Старина Марс

Опустившись, тьма совсем не давила. Она любезно оставляла прослойку для мыслей и чувств. Она уступчиво благоволила душе наполниться мечтой, радостью и верой в себя. Марсианская ночь поселилась в гигантской прозрачной скорлупе, но, как ни старалась, так и не смогла вдохнуть в нее свою немеющую стужу. Два человека стояли на высокой круглой платформе, занимавшей центр основного Обзорного купола, и беседовали. В угольной круговерти неба сближались спутники Марса: с запада — розовато-синюшная горошина, торопыга Фобос, с востока — более медлительный Деймос, видимый как очень яркая звезда. Их сияние робко касалось дремлющих вокруг силуэтов, словно не рискуя погружаться ниже, в царство глубоких теней. Внутри погасшего купола было умеренно тепло, кондиционированный ветерок спокойно смешивал запахи подкормленной почвы и земных растений – сосен, кленов, каштанов, рябин. Меж них раскинулись папоротники, сирень, можжевельник. Журчали, попрятавшись среди растений, несколько фонтанчиков. Марсианский водяной лед полностью обеспечивал потребности колонистов в воде и энергии, получаемой в водородных циклаторах. Комплекс был возведен в зоне, оптимально сочетающей наличие льда и по максимуму благоприятные, по марсианским меркам, климатические условия.

— А почему ты на Марсе? — спросил вновь прибывший.

— Видишь ли, — ответил старожил и указал на одну из точек в гуще почти немерцающего звездного калейдоскопа — это была Земля, — чем дальше от Земли, тем острее я ощущаю всю вселенную – она наш дом! Не буду оригинален в своих образах — Земля лишь колыбель. Ребенок вырастает из нее и покидает. Но всё человечество не покидает свой дом, оно лишь раздвигает его границы, делает пристройки. Только в качестве пристроек в данном случае выступают не что иное, как новые планеты! Странно, правда? А ведь первые марсианские экспедиции были провальными. Сейчас уже установлено точно – из-за неадаптированности психики к дальнему космосу…

* * *

Слипс, похоже, давно — точно он не помнил, точил зуб на двух огромных уродливых крабов, ковылявших сейчас рядом с ним шаг в шаг. «Как, интересно, крабы могут идти шаг в шаг с человеком?» — подумал он.

Но почему так изменилась Земля?! Где дыхание жизни, очарование и благодать? Где успокаивающая зелень трав и деревьев? Где белые пуховые перины, чинно плывущие по лазурному простору? Где неугомонные птицы?

Красные камни, красный песок. И снова красные камни. И опять красный песок…

Почему всё красное?! Он что, уже в аду? Вернее, в его преддверии?

Слипс недоверчиво, с испугом покосился вверх, на бледно-розовое туманное марево. Ему вдруг почудилось, что если он снимет гермошлем, то розовый туман наконец-то сменится голубой прозрачностью.

«Ох, как не нравятся мне эти крабы!» Те послушно, словно заведенные ключиком куклы, топали рядом со Слипсом.

«Всё, с меня хватит!»

Слипс чуть поотстал, пристроившись позади второго краба, активировал резак в одном из манипуляторов и сдвинул упругий фейдер на «максимум».

«Крабы виноваты в том, что вокруг одна краснота!»

С этой мыслью, молча, с суровой сосредоточенностью, хорошенько прицелившись, Слипс отхватил у краба конечность.

И в этом красном мире стало еще больше красного! Такого Слипс никак не ожидал! Озадаченный, он тупо перешагнул через плашмя повалившегося краба и автоматически ткнул резаком во второго.

«Опять красное?! Но почему?!» И всё-таки, крабы были побеждены. «Они даже не осмелились сопротивляться! Куда им против человека!»

Но унылый холмистый ландшафт, словно укрытый красно-рыже-бурым саваном, с бесконечными валунами, и розовые небеса никуда не исчезли.

— Выпустите меня отсюда! – в отчаянии заорал Слипс. Моментально забыв про «крабов», он запустил механизм бурильной миниустановки, которая размещалась на шагающем роботе, лег и втиснул стекло своего гермошлема под дикое, угрожающее вращение бура. Скафандр и тело Слипса пронизали страшные, зубодробительные вибрации…

* * *

Бедный старина Марс! Тихий, ставший родным сосед, «изжеванный» многими поколениями как ученых, так и писателей-фантастов. Затертый до грязно-рыжего блеска праздными разговорами обывателей. Одна из двух ближайших к Земле планет, которая уже по определению внесена в «горячий» список покорения пространства человеком.

И человечество, вначале после мечтательных вздохов и облизывания пересохших губ, а затем — упорных практических шагов, наконец-то поставило в этом списке заветную галочку.

Но вот что стало с астронавтами, сделавшими возможным произнесение гордой фразы «Мы побывали на Марсе!»… Да, флаг ООН был торжественно ввинчен в марсианский грунт! Но водрузившие пластиковое голубое полотнище люди...

Выражаясь прямо – они сошли с ума, свихнулись. И не смогли вернуться домой...

Четыре года спустя – 2-я Марсианская экспедиция. Результат – тот же! Из шести членов экипажа каким-то чудом вернулся лишь командир. До сих пор он находится в Особой Психиатрической клинике. Его состояние оценивается как безнадежное.

Неудачи обеих экспедиций высшее руководство отнесло на счет, цитата: «недостаточного уровня предварительного тестирования, подбора и подготовки астронавтов — по части психической организации личностей, а также проблем совместимости членов экипажа». Техника же сработала на должном уровне – не подвела! Во всех нелепых эпизодах со смертельными исходами имел место исключительно пресловутый «человеческий фактор».

Важной определяющей деталью было то, что на самочувствие и психическое здоровье астронавтов влияла не длительность пребывания в космосе, а их конкретное местонахождение – некий барьер удаленности от Земли! Да что длительность?! Либо в кораблях на околоземной орбите, либо на экспериментальной Лунной станции люди находились порой гораздо дольше, нежели занимал полет на Марс и обратно, включая отрезок пребывания на поверхности красной планеты...

А еще – с Марса не видно Землю. Вернее, оттуда она кажется слишком абстрактной. Земля теряет свою весомость, материальность. Остаются только воспоминания. А у кого-то и они затем вытравливаются холодом и сумраком окружающей безжизненности…

Тогда-то на Орбитальном Геостационарном Комплексе «Ирис» и была создана рабочая группа из числа космонейрофизиологов — для проверки и изучения только что открытого феномена. Благо, что мозг единственного выжившего участника этого абмициозного проекта — Брэйва Лоуренса, еще мог послужить науке. Но, к сожалению, уже не самому человеку...

* * *

Наука располагает данными о том, что химические элементы веществ, в частности и нашей планеты, когда-то образовались в недрах доисторических звезд, взорвавшихся впоследствии как сверхновые. И мы, люди, несем в себе частицы тех древнейших протозвезд.

Но есть вполне резонное предположение — наибольшую массу той извергнутой колоссальной материи и энергии составляют крошечные путешественники – нейтрино. Они свободно пронизывают всё вокруг, проходя сквозь материю без сопротивления. Они «живут» во всём. Они пронизывают нас с вами. И мы этого нисколько не ощущаем. Размер нейтрино так мал, а поведение столь толерантно, что наша привычка масштабировать и соотносить любую мелочь с габаритами ближайших, видимых ориентиров создает вокруг них ауру ничтожности — в общей массе и грандиозной структуре бытия. Но число их, не поддающееся здравым подсчетам, столь огромно, что невольно вызывает благоговейное уважение и трепет! По одной из версий, нейтрино считают базовыми кирпичиками основополагающей ткани вселенной. Нейтрино испускаются и нашим Солнцем.

Но их «взаимоотношения» с материей всегда были окутаны тайной. Не существовало никаких экспериментальных подтверждений того, в какой мере они влияют на вещество, растительные и животные организмы, а также – на разум. Казалось, единожды выброшенные на просторы космоса, нейтрино существуют сами по себе, вечные странники вольных межгалактических просторов. По теории, они участвуют лишь в так называемых слабом и гравитационном взаимодействиях, не касаясь других типов – электромагнитного и сильного взаимодействий. Но нейтрино эволюционируют, видоизменяясь в новые поколения! Эти процессы называются «нейтринными осцилляциями». Кстати, почему бы загадочной Темной материи вселенной не быть определенными видами нейтрино, еще не известными науке? Тем более, что Темная материя угадывается именно по создаваемым ею гравитационным эффектам, а нейтрино как раз способны на данный тип взаимодействия.

Возможность влияния нейтрино на человека оставалась загадкой. И было ли оно вообще, это влияние? В данном направлении велись исследования, но напоминавшие скорее игры натуралистов-энтузиастов. Правда, на фоне прибывания человека в космическом пространстве эксперименты несколько активизировались.

В общем, загадка была. А точнее – неизвестность. До тех пор, пока...

Космонейрофизиолог аспирант Кирк Верро – смуглый, с пронзительным взглядом, высоколобый и полногубый, раскрыл контейнер с образцом — тот был доставлен на «Ирис» утром на вакуумном лифте, курсирующем до станции и обратно, раз в неделю.

Сверху содержимого Кирк обнаружил маленькую фигурку — хулиганистый, мордастый тигр, забавно раскинувший лапы. Это от жены! Мечтательно улыбаясь, Кирк легонько щелкнул «животинку» по оранжевому, непропорционально огромному носу и бережно поставил игрушку на прозрачный пластиковый столик. Кирк ведь родился в год тигра, а сегодня у него день рождения! Далее из почтовой капсулы был извлечен пирог, основательно упакованный в праздничную, с сердечками, пленку. «Похоже – миндальный!» Персонал на Земле знает о торжественной дате, а потому в виде исключения разрешил вложить в посылку подарки от ближайших родственников.

Отложив пирог в сторону, Верро поневоле стал серьезен – внутри контейнера матово отсвечивал рабочий образец – секретный диск с записью последнего скана мозговых флуктуаций капитана Брэйва Лоуренса,  командира 2-й Марсианской экспедиции.

А ведь совсем недавно, по завершении крайне тщательного отбора астронавтов, уже была отправлена 3-я экспедиция! Руководство Терра-Космического Агенства (ТКА), как всегда, почему-то очень спешило. Уж и обгонять-то было некого — не то, что в первые годы освоения космического пространства, когда страны-конкуренты из кожи вон лезли, чтоб хотя бы на волосок оказаться «впереди планеты всей». Проект – международный. ООН постановила, что отныне космос будет общим для всех наций. Хотя и сейчас некоторые страны, по устойчивой привычке, а также в силу гонора политиков, продолжают перетягивать одеяло на себя. Тут дело не в габаритах социума – город, государство или глобальный – планета, а в людской психологии, которая (за разницей менталитета) везде и всегда одинакова.

Примерно за два года до намеченного старта 3-й экспедиции, группа доктора Левиса на основании проведенных опытов представила в ТКА полный перечень обновленных психологических требований к претендентам в экипаж. А кроме того – новые проекты психотестов и тренингов.

Кирк загрузил модель мозга Лоуренса в главный компьютер и запустил программу поиска изменений, произошедших с момента предыдущего сканирования. Распечатав результаты для начальства – доктора Элайи Левиса, изрядно проголодавшийся аспирант помчался в пищеблок на обед.

Сам Левис еще с утра на очередном рейсе лифта отправился на Землю в Центр Управления Полетом Марсианской Экспедиции (ЦУПМЭ) — вызвали для какой-то приватной консультации.

Разморенный после сытной еды Кирк ввалился в лабораторию и застал лишь одну помощницу, Марию – низенькую, невзрачную блондинку.

— А где у нас Ярослав? — поинтересовался аспирант.

— По сведениям из достоверных источников наш психолог Ярик опять охаживает астрофизиков, — жеманно-стервозным тоном ответила лаборантка.

«Ух, как натянуто она это произнесла».

Та помолчала, прикусив губу, затем в той же манере добавила:

— Ну, разумеется, не всех, а выборочно!

«Всё с тобой ясно – тайно влюблена, и пока без реальных перспектив на взаимность», — про себя, тонко подметил Кирк.

В свободное от работы время, просто ради любопытства, аспирант интересовался темой нейтрино, в частности — их прохождением сквозь человеческий организм.

Так, ни к чему не обязывающее хобби...

Поскольку срочных дел не было, Кирк снова активировал присланный сегодня скан. Отхлебнув из кружки остывший чай, прихваченный из пищеблока, с беспечным видом полюбовался общим планом картинки, увеличил масштаб отображения модели и переключился на нейтринный канал (на скане нейтрино, в силу ничтожности размеров, обычно фиксируются лишь в виде фантомного «дождя»).

Увидев на мониторе результат, Кирк аж поперхнулся чаем! С покрасневшим лицом, издавая жуткие утробные восклицания, энергично откашливаясь и прерывисто хватая ртом воздух, он продолжал таращиться на экран, словно опасаясь, что изображение вот-вот бесследно исчезнет.

Услышав подозрительные звуки, из смежного отсека примчалась испуганная Мария:

— Что с тобой?!

— Кхэ! Кхэ! Да так… Не в то горло попало! Ничего страшного!

В течении двух часов Кирк Верро только и делал, что на общем и нейтринном каналах сравнивал проекции мозга Лоуренса, постоянно меняя масштаб и ракурсы. И везде было одно и то же – нейтрино сгруппировались и равномерно распределились по клеткам головного мозга — нейронам, а точнее, по их структурным составляющим – так называемым «микротубулам»! Именно микротубулы ответственны за передачу и обработку информации в живом организме, в частности – в его мозге.

«Срочно нужна проверка!»

Кирк встал между плоскостями сканера и нажал клавишу на пульте, предварительно задав общие параметры сканирования. Сейчас он выставил максимальное разрешение.

Три детектора, по одному на каждую проекцию, тихо загудели.

Оказалось, что в его голове произошла аналогичная нейтринная «оккупация»!

Кирк знал простой и эффективный принцип: один раз – случайность, два раза – совпадение, а три раза – это уже закономерность! Тем паче – три раза подряд!

— Мария! – позвал он.

— Тебе опять плохо?

— К счастью — нет! Тут появилась одна мыслишка! Нужно кое-что проверить! Встань, пожалуйста, в сканер!

Через неделю вернулся доктор Левис – 50-летний мужчина, с огромными и, казалось, всё на свете понимающими глазами; смешная походка с подскоком, одно плечо выше другого (видимые последствия — в молодости, будучи студентом, он пострадал в аварии при испытании научного оборудования). Доктор выглядел радостным, но и несколько озадаченным, словно еще не разобрался, хорошо то, что его обрадовало, или все-таки плохо.

А Кирк в течение шести последних дней, как одержимый, без разбора просканировал чуть ли не весь персонал «Ириса», умалчивая однако об истинных причинах сего мероприятия!

«Тотальная нейровакцинация!» — хотел было пошутить он, да решил, что сейчас не время для розыгрышей.

От многосуточного эмоционального накала аспирант явно переутомился. Он и по ночам, во снах, безуспешно «отбивался» от мирриадов всепроникающих нейтрино — те нещадно бомбардируют его девственно чистое сознание, а он, беззащитный, мечется в поисках укрытия.

Теперь (наяву!) Кирк Верро докладывал потрясающие результаты наблюдений (реальных!) своему руководителю:

— Мы являемся свидетелями нового типа взаимодействия, в котором активно участвуют нейтрино. Неожиданное эволюционирование и последующее взаимодействие с разумом человека! Физически — контакт новых, доселе неизвестных поколений нейтрино с клетками человеческого головного мозга! Вот так сюрприз! «Инертные» крохи… Но почему это произошло? У меня сложилось такое впечатление, что организм человека был подготовлен к «встрече» и с распростертыми объятиями давно ожидал момента слияния с вездесущими живчиками вселенной! Нужен был лишь толчок, отмашка. Но какой толчок? В чем он заключается? И похоже, что это всеобщее чудо окончательно дозрело едва ли не на днях! Когда задалась отправная точка – еще предстоит выяснить...

Левис многозначительно кивнул в сторону телеэкрана.

Передавали свежие новости:

«Внимание! Внимание! Сегодня была успешно завершена 3-я Марсианская экспедиция! Все пять астронавтов благополучно возвратились на Землю и чувствуют себя превосходно! Пробыв на Марсе семь местных суток...»

Аспирант убавил звук на телевизионной панели и резко обернулся к Элайе Левису, слушавшему важное сообщение с загадочной улыбкой, скрестив руки на груди и даже не глядя на экран.

Кирк, на щеках которого лихорадочно зарделся румянец, разинул рот, намереваясь что-то произнести, но доктор Левис остановил его повелительным взмахом руки:

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Это читается в твоих глазах! Позволю себе, как старшему по возрасту,  должности и опыту, самому озвучить прямо-таки напрашивающийся, вполне логичный и естественный вывод. Итак. Матушка-природа готовит нас к покорению звезд! Частью которых мы являлись физически – на уровне материи, а теперь и психологически – на уровне нашего поведения и мировосприятия. Ведь еще писатель Артур Кларк в одном из своих знаменитых произведений высказал мысль – «Звезды не для человека!». Так как вселенная слишком грандиозна! А человеческий разум на фоне такой мощи теряется и перестает быть адекватным. Но, к счастью, сама вселенная пришла к нам на помощь! И надо сказать откровенно, что истинная природа столь неожиданной помощи пока является абсолютной тайной. Мы видим механизм в действии, догадываемся о его назначении, однако еще не знаем устройства механизма. Всё это напоминает эволюционный скачок. А вдруг это осознанное решение Создателя? Как ответ или реакция на наше упорство! Я вовсе не исключаю подобного.

— Но в рамках эволюции, не слишком ли резкое явление?

— Я думаю, Кирк, относительно теории Дарвина ты, как и многие, подвержен распространенному заблуждению. Лишь в теории жизнь развивается плавно и длительно, разветвляясь как медленно растущее древо. Мутации, изменчивость, естественный отбор и прочее. На деле почти все виды появились скачкообразно. Об этом говорит… даже не говорит, а кричит, палеонтология! До сих пор не найдены множественные переходные экземпляры, а те, что найдены, зачастую с большой натяжкой могут считаться переходными. И какие-либо родственные виды, например, «предки» человека, вполне можно счесть за альтернативные варианты либо побочные ветви, но никак не за ближайших предков. Родственников – возможно. Или другой пример – есть ученое мнение, что птицы – прямые потомки динозавров. Но где опять же промежуточные звенья?! Этот несчастный одиночка архиоптерикс? Смешно! Костей динозавров – груды, птиц – тоже, а то, что между ними – отсутствует! Ну хорошо, допустим, откопали какое-то якобы промежуточное звено. А что было до него, начиная с исходного вида, и после, вплоть до современного? Сотни тысяч, а может и миллионы лет, без изменений? Слишком много здесь «белых пятен»! Дарвиновская эволюционная теория активно культивируется только потому, что на сегодняшний день ничего более вразумительного и обоснованного, с научной точки зрения, пока не предложено! Так что, повторю еще раз: эволюция тяготеет скорее к резким видовым всплескам. Другой вопрос, что их природа, то есть как и с какой стати реагирует сам организм, видоизменяясь в нечто, нам вообще неясна. Вот вымирание, мне кажется, процесс более постепенный, за исключением особых ситуаций, например, катаклизмов. Численность просто сокращается и постепенно сходит на «нет». Впрочем, я не биолог-эволюционист и не палеонтолог, и это мое личное мнение…

Левис платком вытер прослезившиеся глаза.

Кирк в раздумьи покусывал губы.

— В Ваших словах, доктор, конечно, есть здравомыслие… А я вот никогда не думал об этом, а лишь автоматически принимал господствующее мнение.

Элайя Левис энергично воздел руку с вытянутым указательным пальцем и потряс ею.

— Однако, возвратимся к началу разговора! Итак. Совершенно ясно одно — настала пора нашего воссоединения со вселенной! Эра HomoAstrum- человека Звездного!

… Практически одновременно этот вывод сделали ученые в нескольких лабораториях на Земле – идея, как говорится, витала в воздухе...

* * *

Два колониста проговорили до утра – так глубоко они почувствовали симпатию друг к другу.

Занимался рассвет. Марсианский рассвет. Бездонные тени померкли, всё стало серо-коричневым.

— Значит, ты — специалист по системному терраформированию, — с уважением и даже каким-то благоговением произнес старожил. — Великая, достойная миссия возложена на твои плечи! А мое дело — обеспечивать насущные нужды колонии, в должности технолога водородного циклатора, — всю ночь напролет погружаясь в философские темы и обсуждая общие увлечения, поначалу они даже забыли сообщить о своих профессиях.

— Что не только не менее достойно, но на настоящий момент и более важно, чем моя миссия, — новичок уверенным дружеским жестом сжал плечо старожила. — Моя миссия пока слишком ускользающе расплывчата, чтобы смело браться за превращение Марса в цветущую, зеленую планету. Это дело далекого будущего. Но фундамент должен закладываться уже сегодня. 95 процентов углекислого газа в атмосфере – это не шутки! Катастрофически низкое атмосферное давление – еще хорошо, что не высокое; слабое магнитное поле и многие другие противоборствующие масштабному освоению факторы. Но зато, имеются территории, где нам благоволит температурный режим. В целом на планете близки к земным сезонность, продолжительность суток. Сила тяготения меньше, но в меру, что позволяет людям в первое время и при необходимости использовать простейшие гравикомпенсаторы.

— Всему свое время. От общего к частному, от глобальных проблем к нюансам, так мы и доживем до того дня, когда наши марсианские скафандры отправятся куда-нибудь на рудники в пояс астероидов, ну а мы будем наслаждаться чистым, животворным воздухом Марса, сажать розы в открытых уличных полисадниках и ловить в собственных прудах марсианских карпов! А возможно, отправимся осваивать, например, юпитерианскую Европу, пробурим ее внешний ледовый панцирь и обоснуемся в более теплых океанических глубинах спутника! В Солнечной системе он — один из претендентов на возникновение жизни. Наряду с сатурнианским Энцеладом.

— А я верю, что жизнь раньше была на Марсе, — вздохнув, тихо и проникновенно сказал новичок. – А нам остается всего лишь ее возродить. Всего лишь…

Новичок усмехнулся.

Старожил замер, любуясь на восход — уже который виденный им здесь, но от того не менее очаровывающий и величественный. Долина вокруг комплекса вспыхнула огненно-красным, небо порозовело, а солнечный диск окутал, словно вознося его, обширный тускло-голубой, весь в атласно-хромированных переливах, нимб.

— С мечтой в душе даже мертвая пустыня обретает слабое дыхание, начинает потихоньку ворочаться и пробуждаться к жизни, — глубокомысленно заметил старожил, а затем, громко и деловито добавил: Мне пора — скоро моя смена!

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Доктор Пауз