Лара выскочила из кабинета, как ошпаренная, и не удержалась от мелкой, мелочной мести: дверь ахнула об косяк со страшной силой."Сволочные генетики! Алхимики долбанные со своим Проектом улучшения и развития человеческого генома! Скоро ни одна женщина в мире зачать по-нормальному не сможет, всех поголовно в этих чертовых колбах делать придется. Чтоб они все...'
 

 Булыжная мостовая тускло отсвечивала в свете газовых фонарей. Смог рваными клочьями плавал в сыром воздухе. И быстрые шаги слышались в темноте улицы. Человек в длиннополом пальто, с непокрытой головой торопился и словно не замечал холодного дождя.

   В доме, куда он вошёл, двери ещё не запирали. Пахнуло кислым, прогорклым, грязным. Посетитель поморщился, но миновал тёмный коридор...

Всю ночь с ума сходил ветер, охапками срывал пожелтелую листву и бросал мне в окно. И успокоился лишь к утру, устлав дорожки жёлто-бурым ковром. В парке не было ни души. Даже вездесущих дворников не видать.

   Лишь мы с Вольдемаром вышагивали бок о бок. Эти ранние прогулки стали нашей негласной традицией. Они не были вызваны ни пробежкой до супермаркета, ни жаждой к бегу трусцой, ни к чему-то ещё. Мы гуляли. В полвосьмого утра. Как два идиота.

   — Ты слышал? Ночью была настоящая буря, — сказал я, чтобы хоть что-нибудь сказать...

 Свалка всегда свалка, какою бы она ни была, где бы она ни находилась. На окраине большого города, на обочине дороги или та, которая числилась за Старьевщиком по имени Время. Здесь всегда бродила длинноногая, унылая Скука. Плесень ее прикосновений потом долго жила в душах несчастных. Озноб пробирал местных обитателей, когда она приближалась. И лишь эта покачивающаяся, медлительная фигура удалялась, как кто-нибудь особо словоохотливый цедил сквозь зубы:

   — Вот же… ссску-у-ука какая! Ходит и ходит… Что ходит? Чего вынюхивает?..

   — И-эх, старик бы пришел, — прошептал кто-то за спиной.

   — А ты, вот ты, — оборачиваясь, словоохотливый уставился в собеседника, — видел его? Какой он?

   — Из просветленных...

(В соавторстве с Павлом Ганжой)

Под копытом что-то противно хлюпнуло. Хлыщщ посмотрел вниз и выругался:

— Черт! – Нога угодила в серую массу, судя по всему, помет какого-то животного.

Хлыщщ обтер копыто об траву и ухмыльнулся – себя помянул. Не к добру. Что, впрочем, хорошо. Для черта – хорошо. А для старшего черта третьего Круга Преисподней – тем более. Это вам не какой-нибудь мелкий демонишка или занюханный бесенок-истопник. Величина! Сам Повелитель с ним общается и даже доверяет выполнение ответственных поручений. Иногда – дважды в столетие. Можно сказать, правая рука Владыки Ада. Вот и сейчас Хлыщщ прибыл в Срединный мир не просто так, а по заданию Самого...

(В соавторстве с Павлом Ганжой)

Щелк!

Сбитая метким плевком муха врезалась в стену и растеклась темным пятном по обоям. Почти вся стенка была заляпана отметинами — своеобразный мушиный мемориал, но свободное место еще оставалось. И мухи по офису летали, предоставляя Хлыщщу возможность упражняться в меткости. Он этим и занимался. А что прикажете делать отставному душелову?

Эх! Совсем недавно Хлыщщ был не абы кем, а старшим чертом третьего Круга Преисподней. А сегодня он… генеральный директор ООО «Благое единство», сокращенно – «БЕ»...

(В соавторстве с Павлом Ганжой)

Уголок плаката отклеился от доски и повис, подрагивая на ветру. Что за напасть! Хлыщщ попробовал присобачить уголок обратно, но тот упирался и не желал прилипать. Тогда расклейщик воровато огляделся и одним ловким движением содрал фотографию кандидата в какие-то там депутаты. Следующий плакат Хлыщщ прилепил, но от злости плюнул в рожу политика. Уж слишком похож на собрата — инфернальную сущность. Нос как пятачок, и рога пририсовать хочется. А ведь теоретически на этом фото мог быть он, Хлыщщ, некогда полномочный представитель Преисподней в Срединном мире, отставной душелов и бывший старший черт третьего круга Ада. Хлыщщ, конечно, считал, что черти бывшими не бывают, но это слабое утешение для разнорабочего на стройке, мойщика полов, расклейщика плакатов и прочая. Хотя сам виноват: влез в долги, теперь приходится отрабатывать...

(В соавторстве с Павлом Ганжой)

— Ну, что же, подведем неутешительные итоги – все очень… прискорбно. – Генеральный директор ООО «БЕ» Петр Иванович Хлыщев (в инфернальных кругах известный как бывший старший черт третьего круга Ада Хлыщщ) положил бумаги на стол и строго посмотрел на подчиненных. – Более чем прискорбно. Квартальный план по наведению порядка завален, количество добрых дел неуклонно снижается…. Такими темпами мы никогда обстановку не нормализуем. А помните, что нам говорил Повелитель? «Вы будете следить за порядком в подведомственном городе, воспитывать в людях благие чувства, бороться с несправедливостью, с бандитами и прочей нечистью»… - начальственный перст указал на потолок. Присутствующие на совещании работники «БЕ» прореагировали вяло – лишь один снуло поднял взгляд вслед за пальцем, прочие нагло пялились в окно...

(В соавторстве с Павлом Ганжой)

— … … … … … … … … … … … … … етить-растудыть… … … … … … … … … … … … … через коромысло… … … … … … … … … … … … … и всю его родню… … … … … … … … … … … … … Повелителя душу мать! — высказал Хлыщщ обуревавшие его чувства. Попади данный спич в телеэфир, от пространного текста осталось бы одно пиканье. Но и «оратора» понять можно – его едва потолком не прихлопнуло, еле копыта унес. Будьте вы хоть трижды старшим чертом третьего круга Преисподней (а до отставки Хлыщщ занимал именно эту должность и занимался скупкой душ в Срединном мире), падающие на голову бетонные плиты – не фунт изюма. Расплющат, и мокрого места не останется. К счастью, когда потолок (о, ухмылка судьбы!) собственного офиса начал трещать и рушиться, Хлыщщ успел вытащить МПП – специальную одноразовую машину для перемещения в пространстве — и вслепую нажать кнопку старта...

Ноги ее мелькали быстро в высокой, режущей, словно бритва, траве. Но трава не причиняла боль укке.

  А укка убегала от меня всё дальше. Ноги тонкие в лодыжке, сильные и длинные. Сама маленькая… Щуплая, сумчатая… Кто она? Зверь или существо разумное?

  Если зверь, тогда что мне в её взгляде, которым она смотрит каждый раз, когда я, просыпаясь, поднимаю жалюзи в окне жилого блока? Но я вздрагиваю, встречая взгляд этих внимательных чёрных глаз. Она всегда стоит там, вытянувшись в струну, на своём камне...

Две главные загадки в жизни человека.

Как родился — не помню, как умру — не знаю.

То же самое можно сказать и про человечество в целом. Мы до сих пор не можем точно ответить на вопрос, от кого мы произошли, дарвинисты спорят с креационистами, которые верят, что весь мир был создан Богом за семь дней творения. И всякий раз, когда кажется, что вот-вот, воссоздали картину эволюции человека, найдется какая-нибудь не та кость не в том слое почвы, снова поставит все наши теории с ног на голову...

Что такое вещий сон? Может, – и не сон, а реальность? Может мы, просто оборотни, которые помнят лишь отрывки своего сна? Или это просто фантазия. Может она и не дает нам спокойно спать?

(Повесть длиною в одну ночь.

Редакция 2013 года.)

Раз

Оставь надежду всяк, сюда входящий.

Так написал Данте над вратами вымышленного им ада. Сколько существует человечество, столько не дает людям покоя вопрос, что будет с человеком после смерти, особенно — что ждет человека в качестве расплаты за его злодеяния.

Хочется сказать, сколько народов, культур, столько и моделей ада. И это не совсем так: не только у каждого народа, но и у каждого человека своя модель ада, отражающая его представление о том, кого и за какие провинности нужно карать...

Авторы: Сергей Казиник, Серж Юрецкий, Алексей Дуров

Текстовая версия

Читает — Петроник

Автор музыкального сопровождения — Sunrise Auranaut, он же — Виталий Берестинский