Каталог статей

Алана долго раздумывала над скрытым смыслом случившегося, но так и не поняла предостережения госпожи Агнессы. Следовало ли навсегда запереть потайную дверь и больше не тревожить мертвых или бабушка лишь хотела сообщить девочке о том, что в подземелье – наряду с вещами очевидными, пусть и загадочно соединенными, – может таиться нечто опасное и злое?

В тереме коломенского князя Романа Ингваревича царила скорбная тишина. Опустившиеся сумерки погрузили теремные покои почти в полную темноту. Испуганные слуги попрятались по углам, не решаясь показаться на глаза князю и близким, придавленным обрушившимся на них горем. Светочи зажгли только в спаленке молодого князя Романа Романовича и примыкавшей к ней комнатке.

Амур поправил за спиной колчан со стрелами и вздохнул. Лететь на Землю богу любви совершенно не хотелось. За прошедшие годы Амур успел убедиться, что земляне прекрасно справляются без него и отмечают День Влюбленных дурным, но приятным им – человекам – способом...

Роман-младший умер, как и предрекала знахарка, заполночь. Его успели, не спеша, соборовать, близкие тоже успели проститься. Когда молодой князь перестал дышать, из спаленки вывели почти обеспамятевшую от горя мать. Сестер увели еще раньше – не гоже им в их годы видеть смерть брата. С телом остался Роман Ингоревич и священник, читавший заупокойные молитвы.

 Палач - работенка тяжелая и неблагодарная. Клиенты шебутные, процедура нервная и долгая, условия антисанитарные, публика вздорная и нетерпеливая, а оплата сдельная. Ни тебе профсоюза, ни отпуска, ни пенсии по выслуге лет. О психоаналитике вообще только мечтать. Вот тут член Учредительного собрания доктор Гильотен и предложил все казни механизировать официально. Вопреки заблуждению, он сам не изобретал гильотину (аналоги использовались задолго и в разных странах), но именно благодаря его закону исполнение приговоров стало быстрым, унифицированным и, хм... гуманным, что ли?

Татары возобновили сражение чуть свет. Спервоначалу снова попытались послать к городне легкоконных всадников, которые, разделившись на две части, попытались, одни зацепить кошками и растащить сани, перегораживавшие русло реки, вторые же прикрывали их плотной стрельбой из луков. И опять у них ничего не вышло.

Император пробыл в замке еще два дня, кои были заполнены обедами, приемами, аудиенциями, разбором споров и иных казусов меж гильдиями, горожанами и окрестными дворянами (к радости старших слуг, повелитель одобрил все решения, принятые управляющим, как мудрые и справедливые) и торжественным балом в последний вечер перед отъездом властителя со свитой. На этом-то балу императорский глашатай зачёл два указа.

- Вот, внучек, мы и в безопасности!

- Нехорошо мне как-то, дед. Где это мы? Темно тут.

- В надёжном месте, внучек, по крайней мере, пока.

- А что было то?

- Настигли они нас, Борька, приложили крепко, но мы спрятаться от них успели.

- Ничего не помню. Кто настиг-то?

- Драконы да упыри, кто ж ещё?

Это странно, почти невероятно, но страха Алана не чувствовала. Как не чувствовала ничего иного. Казалось, радость, ужас, волнение, грусть разом покинули ее тело, оставив его замершим, словно в параличе, в центре могучего урагана двух потоков воздуха – живого и мертвого, - двух воль – светлой и темной. 

Невзирая на опасения чиновников, ничего страшного не случилось: ни в тот ужасный день, ни на похоронах герцога.

Алана прибыла туда, как взрослая, - в карете, в сопровождении немалой свиты, которой, впрочем, пришлось дожидаться окончания церемонии во дворе.

... Вскоре Писюкас ко всему потерял интерес. Он целыми днями дремал на подоконнике и совсем не реагировал на слова и присутствие хозяина. Расстроенный Сусран пытался даже кормить его кошачьими деликатесами в виде куриного мяса и колбасы, но кот никак не отвечал на заботу мужчины. Нужно было что-то делать, чтобы не дать умереть питомцу от тоски и голода.

  И Сусран нашёл выход. 

Две седмицы Алана находилась меж жизнью и смертью, и все это время домочадцы неустанно молились о том, чтобы юная госпожа не покинула их. Наконец лекарства и молитвы возымели действие - девочка пришла в себя.

Открыв глаза, Алана поняла, что лежит на кровати в своей спальни, но не могла вспомнить, кто и когда перенес ее туда. 

На небе колесо сансары,
а мы как белки в синеве.
Сандал охваченный пожаром
сгорает в жертвенном огне.

Рассказ опубликован в журнале "Знание - сила" (№2, 2023 г.).

За углом никого не было. Это было невероятно, но таков факт. Не было. Не присутствовало. Не имелось. 

Поздний вечер. Я снова окружён пространством домашнего уюта. Сижу в мягком кресле и не отрываясь смотрю на огонь, мерно горящий в камине.

Я принял ещё несколько таблеток. По мере того, как усиливается их действие, всё отчётливее различаю миниатюрные фигуры, кружащиеся в неистовых хороводах внутри языков пламени. Это крохотные человекообразные создания с расплывчатыми серыми контурами. Огонь не обжигает их, не причиняет им боль. Напротив – он дарит этим созданиям энергию для их безостановочной пляски. Огонь – их стихия. Я смотрю на этих существ и тщетно пытаюсь подсчитать, сколько их. Кажется, десятки, если не сотни тысяч. Их много. Их очень много. Имя им – Легион.