил я, пытаясь не показать, что с увлечением вхожу в игру.
– Проиграл! – захихикал бармен, протягивая мне руку. – Я, кстати, Дункан, хозяин таверны и распорядитель дверей перекрестка.
Я непонимающе приподнял брови, все ещё не догадываясь, что здесь, чёрт возьми, происходит, и причина моего визита, видимо, очень важна. Только мне одному было невдомёк творящееся вокруг.
Зал снова ожил и заговорил на разные голоса. Дункан налил пива, нахваливая его, называя элем, хотя пиво оно и в Африке пиво.
Никто не обращал больше на меня внимания, а когда я решил угоститься копчёными колбасками, коих не ел с самого детства, произошло неожиданное, что заставило на секунду потерять дар речи.
Посреди зала возник парень в широких штанах, рубашке в клетку и кожаной жилетке. На голове у него восседала ковбойская шляпа, а на бедрах в портупее прятались два револьвера, серьезные ребята, и я оценивающе кивнул им.
– О, Ковбой Джонни! – взвизгнула красотка в серебристом манто, сидевшая за столиком возле места появления ковбоя.
– Что не ждали?! – рявкнул Джонни оглядывая присутствующих, а потом протяжно рыгнув.
– Нет, не ждали, – ответил Дункан, ставя на стол стакан и наполняя его виски.
– А кто это на моем стуле сидит?! – взгляд Ковбоя Джонни обратился ко мне.
– Да, это странник, Джонни, просто странник, – ответил Дункан, а я непонимающе разглядывал появившегося из воздуха человека.
– Странник значит, – Ковбой Джонни причмокнул губами. – Пока меня, значит, нет, мой стул уже практически продали?!
– Да, нет, уважаемый, Джон,– развел руками Дункан. – Свято место пусто не бывает.
– Свято место пусто не бывает! – дружно подхватил зал. А ваш покорный слуга, выпив и закусив, был готов отправиться в путь, только поскорей бы выбраться из этого странного места. Я слез со стула, готовый уже уступить место тому самому опоздавшему гостю, как Дункан стрельнул в мою сторону взглядом, шикнув, чтобы я не сходил с места.
Обескураженный происходящим, я решил прислушаться к просьбе хозяина «Таверны на Перекрестке», взобрался на стул и ощутил, что точно прирос к нему.
– Нарушение правил карается исключением из клуба!
– Как это так?! – ковбой будто взлетел на месте, точно у него внутри был реактивный двигатель.
Я прижался к барной стойке не уставая удивляться.
– Время прибытия, дорогой Джонни, должно соответствовать определённому ранее регламенту. В случае нарушения, Перекрёсток вправе заменить действующего члена любым человеком не входящим в клуб. Ты же в курсе, что сегодня открываются двери, и только сегодня мы сможем вернуться домой. – Дункан строго посмотрел на Ковбоя Джонни, а потом вытащил из-под прилавка дробовик и наставил в сторону неудачливого парня, с высокими амбициями.
То Джонни сжимал в зубах спичку, перекидывая ее от одного уголка губ к другому, теперь же выплюнул и, выхватив револьвер, направил на меня.
Вот это поворот, пронеслось в голове, а изо рта вырвалось:
– Я-то тут причём. Зашёл, видите ли, пива выпить, голод утолить, – я попытался подняться, а Дункан, как крикнет, чтоб я с места не двигался. – Мне ваши тёрки ни к чему, пацаны. Я из Воронежа, блин, приехал, фотки сделать, что с вашей сраной Европой стало за последние сто лет!
Наверное, последнее было сказано зря – по залу прокатился ропот, Дункан и Ковбой Джонни опустили стволы. Какой-то низкорослый усатый дядька подвинул Джонни стул, тот уселся на него и, сняв широкополую Шляпу, прижал к груди и всхлипнул.
– Вот кто привел тебя? – спросил Ковбой Джонни, делая акцент на слове «кто».
– Что вы так кипишуете? – я примирительно поднял руки. – Шёл себе сквозь ночь, пока не вышел к этой Таверне.
– Боже, так это чужак? – прошипела маленькая тётенька похожая на фею. Её лиловое платье с нарисованными звездами переливалось от малейшего движения.
– Может, я просто пойду? – попытался я снова смыться из этого странного заведения, однако Дункан покачал головой.
– Ты не можешь уйти, так как занял стул Ковбоя Джонни.
– Тогда оставьте меня в покое, я …
– Да нет, же, – снова прервал Дункан. – Это не совсем обычное место, и если бы не вернулся Джонни, – он взглянул на ковбоя, выдержав небольшую паузу. – Всё может и пошло своим чередом…
– Ну, ты и фрукт, Дункан, – выпалил Ковбой Джонни, – а меня значит по боку, за борт?!
– Никто не виноват, что опаздываешь вот уже в пятый раз, Джонни, – невозмутимо ответил Дункан и продолжил, обращаясь ко мне. – Это не просто таверна, это место является многопутевым перекрёстком миров. И ты занял место Джонни, который опаздывает в пятый раз. Но процесс запущен, и если ты встанешь со стула, цепь событий разорвётся, и перекрёсток, собираемый многие столетия, рассыплется, как гипсовая статуэтка, упавшая на пол. Причем вдребезги вместе со всеми нами! Не маленький, понимаешь, что миров много. Тем более некоторые «писаки», не смотря на запрет, оповестили ваш мир об этом. Хотя, о чём сейчас говорить, всё равно серьёзно к этому никто не отнёсся и, слава богу. Поэтому время пришло отправиться в мир Джонни. А он пока останется здесь.
Ковбой Джонни уныло посмотрел на меня и пожал плечами:
– Через год увидимся, парень.
– Нет, но у меня…
Я не договорил, как вокруг меня вспыхнул свет, и внезапно вместо столов появились двери и расчерченные точно мелом дорожки, а Дункан, улыбаясь, кивал, видя, моё изумление. Двери распахнулись, и человеческая толпа превратилась в стройные ряды, двигающиеся туда-сюда, от двери к двери.
– Наконец-то я увижу Маришку, – пропищала женщина в лиловом платье.
– Дорогая Бэтони, идём, наконец-то я покажу тебе свой сад, – воскликнул маленький мужчина с пушистыми усами.
– Я вижу, что сегодня отличная погода, и дождь льёт, как из ведра! – захлопали в ладоши близнецы в полосатых пижамах.
– Стадо кентавров так увеличилось в размерах, сынок! – басовито проворковала сыну грудастая маман в белом балахоне, отороченная золотом. На голове великовозрастного отпрыска сияла диадема, и, взяв мать за руку, он переступил порог открывающейся двери.
Я видел в том мире высокую зелёную траву, и стадо кентавров, которое точно выпрыгнуло из какого-то фильма. Только там они оказались настоящими.
– В моем мире так и не закончилась война, – удрученно уронил Дункан и посмотрел на меня. Его голос выплыл из многоголосой лавины, и в не решительности я сделал шаг к бармену. – Я надеялся переждать, и не хочу возвращаться туда, – хозяин заведения всхлипнул и вытер скупую слезу. – Прости, но тебе вон туда, Евгений.
– А разве я не могу вернуться домой? – мне всё это совершенно не нравилось, и в душе ещё теплилась надежда, что происходящее вокруг плод моего воображения или последствия выпивки и усталости.
– Через год, Евгений. Теперь в твоём мире останется Ковбой Джонни. Возможно, это станет для него уроком. Не говори ничего, не спрашивай, у меня мало времени. Приходи ровно через год в это же время к «Таверне на Перекрёстке», и тогда ты точно вернёшься домой. Если, конечно, захочешь.
Я сделал несколько шагов и вдруг заметил, как дорожка отчерченная мелом вспыхнула красным светом.
– Следуй к двери! – крикнул Дункан.– Иди!
Моя дверь отчего-то оказалась закрытой, с опаской протянув руку, ощущая больше любопытство, чем страх, я коснулся круглой дверной ручки и повернул её.
Тёплый степной ветер растрепал мне волосы. Яркое небо и крик птиц, заставили прищуриться. Вокруг скудная растительность полупустыни. Что это, прерия, размышлял я?
Позади меня хлопнула дверь, я обернулся. За спиной стояла всё та же «Таверна на Перекрёстке».
Расстегнув сумку и вытащив фотоаппарат, я делал несколько снимков. Потом дёрнул дверь питейного заведения, которая оказалась запертой. Взглянул на часы, сделал пометку в блокноте. Интересно разгадывал я, захочется ли мне вернуться обратно, как Дункану, который надеялся, что в его мире закончится война. Что это за место и миры, почему я оказался на месте Ковбоя Джонни?
А потом таверна растворилась в воздухе, сделавшись похожей на мираж. Этого здания словно здесь никогда и не было. Но оно существовало и не только в моём воображении.
Я не знал куда идти и двинулся в сторону противоположную гор, в надежде встретить каких-нибудь аборигенов. Очень надеялся, что здесь есть электричество, и я смогу зарядить аккумулятор фотоаппарата. Иначе, зачем целый год пропадать в другой реальности и не сделать ни одного снимка.
Похожие статьи:
Рассказы → По ту сторону лета
Статьи → Аркан 0.ШУТ Глава 2
Рассказы → Место, где земля закругляется.2
Статьи → Арканы Мерран (Трилогия): что, где, когда, в каком порядке
Статьи → Аркан 0.ШУТ Глава 1.
)
