Каталог статей

Он сидел за столом и вертел в руках золотистую прямоугольную зажигалку из жёлтого металла. Похоже на Зиппо, но вместо фирменной надписи на ней был выгравирован необычный логотип: полная луна - по центру, и два месяца по бокам. Он нашёл её совершенно случайно: увидел, как что-то блестит на темной парковой дорожке в снегу, и подобрал. И с тех пор зачем-то постоянно носил с собой.

Над разрывами высоко
кружат скифов корабли,
в бой ведёт их звёздный сокол
вольной Солнечной Орды.

... Со временем я перестал посещать школу, моя хозяйка наняла частных учителей, которые обучали меня по индивидуальной программе. В основном это были местные музыканты, виртуозы в своём деле. Миссис Вандербильт почему-то хотела слепить из меня звезду, переплюнувшую «жуков», и стала звать меня Полом, видно, подразумевая Маккартни. 

В Человека заложена такая сильная жажда самому стать богом – создателем реальностей и существ, – что когда-нибудь так и будет. Предположим, что это уже произошло. Что он смог создать искусственных – пусть механических – существ, обладающих самосознанием. Сначала они были мало похожи на своих создателей, но Человек всё больше и больше уподоблял их себе. Он дал им тело, похожее на своё, но из металла, ведь именно с этим материалом ему удобно работать. Лицо, способное выразить чувства, но настоящие ли они? 

 ... И вот, наконец, настал долгожданный и торжественный момент. Наш царь и бог техобслуживания впервые не употребил алкоголь в начале дня, а бережно открыл дверцу, уселся на сиденье и завёл машину. Двигатель заревел, жигулёнок рванул с места, но, проехав метров пятьдесят, заглох и остановился как вкопанный.

Сколько себя помню, я всегда был смотрителем музеев. Да, да, тем самым, что сидит на стульчике у входа в зал. Охранник, экскурсовод, уборщик – и полов, и экспонатов, - нахмуренный сторож для шумных школьников и улыбчивый знаток для любознательных юных девиц. Менялись времена, музеи, – лишь я кочевал со своим неизменным колченогим стульчиком из здания в здание, из зала в зал...

А в устье Москва-реки сражение почти утихло. Татарские пешцы, засевшие в лесу по бокам русского войска, отошли от опушек вглубь чащи и почти никак себя не проявляли. Кузьма предложил послать за ними своих пешцов – шугануть находников, что б не повадно было, благо своей пехоты хватало и дела особого для нее пока не имелось. Но Всеволод запретил – ни к чему распылять силы.

 Агриппина давно задумала сжить со света начинающего стареть мужа и протолкнуть на его место сынишку, завистливого негодника. Причин на это было множество, но главная из них – выходка Клавдия на свадьбе. 

Всеволод со свитой и сотней гридней-телохранителей верхами спустились с наблюдательного холма на лед Москва-реки. К этому времени погода начала портиться. Поднялся ветер, который натащил на небо свинцовые облака, из которых уже начал сыпать мелкий снежок. Ветер студил лицо и сек его твердыми снежинками, так, что приходилось отворачиваться.

Кристин хотела сделать всё, как полагается: собрать вещи, переехать к родителям (благо, они пробудут в Германии еще полгода, - достаточно, чтобы снять жилье), пообщаться с психологом, найти новую работу, - но Итон всё испортил. Пришел домой пьяным - таким Кристин не видела его ни разу за четыре года совместной жизни, - орал, бил посуду, требовал, чтобы она выметалась ко всем чертям, потом схватил кастрюлю и шумовку, заявил, что будет стучать в там-там, пока злой дух не изгонится из дома, прыгал вокруг, подвывал, приплясывал.

В славной богадельне чёрный понедельник:
кончились запасы проса и лапши.
Правда небылицы в каменной темнице
нам сияют в небе будто миражи.