Инъекционные воспоминания

в выпуске 2018/09/13

6 сентября 2018 -

Не открывая глаз, Дарья попросила ассистента добавить немного света. Черные стекла панорамных окон стали чуточку прозрачней.
— Хочу проснуться в шале, в Альпах, пусть будет лесистый склон, и снежные вершины.
В сонном голосе Дарьи слышались капризные нотки.
В комнату прорвался запах хвои. На горизонте обрисовались силуэты гор. Ущелье, заполненное сизым туманом, протыкали рыжие верхушки деревьев.
— У-у-у. Гадкий сон приснился. Что мне делать?
Девушка отвернулась от окна. Шелковая простыня запуталась между ног. Легкий ветерок долгим выдохом пощекотал пятку и начал двигаться вверх. Дарья почувствовала возбуждение, представила, как одновременно с горячим дыханием, ее ног касаются губы. Но воображаемые поцелуи быстро исчезли. В памяти всплыли сети, Дарья запуталась в них и никак не могла выбраться.
— Хочу его забыть! — зло сказала она.
— Конечно.
Заботливым голосом ответил ассистент.
— Сон дурацкий. Сделай с ним что-то!
— Расскажешь? — Не меняя тона, спросил он.
— Там жуть, понял? Не хочу вспоминать.
— Ты же знаешь, что больше нет неизлечимых болезней?
— Я не была больна.
— Тогда это может быть интересно, давай колись, что случилось?
— Не хочу. Я запуталась в сети и тонула, дышать было не чем. Еще меня рвало. До сих пор горечь во рту. И запах. Запах жуть!
— Ясно, скукота, не продолжай. Тебя вчера подрезали на секс?
— Ну ты и сволочь!
— А ты шлюха!
— Виртблюдок!
Дарья засунула руку между ног, она была сильно возбуждена.
— Я серьезно, вставай, опоздаешь.
— Минуту, — сказала Дарья томным голосом.
— Ты шутишь? Когда это у тебя длилось минуту? Поднимайся!
— Я тебя удалю, доиграешься!
Зашипела Дарья, не вытаскивая руки.
— Сгинь!
— У тебя три пропущенных звонка. Выход через 10 минут. Успеешь в душ, если поторопишься.
— Смотри доиграешься!
Дарье нравилось дразниться с ассистентом, она комбинировала старые ругательства с новыми. Получалось не очень хорошо, но ассистент всегда подыгрывал ей.
— Как твой алкогик? Хочешь угадаю его сегодняшний повод выпить?
— Ну?
— Так... Сукин и Мясной основали Тюмень — это раз. Американский хит-парад возглавила песня группы «The Doors» «Light My Fire» — это два.
— Нет, это не повод, ему нравиться "The End".
— Правда? Не подходит последняя песня, которую Джим спел со сцены? Серьезно? Ладно. Вот, это точно подойдет, Винсент Ван Гог сегодня умер.
Дарья перевернулась на живот и с грустью посмотрела на альпийский пейзаж за окном.
Она вспомнила, как яростно скакала вчера наездницей. Макс был нежным и внимательным, до момента, когда пыхтя, как паровоз, не скинул ее с себя, посадив голой задницей прямо на холодный бетон. Горечь во рту была из-за этого подонка. Дарью рвало весь вечер. Что за дикий способ предохраняться?! — Подумала она, но ответила ассистенту: — Ван Гог — это отличный повод. Я бы сама выпила сейчас.
— Еще, сегодня родился Муссолини... прости.
Дарья выругалась и подумала: что же за день сегодня такой?
— 29 июля, пятница. У тебя очень плотный график, э-эй, вставай, подъем!
— Не командуй! Расскажи лучше какие в мире дела?
— До Нью-Йорка теперь четыре часа езды, открыли трансатлантическую ветку. На Марсе собрали первый урожай. Завтра на Луне открывают памятник «Аполлону-15», в районе Хэдли—Апеннины, в Море Дождей. — Скороговоркой отчитался ассистент.
— Хочу!
— На Луну?
— Да! Я знаю, что ты там был тысячу раз. Так что молчи!
— Напрасно ты так, я мог бы рассказать много чего интересного. Например...
— Ты нудило! Ладно, я встаю. Где мой завтрак?
***
Окна кухни всегда показывали одну и ту же улицу в Лиссабоне. Дарья обожала этот город, крутые лестницы, желтые трамвайчики.
— Рассказать, как там сейчас?
— Ой, ладно. Тут то не выпендривайся.
Дарья сделала огромный глоток коктейля. Сонливость как рукой сняло, сердцебиение выровнялось, остатки сна растаяли, даже не оставив после себя мокрых пятен.
— Тебе, что Луна, что Лиссабон, разницы нет. Так что молчи!
— Ладно молчу.
— Ни слова, понял!
— Так точно.
Дарья была расстроена, поездка к океану откладывалась. Она проведет эти выходные на берегу водохранилища, развлекая корпоративных клиентов. Дарья рассчитывала заполучить там крупного заказчика.
— На звонки отвечать будешь?
— Давай!
Дарья услышала женский голос. Девушка представилась, как инспектор коллекторской компании.
— Но у меня нет долгов, — возмутилась Дарья, — какого черта вы мне звоните?!
— Нам нужна информация про человека по имени Доде Перес, — спокойно возразила инспектор.
— Я не знаю никакого Доде Переса! Почему вы мне звоните? — продолжала возмущаться Дарья.
— Доде Перес оставил ваш номер, как дополнительный контакт, — спокойно продолжала инспектор.
— Какой номер?
— Контактный.
— Ты, что-то понимаешь? — спросила Дарья ассистента.
— Я все понимаю, каждое слово, речь идет о телефонном номере.
— Чего? Ладно, пошутил и хватит, мне спешить надо. Я больше не хочу слышать об этой компании. Понял?
— Так точно, — ответил ассистент.
***
— Покажи меня.
На стене душевой появилось четкое изображение тела Дарьи. Она покрутилась, пару раз подняла и опустила грудь, погладила живот.
— Теперь сзади.
У Дарьи был абсолютно ровный, идеальный загар, две ямочки на пояснице, округлые ягодицы, она обхватила их руками, нагнулась, как будто прицелилась в кого-то задницей.
— Все чисто?
— Идеально, ни волоска, тебя как будто в прессформе, из пластмассы отлили.
— Что ты понимаешь, — сказала Дарья.
Ей не нравились в себе только ноги, они были, как у подростка, жилистые внизу и слишком широкие вверху.
— Начинаешь строить планы на вечер?
Дарья разогнулась.
— Ты пошляк.
— А у тебя сегодня ужин с советом директоров. Если не получишь проект, в этом году, землю отберут.
— Они не хотят строить, город больше не растет, все едут на побережье.
Дарья смотрела на свое отражение.
— Этот город не может ни развернуться, ни нагнуться. Он лежит на спине, в миссионерской позе, раздвинув ноги. Кому такое сейчас интересно?
— Браво!
— Замолчи!
— Это отличная метафора. Ты вот никогда не ляжешь на спину. Ты не любишь, когда тебя душат.
— А кто такое любит?
— Аутоасфиксиофилы.
— Ты задолбал! Давай расписание! С кем первая встреча?
Ассистент изменил тон и повторил расписание.
Дарья выбрала брючный костюм, в котором смогла смириться с видом собственных ног. Она последний раз, мечтательно глянула в окно и взяла мусорные мешки.
***
— Напомни почему я это делаю?
— Ты обязана.
— Но ты бы сделал это гораздо эффективней.
— Да, я лучше тебя во всем, результаты твоей жизнедеятельности — экскременты, моей — изящный код.
Дарья ударила мешками с мусором воображаемого собеседника.
— Жаль, что ты не человек.
— Совсем не жаль, — ответил ассистент, — поправь клипсу, я почему-то не могу просмотреть периметр, камеры не доступны.
Дарья поправила клипсу и убрала с лица челку.
Пока мусорные контейнеры сканировали содержимое мешков она глянула на небо и решила, что будет дождь.
Обычно ассистент предупреждал о таких изменениях, но сейчас он молчал.
Зная его отвратительный характер, Дарья тоже не проронила не слова. Посмотрим, кто кого, — подумала она.
Двор сегодня был подозрительно пустым. На детской площадке ни души, выезд из гаража закрывала сетка, ни одной открытой двери в доме.
Она сунула мешок в отверстие приемника и нагнулась поправить штанину.
Из-за угла контейнера выглянула морда ротвейлера. Дарья смотрела в желтые, с черными зрачками глаза и почему-то сравнила их с голубиными.
Собака по птичьи повернула голову в бок, как будто прислушивалась к ее дыханию.
Дарья впервые за много лет почувствовала запах гнили. Она попятилась назад.
Морда выдвинулась вперед и ощерила пасть.
Пес широко расставил мускулистые лапы, шерсть на его загривке вздыбилась.
— Ты это видишь? — спросила Дарья шепотом. — Что мне делать?
Но ассистент не отвечал. Она почувствовала, что не может ступить и шагу, пес подошел слишком близко и теперь следил за каждым ее движением.
***
Поборов страх, Дарья начала потихоньку пятиться, в направлении арки за спиной, которая вела на улицу.
Ротвейлер кинулся, больно ударив ее мордой в живот.
Дарья, падая, ответила коротким, правым хуком. Она отработала этот удар побеждая в тысячах турниров.
Пес не ожидал сопротивления, кулак Дарьи попал ему в висок, отвернув голову в сторону, из его пасти сосулькой свисла вязкая слюна.
Она ударила еще раз и побежала по-собачьи, встав на ноги только в арке.
Пес прыгнул, Дарья почувствовала, как клык поцарапал ее, скользя по спине вниз.
Страшно не было. Дарья прекрасно справлялась.
Резко развернувшись, она нанесла несколько ударов, но не попала.
Ротвейлер клацнул пару раз зубами, пытаясь ухватить ее за кулак.
Дарья пятилась назад, не выпуская его из виду. До выхода из арки осталось пару метров. План был выбежать на дорогу.
Дарья удивилась почему до сих пор не проронила ни слова, она не кричала и не звала на помощь.
Ротвейлер попытался ухватить ее за ногу, но Дарья увернулась, выбегая она услышала визг тормозов и собачий рык.
В паре сантиметрах от лица остановился никелированный борт омнибуса. Дарья смотрела в свое отражение и подумала, что выглядит слишком испугано.
Она механически поправила челку и поняла, что потеряла клипсу. Это был первый раз за много лет, когда ассистент не отвечал на ее запрос.
Из омнибуса выбежал человек. Он выглядел испуганным.
— Вы в порядке? — мужчина протянул руку. — Я Доде. Доде Перес.
Дарья смотрела в его черные глаза и пыталась вспомнить, где слышала это имя.
— Вы в порядке? — повторил вопрос Доде.
Дарья не была в порядке. У нее болела спина и все тело покрылось липким потом.
— Да нормально, не ожидала просто.
— Что случилось?
— Собака, бешенная, ротвейлер, — сказала Дарья, как будто продиктовала поисковый запрос.
— Собака?
— Да, но я справилась.
Доде смотрел на нее с недоверием.
— Вы бросились под машину.
Дарья только теперь поняла, что мужчина решил, будто она пыталась покончить с собой.
— Вы что собаку не видели?
— Собаку? Нет.
Дарья развела руками и выругалась. Она отодвинула Доде в сторону, чтобы посмотреть под машиной, но в этот раз ротвейлер, выскочил и сразу вцепился ей в бедро.
Дарья упала на спину, дальше все происходило, как в бреду.
Дикая боль в ноге, мужчина, схвативший собаку за морду, кровь, клацанье зубов, крики людей.
Она отползла к бровке и увидела, как Доде пытался задушить пса. Это было глупо, потому что его руки постоянно скользили. Ротвейлер вырвался, резанул клыком его по шее и кинулся бежать. Дарья услышала: — Василек! Василек ко мне! Но не могла отвести взгляда от Доде. Лужа крови, вытекшая из шеи, быстро добралась до водостока. Он смотрел на нее не отрывая взгляда. Дарья подползла и попыталась закрыть рукой рану. Доде что-то тихо бормотал.
— Сейчас тебе помогут, подожди. — Только и сумела произнести Дарья. Она не знала как себя вести в такой ситуации. Никто не знал, люди вокруг стояли молча, наблюдая, как Доде истекал кровью.
— Поцелуй меня, — вдруг сказал он слишком четко для умирающего.
Дарья наклонилась и прижалась губами к его лбу.
— В губы.
Слабо понимая, что сейчас делает, она поцеловала Доде в губы.
***
Дарью уложили на кушетку обработав рану регенерирующим гелем. Анализы показали, что пес здоров, но так как это укус животного и рана некоторое время была открытой, врач настоял на госпитализации.
Дарье открыли временный доступ к ассистенту, она продиктовала код активации и наконец услышала знакомый голос.
— Ты цела?
— Ну так, — стесняясь симпатичной медсестры, не отводившей взгляда от е обнажённых ног, ответила Дарья. — Я в скорой.
— Я в курсе, — ответил ассистент. — Не могу найти причину нарушения периметра, камеры заработали, как только ты покинула двор.
— Ладно, потом разберешься. Там парень погиб.
— Тебе дали успокоительное?
— Не знаю.
Дарья посмотрела на врача, потом перевела взгляд на медсестру.
— Они похоже отключились.
Дарья поводила руками перед глазами медиков, никакой реакции не последовало.
— Что с ними?
— Анабиоз, — ответил ассистент. — Продлевает жизнь.
— Ясно. — она провела пальцем по пухлым губам медсестры. — Что дальше?
— Ну, я уже откорректировал твой график, все отнеслись с пониманием. Оказывается Петр Алексеевич давно поднимал вопрос о контроле агрессии. Это актуальная проблема. Он хочет с тобой обсудить совместный проект.
— Ты о чем?
— Он хочет снять эпизод, в Африке. Ты все-таки показала класс. Момент, где ты целуешься с умирающим парнем сейчас в топе. Ты знаменитость.
— Ладно, — решив не злиться, сказала Дарья. — Но это на самом деле реальная проблема.
— Куда уж реальней. Парень погиб, совсем молодой.
— Эпизод в Африке? — переспросила Дарья.
— Ну да, у него собственное шоу.
— Но Африка — это страшновато.
— Не трусь. У тебя показатели выживаемости двести тридцать процентов. Он первый упадет.
— Хватит меня захваливать. Это надолго? — Она посмотрела на свое бедро и спросила. — Мне бы штаны.
Голос ассистента подействовал успокоительно на Дарью, и вернул ей чувство превосходства.
Дарья снова и снова прокручивала в памяти момент, когда ударила ротвейлера кулаком в висок.
Она не сделала ни одного лишнего движения, а пострадала из-за тупости Доде.
Неожиданно Дарья вспомнила утренний звонок. Именно это имя назвала инспектор по проблемным кредитам.
— Разблокируй коллекторов, я хочу поговорить.
— Коллекторов? Они же тебя напрягли.
Дарья вдруг поняла, что ассистент непривычно реагирует на ее запросы.
— Набери их!
Сопоставлять факты — это была его работа.
Дарья вдруг поняла, что ситуация усугубляется с каждой секундой. Нарастающий гул в салоне говорил о том, что автомобиль едет на огромной скорости.
— Мы куда-то спешим?
Машину начало водить из стороны в сторону. Врач и медсестра как будто примагниченные к борту даже не шелохнулись.
— Ты меня слышишь?
Не получив ответа, Дарья решила на всякий случай одеться. Штаны уже ликвидировали разрыв ткани, она стряхнула кровь и быстро натянула их на ноги.
Гул нарастал. Дарья выглянула в окно, там деревья слились с фонарными столбами и закрыли горизонт прозрачной вуалью.
— Вы нашли Доде Переса?
Дарья испугалась, услышав голос инспектора, который прокричал эту фразу над ее ухом.
— Да! Вы не могли бы узнать, куда меня везут?
— Расскажите про Доде, — не обращая внимания на ее просьбу, сказала инспектор.
— Я видела Доде несколько минут. Его убила собака.
Дарье показалось, что звучат выстрелы.
— Вы поцеловали его, что при этом почувствовали?
Продолжала спрашивать инспектор.
— Вы с ума сошли? Вы слышите выстрелы? Скажите мне, что происходит? Кто меня преследует?
Пули наконец попали в борт автомобиля, подтверждая Дарьины опасения. Она заворожённо смотрела на растущую выпуклость, как будто кто-то, с той стороны, забивал в борт "скорой" огромные гвозди. Наконец метал треснул, Дарья увидела, как пуля ворвалась со свистом в салон и выбила врачу глаз и разворотив половину головы.
Она успела упасть на пол и схватиться за поручень.
Машину резко подбросило вверх и с размаху ударило о дорогу. Последнее, что услышала Дарья, прежде чем потерять сознание, это как голос инспектора произнес имя — Макс Томин.
***
— Ищи аптечку! Здесь должны быть аптечки.
Дарья очнулась от криков над головой.
Тяжелый армейский ботинок с размаху ударил ее в живот.
— Бери все! И убираемся отсюда! Ану вставай сука!
Мужчина схватил Дарью за волосы и потащил. Она успела увидеть шеврон: белый череп и три буквы: Д.Е.Н.
— Есть аптечка! — прозвучало со стороны машины.
— Мне! Давай мне! В меня попали!
По голосам Дарья определила, что вокруг находилось человек пять.
Мужчина держал ее голову на уровне поясницы, потом пару раз прислонил лицом к ширинке эмитируя оральный секс.
— Смотри какая губастая, — крикнул он в сторону. — У кого-то сегодня будут потрахушки.
Послышался смех. Дарья почувствовала, как ее обхватили за талию и начали толкать в задницу.
— Ша! Надо двигать, развлечемся после работы.
ДЕН стряхнул с Дарьи насильника и потащил к броневику. Она сумела вывернуть голову и осмотреться. По всему горизонту, в небо поднимался черный дым.
— Сама пойдешь?
Говоря это, он коснулся носом ее лба.
— Что скажешь?
ДЕН был экипирован как рейнджер: штурмовой жилет, подсумок с БК, на голове каска. Листами брони закрыта шея, грудь и пах.
Дарья увидела два пистолета, рожки с патронами и ножи. В тактических очках отображался бигборд, висящий на доме за ее спиной.
— Зачет?
— Что?
Недоуменно спросила Дарья.
— Нравлюсь?
Она не успела ответить. В голову ДЕНа прилетело несколько пуль, он упал на спину, быстро перевернулся и постучал по каске.
— Вещь!
— Что?
Закричала Дарья.
Но ДЕН больше не обращал на нее внимания. Он перекатывался из стороны в сторону, уворачиваясь от пуль, пока не расстрелял все патроны.
Дарья видела, как один за одним погибали солдаты его отряда. Как только стрельба стихла она вскочила на ноги, но побежать не успела, ДЕН оказался быстрее, он ударил ее кулаком в лицо и поставил перед собой.
— Уйдем вместе, только тихо.
Прикрываясь Дарьей, как щитом, ДЕН начал пятится к броневику.
Дарья насчитала семь человек. У противника форма была такой же, только черного цвета. Она совсем не понимала, почему их не прикончили до сих пор. Но ДЕН, только громко сопел и похоже совсем не волновался.
— Ничего, ничего, сейчас развлечемся.
Шептал он Дарье.
— В броневике они нас не достанут, кишка тонка!
ДЕН схватил Дарью за грудь и больно сжал.
— Сейчас повеселимся.
Дарья почувствовала, что если ничего не предпримет, то не спасется. Люди, напротив, почему-то не стреляли, значит боялись в нее попасть. Дарья вначале схватила ДЕНа за руку и плачущим тоном произнесла.
— Не бросай меня.
Потом она схватила его за подсумок, подтягивая к себе, нащупала рукоять ножа.
— Я ничего не вижу, — плача говорила Дарья, — я ослепла.
Она прикинула в уме несколько вариантов. Похоже, достав нож, ударить она сможет только в пах.
ДЕН продолжал пятиться, Дарья споткнулась и захрипела, он слишком сильно сдавил ее шею, удерживая на весу.
— Даже не пытайтесь! — Закричал он.
ДЕН попытался поменять руку, чтобы достать пистолет.
Дарья быстро поняла, что это тот единственный шанс на спасение. Она вонзила нож, по рукоять между ног и резанула вниз. Кровь из раны полилась ей на руку.
ДЕН резко осел, видимо от неожиданности. Дарья оттолкнула его и побежала, перепрыгивая препятствия. В ее голове крутилась всего одна фраза: "Луговая 7".
***
Машина резко развернулась. Дарья упала в проходе между сидениями. Она смотрела в монитор заднего обзора, на пылающий город, силясь понять, что же произошло.
В поле зрения камер попал бигборд на многоэтажке, Дарья попросила приблизить изображение — там действительно было ее лицо.
Она не помнила, когда сделала это фото. Ни прическа, ни костюм не были ей знакомы. Но это было точно ее лицо.
Дарья огляделась. Она лежала в проходе между кресел.
Визуально никаких повреждений на теле не было, кроме раны на бедре, от укуса ротвейлера, которую она почти не ощущала.
Ассистент не активировался, но машина ответила на некоторые вопросы по поводу своего вооружения.
Башня на крыше была оснащена спаренным крупнокалиберным пулеметом и тридцатимиллиметровой пушкой. Дарья сразу же попросила открывать огонь при любой попытке остановить броневик.
Запас топлива и “бк” — тридцать процентов. Это две-три минуты активно-наступательного или оборонительного боя.
Дарья попыталась позвонить коллекторам, но машина не поняла запрос.
Она четко помнила имя — Макс Томин, и адрес — Луговая семь. Но эта информация не вызывала у неё никаких ассоциаций.
Тридцать процентов — это очень мало, — подумала Дарья. Ее мысли, как будто кто-то прочитал. Машина стала убавлять скорость. На крыше заработала пушка.
Дарья выглянула в окно. Дорогу преградила баррикада. Было видно автобус и несколько сваленных в кучу автомобилей.
Машина составила план пешей прогулки, и посчитала расстояние до пункта назначения. Двенадцать километров — это шестьдесят минут бега. Дарья каждый день преодолевала такую дистанцию.
Пушка перестала стрелять. На какое-то мгновения в салоне образовалась тишина.
Дарья подумала выглянуть в окно, но не успела. От взрыва броневик подбросило в воздух.
Когда машина рухнула на крышу, Дарья с размаху влетела головой в монитор и потеряла сознание.
***
Дарью ослепила вспышка. Она попыталась пошевелить рукой, но ничего не получилось.
Темнота навалилась на нее с новой силой.
Руки и ноги были опутаны тонкими шлангами, она буквально кожей чувствовала, как по ним бежит прохладная жидкость.
Дарья попыталась открыть рот, чтобы вдохнуть воздуха, но намертво сжатые зубы, как будто склеились между собой.
Нос при каждом вдохе забивался пылью.
Она чихнула, капельки слюны, на мгновение пробили крохотные дырочки в желейной темноте.
Дарье показалось, что она находится внутри огромного, черного слизня, который ползет по краю раковины, в заброшенном саду. Но дырочки быстро затянулись.
Внезапно горло сдавил приступ удушья. Несколько минут Дарья мужественно сопротивлялась панике.
Первыми сдались ноги, она судорожно пыталась освободить их или согнуть в коленях. Потом все тело начала бить дрожь. Дарье показалось, что пространство вокруг загустевает, как будто она взбивает своим телом сметану.
Как только мысль о выпечке поселилась в ее голове, все тело обожгло жаром, и она потеряла сознание.
***
Очнувшись, Дарья сразу поняла, что все изменилось. Теперь она сидела, облокотившись на стену и свободно пошевелила рукой.
Ноги придавило чье-то тело, Дарья не смогла разобрать, мужское оно или женское.
Глаза быстро привыкли к темноте.
Гора впереди обрисовала свои очертания.
Дарья разглядела вытянутые вверх руки, как будто некоторые, лежащие в куче тела, голосовали или хотели взять слово.
До нее доносились приглушенные голоса. Говорили на повышенных тонах, но она с трудом разбирала слова.
Дарья пощупала рукой раненное бедро и обнаружила под собой вязкую лужу.
Она вначале подумала, что кровоточит рана, но не найдя края лужи поняла, что кровь не ее.
Голоса стали слышаться четче.
— Ты перешел на булл-пап?
— Да, мороки больше, но работать приятней.
Дарье показалось что говорящих трое. Один, правда, только громко сопел.
— У тебя сколько на счету?
Тот, который сопел зарычал и хрюкнул.
— Там телка симпатичная у стены, иди к ней, а то пристрелю, ей богу, содомит ты долбаный!
Дарья приподнялась и увидела невдалеке четыре тени. Послышался глухой выстрел, и одна тень исчезла.
— Звук отличный.
— Ну так это настоящий “скар”.
— Сколько стоит?
— Тысячу монет.
— А в ушах?
— Два мешка.
Оба рассмеялись.
Глаза Дарьи окончательно привыкли к темноте. Она механически посмотрела на трупы перед собой и обнаружила, что на всех головах, в поле ее зрения, не было ушей. Все лица искажала гримаса боли, у некоторых отсутствовали не только уши, но и носы.
К ней медленно приближался человек. Он напевал песенку. Мелодия показалась Дарье знакомой.
Когда мужчина подошел куча тел перед ней зашевелилась.
— Ты красавица, ты мне нравишься, — бормотал он, растаскивая тела. — Ты красивая и очень милая.
Дарья повалилась на бок и стала ползти в сторону.
— Мы здесь уже сутки, сколько еще ждать?
Темноту разрезал свет фонаря. Дарья с ужасом смотрела, как ноги, лежащие перед ней, поползли вверх.
— А тебя я помню, — говорил мужчина, — ты молодец. Извини, что сразу не подошел.
Слова перешли в бормотание и сопение.
Луч света, дрожа бегал по стене, пока не опустился на лицо Дарьи. Она закричала так сильно, как могла.
Мужчины замолчали. Дарья стала на карачки и сразу поскользнулась, руки разъехались в стороны, и она упала лицом в лужу крови.
— Ты смотри, какая шустрая.
Дарью схватили за шиворот и рванули вверх. Она мигом оказалась на куче трупов.
— Кто у нас тут.
Огромная рука в тактической перчатке потянула за волосы поднимая Дарье голову.
Она услышала, как мужчины зацокали от удовольствия.
— Я там видел шланг, пойди посмотри, может есть вода, — сказал первый.
— Красотища, — с восторгом сказал второй. Дарья услышала звук расстёгивающихся липучек.
— Воды нет.
— Ладно. Тащи ее сюда.
Дарья уже не понимала, кому из них принадлежали голоса. Судя по звуку, мужчины снимали разгрузки и бронежилеты.
Ее потащили, перехватывая по очереди, и поставили на ноги.
— Жаль воды нет. Красавица.
Дарья, что есть силы ударила кулаком в лицо того, что ближе, а головой попыталась достать стоящего сзади, но промахнулась. В ответ она услышала только смех и веселую ругань.
— Смотри какая? Хех.
На ней разорвали одежду. По телу пробежал луч фонаря, задержавшись на груди, и остановился в паху.
— Здесь чистенькая.
Дарья что есть силы пыталась вырваться, но добилась только того, что показала себя во всей красе.
— Жаль мордашка в крови. Давай, подержи ее за ногу.
Дарья продолжала сопротивляться, но силы потихоньку оставляли ее.
— Крепче! А лучше переверни, а то еще укусит.
— Давай я ей зубы выбью.
Дарья увидела, как мужчина замахнулся пистолетом, взяв его за ствол, целясь прямо в лицо. Силы мгновенно покинули ее.
— Держи голову.
Ее схватили за волосы и опрокинули голову назад. Она перестала сопротивляется, обмякла и повисла на собственных волосах.
— Так не пойдет. Ее надо положить на пол.
Дарья абсолютно равнодушно наблюдала, как троица насильников возилась вокруг нее.
Когда в помещение влетела и взорвалась световая граната, она наконец почувствовала облегчение, от мысли, что скоро все закончится.
Последнее, что Дарья запомнила, было лицо, разрубленное напополам так, что обе половинки, из-за отвисшего уголка нижней губы, улыбались ей.
***
Холод иглами пронизывал спину Дарьи. Пальцы рук провалились в глубокую канавку по бокам. Она сразу догадалась, что это железный стол патологоанатома.
Дарья чувствовала, как крепкие, мужские руки вытирали мочалкой кровь с ее тела.
— Я жива, — прошептала она слабым голосом.
— Я знаю, — ответил приятный мужской баритон.
— Зачем вы меня тут моете?
— Вода была подведена только к этому столу.
— Оставьте меня в покое.
— Ладно, — сказал голос.
Дарья открыла глаза и быстро их зажмурила, ослепленная ярким светом.
— Вы кто?
— Я друг. — Ответил мужчина.
— Скажите мне свое имя.
— Макс.
У Дарьи перехватило дыхание. Она не имела представления о времени, о своем месте нахождения, но была твердо уверена, что Макс Томин умрет. Дарья почувствовала себя очень несчастной и заплакала.
— Тише, — прошептал Макс и поцеловал ее в лоб.
Поцелуй был таким сладким, что у нее задрожали от возбуждения ноги.
— Не волнуйся, я сумею тебя защитить.
— Обещаешь, — прошептала Дарья, не открывая глаз.
— Да.
Макс поцеловал ее в губы. Дарья ответила на этот поцелуй, но глаза открыть побоялась. Она почувствовала его руки у себя на груди, прикосновения были очень нежными.
— Здесь больше нет никого? — спросила Дарья, растягивая ремень на его брюках.
— Мы абсолютно одни.
Макс, увидев, что Дарья не справляется, самостоятельно снял штаны и взял ее на руки. Дарья обвила его шею руками, целуя и шепча на ухо.
— Где же ты был, такой сильный? Меня покусала собака, меня били, в меня стреляли и пытались изнасиловать. Где же ты был?
— Больше не о чем волноваться, — тихо говорил в ответ Макс.
Но Дарья не могла успокоиться, неожиданно слезы полились из глаз ручьем. Она не понимала, что происходит. Это вторжение или война? Вначале она всхлипывала, а потом перешла на крик.
Макс все еще пытался поцеловать Дарью, но видя, что она не в силах справиться с истерикой, отступил.
— Успокойся, слышишь. Все уже позади.
Но Дарья вдруг поняла, что кошмар продолжается. Она в морге, голая, мокрая, с абсолютно незнакомым парнем.
Дарья оттолкнула Макса, забилась в нишу и закрыла лицо обхватив колени руками. Макс стоял, напротив, переминаясь с ноги на ногу. Было видно, что он не знает, как ее успокоить.
— Не плачь. Я сейчас принесу одежду. Будем выбираться отсюда.
Он не успел закончить фразу, как потолок обвалился прямо ему на голову. Дарья не слышала взрыва. Когда осела пыль она увидела, как в Макса Томина попадают пули вырывая из тела огромные куски.
***
В этот раз Дарья была все время в сознании. Она видела, что вооруженный человек, осматривая периметр, стал своим ботинком на лицо Макса, как будто это коробка или кирпич. Его брови удивленно поднялись, а изо рта вывалился красный язык.
Дарья только что целовала этот язык, он ласкал ее за ухом, шею, грудь, этот язык, несколько минут назад добрался до ее промежности. Она была не в силах отвести взгляд.
Когда выстрелы утихли Дарью выволокли из ниши и потащили на улицу.
В автомобиле на нее никто не обращал внимания. Ехали молча, не проронив ни слова.
Потом Дарью передали людям в черных фартуках, от них пахло свежим мясом. Она плакала и тихо умоляла отпустить. Дарья больше не видела границы за которую надо сбежать, чтобы освободиться от этого непрекращающегося кошмара.
Крупный мужчина с волосатыми руками, схватил за плечи, поставил на ноги и отпустил.
Дарья зашаталась, незнакомец аккуратно придержал ее за руку пока она ловила равновесие.
Все происходило в тесном дворике, возле пандуса.
Дарья сделала шаг, мужчины одобрительно загудели.
Ее повели внутрь. Это было помещение, где разделывали мясные туши.
У Дарьи забрали больничный халат, который она держала в руках, и повесили на рогатую вешалку в углу.
Дарья была абсолютно голой и поэтому побоялась смотреть на собственное тело. Ей очень хотелось думать, что это просто очередной кошмар, что скоро она проснется дома и будет пить кофе, глядя на заснеженные альпийские вершины.
Мужчина сковал руки наручниками за спиной и пристегнул ее к цепи, свисающей с потолка. Ему подали пульт. Дарья не могла отвести взгляда от разноцветных, круглых кнопок.
Его большой палец нажал на зеленую, на потолке зажужжал мотор, цепь дернулась и потащилась вверх, выворачивая плечевые суставы.
Пока были силы, Дарья кричала. Ее подняли высоко, потом резко отпустили.
Она очнулась от ударов по пятке. Дарья лежала на животе, лицом упираясь в гранитную поверхность. Удары сыпались сериями. Били кулаками, короткими джебами.
Люди менялись, она уже не чувствовала ступни, только удары. Ей показалось, что это фантомные боли, что ног больше нет, что их давно превратили в фарш.
В очередной раз придя в себя, она увидела, что люди в халатах стояли вокруг, в руках у них были тонкие доски.
Дарья зажмурилась, потому что не могла больше смотреть на черный фартук, стоящего пред ее лицом мужчины. У него была эрекция.
Боль вернулась с новой силой, когда первая доска упала на ее ягодицы. Тело обожгло снаружи и внутри. В нее засунули одну из досок и заканчивали выбивать дробь ударом по ней, как будто это барабанная тарелка.
Сколько времени продолжались пытки Дарья не знала, ее тело болело постоянно, даже тогда, когда палачи курили, или просто болтали между собой, как ни в чем не бывало.
Дарья знала, чем все закончится. Когда прогремели взрывы, она не испугалась и не обрадовалась. Она безразлично наблюдала, как убивают очередную партию ее мучителей.
Когда разрезали веревки Дарья даже не пошевелилась, она просто покрутила головой, пытаясь оглядеться вокруг.
В дальнем углу находился арсенал, Дарья определила это по стоящим пирамидками штурмовым винтовкам.
Не обращая внимание на стрельбу, она медленно сползла с поддона и поползла, боясь встать на пятки.
В углу Дарья отыскала пояс с гранатами. Руки плохо слушались ее. Она резко выдернула чеку и легла рядом.
— Дура!
Дарья смотрела, как голая рука, в черной перчатке и налокотнике, схватила пояс и отбросила в сторону. Лицо обдало жаром, Дарья чувствовала, что летит. Боль мгновенно исчезла.
— Жива?! Жива?!
Она слышала голос, но решила больше никому не отвечать, а просто найти способ закончить весь этот кошмар.
Постреляли еще несколько минут. Потом все затихло. Вдали послышались голоса. Кто-то ее звал по имени, но Дарья упрямо молчала.
***
Наткнувшись на обломки рогатой вешалки, Дарья стала искать свой халат.
Небо над колодцем двора было синее и совершенно безоблачное. Увидев его, Дарья перевернулась на спину и лежала, не шевелясь некоторое время.
Халат лежал рядом, одним рукавом показывал в сторону арки ведущей на улицу.
Дарья увидела там желтое такси.
***
Открыв дверь, она не стала заползать внутрь, просто попросила машину соединить ее с коллекторской компанией.
Дарья твердо решила, что весь этот кошмар начался именно с момента злосчастного, утреннего звонка.
Голос инспектора был абсолютно спокойным. На крики и обвинения Дарьи она отвечала, не проявляя никаких эмоций, повторяя имя: Виктория Тутова.
Дарья положила голову под колесо, крича на такси, чтобы оно проваливало отсюда. Но машина не сдвинулась с места.
Тогда она залезла в салон и стала называть знакомые адреса, но такси больше не отвечало ей.
Дарья свернулась в позе эмбриона, решив остаться в такси навсегда.
Вскоре она поняла, что время больше не имеет значения. Ничего не менялось. Не было чувства жажды, голода, на улице было светло, а над головой раскинулось синее безжизненное небо.
***
Дарья пошла вверх по улице, вокруг не было ни души. Она попыталась зайти в дом, но все двери и окна были закрыты.
Не было ни ветра, ни птиц. Город застыл, превратившись в бетонный монумент.
Дарья поняла, что осталась совершенно одна. Она могла вечно лежать или сидеть здесь не двигаясь, но остановить мысли в голове Дарья не могла.
Она вспоминала всю свою жизнь, минута за минутой.
Это было больнее любой пытки, потому что каждый раз пытаясь избежать воспоминаний, она открывала глаза и видела эту мертвую улицу.
Дарья подумала, что умерла, что смерть именно такая. Смысл ее очень простой, не давать покоя. Мучить до крайней степени отчаянья, а потом добавлять невыносимой боли.
***
Такой болью стало одно воспоминание. Дарья сделала все, чтобы его забыть, но так как событие произошло давно, в прошлом, окончательно его стереть никому не удавалось.
Вот и сейчас, стоя посреди безлюдного города, который наверняка не настоящий, а обыкновенная симуляция, она испытывала реальную, душевную боль и невыносимые муки совести.
Много лет назад, Дарья позволила убить своего кота. Он был смертельно болен, а доктора убеждали, что, если лечить, можно выиграть лишь немного времени для его жизни.
Дело было не в деньгах, Дарья тогда посчитала, что больше не сможет выдержать. Она решила, что боль от утраты не будет такой сильной, как страдания видеть его бесконечные мучения.
Теперь бы Дарья ни за что так не поступила, она бы сохранила и защитила каждую минуту жизни своего кота.
Сейчас Дарья была благодарна этому воспоминанию.
Она окончательно решила закончить этот бесконечный день.
Дарья двинулась в поисках автострады или моста над рекой. Не найдя ничего подходящего, она попыталась попасть в дома, чтобы спрыгнуть с крыши. Все двери и окна были плоские, без единого выступа за который можно было бы зацепиться.
Побродив немного, Дарья поняла, что вариантов немного. Она села на асфальт, сняла халат, разорвала его на полоски и сплела веревку. Монотонная работа немного отвлекла ее от воспоминаний.
Зацепить петлю можно было только за козырек навеса, над таксофоном, в конце улицы. Там же Дарья увидела ящик, с которого легко было спрыгнуть.
***
В эклектическом интерьере было много предметов из 30х годов ХХ века.
— Здравствуйте Виктория, проходите пожалуйста, присаживайтесь.
Секретарша показала рукой на массивный, дубовый стул.
— Вам позвонят.
— Я не хочу с ней говорить, — брезгливо скривив губы, сказала Виктория.
— Тогда послушаете, — приятно улыбнулась в ответ секретарь.
Телефон зазвонил. На стену вывели изображение переулка. На углу дома стоял таксофон, к козырьку которого была привязана веревка с петлей.
— Она сама повесится?
Секретарь приложила палец к уху.
— Точно. Именно так и был сформулирован ваш запрос.
Виктория немного смутилась.
— Я не хочу об этом говорить.
— Мы никого не осуждаем, — приятно улыбаясь сказала секретарь.
Дарья засунула голову в петлю и не раздумывая соскользнула с ящика вниз. Ее тело было сплошным кроваво-синим пятном. На стену вывели только лицо, Дарья хрипела от удушья, ее язык вывалился и распух.
Таксофон зазвонил, она рефлекторно потянулась рукой. Снять трубку удалось с третьей попытки, ее глаза вылезли из орбит и таращились в пустоту.
Виктория смотрела, не скрывая улыбки.
— Она меня услышит?
— Да, только надо поторопиться.
Виктория сняла трубку и прошипела в нее.
— Гори в аду сука!
Трубка вывалилась из Дарьиных рук, ее тело перестало дергаться и некоторое время, по инерции раскачивалось из стороны в сторону.
— Фотографию отправите моему мужу, вместе с документами на развод.
— Вы хотите оформить все на бумаге? — Спросила секретарь, делая попутно заметки. — Это будет дороже.
— Пусть будет дороже. Закон о сохранении природных ресурсов, распространяется на бумажные фотографии?
— Безусловно, — подтвердила секретарь.
— Значит оформляйте. Пусть живет с этим.
— Позволите ознакомить вас, со специальным предложением?
— Нет, разбудите меня, я уже достаточно повидала сегодня, — сказала Виктория, довольно улыбаясь.
***
Девушка в комбинезоне подняла жалюзи, и в палату ворвался яркий солнечный свет. Виктория встала с кушетки, поправляя костюм.
— Как я выгляжу?
— Прекрасно, — искренним голосом ответила девушка.
— Что ж, у вас прекрасный сервис. Это гипноз?
— Нет.
— Ладно не объясняйте, я слабо разбираюсь в технологиях. Повторите, как называется это место?
— Асцензионал.
Вика повторила слово несколько раз, но правильно выговорить не смогла. Она выругалась без злости.
— А вы?
— Онирист.
— Онирист? Это легко.
Виктория поправила прическу.
— Я довольна вашим сервисом.
— Рекомендуйте нас своим друзьям, — улыбаясь ответила онирист.
***
Это был отличный день. Виктория решила не возвращаться сразу домой, а немного прогуляться.
Измена мужа нанесла ей глубокую, душевную рану.
Их брак был уникальным, в городе жило не больше тысячи пар, которые придерживались традиций. Вика даже задумывалась о детях. Но теперь все кончено! — прошипела она. — Я отомщена и свободна!
Ассистент сообщил, что оплата прошла успешно. Вика спросила, как отреагировал Макс. Но оказалось, получив документы на развод, он закрыл публичный доступ к своему аккаутну.
— Ничего, пусть пострадает.
Ассистент предупредил насчет использования персональных данных. Но Вика не хотела слушать о такой ерунде.
Из-за глупых предрассудков лишить себя удовольствия лицезреть смерть врага? Она рассмеялась от одной этой мысли.
Ассистент сообщил, что компания “Вейпур” сделала рассылку по ее контактам, но Вика деактивировала его недослушав. Твердым шагом она направилась в кондитерскую, отпраздновать победу.
***
— У тебя три пропущенных звонка. И завтрак. Выход через 10 минут. Успеешь в душ если поторопишься.
— У-у-у. Мне гадкий сон приснился. Сделай что-нибудь.
Дарья отвернулась от окна и стала болтать в воздухе ногами пытаясь сбросить простыню. В памяти всплыли тонкие сети, которые врезались веревками в ее тело, сковывая движение.
— Марш бегом на кухню!
— Я тебя выключу! Какой с тебя толк?
Ассистент, не обращая внимания на угрозы сообщил о звонке коллекторов.
— Я не хочу ничего слышать! Заблокируй их!
— Это я с удовольствием, — чеканным голосом ответил он. — Это мы запросто. Кстати, есть будешь?
— Нет, — сказала, одеваясь Дарья, — Перекушу по дороге.
— Мусор не забудь, уже пришло два штрафа.
— Что? Дом — это мое личное пространство.
— Новый закон “о сохранении природных ресурсов”, теперь нет ничего личного, по отношению к тому, что ты берешь у природы.
— Ладно, — сказала Дарья, — я все равно не буду им платить.
Она взяла мешки и направилась к выходу.
— Почему это делаю я? — спросила Дарья ассистента.
— Ты обязана, ты его производишь, значит несешь ответственность, — быстро ответил он.
— Но ты бы справился гораздо эффективней.
— Да, я лучше тебя во всем, результаты твоей жизнедеятельности — экскременты, моей — изящный код.
Дарья сунула мешок в отверстие приемника и нагнулась поправить штанину. Из-за угла контейнера выглянула морда ротвейлера.
Дарья впервые за много лет почувствовала запах гнили. Она попятилась назад. Морда выдвинулась вперед и ощерила пасть. Теперь Дарья видела его мощную шею, пес широко расставил мускулистые лапы, шерсть на его загривке вздыбилась.
— Ты это видишь? — спросила она шепотом. — Что мне делать?
— Не двигайся! — ответил ассистент.
Ротвейлер едва успел прикусить зубами ногу, как полицейский дрон нейтрализовал его.
***
Дарья хотела отказаться от госпитализации, но после угрозы аннулировать страховку согласилась на осмотр.
Рана на ноге была неглубокая, пес слегка поцарапал лодыжку, чуть выше ступни. Ей сделали перевязку и отвезли в палату.
— Дурацкие правила, — громко возмущалась Дарья.
Она перенесла встречи и повздорила с ассистентом по поводу порванных брюк. По ее мнению, ткань регенерировала слишком медленно.
Не успела Дарья освоиться в палате, как в дверь зашла симпатичная девушка и представилась инспектором по проблемным кредитам.
— Что, я не понятно объяснила вам утром? — разозлилась Дарья. — Я не могу оплачивать ваши счета, я подаю в суд, так как в контракте с банком не было никакой коллекторской компании.
Инспектор спокойно выслушала ее, приятно улыбаясь.
— Я не осуждаю вас, за не уплату долга, — сказала она, заполняя паузу. — Согласно “статье 398”, городского, административного кодекса, я приняла решение использовать в работе с вами инъекционные воспоминания. Вы можете оспорить это решение, в установленном законом порядке. Но хочу отметить, что такая процедура полностью избавит вас, от общения с персоналом нашей компании.
Дарья чуть не лопнула от возмущения. Она наотрез отказалась подчиниться и потребовала выписать ее из клиники.
— Это произвол, я вас всех засужу, — кричала Дарья, собирая вещи.
Ассистент предусмотрительно молчал, пока она сама к нему не обратилась.
— Чего ты молчишь? — зло прошипела Дарья.
— Я не вижу проблем, ты избавишься от воспоминаний, как только выйдешь из клиники.
— А другого способа нет?
— Есть, но ты потеряешь страховку, а значит и работу, так что сама посчитай, что выгодней?
***
Процедура на самом деле прошла безболезненно. Как только Дарье сделали укол, инспектор покинула палату.
Она некоторое время ждала, бездумно глядя на потолок, но ничего не происходило.
Первыми нахлынули воспоминания вчерашнего вечера, когда Макс пыхтя, как паровоз, скинул ее с себя вниз, посадив голой задницей на холодный бетон. Дарью вырвало прямо на постель.
Переживая это унижение снова и снова, она никак не могла выбросить из головы Макса, пока в памяти не всплыли подробности нападения ротвейлера.
— Они не имели права делать со мной такое, — плача, жаловалась ассистенту Дарья.
— Это всего лишь воспоминания, успокойся, как только ты отсюда выйдешь, мы с ними разберемся, — отвечал он спокойным голосом.
— Ты не знаешь, о чем говоришь!
Дарья разрыдалась.
— Ты не знаешь, о чем говоришь!
Перед ее глазами стоял вздувшийся, черный фартук и волосатая, мужская рука, крепко сжимающая тонкую доску.
Всю ночь она боялась уснуть. К утру Дарья подала двенадцать жалоб. Она в подробностях описала боль и унижения, которым подверглась в процессе экзекуции инъекционными воспоминаниями.
Полиция отказалась принимать заявление аргументируя это тем, что споры между гражданами и хозяйствующими субъектами должны решаться в судах.
Во всех инстанциях Дарья получила стандартный ответ, рекомендующий реструктуризировать долг.
После согласования графика выплат, корпорация “Вейпур” предоставила ей, как бонус, услугу аннигиляции инъекционных воспоминаний.
На все запросы, по поводу запрета на использования персональных данных, Дарья, каждый раз, получала формальную отписку, и ссылку на “статью 398”, городского, административного кодекса.

Инъекционные воспоминания

Похожие статьи: