Подъезд

I

Хикикомори (буквально: нахождение в уединении, то есть, «острая социальная самоизоляция») – японский термин, обозначающий подростков и молодёжь, отказывающихся от социальной жизни и зачастую стремящихся к крайней степени изоляции и уединения вследствие разных личных и социальных факторов.

(Из материалов интернета)

Он не помнил, когда в последний раз выходил на улицу, как и не помнил своего иного, более сносного, более человеческого существования. Вот уже несколько лет он не покидал подъезда  серой панельной девятиэтажки  и почти не вылезал из квартиры. Он просто привык жить так – хмурый и выцветший Вампир.

Никто не знал его имени. Конечно, так водится и среди простых смертных, ибо совместное пребывание в одной панельной коробке с несколькими десятками других человек еще ни к чему не обязывает. Поэтому для жителя многоэтажки совершенно нормально не знать в лицо бабульку сверху и не помнить имени-отчества мужика снизу.   Единственная возможная неловкость – путаница при выборе кнопки этажа, когда едешь в одном лифте с соседом-незнакомцем.

Да и при каких условиях встречаемся мы с нашими дражайшими соседями? Когда переругиваемся из-за грохочущей в час ночи музыки или затопленной до потолка квартиры. Когда кто-то твердо вознамерился провести интернет и надоедает всему подъезду бесконечными просьбами не закрывать двери тамбура (которые все равно будут захлопнуты). И когда старшая по подъезду с завидным упрямством ходит по квартирам, собирая обязательную ежемесячную дань. Обстоятельства, как видим, не самые приятные и к знакомству не располагающие. Однако Вампир оставался безымянным   не только по вышеупомянутым причинам, но и вследствие своего явного и противоестественного затворничества.

Может быть, бдительные соседи и не помнили фамилии-имени странного «молодого» человека, но точно знали его как жильца неблагонадежного. Вампир пропускал все собрания квартиросъемщиков, не подметал лестницу на своем этаже, не подписывал никаких бумажек, не ходил с мужиками «за гаражи» и замеченным работающим не был. Выглядел Вампир тоже крайне подозрительно: бледное,  болезненного вида лицо вместе с крайне тощим телом выдавали в нем законченного наркомана и носителя ВИЧ-инфекции.

Поначалу самые ответственные жильцы группками дежурили у закрытых дверей подозрительной квартиры и точно обратились бы в соответствующую инстанцию, если бы то самое «подозрительное» было ими замечено. Но по закону подлости недобросовестный жилец шумных компаний к себе в дом не приводил и бутылок на лестничной клетке не выставлял. Громких и пугающих звуков из квартиры не слышали и странных запахов не чувствовали.

На людях Вампир вел себя самым благопристойным образом, то есть вообще из своей квартиры не выходил. Такого тихого жильца можно было и вовсе принять за безвременно почившего, и только ответное отрывистое бормотание из-за двери, иногда показывающийся наружу неясный контур да своевременные исчезновения счетов и рекламных листовок из почтового ящика свидетельствовали о том, что он все еще жив.

Постепенно с существованием чудаковатого отшельника смирились. Потом о нем и вовсе позабыли. Дети – единственные, кто с любопытством поглядывали на темные окна, неумело законопаченные кусками плотного картона.

Квартира с подозрительным жильцом находилась на последнем, девятом, этаже, и изнутри напоминала склеп – причем склеп, разрушенный и разграбленный гробокопателями лет так пятьдесят тому назад. Сразу же на входе, попадая в темную прихожую, можно было запнуться о торчавший кусок линолеума или налететь на груду пожелтевших газет, листовок и прочего мусора. Из прихожей открывался унылый вид на кухню с отключенным навсегда холодильником советского образца. Оттуда же можно было проникнуть в замызганные туалет и ванную. Как это ни странно, на стене в ванной висело зеркало – мутное от известкового налета, – а на полочке, рядом с лысой зубной щеткой, тосковал жалкий обмылочек. Стоит ли упоминать, что в туалете отсутствовал рулон небезызвестной бумаги?

Из двух комнат с отслоившимися обоями жилой была лишь одна, спальня. Это подтверждала плотная пыль на полу, через которую пролегала узкая полоса следов. Там, у стены, находилась кровать с грязным матрасом. Она, тумбочка, стол, вертящийся стул без одного подлокотника да рассохшийся шкаф – вот что сближало эту убогую берлогу с человеческим жильем.

Еще там была старая фотография, запечатлевшая существо, похожее на Вампира, но с прямой спиной  и без свалявшихся волос, а также девушку, лица которой и вовсе было не разглядеть из-за трещин на стекле. Скорей всего, фотография упала со стола, этого не заметили, и по ней проехали колесиками стула, раздавив рамку. Трудно сказать, украшала ли фотография квартиру или портила еще больше.

Впрочем, существу-хозяину дома было наплевать на бардак и запустение. Света в спальне не водилось, так как лампочка, сиротливо свисающая с потолка на проводке, давным-давно перегорела. Единственным источником света служил стоявший на столе монитор старенького компьютера.

Едва не упираясь в мерцающий экран носом, за столом сидело скрюченное, жалкое существо в развалившихся кроссовках, истертых, непонятного цвета джинсах и измазанной красной футболке, которая от постоянной носки прохудилась до ниток и местами просвечивала. Лохмотья висели на существе, как на вешалке, и не скрывали уродливых деформаций тела. Вызваны они были постоянным сидением в неудобной позе. Спина и шея существа искривились до такой степени, что лопатки касались друг друга. Из-за этого передвигаться оно могло, лишь пригибаясь. Тонкие руки с длинными музыкальными пальцами свисали почти до колен. Низко склоненная голова казалась кукольной из-за отросших,  спутанных и тусклых волос. С бледного изможденного лица смотрели воспаленные глаза непонятного цвета, отблескивающие то зеленоватым, то светло-карим – в зависимости от освещения. Это и было грозное дитя ночи Вампир. Точнее, то, что от него осталось.

За монитором компьютера проходила вся его жизнь. Если возникало желание, Вампир мог посмотреть, что нового происходило в мире людей, а иногда и пообщаться с ними. Сообщения, комментарии, оценки фотографий ведь ни к чему не обязывают...

Через интернет Вампир заказывал новую одежду, когда старая вконец расползалась, – такие же футболку, джинсы и кроссовки. Через интернет он находил работу. Очередное сообщение, ник заказчика. Потом подобрать код – найти брешь в защите сайта, закрытой страницы, хранилища... Ему было все равно, кому это было нужно и скольким людям навредило. Заказчики отправляли деньги на один из счетов, а затем навсегда исчезали из его жизни.  

Несомненно, им могли заинтересоваться, могли вычислить. Возможно, даже те самые пресловутые Охотники. Вампиру было некуда и незачем бежать. Он переводил деньги, оплачивал счета, чтобы не быть изгнанным из своей берлоги. Это волновало его куда больше, чем охотники.

По понятным причинам Вампир имел обыкновение сидеть за компьютером по ночам, но порой оставался за ним и днем: в глухой комнате с забитыми картоном окнами время не имело значения. Изредка он оставлял компьютер и час-другой спал на истлевшем матрасе.

У компьютера не было колонок. Вампир слушал голоса виртуального мира через наушники, дабы не доставлять беспокойства соседям. Помимо клавиатуры, мышки и фотографии перед монитором стояла чашка с надписью «Coffee». Кофе в ней не было, зато ее стенки покрывали бурые потеки иного происхождения.

Раз в неделю Вампир отправлялся бродить по подъезду. Всегда с чашкой «Coffee» в руках.

II

Крысы. Животные очень осторожны, и большинство из них отказывается от незнакомой пищи или посещения незнакомой территории без предварительной проверки, из-за чего становится гораздо сложнее их отравить или поймать в ловушку.

Во время эксперимента ДНК человека сравнивали с ДНК шимпанзе, бабуина, кота, собаки, коровы, свиньи, крысы, мыши, курицы и трех видов японских экзотических рыб. Результат эксперимента поставил ученых в тупик. Оказалось, что человек разумный по генетике ближе всего именно к грызунам. Крысы, как и человек, могут мутировать, приспосабливаясь к новым биологическим условиям жизни, выживая в, казалось бы, невозможных ситуациях. Большинство крыс предпочитают слушать музыку Моцарта, немногие – современную музыку, и никто из них не желает слушать звук вентилятора.

(Из материалов интернета)

Маршрут Вампира всегда пролегал от последнего, девятого, этажа до подвала. Спускался Вампир по лестнице. Конечно, он мог проехаться на лифте – так было бы быстрей – но тогда Вампир подвергался опасности оказаться в одной кабине с кем-нибудь из соседей.

Спускался он медленно, дрожащими руками прижимая к груди чашку «Coffee». Нередко на четвертом или пятом этаже Вампир присаживался передохнуть. Он сидел на пыльном сундуке, которые служили для жильцов местами для курения. Обычно рядом с сундуками на подоконниках находились консервные банки – импровизированные пепельницы.

Когда уродливая горбатая тень опускалась на сидение, свет обычно сам собой выключался. Иногда бывало так, что кто-нибудь из жильцов выходил на лестничную клетку – обычно  с мусорным пакетом в руках. Вампир вздрагивал и оборачивался, рассматривая контур в сияющем ореоле. Выходящий слепо шарил по стене в поисках выключателя и материл темноту. Вампир же не мог хорошо видеть из-за слепящего света из квартиры.

Когда неоновая лампочка после нескольких перемигиваний вспыхивала, на сундуке уже никого не было.

Подвал, куда спускался Вампир, всегда оставался уголком обетованным. В случае, если бы кто-нибудь проявил любопытство и изволил туда заглянуть, он бы, прежде всего, ощутил характерный «подвальный» запах, а уже потом бы заметил мелькнувшую хвостатую тень. В этом подъезде, как и во многих других, жили крысы. В свое время из-за них заварили мусоропровод, но проблему это так и не решило.

Вампир осторожно приоткрывал скрипучую дверцу и проворно проскальзывал внутрь. Его безжизненные глаза вспыхивали колючими огоньками, руки переставали дрожать, а согнутое тело причудливым образом напоминало изготовившегося к прыжку хищника. Тогда можно было отчетливо разглядеть выступавшие изо рта острые клыки...

Возвращался  Вампир с той же неизменной чашкой «Coffee» в руках, наполненной до половины.  В плане уничтожения грызунов он сделал для подъезда гораздо больше, чем санитарные службы.

Вампир усаживался за старенький компьютер, просматривал сайты, что-то комментировал, прихлебывая из бурой чашки «Coffee». Противная дрожь в руках проходила, становилось теплее и немного легче. Теперь он мог протянуть еще неделю, медленно издыхая от голода.

Однажды все-таки не дотянул – рухнул на ступеньки между третьим и четвертым этажами да так и остался лежать там. Рези в желудке заставляли его корчиться и извиваться на грязном полу. Почерневшие губы растягивались в гримасах боли, обнажая острые клыки. Волосы разметались. Зелено-карие глаза видели лишь пустоту и мрак неизбежности. Вампиру казалось, что то, неестественное, поддерживавшее жизнь в холодном теле, втягивало его нутро в самое себя.

Кто-то споткнулся о Вампира. Одновременно с этим в нос ударил запах дешевых безвкусных духов и теплого живого тела. Рот моментально наполнился слюной. Вампир открыл глаза и увидел соседку с первого этажа, бывшую к тому же старшей по подъезду.

– Вам плохо?

С ним заговорили. Вампир понял, что не сможет напасть. Он смотрел на женщину снизу вверх, мигая тоскливыми горящими глазами.

– Так ты с последней квартиры? – близоруко сощурилась соседка, начиная догадываться, кто перед ней.

Вампир слабо кивнул, хотя и не сообразил, как это может ему помочь. Вместо ожидаемого сочувствия последовали пинки и брызгавшие слюной выкрики.

– Разлегся здесь, забулдыга, людям пройти не дает! Вставай, давай!

Ее злости хватило на то, чтобы Вампир, перекувырнувшись, скатился с лестницы. От удивления и боли он не сразу обрел способность говорить.

– Чтоб я тебя здесь не видела! – продолжала соседка. – Вставай! Ты мне всю лестницу заблюешь! А здесь люди, между прочим, убирают! Пошел отсюда!

– Я бы и ушел, если бы мог, – пробурчал Вампир. – Не могу подняться... Плохо…

– И с чего это тебе плохо, пьянь подзаборная?

Вампир снова закрыл глаза, чтобы не видеть соседку и побороть раздражение.

– Вы ошибаетесь. Я не пью.

– И правда, – потянула носом женщина, – не пахнет. Наркоман, значит! Обдолбанный. Иди отсюда, пока я не набрала, куда нужно!

– Наркоман?

Вампир приподнялся. Стоя на четвереньках, со своими взъерошенными волосами, согнутой спиной и губами, растянутыми в оскале, он напоминал готовую к броску кошку. Соседка же угрозы не почувствовала. С победоносной усмешкой она полезла в карман и извлекла оттуда мобильник.

– Ты не позвонишь! – прошипел Вампир.

– Еще как позвоню! – соседка ткнула кнопку, снимая блокировку.

Что произошло дальше, старшая по подъезду так и не успела понять. Раздалось разъяренное рычание, затем что-то большое и темное мелькнуло перед ее глазами, и шею женщины пронзила боль. Старшая по подъезду попыталась завизжать, но ей своевременно зажали рот.

Вампир крепко прижался к жертве и пил ее кровь долгими глубокими глотками, не обращая внимания на приглушенные сдавленные звуки. Наконец он оторвался. Женщина ловила ртом воздух и с ужасом смотрела, как Вампир облизывал перепачканные губы. На ладонях, которые она прижимала к горлу, алели свежие капли.

Соседка пошатнулась, устояла только благодаря стене. Прежде властный голос оборвался жалким писком:

– Пожалуйста, не убивайте!

– Почему? –  бесстрастно поинтересовался Вампир.

– У меня маленький ребенок!

– Тридцатилетний.

– Отпустите! Я никому не скажу!

– А ты и так никому не скажешь…

– Я не хочу умирать! – по-детски жалобно пролепетала женщина.

Мимо пронеслись торопливые шаги. Вампир с раздражением обернулся, но так и не заметил того, кто подслушивал. Он сомневался, что этот кто-то, услышав крики, сейчас же бросится на помощь, однако привлекать лишнего внимания не хотел.

– Ну-ка, шшшшш!

Испуганная соседка молча дернула головой. Вампир придвинулся, почти коснулся губами ее уха и проговорил мягким, вызывающим мурашки, вкрадчивым голосом:

– Что-то никто не спешит... Ты бы тоже никогда никому не помогла, но сегодня все будет по-другому...

Женщина  потеряла сознание еще до того, как Вампир снова припал к ее ранке. Он забыл о пресловутой осмотрительности питания и перешел опасную грань. Бесчувственное тело сползло на пол, где недавно валялся сам издыхающий Вампир.

Наслаждаясь,  он стоял в оцепенении. Давно позабытые ощущения сытости и тепла полностью захватили его сознание. Но по мере отрезвления блаженство уступило место панике. Труп в его подъезде – это было уже чересчур. Вампир не оставляет следов там, где живет, иначе его быстро вычислят охотники. Нужно было что-то делать и делать быстро.

«Найди того, кто подслушал, и убей его! Избавься от трупа этой дуры. Отволоки его к гаражам, где собирается пьяный сброд, и скинь в коллектор, чтобы никто никогда не нашел!» – бесновался зверь.

Вампир опустился к лежавшему телу, отчего его горб обозначился еще четче. Нахмурился. Что-то показалось ему подозрительным. Он взял руку – она была теплой – под кожей ощущались уверенные толчки.

«Сам себя накрутил. Может, еще и обойдется».

Вампир бегло обшарил карманы женщины. Оставил без внимания телефон и мелочь. Достал ключи. Связка перекочевала в карман его джинсов. Вампир еще раз прислушался, поднял тело, перекинул через плечо и принялся спускаться характерным полузвериным образом. Соседка на спине временами подавала признаки жизни и что-то жалобно бормотала про сердечные капли и скорую.

– Скоро будешь дома, там и полегчает. Сейчас! – утешил ее Вампир.

Дойдя до первого этажа и никого не встретив, он нашел нужный ключ и вставил в замочную скважину. Лязг, с которым тот провернулся, показался Вампиру оглушающим. В один прыжок он пересек захламленный тамбур и открыл вторую дверь.

В квартире соседки было темно и тихо. Вампир уложил женщину у входа – так, чтобы о нее не споткнулся вернувшийся муж. Ключи с наружной стороны он вытащил, вставил с внутренней. Хотел было уйти, но припомнил кое-что из просмотренных фильмов. Вернулся. Протер дверные ручки и замки полой замызганной футболки. Оставил дверь приоткрытой и убежал.

Три дня Вампир провел на чердаке в компании отключенного компьютера, матраса и чашки «Coffee». Очень страдал от неизвестности, гула в лифтовой шахте и отсутствия интернета.

Охотники не нагрянули, и похороны в подъезде не намечались. Его поступок остался незамеченным и безнаказанным. А еще через день старшая по подъезду бодро обходила квартиры, раздавая очередные бумажки для подписи и треща без умолку о зловредной перемене погоды, которая пагубным образом сказывалась на ее здоровье. Для дела соседка позвонила и в квартиру Вампира, не дождалась ответа и плюнула, не забыв обругать жильца.

Системный блок с монитором были водворены на прежнее место, и Вампир безвылазно уселся за стол, как и прежде.

III

Самоубийство, суицид (от лат. «sui caedere»  – убивать себя) – целенаправленное лишение себя жизни, как правило, добровольное (хотя бывают и случаи вынужденного самоубийства) и самостоятельное. Среди причин самоубийств можно назвать следующие: проблемы в личной жизни, доведение до самоубийства,  потеря интереса к жизни, усталость, потеря смысла жить.

При истинном суициде намерение покончить с собой развивается в течение длительного времени – подготовка к нему может занимать от нескольких дней до нескольких лет. Непосредственно перед актом самоубийства у суицидента может проявиться так называемое терминальное поведение –  человек как бы «приводит в порядок» свою жизнь: отдаёт долги, закрывает счет в банке, просит прощения у давних врагов, затевает генеральную уборку в квартире, совершает прощальные визиты к знакомым, раздает друзьям и родственникам свои вещи, подарки на память и т. п. Подростки иногда дарят любимые игрушки.

Замечено, что по мере ухудшения качества жизни инстинкт выживания человека поощряется сильнее. Этим объясняется, во-первых, тот факт, что статистика суицидов не имеет прямой зависимости от экономического состояния страны, а во-вторых, то, почему в тюрьмах, на войне и других экстремальных условиях люди не совершают массовые самоубийства.

(Из материалов интернета)

Сквозь застоявшуюся атмосферу подъезда просочилось нечто иное. Вампир вздрогнул и оторвал взгляд от монитора. Фотография снова упала со стола.

Он прислушался: лязгнула решетчатая дверь, запирающая ход на чердак. Это было странно, учитывая, что немногие знали о снимавшемся замке и легко откручивавшейся проволоке, что обматывала дверь.

Вампир вернул фотографию на место, провел рукой по снимку женщины, будто успокаивая, и выглянул из квартиры. Дверь наверх слабо покачивалась от сквозняка. Неизвестный взобрался на чердак, прошел мимо шахты, поднялся по неудобной лестнице и отпер люк.

Вампир бесшумно повторил его путь и оказался на огороженной площадке, опутанной проводами. У края стояла щуплая фигурка в куртке и отрешенно поглядывала вниз. От нее исходили те самые, неуловимые человеком флюиды, что жители ночи безошибочно определяют как «метку смерти».

Говорят, будто каждого человека сопровождает ангел-хранитель, который присматривает за подопечным и уберегает его от собственной глупости. Верно, на этот вечер у ангела выпал выходной, потому что кроме Вампира «неземных» созданий на крыше не было.

Чужак, что решил свести счеты с жизнью, судорожно вздохнул, закрыл глаза и сделал шаг…

Его живот свело от ощущения падения. Самоубийцу рвануло вверх, затем… ничего не произошло. Он решился открыть глаза и заорал от ужаса: его ноги болтались в воздухе, а где-то далеко под ними простирался серый ночной город с огоньками  вывесок и фонарей. Над головой предательски затрещала рвущаяся ткань капюшона.

Парень, утратив остатки разума, вертелся и извивался. Трудно сказать, чего он добивался, – быстрей встретиться с матушкой-землей или вскарабкаться обратно на крышу. Некоторое время тело яростно раскачивалось на весу. Наконец самоубийцу втащили за шкирку на крышу. Он обмяк. Отдельные всхлипы  переросли в плач.

Существо рядом сидело так тихо, что поначалу Чужак и не заметил его присутствия. Вампир терпеливо ждал. От нечего делать стал рассматривать человека.

Он  увидел падающее с крыши тело, которое расшибалось об асфальт...

«Не жилец, – понял Вампир. – Совершит это снова».

Человек размазал слезы кулаком. Рукав куртки закатился, и открылась кисть, испещренная застарелыми шрамами.

Лезвие полоснуло по коже. Набухли первые капли, показалась струйка крови...

Вампир вздрогнул, отогнав навязчивое видение. Чужак стал разглядывать его в ответ – прошелся по спасителю оценивающим взглядом, отметил лохмотья, и всякое отсутствие теплой одежды, нездоровый вид, горб. Результат отобразился сочувственно-презрительной гримасой. Странного, без возраста мужчину можно было принять и за смертельно больного, и за наркомана, и за сбежавшего из психбольницы одновременно.

Вампир протянул ему оторванный капюшон.

– Сразу почти… возьми.

Чужак понял, о чем речь, и ему снова стало дурно.

– Возьми, – повторил Вампир.

В несуразном облике говорящего – неподвижном, как маска, лице, блестящих холодных глазах таилось нечто неестественное, угрожающее. Вместо спасителя ему бы гораздо больше подошла роль убийцы, который проламывает голову очередной жертве. Парень, не споря, сунул обрывок капюшона в карман, только спросил:

– Зачем?

Вампир неопределенно пожал плечами. Чужак пошарил в куртке, извлек пачку сигарет и зажигалку, долго боролся с ней и наконец закурил. После некоторых колебаний протянул сигареты своему спасителю.

Тот взял, неглубоко втянул в себя дым, закашлялся и поспешно убрал сигарету ото рта.

– Страшно было, – признался Чужак. – Все внутри перевернулось.

– Если б я не удержал, было бы куда страшнее, – заметил Вампир.

– Вряд ли, – вздохнул Чужак. – Все бы уже закончилось... Ты все-таки странный. Зачем меня остановил?

Вампир снова затянулся, поморщился, затушил окурок.

Парень подвинул ему пачку. Вампир проследил за ней вопросительным взглядом.

– Обычно всем наплевать, – пробормотал Чужак. – Ей было плевать... и руководству... сессию вот так и не закрыл... на повтор...   Как теперь сказать... А, неважно...

Парень нашарил в кармане бумажник, вывалил из него несколько замусоленных банкнот и пригоршню монет. Пересчитал, сгреб обратно, застегнул кнопку и положил к пачке сигарет.

– Ты возьми. На куртку тебе не хватит, а вот на…

– Бутылку или шприц? – Вампир усмехнулся. Чужаку показалось, будто что-то чудовищное показалось наружу из-под фальшивой человеческой оболочки. Его жуткий собеседник сделал над собой усилие и натянул на личину широкую зубастую ухмылку. – Это мне не нужно. Но если уж ты так решил мне помочь... Сделай милость, не кричи и не дергайся. Я обещаю, тебе не будет больно.

– Что? – Чужак нервно сглотнул и подался назад, подальше от говорящего.

– Ты о летучих мышах слышал? – ответил тот, спокойно и невпопад. – Некоторые африканские виды, когда кусают коров, впрыскивают им эндорфины.  

– При чем здесь...

– Людям перед смертью тоже становится хорошо. Если повезет, испытаешь настоящее блаженство. А потом все закончится, как ты и хотел...

Парень вскочил.

– Ты псих!

– Правда?

К ужасу Чужака, нижняя челюсть собеседника отъехала вниз, разверзнув усеянный острыми зубами зев.

– Господи!

– Видишь? – осклабился Вампир. – Теперь ты видишь, что я такое? И в отличие от тебя я хочу жить! А ты пришел ко мне и говоришь, как у тебя все плохо... Я выпью твою кровь – всю до последней капли! Это даст мне  прожить еще две недели. Потом я скину твое тело вниз. Никто не станет тщательно осматривать труп самоубийцы – ты же не первый раз пытался, причина смерти будет для всех очевидна.  Хоть какая-то польза от твоей жизни, с которой ты так хочешь расстаться!

Он лениво поднялся. Чужак отступил, замахнулся – Вампир отпрянул от брошенного в него предмета, который оказался обычной связкой ключей.

Парень со всех ног несся к спасительному люку. Вампир с усмешкой наблюдал за маневром, медленным и вялым с его точки зрения. Согнутое жилистое тело собралось в пружину и совершило один-единственный прыжок.

Чужак натолкнулся на монстра, перегородившего путь к отступлению.

– Не так быстро! – прошипел Вампир.

–  Пусти!

– Черта с два!

Когти чудовища вцепились в рукав куртки. Чужак рванул дверь. Металлическая обивка ударила Вампира в голову. Он не устоял на ногах и, хватаясь за воздух, выпустил человека.

Чужак бросился в проем, тут же растянулся во всю длину – рычавший Вампир медленно подтягивал  его к себе за ногу. Парень пнул наудачу, несколько раз попал нападавшему по лицу и, вскочив, кинулся бежать.

– Неплохо…

Вампир поднялся и сел. Из сломанного носа и разбитых губ текла кровь. Он сплюнул, вытер лицо все той же чумазой футболкой. Раны исчезли. Вампир прислушался к топоту по лестнице.

– Не сверни себе шею, герой!

На середине пути парень все-таки грохнулся. На его счастье, отделался ушибами. Вампир вспомнил о «подарках», открыл бумажник. Бегло пересчитал купюры, для дела заглянул в кармашки. Нашел в одном из них банковскую карточку. Неодобрительно хмыкнул. Он не был вором.

Вампир мысленно просчитал, когда перепуганная жертва вылетит из подъезда.

– Богатства свои забери, придурок!

Чужак остановился, поднял голову и в ужасе  уставился вверх.

– Тебе говорю! Забирай и проваливай!

Бумажник шлепнулся точно к его ногам. Парень машинально подобрал и двинулся дальше заплетающейся походкой.

Вампир потянулся к пачке сигарет, чиркнул оставленной зажигалкой. В последний раз курил, когда был человеком. Столько лет прошло, и вот, оказывается, так до конца и не бросил...

Он выпустил струю дыма.

«А жрать-то и правда хочется. Третий день все-таки. И стоило ли устраивать весь этот цирк?»

Вампир прикинул дальнейший вариант событий: в больницу попадет от такого-то стресса или ударится в веру? Ясно было одно: на крышу Чужака уже явно не заманишь.  

Он втянул воздух. Отчетливо пахло яростью и злостью – тем, что ученые распознают как запах адреналина. Дыхание смерти покинуло подъезд и больше не нервировало Вампира и девушку с разбитой фотографии.

Он поднялся с промерзшей крыши, потянулся, пытаясь распрямиться. Спина хрустнула, но все равно осталась согнутой. Вампир спрятал сигареты и зажигалку в карман, поплелся к люку. 

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Проблема планетарного масштаба

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Доктор Пауз