Выпуск от 24 мая 2018, четверг

– Душ свободен, – радостно сообщила Света, стоящая с большим тюрбаном на голове, старательно накрученном из большого жёлтого махрового полотенца...
-----------
Продолжение приключений неудачницы рыжеволосой пилотессы Виктории Макошевой. С запозданием, с ошибками (куда уж без них) *(текст в работе), но с далеко идущими перспективными планами.

Я хожу, беспричинно и невольно странствую, считаю последовательность своих шагов по тёмному коридору и комнатам, отделённым друг от друга статичными стенами. Примерно полчаса назад я сбрил с лица усы, а потом тщательно вымыл бритву. Порезов на подбородке моём не осталось. За окном темнеет, я готовлюсь отойти ко сну.
Шесть дней назад в двух окрестных деревнях началась эпидемия тифа. Но врачи и врачебные роботы успешно справляются с экспансией  болезни.

Эти танки с крестами нас давили живыми,
И в бессильных атаках нас косил пулемёт,
Кровь солдат проливая на цветы луговые.
Но сегодня надёжен бронированный дот.

Примерно за два года до своей смерти дедушка написал эти строки. Воспоминание... Маленький фрагмент огромной и страшной Войны! Это был 7 мая 1945 года. Семьдесят три года назад........

Полотно было в ужасном состоянии. Изображение покрылось тонкой сетью кракелюр; краска местами отслоилась; в углах и по краям поселились колонии зеленовато-серых грибков. Холст провисал и вспучивался, как кожа мертвеца из дешевого кинофильма ужасов, что показывают по выходным в синематографе.

Что бывает, когда однажды компьютерная игра отправляет тебя в мир магии, а любимый ноут становится порталом. Так ли сложно примерять на себя личность своего двойника?

Мне нравится питаться на этой планете. Аборигены вкусны, приятны на вид и хорошо смотрятся на тарелках и блюдах.

Каждому – свое. Лично я предпочитаю на завтрак милых девушек: офис-менеджеров, секретарей, администраторов. Их молодость, энергия, сила пахнут ванильными печеньями, кофе-латте, хорошо прожаренными тостами с маслом и надеждами на будущее.

Я ловец, — эораптор Наг Юго,
храбр и дерзок рассветный мой бег.
Но отвергла мой танец подруга
и ушла к карнозавру навек.

Накануне похорон ударили заморозки. Белая Гора будто поседела за ночь. Скорбной процессией тянулись к деревенскому кладбищу жители: опухшие от слез старухи, вслед румяные бабы, вытирающие сопли ребятишкам, насупленные старики да предвкушающие очередную пьянку мужики. Все прошло быстро: закопали, помянули, разошлись. Ни долгих речей, ни нудных молитв. Морозно. Упокоился, ну и бог с ним, возраст же.