Эндрон

в выпуске 2017/04/27

25 марта 2017 - Eva1205(Татьяна Осипова)

Эндрон

Внизу, под ногами пропасть, а я смотрю вниз без страха. Когда-то боялся высоты, а сейчас рождается такое чувство, словно можно раскинуть руки и полететь – вниз, вверх, куда угодно. Сейчас я улыбаюсь. Время лечит. Почему-то эту историю я вспомнил именно сейчас. Возможно, место знаковое, поэтому здесь мне и грустно и хорошо одновременно. Тогда я был другим, прошло десять лет, но в памяти до сих пор стоит все то, что случилось со мной, с нами. Я закрываю глаза, воспоминания врываются, словно стая летучих мышей, хлопают кожистыми крыльями – слепые летяги, которые видят не глазами, чувствами, что обычным людям не дано постичь.

* * * *

В эту квартиру мы переехали недавно. Хотелось жить отдельно от родителей, как, впрочем, и всем в двадцать два года. В то время я еще учился, и работа была не слишком высокооплачиваемая, поэтому пришлось квартиру подыскивать недорогую. Долго шарили по Интернету: Avito, «И рук в руки», «Экспресс недвижимости». А тут, как говориться, повезло. Правда, квартирка располагалась на окраине города, но мы с Кристиной были очень рады начать новую совместную жизнь там, где кроме нас никого нет. Мне остался один год учиться, обещали повышение на работе, вот тогда и распишемся, заверяли родителей.

В квартире одна небольшая комната, такая же тесная, но уютная кухня и застекленный балкон, из которого была сделана еще одна небольшая комнатушка, где даже помещалась кровать. Однако мы решили немного переделать все под свой вкус.

Квартиру сняли на год, и поэтому, хозяйка не возражала против ремонта. Кое-какую мебель оставили, а откровенную рухлядь отнесли на помойку. Квартира раньше принадлежала тете мужа, сообщила Вера Петровна, и то, что мы будем там делать, ее не интересует, особо, лишь бы не затопили соседей, не устроили пожар или наркоманский притон. Над последним мы долго с Кристиной смеялись. Возможно, потому что я химик, и она часто подшучивала надо мной по поводу слов хозяйки квартиры:

– Смотри, Жень, лабораторию здесь не делай, помнишь, что Вера Петровна сказала, никакого наркоманского притона.

По обыкновению, я делал раздосадованное лицо, просил ее никому не говорить о наших планах, а потом мы дружно смеялись.

После ремонта прошла неделя, и мы окончательно переехали, поселившись в уютном любовном гнездышке, так любила говорить Кристина. Разобрали оставшиеся вещи, довольные собой.

Так случилось, что она заболела и, взяв больничный, на пару дней, осталась дома. А мне нужно было уехать сдавать сессию в другом городе. Отправился со спокойной душой, а через несколько дней прозвучал странный звонок с неизвестного номера. Я забыл бы о нем, если бы не то, что случилось потом.

В квартире, которую мы снимали, имелся телефон. С него, как, оказалось, звонила Кристина. Только я ничего не мог разобрать, какой-то шепот, щелчки и треск. Звонили несколько раз вечером и ночью, а потом на следующий день. А забеспокоился, когда телефон Кристины оказался недоступным, это продолжалось все время до моего возвращения. Честно говоря, мне было не до шуток, поэтому набрал номер мамы, она ничего не знала о происходящем, сказала, что не может дозвониться до нее, и обещала навестить мою девушку. От звонка родителям Кристины, я воздержался, что-то останавливало. Не знаю. Ощущение опасности становилось сильнее. О чем только я не передумал, пока ехал в поезде домой. Но никогда бы и представить не мог, что меня встретит дома нечто настолько необъяснимое, отчего я чуть не потерял дар речи.

Но, обо всем по порядку.

Подойдя к двери, достал ключи и прислушался, прислонившись к двери. В квартире кто-то был, я слышал шаркающие шаги. Думаю, неужели Криська съехала, а Вера Петровна теперь хозяйничает там. Однако ключ подошел, что меня обрадовало, я распахнул дверь и столкнулся со своей девушкой, с которой что-то было не так, я это понял, как только взглянул на нее. Вздрогнув, отшатнулся, увидев, как она вперила на меня невидящий взгляд. Это была она и в тоже врем, как будто внутри нее сидело что-то совершенное иное, странное и жуткое.

– Крись, ты чего? – я потянулся к ней. Она поддалась вперед, открывая рот. Теперь я понял, что за звуки шли из телефонной трубки. Выставив перед собой руки, я понял, что мне хочется поскорее уйти отсюда. Она зашипела, издавая необъяснимые звуки, вроде неисправного радио, которое тщетно пытается поймать радиоволну.

Выскочив наружу, я захлопнул дверь, прижимаясь к ней спиной, ничего не понимая. Тогда я и представить не мог, что наш переезд станет точкой отсчета для начала конца всего к чему мы шли.

Я слышал ее, она подошла к двери, чувствуя меня – хрипела, царапала ногтями по обшивке двери, а я не мог пошевелиться, боялся уйти и оставить ее одну.

Немного успокоившись, я снова открыл дверь. Вошел, пытаясь не обращать внимания на Кристину, которая ходила за мной, словно тень. Потом в голову пришла единственная здравая мысль, вызвать Скорую помощь и позвонить родителям, объяснить произошедшее, а потом постараться разобраться с тем, что здесь случилось в мое отсутствие. Что за недуг обрушился на нее, я с таким еще ни разу не сталкивался.

Когда ее увезли, мы долго еще говорили с отцом Кристины, который тоже рассказывал о странных звонках.

– Но я и подумать не мог, что с Кристиной может произойти нечто подобное,- он развел руками,- а потом ее телефон оказался недоступным.

– Но почему вы не приехали, раз вам показалось это странным? – спросил я, понимая, что начинаю злиться.

– Я приехал, долго звонил в дверь, но мне никто не открывал,- начал отец,- а потом, когда я приехал на следующий день, Кристина из-за двери ответила, чтобы я не приезжал, что у нее все нормально. Я говорю, так что дверь не открываешь? А она – потому, что мне пришлось выйти из ванны. И голос такой недовольный. Я думаю, мало ли что, может с тобой поссорилась. А на следующий день ты приехал.

– Вы видели ее, Семен Валерьевич? Это не Кристина, это живой труп,- не выдержав, выпалил я,- что тут вообще происходит?!

– Не знаю,- голос Семена Валерьевича дрогнул,- тебя не было всего неделю. Мы сами не понимаем ничего. Поедем к нам, не надо тебе оставаться здесь…

Я отказался, не зная, что совершаю ошибку. Попросил, чтобы завтра мы вместе поехали в психиатрическую клинику, куда поместили Кристину. Когда её отец ушел, решил осмотреть квартиру. Что могло спровоцировать подобное состояние Кристины, я не мог понять, но пытался отыскать хоть какие-то подсказки. Проверил аптечку, заглянул в ящики комода, в шкафы на кухне. Открыл ее ноутбук, посмотрел в соцсетях последние записи. Ничего. Поискал в ее вещах что-нибудь, способное натолкнуть на верный шаг, снова пусто. Тогда я решил немного убраться, помыть посуду и на свежую голову решать, как действовать дальше.

К вечеру я понял, что устал неимоверно и, растянувшись на диване, провалился в сон. Проснулся от какого-то скрежета. Тишина словно наблюдала за мной. Я понял, что даже не разделся, но неохота было вставать. Я пытался снова заснуть, но сон пришел не сразу, потом все-таки удалось задремать, но ненадолго. Меня разбудил голос. Я открыл глаза в полной темноте, прислушиваясь, и снова услышал его, он шел с балкона, где раньше стояла кровать. Из старых вещей мы оставили только зеркало, поставили тумбочку перед ним. Кристина расставила там все свои женские штучки: духи, косметику, украшения.

Тихо поднявшись с дивана, я приблизился к балкону, явно слыша ее голос. Мне казалось, что, все-таки, я сплю. Так бывает, когда во сне снится сон, и ты просыпаешься, я знаю, у многих так бывало. Поэтому смело подошел к источнику звука, к зеркалу. Из него на меня смотрела Кристина, увидев, меня, она прижала руки к поверхности стекла и заплакала.

– Женя, я пыталась сказать тебе, я звонила, но меня уже не было, я уже… То, что встретило тебя, это не я, это темный дух, обитающий в этом проклятом зеркале. Когда ты уехал, оно стало приходить ко мне. Сначала мне показалось, что я заболела, в горле першит, насморк назревает. Села перед зеркалом, как ты сейчас, решила перед работой накраситься. Все, как обычно. Только, не поверишь, отражение смотрит на меня, и я понимаю, это не мое отражение. Глупо скажешь? Да? Холодок какой-то пробежал, я встала, отошла оттуда, потом думаю, что за глупости, улыбнулась даже. Вернулась к зеркалу и только начала расчесывать волосы, вижу, как там, ничего не происходит. Представь, я расчесываю волосы, а мое отражение нет, оно смотрит на меня и в глазах ненависть такая. Тут я поняла, здесь что-то не так, думаю, позвоню тебе, расскажу, а потом уеду к родителям, не захотелось ночевать в этой квартире. А не получилось.

– Кристина,- я приложил руку к ее ладони, понимая, она узница зеркала и как вернуть ее обратно неизвестно.- Но, как ты попала сюда и кого врачи увезли в психушку?

– Мое тело, внутри которого заключено нечто злобное, я не знаю, как попала сюда. Все произошло так быстро. Оно схватило меня и притянуло к зеркалу, заглянуло в глаза, а я поняла, меня втягивает внутрь. Здесь так холодно,- Кристина поежилась,- здесь страшно, и только сейчас я говорю с тобой и у меня есть надежда. Ведь так?

– Я не знаю что делать.

– Но, ты не бросишь меня? – в ее голосе было столько боли. Я думал, что еще чуть-чуть и проснусь, а она, словно читая мои мысли, крикнула: - Это не сон, понимаешь?! Это не сон!!!

Я отшатнулся, ударил себя по щеке, опустился на пол, обхватывая голые колени. Стало вдруг так холодно, а я никак не мог проснуться, так и просидел до рассвета, вглядывался в темноту зеркала, где никто не отражался.

Утром, когда первые лучи осветили балкон, я зажмурился. Теперь все стало казаться еще более запутанным. Поверхность зеркала приобрела черный матовый цвет, теперь там ничего не отражалось. Я коснулся его поверхности, ощутив легкое покалывание, точно кто-то, с другой стороны, подсоединил контактные провода с небольшим, но ощутимо колющим напряжением. Ночью оно казалось обычным зеркалом, только в котором ничего не отражается, оно стало неким порталом в другой мир, устройством для связи.

Я вспомнил свой сон, который уже не казался столь фантастическим, не верилось, что подобное возможно. Потом подумал, что сегодня надо было съездить на работу. Обо мне словно забыли, даже не позвонил коллега Егор, что казалось странным. Я набрал номер заведующей, нашего отдела, Нины Михайловны и попытался отпроситься на несколько дней.

– Сессию сдал, студент? – с какой-то ехидцей спросила Нина Михайловна.

– Да, конечно, - устало ответил я. Она поинтересовалась, не заболел ли я. – Нет. Просто проблемы в семье, с Кристиной, она в больнице и все так внезапно случилось… Хотя бы три дня, Нина Михайловна.

– Что-то серьезное? - «О, неужели, у нее есть сердце»?- подумал про себя я и ответил:

– Думаю, что да.

Мне дали пять дней к студенческому отпуску:

– Но никаких дополнительных выплат не получишь,- внесла пару капель яда Нина Михайловна,- за свой счет.

– Конечно,- согласился я, а что мне оставалось делать. – Спасибо большое.

Отключив телефон, я посмотрел на то, что раньше было зеркалом и, полистав контакты в смартфоне, решил поговорить с Верой Петровной, новой хозяйкой квартиры, которой, как вы, возможно, помните, принадлежала это пристанище темных сил.

Прибрался, как мог. Хотя в комнате было чисто, но что-то витало в воздухе, это трудно объяснить. Словно кто-то чужой рылся в наших вещах, вот такое чувство не отпускало меня. Набрав ведро воды, начал мыть пол, протирать тумбы, стол, стулья, подоконники, двери. На кухне и в ванной выдраил все, удивляясь, и что нашло на меня. Точно кто-то толкал делать это, потому что наш дом точно осквернен чьим-то присутствием.

Потом пришла Вера Петровна, довольно-таки быстро, что немного удивило, оказывается, она проживала в соседнем подъезде.

– Что случилось, Женя? – она, казалось, ни о чем и не догадывается. Но я был уверен, это не так.

– Кто жил в этой квартире до нас? – спросил я и добавил,- а может чаю, Вера Петровна? – наверное, у меня было такое лицо, что она отказалась и от чая и конфет.

– Я вижу, что-то случилось… - ее голос дрогнул. – Простите, я думала, все закончилось.

– Понимаю, о чем вы,- кивнул я, чувствуя, как начинаю злиться. – Но нет, какой-то дух или черт знает что вселяется в Кристину, а она сейчас находится по ту сторону зеркала, пойдемте, посмотрите, оно теперь и на зеркало не похоже, так черной краской будто замазано, дотроньтесь.

Я схватил ее за полную руку и заставил прикоснуться к поверхности колющей током. Вера Петровна взвизгнула и отпрыгнула назад. Меня удивил тот факт, что она не грохнулась в обморок, воистину, русские бабы коня на скаку остановят и так далее.

– Тут раньше жила тетка моего мужа, Клавдия Альбертовна, но все звали ее просто Клавдия. Магией она занималась и не так, чтобы все время, а под старость интересоваться стала. Я не верю в эти россказни, но говорят, она хотела время остановить, со старостью и болезнью покончить навсегда. А потом в один день постарела лет на двадцать. Жила она одна и ее как-то решил навестить Павлик, мой муж. Приходит, говорит, а она сидит возле вот этого,- Вера Петровна ткнула пальцем в то, что раньше было больше похоже на зеркало,- зерцала. Сидит… Волосы торчком, седые, как у ведьмы, кожа сморщилась, словно у печеного яблока, старуха девяностолетняя точно. А она смотрит на себя и улыбается: « А, это ты, Павлик, посмотри, как я помолодела, похорошела»!

Павлик мой думает, что старуха точно умом тронулась, подошел ближе и видит, что из зеркала на него смотрит молодая, красивая девушка, хотя возле тумбы древняя старуха.

Я не верила ему, говорила, что не бывает такого. Павлик мой, алкаш, наврёт с три короба, вот и не верю ему. Знала бы, все вещи ейные выкинула, а теперь что с Кристиной будет?

– Не знаю,- вздохнул я.- А у вас есть какие-то предположения?

– У меня? – удивилась Вера Петровна, пожимая плечами.

– Если Кристина не вернется, погибнет, или останется такой… Я спалю твою хату, слышала? – последнее было сказано зря, но к счастью, Вера Петровна оказалась не такой, как ожидал я. Она попросила меня успокоиться, и сообщила, что поищет человека, который поможет мне.

– Простите, Вера Петровна,- я опустил голову,- я не хочу никому делать зла, но и Кристину терять не могу…

– Я понимаю, Женя, поэтому не сержусь и понимаю, что ты не такой, каким хочешь казаться.

– У меня всего неделя, чтобы разобраться с происходящим. А Кристина там, внутри,- я ткнул пальцем в черную поверхность того, что прежде было зеркалом. – Она там.

Во вторую ночь я не мог уснуть снова, ворочался, не находя себе места, а часов с трех услышал царапанье и стук. Открыл глаза, прислушиваясь, слыша голос Кристины, которая звала меня. Это зеркало становилось точно живым, только нас разделяла преграда, похожая не на гладкую поверхность зеркала, а какое-то магнитное поле – упругое, плотное и непроницаемое. Кристина бледная, похудевшая смотрела на меня, и голос ее казался таким далеким.

– Что там происходит, что это за место? – спросил я.

– Не знаю, Женя. Здесь холодно и тут много таких как я. Это не простое зеркало, оно уже не только со мной сыграло в жестокую игру.

– Почему ты называешь это игрой? – не понимал я.

– Потому, что, когда я заметила, что в отражении не я, а какая-то девушка, она подмигнула мне и сказала, что игра начинается. Я ее спросила, о чем она говорит, но она улыбнулась, эта улыбка до сих пор перед глазами. Не знаю, почему я тебе не сказала сразу. Вчера, когда я увидела тебя, то все еще не могла поверить, что ты там, а я здесь. Тут пустота, коридоры, которых становится больше. Пока я снова нашла тебя, а как будет в следующий раз – неизвестно. Словно твой мир, прости, наш мир, удаляется, отодвигается, и я боюсь не найти его в следующий раз.

– Но, как та, другая, смогла тебя в зеркало втащить? – я никак не мог понять, что подобное можно осуществить в реальности

– Она смотрела на меня, и я не могла отвести взгляда, что-то притягивало и не отпускало, пока я не приблизилась к отражению, а оно вытянуло руки из зеркала, обхватило за плечи…Потом мы поменялись местами. Я осталась здесь, а она там, а потом я поняла, она внутри моего тела, которое осталось в твоем мире, и с каждым днем она становилась другой, словно что-то чужеродное не давало ей стать мною…

– Я вызвал врачей и тебя, то есть то, кем ты стала, отвезли в психиатрическую лечебницу.

– Может это к лучшему? – спросила Кристина.

– Я вытащу тебя!

– Но, как? – казалось, ей безразлично, что будет дальше. Кристина отошла назад, что-то говоря, но я не мог разобрать ни слова.

– Кристина,- позвал я ее,- Кристина!!!

Запищал будильник, словно оповещая о конце связи с потусторонним миром. На мгновение, я бросил взгляд на телефон, потом посмотрел на зеркало, видя, чернеющую в свете первых лучей солнца, поверхность. От деревянной рамы поползла тонкая трещина. Что-то мне подсказывало, если зеркало повредить, я никогда не вытащу Кристину, не смогу вернуть ее обратно. Потом провалился в сон и проснулся от звонка в дверь.

Вера Петровна пришла не одна, с ней был мужчина странной наружности, больше похожий на бомжа из подворотни. Он был неопределенного возраста, а непримечательная внешность не оставляла в памяти следы. Бомж представился Алексом и по-хозяйски прошел на кухню, спросив, нет ли у меня чая или кофе, а то он не успел, видите ли, позавтракать с утра. Такая наглость меня удивила, я вскинул брови и попросил Веру Петровну на два слова, включив чайник.

– Вера Петровна, что это за темная личность? – спросил я, перейдя на шепот.

– Ты прав, личность темная, но он тот, кто тебе нужен.

– И где, вы, его откопали, не ожидал от вас, уж простите, такой прыти.- Я посмотрел в дверной проем, видя, как Алекс вытащил из сумки, потертой временем и пылью, такой же, видавший лучшие времена, ноутбук.

– Это все Павлик и его связи с потусторонними.

– В смысле? – не понял я.

– Ну, когда он с Клавдией общался, то кое-чего узнал о тех, кто занимается магией. Я об этом вчера только выяснила, вот пёс шелудивый, это он так язву лечить пытался, алкаш…

– Не надо лирики Вера Петровна, по существу. И с чего мне вам верить? – не отступал я, чувствуя, что попал еще на одного афериста, если не считать Веру Петровну с ее проклятой квартирой и этим злосчастным зеркалом

– Так у него и язва, и простатит прошли разом и, честно скажу, пить бросил, хоть я по привычке его алкашом называю,- она хихикнула,- а этот Алекс занимается изгнанием бесов, экзортист.

– Экзорцист? – переспросив, поправил я, наморщив лоб.- Однако.

– Покорми его, а то он неделю по лесам за каким-то духом гонялся,- она по-матерински взглянула на ннго и, честно говоря, я проникся. А что у меня был выбор? Выбора не было, и я отправился на кухню кормить бутербродами с колбасой и сыром этого бомжисткого вида экзорциста. Вера Петровна же ретировалась по-тихому, оставив меня с Алексом наедине.

Он похвалил кофе, съел четыре бутерброда, сообщив, что наелся и, усевшись за компьютер, начал бегло шарить по клавиатуре. Потом, вынув из сумки непонятное для меня оборудование, стал бесцеремонно развешивать его по всей квартире.

– А в туалете зачем? – не выдержав, спросил я, чем весьма удивил Алекса. Он посмотрел на меня поверх очков в тонкой оправе:

– Темные сущности очень любят отхожие места, а так же бани, душевые, где мы смываем с себя не только грязь, но и негативную энергетику, накопившуюся за день, а то и больше. У нас мало времени, Вера Петровна мне рассказала суть вашей проблемы и то, что вы не верите в мои возможности.

– Так просто? – его заявление удивило меня.

– Да, но это не имеет значения…

– А сколько вы берете за свою работу? – мой вопрос прозвучал более, чем неожиданно для него. Алекс снова посмотрел на меня поверх очков и покачал головой, улыбаясь.

– У меня нет таксы на свои услуги. Кто покормит и то хорошо,- он кивнул головой в сторону кухни и подмигнул левым глазом. Только сейчас я заметил, что у него один глаз карий, а другой зеленый. – У кого есть возможность, платит порой большие деньги, но это редкий случай, скорее один из ряда вон выходящий был как-то. Расскажу на досуге, а пока покажите мне то зеркало.

Я, с готовностью, повел его на балкон, ставший комнатой свиданий, вот уже вторую ночь подряд. Алекс провел около него каким-то неизвестным мне приборчиком, который пискнул, а потом записал что-то в смартфон. Написал мелком какие-то метки, символы. Я наблюдал за его действиями, попутно показав трещину, появившуюся на деревянной раме зеркала.

– Я заметил ее, но не знал, что она появилась сегодня утром,- Алекс внимательно изучил ее, обвел тем же мелком,- вы правы, если разбить или повредить зеркало, Кристину будет очень трудно, почти невозможно, вытащить оттуда,- он кивнул в сторону зеркала.

– Она говорит, что там с ней другие, такие же люди, жертвы этого зеркала. Они блуждают по каким-то коридорам, которые с каждым днем отдаляют их от этого места. Они забывают, как попали сюда, то есть уже не могут найти точку входа.

– Там могут быть такие же сущности, что вселились в тело вашей девушки. Они будут пытаться любым путем вырваться на свободу. – Сообщил Алекс. А я спросил, как же мы поймем, что это Кристина, и как сделать чтобы остальные не выпустим ли мы кого-то другого?

– Клавдия выпустила, впервые, из этого зеркала элеметаля, который прошел по коридору Эндрона. Эндрон – мост, связывающий наш мир с потусторонним. Жаль Клавдию, она не слушала нас и заключила сделку. Элементаль же обманул ее, забрав энергию жертвы. И наложил проклятье на зеркало, сделав его порталом в Эндрон. А Клавдия за один день постарела на двадцать лет, и на следующий ее ни стало. Теперь вы понимаете, как сложно мне будет это сделать,- Алекс окинул взглядом приборы, которые установил на балконе.- И еще надо привести Кристину сюда, и как вы это сделаете, мне совершенно неизвестно.

– Она находится в закрытом отделении,- уныло сообщил я,- и как ее вывезти оттуда, мне тоже не понятно.

– Можно сделать направление в другую, лучше платную клинику.- Он быстро вернулся на кухню, сел за компьютер,- принтер есть?

Я кивнул.

– Сейчас сделаем,- Алекс, оказывается, не только умел изгонять духов, хотя это еще надо было проверить, но и умело пользоваться фотошопом. Через пятнадцать минут, я держал в руках документ, который, похоже, был, как настоящий.

Обдумывая, как всё сделать должным образом, я перебирал одну идею за другой, а оказалось все намного проще. То, что у нас в больницах, порой, полный бардак, сыграло на руку. Заведение, скажу вам, примерзкое. Облупленные стены, запах мочи и рвоты. Теперь желание вытащить Кристину, стало неистовым. Угрюмый санитар проводил к заведующему отделению, который долго разглядывал меня, поначалу, а потом так же внимательно изучал направление.

– И как вы собираетесь перевозить пациента? – спросил он бесцветным голосом.

– Это уже моя забота,- ответил я, наверное, слишком вызывающе.

– Кристина опасна не только для себя, но и для окружающих, поэтому я задал этот вопрос. И почему из вашей клиники не прислали специализированный транспорт?

Тут я понял, что немного облажался. Поник, пожав плечами.

– Мы можем доставить ее за…ну, вы, понимаете,- начал было заведующий отделением, но я махнул рукой, попросив только не снимать с нее смирительную рубашку.

– Через пару дней я верну ее, в смысле рубашку, просто договорились на сегодня…

– Ладно,- врач черкнул что-то на листке бумаге, повернув его ко мне, где я увидел надпись, сделанную только что – одна тысяча рублей.

Расплатился, не веря, что это всего лишь залог и направился к выходу.

Кристина ждала, вернее то, что ей стало – тощее существо со спутанными волосами, бледное с мутным взглядом и трясущимися руками.

– Идем, Кристин,- я попытался взять ее за руку, чуть не отдернув, понимая, что передо мной совершенно другой человек. Да и человек ли?

Таксист неопрятного вида, которого я с трудом уговорил везти психически нездорового человека, завел машину. Я с Кристиной сел на заднее сидение, пристегнув для надежности ее ремнем безопасности. В смирительной рубашке она стала еще беспокойнее, точно сущность, сидевшая внутри нее, знала, скоро ей конец. Ехать всего полчаса, не больше, но как назло мы попали в пробку, я попросил водителя поехать другим путем, он начал пререкаться, и я понял, добром не закончится. Думал о Кристине, о той, что ждет меня по ту сторону зеркала, знала ли она, что значит для меня, кем она станет, когда вернется? Хотелось верить, что у нас с Алексом все получится…

Машина въехала на тротуар, проковыляла метров десять, одним колесом по бордюру, другими по проезжей части и свернула в переулок. Я был уверен, что так мы сократим время в пути. Водитель вывернул из следующего двора, где трасса оказалась пуста, и прибавил газу. Мне казалось он едет слишком быстро, но я же сам попросил его об этом. Существо забеспокоилось, сначала оно начало выть, потом раскачиваться из стороны в сторону, я пытался успокоить ее, но все попытки оказались напрасны. Водитель всякий раз оглядывался, и я понял, ему становится не по себе. И остановится негде, как и машину припарковать. Какой-то ужас проник мне под кожу, я не понимал, как совладать с ним. Кристина раскачивалась из стороны в сторону, не отрывая от меня взгляд, горящий ненавистью.

Машина подъезжала к съезду с главной дороги, и, в какой-то момент, Кристина завизжала, тем самым напугав водителя, который дернул руль. Машину повело, а таксист, как пилот неуправляемого самолета вцепился в «баранку», которую словно заклинило. Я видел, что мы несемся на разделительное ограждение из бетона, но ничего не смог сделать. Последнее, что помнил, так это удар и то, как нас подбросило, а потом кинуло в кювет. Машину закрутило, а Кристина визжала и хохотала, точно в ней был сам дьявол.

Когда я очнулся, то понял, меня что-то вытолкнуло из автомобиля. Лицо и руки в крови и осколках стекла, я попытался подняться, тело отозвалось болью. Шум в голове и стук в висках, а потом пустота.

Кристина и то, что было внутри нее, погибли. Я даже не смог присутствовать на ее похоронах, так как все еще находился в больнице с переломанными ногами. Боль сжимала тиски, и мне хотелось одного – поскорее вернуться домой, к зеркалу, где я могу услышать ее голос, если она еще сможет найти меня. Если она еще там.

Но, по словам Алекса, теперь время ушло, без тела душа не сможет существовать здесь.

– Но лучше вытащить ее из этого проклятого зеркала,- я посмотрел на Алекса, который все это время жил в той самой квартире, а теперь пришел навестить меня в больницу. Если честно, я доверял этому незнакомому человеку, что-то в нем было такое особенное что ли.

– Ты можешь освободить ее, но это очень опасно,- начал Алекс,- ведь сейчас ей будет трудно отыскать путь именно к этому зеркалу?

– А что их там много? – я совершенно ничего не понимал, и был уже почти на грани. После гибели Кристины моя жизнь стала похожа на ватный диск, мягкий, круглый, рвущийся, если посильнее потянуть, да и впитывает в себя всё. Мне не хотелось возвращаться ни к родителям, ни в ту злополучную квартиру, хотелось одного – лечь на мокрый асфальт, закрыть глаза и забыть все, что было с нами, повернуть время назад. Как много, бывает, хочется изменить, когда оно уже случилось, но время вернуть не в наших силах. Даже если бы такая вероятность оказалась возможна, исправить ничего не получится, видимо, так запрограммированно где-то там.

– Женя, мы приехали,- голос Алекса привел меня в чувство. Я посмотрел на него и меня удивил тот факт, что он уже не кажется мне бомжеватым, куда-то исчезли неряшливость и красные, как у алкоголика, глаза.

Мы медленно поднялись на третий этаж пятиэтажки, Алекс протянул мне ключ от квартиры, сообщив, что хозяин пока еще я:

– И спасибо, что дал перекантоваться. У тебя вообще уютно и если бы не это зеркало, было бы все очень даже ничего.

Я открыл дверь, толкнув плечом, она всегда так открывалась, с трудом. В нос ударил мерзкий запах, пахло какой-то тухлятиной.

– Погоди, - Алекс, отодвинул меня в сторону, проходя внутрь,- тухлые яйца, это признак духов, которые могли тусоваться здесь в наше отсутствие.

Я осторожно вошел следом, видя кавардак, который сопровождал нас повсюду.

– Не думаешь ли ты, что это я такой неряшливый парень? – он вынул из внутреннего кармана какой-то мешочек, насыпал в руку несколько гранул коричневого порошка, пробормотал непонятные слова, сдувая с ладони то, что превратилось в пыль. Я с удивлением заметил это, как и непонятное движение возле моей кровати. Какие-то тени поползли по ковру, они выползали из-под дивана, как насекомые, поселившиеся здесь. В зеркале появилось движение, и тени поплыли именно туда, в черный водоворот.

Алекс быстро очутился около зеркала, схватил баллончик с краской, который, казалось, ждал своего часа и стоял, точно, приготовленный для этих целей, на тумбе. Я не знал что делать, поэтому лучшее, что выбрал, так это не вмешиваться и не задавать вопросов. На поверхности зеркала, которое стало порталом, Алекс нарисовал какую-то звезду и символы. Движение в зеркале остановилось, а темная тень, задрожав, сползла на пол, куда не попадали солнечные лучи.

– Пиши, как нам найти Кристину!!! – завопил Алекс. Его глаза сияли гневом, а волосы, словно наэлектризовавшись, торчали в разные стороны. Тень, к моему ужасу, начала обретать человеческие очертания. Она жалась к стене, казалось, испытывая сильные мучения. Существо, практически материализовавшись, подняло руку и начало писать на стене. Оно писало пальцем, точно пером. Эти буквы были неровными, словно создание тьмы писало собственной черной кровью. Запахло снова какой-то мерзостью, и мне пришлось заткнуть нос пальцами.

Потом я увидел, что там написано:

«Она слишком далеко».

– Верните ее, из-за вас она заблудилась! – крикнул Алекс.

Существо покачало головой, а потом, подняв руку, показало на меня. По коже поползли мурашки. Оно начало писать, а когда закончило, снова навело на меня палец.

« Он пойдет с нами. Тогда, возможно».

Алекс посмотрел на меня, странное чувство, с одной стороны, он не хотел идти на поводу у призрачной тени, с другой понимал – выбора нет. Я помотал головой, хотя ноги сами вели к проклятому зеркалу, пот струился по вискам и спине. Тень встала, выпрямилась во весь рост и протянула руку. Алекс кивнул мне.

– Но, как я вер… - начал я.

– Тсс,- экзорцист приложил палец к губам. Потом проговорил какие-то слова на неизвестном мне языке и положил руку на запястье тени, если это можно было бы себе представить. Тень скорчилась, а я увидел, как на руке сущности вспыхнул огненный знак такой же, какой был на зеркале.

– Тебе нужно будет сказать только одно слово, запомни – редитум.

– Но это так сложно,- я был уверен, что забуду.

– У тебя остался последний шанс,- выпалил Алекс, вырвал из блокнота листок, и, нацарапав заветное слово, сунул в карман моих джинсов,- решай сейчас или никогда!

И я согласился, не знаю, что тогда двигало мной. Страх так долго сопровождал меня, что я даже начал привыкать к нему. Существо коснулось моей руки, и я ощутил неимоверный холод, внутри тени всё пришло в движение. Посмотрев на свою руку, я понял, что тоже начинаю меняться, словно клетки начали делиться на молекулы и атомы, точно я состоял не из чего-то плотного, а стал такой же тенью.

Полет через зеркало оказался длиннее, чем я мог себе представить. Мы остановились, я обернулся и увидел то самое зеркало, в котором виднелась комната, и Алекс, смотрящий в никуда, ему было не дано увидеть то, что находится здесь. Кроме тьмы и холода, здесь дул странный ветер, он был медленным и тягучим, словно время, которое можно пощупать пальцами.

Длинный коридор извивался, всюду люди, не тени, которые будто бы и не видели нас. Одни парили в воздухе, другие карабкались вдоль и поперек стен, как пауки. Наконец, я попытался заговорить со своим проводником, надеясь получить хоть какой-то ответ.

– Что это за место? – проводник обернулся, и я увидел, что это уже не бесплотная тень. Теперь я видел создание с кожей бледно-серого цвета, как у трупа. Его костлявая рука с обломанными ногтями сжимала больно кисть. Он посмотрел мне в лицо, изучая черты, проникая в душу. Глаза пустые и в тоже время живые, один карий, другой зеленый, как у Алекса. Я отшатнулся, а существо настойчиво потянуло за собой.

– `Эндрон. Так называется это место,- произнес дух. – Ни Ад, ни Рай, ни Чистилище.

– Ты хочешь сказать, все это существует? – скептически поинтересовался я. Удивляюсь собственной наглости, как и ответу, который получил незамедлительно.

– Ты существуешь, она существует, я существую, как и все прочее.

– Где нам искать ее? – спросил я, оглянувшись, видя позади маленькое светлое пятно выхода из этого жуткого места.

– Идем,- проводник потянул за собой. Мне казалось, эта прогулка продлиться слишком много времени. И немногословный провожатый ничего не говорил о том, где искать Кристину. Коридор за коридором, сплетающихся в клубок поворотов, изгибов, чавкающая жижа под ногами, черви и змеи, ползающие по стенам и низким сводам. Огромные тараканы, величиной с кошку, мокрицы и бабочки пепельного цвета с гигантским брюшком покрытым шерстью.

– Она заблудилась,- произнес провожатый,- позови ее.

– Кристина! – крикнул я,- Кристина!

Проводник ухмыльнулся мерзко так, словно знал, что ее здесь нет. Однако тут же я увидел два десятка женщин несущихся в моем направлении. Вытягивающих вперед руки, жаждущих меня, кричащих на все голоса.

– Нет! – закричал я,- вы не те, что нужны мне!

Тем не менее женщины не оставили своей попытки стиснуть меня в объятиях.

– Эум! – крикнул провожатый, и женщины разбежались, освобождая путь.- Среди них нет той Кристины? – спросил он.

Я ответил, что ее нет среди них, они все были на одно лицо, совершенно не похожие на ту, что ищу я в этом темном мире. Здесь на другой стороне мира, все ощущения обострялись – обоняние, слух, осязание, зрение.

Моя рука точно приросла к его, точнее – он сжимал мое запястье, верно повинуясь тому знаку, пентаграмме…Отчего я раньше не знал что это, сейчас точно вспомнил, и понял, как найти Кристину.

– Котенок, малыш,- тихо прошептал я, зная, она слышит меня,- я сварил тебе кофе, а сегодня ты будешь гренки? –рассмеялся, как будто вернулся в тот день, когда мы вместе завтракали перед моим отъездом. – Иди ко мне, котенок, давай, скоро уже…Скоро…

На минуту я вернулся в прошлое, в залитое солнечными лучами утро, в ощущения, которые стали настоящими.

Кристина стояла рядом и ничего больше не существовало.

– Нам пора,- ее голос вернул меня обратно, в Эндрон, как назвал его мой невольный проводник.

– Я знаю, нужно спешить,- ответил я, протягивая руку и касаясь ее. Нет, она не была бесплотной, она живая. Я чувствовал ее дыхание, провел пальцами по волосам, они те же, глаза…На миг я понял, что не так, у нее изменился их цвет, теперь один глаз стал темным, почти черным, а второй, как и прежде голубым.

– Все меняется,- уронила она, дотрагиваясь до моей щеки. Пальцы теплые, мягкие, и чуть уловимый запах духов, ее любимых, не помню названия.

Как же это слово называется, я так и знал, что забуду. Сунул руку в задний карман, вытаскивая обрывок листка, где видны странные символы, и понял, что не могу прочесть.

– Что там? – спросила она.

– Наверное, кодовое слово, чтобы вернуться.

Как же я не догадался, здесь все по-другому, в этом зазеркалье:

– Мутидер,- произнес я, веря, что как написано, так и читается. Почему-то я знал, что так должно быть и слово «редитум» необходимо произнести наоборот.

Листок бумаги, подхваченный неведомой силой, вылетел из моих рук и, вспыхнув зеленый пламенем, оставил крошечные песчинки, танцующие в тягучем ветре. Рука проводника разжалась, я обнял Кристину, и мы понеслись назад, как будто время отматывалось в обратном направлении. Лица, стены покрытые слизью и скользкими тварями, тени призраков и неизвестных мне сущностей пронеслись мимо. Вскоре я увидел свет, понимая, возвращение будет скорым. При переходе мы повисли в воздухе, как в невесомости, проходя сквозь портал. А когда влетели внутрь, поверхность зеркала снова стала черной, непроницаемой, а маленькая трещина, ожила, поползла, рассекая его пополам. Еще некоторое время Кристина была со мной, но постепенно таяла, превращаясь в бесплотную тень, хваталась пальцами за меня, но уже не ощущала себя человеком, в мире предназначенным для людей, а не духов.

Алекс что-то колдовал и последнее, что я увидел, как то, что осталось от Кристины влетело в медальон, который он захлопнул. Потом помог подняться, протягивая его мне.

– Что это? – недоумевал я.

– Ее душа, Женя,- ответил Алекс, и мне показалось, что он очень устал. – Если откроешь медальон, она будет свободна, пройдет некоторое время и отпустишь ее, начнешь другую жизнь.

Мы вышли на кухню, я открыл кран, наливая воды в стакан. На кухне было небольшое зеркало, где я заметил нечто странное, задержал взгляд, присмотрелся и увидел, что так сильно изменилось во мне. Теперь мои глаза стали разного цвета. Один, как и прежде желто-зеленый, а второй темно-карий, в точности, как у Алекса. Повернулся к нему с немым вопросом в глазах. Он, ничуть не удивившись, улыбнулся:

– Я тоже был там, Женя. Теперь ты понимаешь, что в твоей жизни может многое измениться.

– Что? – я не понимал или не хотел понимать, но вдруг почувствовал холодок по ногам, видя, как мимо меня прошла кошка. Только она была бестелесной, почти прозрачной. С удивлением я посмотрел на Алекса. Он, улыбаясь, пожал плечами:

– Я не хотел, чтобы так все сложилось для тебя, но ты вернулся из Эндрона…Как и я когда-то, и это не проходит бесследно, возможно наши пути снова пересекутся, и ты всегда сможешь рассчитывать на меня.

_____________________________________________

После дождя небо дышит свежестью, я вышел на край обрывистого берега, посмотрел вниз, туда, где прибой ласково шептался с камнями. Люблю звук морского прибоя. Кристина тоже всегда мечтала приехать сюда. Я открыл медальон, видя, как она вылетает из него, словно луч света, обнимает меня, целует, прощается. Теперь я знал, она свободна, как и я в какой-то степени. Ее глаза, в них нет грусти, я знаю, она все еще любит меня, как и я. Неожиданность стала для нас лучшей проверкой на чувства, как и страх неизведанного, жуткого, которые оказались лишь первой ступенью к пониманию, кто мы в этом мире и для чего здесь.

Эндрон

Похожие статьи: