Мейди – крупная, высокая, громогласная дама – сейчас выглядела непривычно маленькой и слабой. Она сидела на диване, где все еще валялось забытое Тони полотенце, всхлипывала, прихлебывала остывший чай, снова всхлипывала и все никак не могла собраться с силами и рассказать, зачем пришла.
До Тони наконец дошло, что нужно что-то посильнее чая. Она отобрала у коллеги чашку и сунула ей в руки бокал с виски. Мейди машинально глотнула, закашлялась, но, похоже, пришла в себя.
- Тони, извини, я знаю, надо было пойти к психологу. Тебе и так из-за меня досталось.
- Да ладно! – Тони отмахнулась. – Ты тоже меня подменяла. Что? Поломалась? Так со всеми бывает.
- Нет, не в том дело. Понимаешь, я была там.
- Мне Рик сказал. Чего тут не понять.
- Нет, ты не понимаешь… Это была отличная идея, - у мисс Клэр плохих не бывает, - провести презентацию на фабрике Комптона. Ее новая книга – ты ведь читала анонсы?
- Не читала. Я не поклонник.
- Зря, ох зря… Ладно. В общем, Кларисса написала роман про особенных детей – мальчика и девочку…
- Опять «особенные»! До детей добралась, сука драная, - буркнула Тони, но Мейди не расслышала.
- …они калеки. В чем там дело, не знаю, книга ж только вышла. В общем, они, эти дети, начали играться со всякими вызываниями дьявола. Ну чтобы стать нормальными, здоровыми. А дальше Кларисса не рассказала, чтобы не спойлерить. И переменила тему, стала отвечать на вопросы, подписывать книги. А потом сказала, что у нее для нас сюрприз. И мы все пошли в подвал.
- Что?! – Тони чуть чашку не выронила.
- Ну да. Там темно было, свет специально что ли погашен, не знаю. Мисс Клэр шла первой, со свечой, мы следом. Она открыла дверь, вошла. А там же темно, понимаешь? А она дошла до середины комнаты и как закричит! Мы все поначалу подумали, она споткнулась обо что-то, упала, ударилась. В темноте-то. А потом те, кто впереди шел, вбежали ей помочь… ну и увидели… вот…
Мейди снова разрыдалась.
- И поделом ей, выпендрежнице! – буркнула Тони.
Подлив коллеге виски и сунув под бок коробку с салфетками, Тони позвонила психологу компании, коротко описала происшедшее и, заручившись уверениями, что миссис Браун немедленно примут, вызвала такси.
Усадив Мейди в машину, Тони вернулась в дом.
Снова Кларисса Клэр! Это ж надо додуматься, устроить такое шоу на презентации. Впрочем, поклонники наверняка бы оценили. Они и оценили, только не так, как планировалось.
Нет, Тони ни секунды не думала, что страшное тройное убийство совершила писательница. Кишка у нее тонка на такие перформансы. Всё, что Кларисса может, - это туман нагонять и мозги читателям пудрить. Создать что-то – прекрасное, впечатляющее, да пусть даже ужасное – она не способна.
Тони не было ее жаль. Сама придумала и эту дурацкую презентацию на фабрике, и шоу в подвале, а кто-то этим воспользовался и устроил своею презентацию.
Да, но кто мог знать о приготовлениях Клариссы? Мистер Ласкомб, владелец фабрики, его сотрудники – организаторы квестов, - актеры, изображавшие на прошлый Хеллоуин зомби, клоунов и полоумных маньяков с топорами. Но они все местные.
Пони-Лейк - маленький город, все знают друг друга – или лично, или в лицо и по имени. Чокнутых сатанистов здесь отродясь не водилось.
Тони помотала головой, словно стряхивая непрошенные мысли, запутавшиеся в волосах, в мозгах, как липкая паутина.
В конце концов, какое ей дело до всего этого. Есть полиция, инспектор Джонсон. Наверняка он уже обратился за помощью в инстанции повыше. Кажется, в таких случаях привлекают ФБР? Или нет? Да какая разница!
Пусть этим занимаются специалисты. Каждый должен делать свою работу. Они – клинеры Рика Эванса – делают свою. Вот прямо сейчас бригада Гарольда чистит грязный вонючий подвал. Потом приедет еще кто-нибудь. Они справятся, хотя раньше им никогда не приходилось убирать такое, но справятся. Они профессионалы.
В полиции тоже профессионалы. Найдут этого психа и уберут его, смахнут тряпкой, как пыль на полке, как паутину в углу.
Паутина.
Тони знала, откуда она взялась. Паутина была ее кошмаром с детских лет, с того далекого дня – уже и не разберешь, был это сон или случилось на самом деле, - когда они всей семьей отправились на пикник в лес. Лес был привычный, ухоженный. На полянке, где местные часто устраивали пикники, был каменный очаг, под деревьями, накрытые пленкой, сложены дрова. Каждый раз, когда кто-то проводил здесь уик-энд, перед уходом обязательно убирал мусор, тщательно тушил костер и приносил дров для следующей компании. И эти правила соблюдались неукоснительно - даже подвыпившей молодежью.
Пока родители жарили на костре маршмэллоу, нарезанные половинками перцы и помидоры и сосиски, Тони с братом пошла прогуляться по лесу. В нескольких метрах от поляны ей захотелось «в кустики».
Брат – Дон – ждал чуть в стороне. Уже поднимаясь и натягивая трусики, девочка повернула голову и запуталась в густейшей, свежей, липкой паутине. Она окутала лицо так, что нечем стало дышать, цеплялась за волосы, лезла в рот. Отчаянно воя – кричать не было сил – Тони выскочила из кустов. Дон подавился готовым вырваться смешком и, перехватив сестру, мчащуюся неведомо куда, принялся отчищать ее лицо и волосы. Как только брат вытащил серый мерзкий комок из ее рта, Тони заорала так, что с поляны прибежали папа с мамой.
Тони орала, пока от нее отцепляли паутину, пока мама натягивала на нее трусы, подобранные в кустах, пока папа и Дон собирали уже разложенные корзинки, пледы и тарелки и тушили костер, пока ехали обратно домой. Она орала и выла до тех пор, пока не пришел старый доктор Гриффит и не сделал ей укол.
Она позабыла все на следующий же день, и не вспоминала о случившемся много лет, до тех пор, пока на Хеллоуин Дон не притащил сверкающую серебристую паутину с огромным черным пауком – украсить крыльцо. Тони посмотрела на брата, лезущего по приставной лесенке и волочащего за собой подпрыгивающего паука, и грохнулась в обморок.
И родители, и брат уверяли ее, что ничего того, о чем говорила Тони, на самом деле не было – ни пикника, ни кустов, ни опутавшей лицо смертоносной паутины: все это ей приснилось. Но Тони знала, всегда знала: они врут, успокаивают ее.
Паутина еще несколько раз являлась в ночных кошмарах – не наяву. Исчезла она только после школы, когда Тони устроилась работать к Рику Эвансу.
Тони верила, что детский ужас покинул ее навсегда. Но сегодня он вернулся.
Поняв, что отдохнуть не получится – какой, к чертям собачьим, сон после всего случившегося, - бригадир клинеров занялась уборкой. Спустя три часа дом сверкал, как фотография из рекламного буклета.
Теперь можно и поесть. Кулинарничать Тони не любила, поэтому, поколебавшись между доставкой пиццы и походом в ресторан, выбрала второе. Прогуляться не помешает.
В этот теплый, по-летнему солнечный день Пони-Лейк казался почти красивым со своими компактными таунхаусами, аккуратными дорожками, расчерченными узорами теней, подстриженными газонами. Даже чахлые бледно-сиреневые и розовые цветы в обрамленных бетоном, похожих на гробницы вазонах выглядели почти живыми.
На центральной площади было три ресторана, похожих как братья-близнецы. Меню, цены и даже хозяева – высокие темноволосые мужчины, - были совершенно одинаковыми, вывески с названиями давно стерлись, а обновлять их было незачем: местные заходили в тот ресторан, который попадался на пути первым. Тони поступила также: уселась на открытой веранде, не открывая меню, заказала блюдо дня, апельсиновый сок, тирамису и кофе. Официантка кивнула:
- Конечно, мисс МакГрегор! – и упорхнула.
Тони девушку не помнила, но удивлена не была. Может, раньше жили на одной улице, работали в соседних офисах, встречались на празднике или у общих знакомых.
Площадь была пуста: ланч уже закончился, а рабочий день нет.
Тони сидела, потягивала апельсиновый сок, ждала еду и смотрела на дрожащие в солнечном свете витрины магазинов, слегка размытые контуры церкви и мэрии, собаку с высунутым языком, валявшуюся под засохшим деревом. Неожиданно картинка обрела резкость – дома, собака, даже пыльные манекены за стеклом стали видны так отчетливо, словно их озарил свет волшебного фонаря. А рыжеволосая женщина в светлом вылинявшем платье, пересекавшая площадь, напротив, выглядела нечеткой, размытой, как будто была не живым человеком, а призраком, заблудившемся во времени и выбравшемся в мир людей днем, а не ночью.
Женщина подошла к веранде, и только тогда Тони узнала Клариссу Клэр.
И платье оказалось не вылинявшим, а специально потертым, состаренным, согласно последним модным трендам.
А вот лицо у писательницы было какое-то странное. «Перевернутое», - подумала Тони, глядя, как Кларисс Клэр пристально изучает столики на веранде – один за другим, - как будто между ними есть разница.
Наконец, видимо, решившись, мисс Клэр уселась за соседний столик и попросила у официантки выпить: не коктейль, что-то посерьезнее.
Тони занялась едой, смотрела в тарелку, а не по сторонам, поэтому внезапно послышавшийся то ли вдох, то ли всхлип испугал ее.
Кларисса Клэр все так же сидела за столиком, с пустым бокалом в руке – перед ней стояли еще три – и плакала: искренне, не на публику (да и не было вокруг никакой публики, кроме Тони). Некрасиво кривила лицо, всхлипывала, сморкалась в салфетку.
Тони не было жаль писательницу, пожалуй, она даже испытывала удовлетворение от того, что мисс Клэр расстроена, но она все же поинтересовалась из вежливости:
- Что случилось? Я могу вам помочь?
- Да. Нет. Я не знаю, право, не знаю, - Кларисса Клэр громко икнула, попыталась отпить из бокала, удивленно посмотрела внутрь, словно не веря, что бокал пуст.
Официантка подошла к ней со стаканом воды и еще одной порцией выпивки.
- Не огорчайтесь вы так, мисс Клэр. Это, конечно, ужасно: ну то, что случилось на фабрике, - но вы-то ни в чем не виноваты.
- Виноватааа! – снова завсхлипывала Кларисса.
Официантка, явно не мечтавшая попасть в конфиденты к известной писательнице, испарилась, и все страдания мисс Клэр обрушились на Тони.
- Они там… в полиции, считают, что это я их убилаааа… - подвывала Кларисса.
- С чего вы взяли? – удивилась Тони - на этот раз искренне.
- Я была там первааааяяя… И они нашли мою сережку.
- Так это была ваша сережка?
Глаза Клариссы немедленно высохли.
- Откуда вы знаете? Об этом не упоминали в новостях. Вы из полиции?
- Я из клининговой компании. Мы убирались там, в подвале, сегодня ночью. Сережку нашла моя коллега.
- Вот! Уж вы-то должны понимать, как мне тяжело! – Кларисса Клэр приподнялась со стула, намереваясь пересесть за столик Тони, но, заметив недовольную гримасу, которую бригадир клинеров и не пыталась скрыть, - уселась обратно.
- Это все было так ужасно, так ужасно! Мне было так страшно, когда я их нашла! Вы же понимаете, да, понимаете?
- Нет, не понимаю.
Тони встала: у нее пропало всякое желание пить кофе и есть десерт.
- Уверена, понимаете! – Кларисса откровенно напрашивалась на сочувствие. Демонстративная холодность Тони ее нервировала.
- Страшно было тем троим в подвале. А вы просто немножко пощекотали нервы. К тому же преступление, особенно такое… эффектное, послужит хорошим пиаром для новой книги.
Тони оставила на столе деньги и почти сбежала с веранды, не слушая Клариссу, которая продолжала что-то причитать, через слово срываясь на крик.
Вечер тянулся до бесконечности, как изжеванная резинка: ни вкуса, ни настроения, а выбросить некуда. Тони вручную перемыла все вазочки и фарфоровые игрушки из комода – а их было больше сотни, - перестирала шторы и скатерти, даже в гараже разобралась. Устала так, что руки-ноги отваливались.
«Теперь-то получится заснуть!» - обрадовалась Тони и поползла в спальню.
Разделась, легла, но сна не было, только пересчитанные овцы бесконечным – в виде лежащей восьмерки - караваном маршировали перед мысленным взором, да изредка вспыхивали за окном фары проезжающих машин.
Негромко хлопнула дверь. Тони села, огляделась: она точно помнила, что, придя с обеда, закрыла ее. Как обычно, на два замка.
В коридоре послышались странные, неровные шаги. Кто-то шел, подволакивая ногу, цепляясь за углы и стены.
Тони потянулась включить свет, но не успела – дверь спальни распахнулась.
Первым в комнату вошел мужчина. Глаза его вывалились из глазниц и растеклись по щекам, на животе и в паху запеклась кровь, на груди вырезаны те же загадочные знаки, что были нарисованы на стенах подвала.
Следом появилась женщина. Грязные спутанные волосы закрывали ей лицо, одна нога была сломана, и женщина волочила ее за собой, как непослушную собачонку. В левой руке она держала отрезанную грудь, а за ее правую цеплялся малыш лет пяти. Выглядел он, в отличие от взрослых, совсем обычно, но, присмотревшись, Тони заметила, что у него срезаны веки, а из пробитых ладоней и ступней торчат длинные ржавые гвозди.
За порогом была тьма. Не темный коридор, нет – это была абсолютная чернота, и из нее медленно, словно нехотя, вползала в комнату бледно-серая, жирная, подрагивающая паутина, тянула извивающиеся щупальца к горлу Тони, касалась волос, гладила по щекам.
Тони хотела закричать, но голоса не было. Хотела вскочить с кровати, выпрыгнуть в окно, но не могла пошевельнуться.
Трое, до этого неподвижно стоявшие в дверях, посторонились, и в комнате появилось нечто еще. Огромное, ростом до потолка, оно не было человеком – ни рук, ни ног, ни головы, - лишь посверкивающие щели, отдаленно похожие на сощуренные глаза, - где-то очень высоко, да сморщенные, слишком короткие для такого высокого существа конечности, выскользнувшие из-под темного покрывала, то ли укутывавшего существо, то ли бывшего частью его тела.
Похожие статьи:
Рассказы → Княжна Маркулова
Рассказы → Демоны ночи
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → День Бабочкина
Рассказы → Мокрый пепел, серый прах [18+]
Писательница в шоке, мастер по клинингу ещё хужее 
. Жду продолжения энтого банкета! 
навидалась я прототипов, хайпующих на модной теме. Не ндравяцца они мне - аж кушать не могу. Даже под соусом
