3 шага, 2 круга /продолжение/.

Ган Саль Д'Ятт.

Отряд мятежников засел в остовах многоэтажек, разрушенных ещё в прошлую кампанию и держал оборону. Выбить их не представлялось возможным — мерзавцы заминировали все подходы, что не позволяло подогнать тяжёлое оружие, а обстрелы с неборезов не давали желаемого эффекта: всё, что могло рухнуть, уже рухнуло и теперь снайперы и гранатомётчики мятежников были просто неуязвимы. Да и ПВО мятежников сбивала ракеты и лёгкие, шаговые бомбы… Ган Саль Д'Ятт, командир ударной группы штурмовиков, кавалер двух почётных лент ещё с Джиршмукты и одной — с нынешней войны, боевой лидер, стратег и просто уважаемый мужчина, сидел в корпусе сожжённого лазерным орудием бронехода и разглядывал в монокле увеличенное изображение вражеских укреплений. Одно дело — сидеть в укрытии и пялиться на сигналы с камер дронов и робошурей, совсем другое — лично выбрать позицию, высунуть в самом неожиданном месте объектив световода и изучить обстановку непосредственно на месте! Конечно, ему, с его почти тремя шагами роста, в этой ржавой коробке было крайне неудобно, да и от одной мысли, что гранатомётчик мятежников может послать свой снаряд сюда просто на всякий случай, становилось ещё неуютнее. Д'Ятт втянул световод внутрь корпуса и осторожно поднял его в башенный люк без крышки, ещё раз оглядел развороченные проёмы в стене здания напротив, сменив спектр. Лишь в одном окне он заметил красное свечение, да и то не смог определить — то ли это какой-то дурень голову не пригнул, то ли шурь сидит… Ган отключил монокль и поморгал, фокусируя уставший глаз на обычное зрение. Следовало вернуться в укрытие и связаться с группами, посланными на поиск обходных маршрутов. Саль Д'Ятт осторожно, стараясь не шуметь, скрутил в кольцо световод и закрепил на поясе, затем спустился через донный люк на горелый камень брусчатки и подал сигнал стрелку, чтоб тот отвлёк внимание мятежников. Молодой, здоровенный парень включил персональный купол и принялся лупить в оконные проёмы наобум, не целясь. Его станковый лазер выплёвывал короткие импульсы, выбивающие каменную крошку из стен. Бойцы сопротивления на провокацию не поддались, но зато и риск попасть под их огонь значительно снизился — стервецы просто прижались к полу в своих укрытиях! Д'Ятт неспешно выполз из-под брони и перебежками направился к подвалу, где обосновалась его штурмовая группа. Он уже почти вышел из сектора обстрела, когда за спиной грохнула вакуумная граната… Ган обернулся и увидел, как его стрелка буквально вышвырнуло из пузыря полевой защиты. Персонкупол защищает от лазера, от почти всех видов лёгкого оружия и мелких осколков, но практически бесполезен против древнего варварства — химических и термических зарядов, используемых гранатомётчиками мятежников!

- Стервецы… Мерзавцы! — Саль Д'Ятт увидел, как снайпер всаживает импульс за импульсом в грудь его бойца… Он развернулся, включил свой пузырь и рванул к стрелку, совершенно беспомощному и, скорее всего, тяжелораненому. Снайпер-повстанец пустил в Гана пару импульсов, но луч, пройдя сквозь поле, практически погас на броне. Д'Ятт бежал сломя голову, перескакивая через кучи обломков и воронки, заполненные зелёной, ядовитой жижей. Его волновало сейчас одно: лишь бы мерзавцы не принялись снова пускать гранаты! Ган откинул колпачок с кистевого оптокабеля и вытянул вперёд кулак правой руки — сканер выловит любое тепловое пятно и ранцевый лазер пошлёт мощный импульс точно в цель… И пока он пересекал эти несчастные две-три сотни шагов, лазер дважды вздрогнул за его плечами и оптокабель дважды обжёг руку через наручь, а стало быть, двое мятежников как минимум получили ранения! Подбежав к стрелку, Ган отключил защиту и, подхватив парня за транспортную петлю, рванул обратно. Раненый был тяжёлым, Ган кряхтел и потел, волоча его по разбитой и оплавленной брусчатке; в мозгу его, где-то в самой глубине, панически метался рудиментарный страх: Д'Ятт чувствовал свою полную беззащитность... Стоит снайперу взять его на прицел — конец командиру группы. Но и бросить стрелка он не мог!

Обошлось. Единственный импульс станкового лазера, попавший в него, прожёг навылет наплечную пластину, оставив ожог на коже. Саль Д'Ятт спрыгнул в воронку и из неё уже скользнул ногами вперёд в пролом цоколя, ведущий в подвал. Ребята из группы подхватили раненого и потащили в смежный отсек, где был оборудован мобильный медпост. Ган отстегнул и скинул на пол ранец, отсоединил кистевой оптокабель, расстегнул и скинул грудные латы и только после этого снял с головы шлем. Уже не торопясь, спокойно снял перчатки и почесал макушку — вживлённый в темя сенсор-предсказатель не очень хорошо подходил к его геному и из-за этого голова порой зудила... Лидер осмотрел ожог на плече — обугленный штрих в пол-пальца, немного пострадала мышца… Нестрашно. Д'Ятт оглядел подвал: его бойцы сидели кто где, а связист что-то колдовал, напялив свой сенсоколпак.

- Шлих, разведчики вернулись?

Крепкий, коренастый боец встал и поклонился, строго на определённый уставом угол.

- Нет, Саль, на связь тоже не выходят. Скорее всего — соблюдают режим полной скрытности.

- Будь добр, скажи Кахе, чтоб он послал два дрона на поиск. Потом доложишь.

- Да, Саль! Непременно скажу и доложу, Саль!

- Ступай…

Ган пригладил свои седые волосы и пошёл в медотсек, проведать стрелка. Ожог его сейчас не волновал… Встав в дверном проёме, он сощурился от яркого света и даже слегка оскалил зубы — после визора с поляризатором и автоподстройкой плотности, глаза просто резало этим безжалостным, ярким белым светом! Когда зрение наконец-то адаптировалось, Д'Ятт увидел тело страдальца, лежащее на столе. С обеих сторон от стрелка суетились лекари, анестестанция накрывала голову раненого пузырём поля, а с желобков на пол стекала частой капелью кровь…

- Как он?

- Саль, вам лучше обработать рану.

- Не указывай мне, лекарь! Я спросил!

Лекарь замер на секунду, затем поклонился по уставу и доложил:

- Множественные осколочные, Саль, вакуумный удар с повреждением внутренних органов, глубокий лучевой ожог на груди, в месте разрушения лат, Саль.

- Плохо?

- Тяжёлая степень точно, Саль, но скорее — летальная.

- Ладно, работайте… У него кровь какого типа?

Лекарь взял с полки жетон стрелка и, изучив штамп, доложил:

- Плебес, Саль!

- Ну… Этого добра полно… Работайте!

Лекарь снова поклонился и молча принялся зондировать рану в грудной клетке стрелка, из которой тут же полилась кровь.

***

Разведчики не вернулись. Обе группы попали в смертельную переделку и все восемь бойцов погибли. Дроны, нашедшие ребят, передали просто жуткую картину: судя по всему, кто-то из парней не заметил лазерной растяжки и сработал фугас — от вакуумного взрыва были бы очень характерные следы, которых не наблюдалось. На шум, естественно, подтянулись мятежники и, выждав, пока единственный уцелевший штурмовик отключит пузыри, чтобы выяснить состояние раненых, безжалостно расстреляли и его, и раненых, лишённых полевой защиты... А вторую группу, судя по записи, просто и бесхитростно долбили из двух станковых лазеров до тех пор, пока не вывели из строя генераторы пузырей. Ган с содроганием смотрел на тела своих разведчиков, в которых зияли дыры размером с кулак… Увидев тело бойца, лишённое головы, он тяжко вздохнул и отключил запись. Почти тут же на связь вышел один из верховодов, Рухай Абджа и потребовал доклад. Саль Д'Ятт, кратко доложив обстановку и выслушав упрёки от высшего командования, принялся в сотый раз изучать голограмму района.

Как ни крути, как ни хитри — руины многоэтажек в отсутствие нужной техники неприступны, следовательно, нужно вызывать бомбоносец с тяжёлыми термо-химическими припасами. А это предполагает — отводить свою группу подальше, лишая себя возможности непосредственного наблюдения за противником, оставляя без присмотра мятежников. А те, не стесняясь дронов и робошурей, наставят столько различных ловушек, что без бронеходов не пройти. Уж никак не упустят такой возможности! А там... Пока подойдут машины, пока пробьют маршруты для прохода бойцов, там опять придётся начинать всё сначала!

Командир почесал темя: провидец отмалчивался, даже если что-то и предвидел. Д'Ятт переключился на сигналы с камер летающих дронов и внимательно осмотрел район дислокации повстанцев — никакой активности не наблюдалось. Поскольку ещё в Джиршмукту все подземные коммуникации были заполнены поростеклом, этого варианта отхода у мятежников не было; стервецы могли уйти лишь по поверхности, перебежками от руины к руине… А из комштаба сообщили, что сателлитная разведка зафиксировала приток людей в останки дворца, где пряталась вся верхушка движения сопротивления. Ган был далёк от недооценки противника, но прекрасно понимал, что из этого давным-давно разрушенного города есть лишь два пути, по которым мог уйти его враг: с боем прорваться через его, Д'Ятта, позиции или отступить в пустыню. На прорыв у мятежников не хватит запала, в пустыне их также ничего доброго не ждёт; продолжать позиционную войну они тоже не могут — нехватка воды и еды всё равно вынудит к активным действиям! И возникал вопрос: зачем мятежники стягивают силы в одну точку, оголяя фланговые укрепрайоны?

Ган погасил голограмму и вызвал Кахе. Связист вошёл в отсек и склонился по уставу.

- Саль?

- Кахе, свяжись по субординатке с авиа-ракетным сектором, закажи баллистический удар вот сюда и массированный стратосферно-бомбовый — по координатам с дронов. Получишь подтверждение — оповестишь нашу группу об отходе вот сюда. Но только после подтверждения взлёта ракет и бомбоносца! Если повстанцы перехватят сигнал — будет нам отступление…

- Да, Саль. Но...

- Что?

Связист помялся и неуверенным тоном проговорил:

- Саль, точность стратобомб невысока, а баллистические траектории на малых дистанциях…

Д'Ятт сурово взглянул на Кахе и рявкнул:

- Недоносок! Не сметь спорить с лидером! Ты просто вчерашний пастух, а я прошёл Джиршмукту от первого импульса до последнего! Вон отсюда, шурёныш ссаный!

Связист вздрогнул, побледнел, молча поклонился едва не в пол и выскочил прочь.

Айя Сай Д'Элм.

В руинах дворца Первых Наставников лидер мятежников, Род Саль Д'Элм, стоял у обломка стены и сосредоточенно всматривался в узор фрески. По крайней мере, так это выглядело со стороны. Любой, наделённый хоть мало-мальским разумом человек понимал, что этот смотрящий на рисунок старик ничего не видит перед собой и даже вряд ли понимает, что почти уткнулся носом в поверхность наклонившейся к нему каменной стены.

Д'Элм прислушивался к древнему пророку — вживлённому в голову сенсору-предсказателю. Эти мудрёные приборы были разработаны ещё пару сотен кругов назад, в период расцвета технологий имплантов… Чуть позже их запретили. И вспомнили только недавно, в разгар одиннадцатикруговой Джиршмукты. Немногие пережили имплантацию — приборы приживались и начинали работать, но их носители чаще всего просто лишались рассудка. Даже те счастливцы, что не сходили с ума и не вырывали себе глаза, не перекусывали вены на руках, зачастую испытывали сильнейший дискомфорт от раздвоения сознания и постепенно уходили от мира реального всё дальше и дальше в мир фантомов возможного будущего…

Совсем немногие люди выучивались не просто нормально сосуществовать с пророками в голове, но и получать реальную пользу от их предсказаний: среди подопытных из плебеса — никто, среди родоса — один из тысячи. Лишь редкие лидеры, потомки Первых Наставников по роду и крови, согласившиеся на вживление сенсора, все, без исключения, плодотворно использовали предсказания пророков. Вот и старый Саль Д'Элм, последний мужчина в их роду Элмских сынов Первых, стоя у стены с фреской, спокойно и методично работал с имплантом. Род просто воображал тот или иной сценарий развития событий и отслеживал картины, которые генерировал пророк в ответ на предложенную ситуацию, исходя из вероятностей сложившегося положения. Вот Род представил атаку на позиции штурмовиков и пророк тут же показал ему мертвые тела его соратников — очень чётко и ясно показал; затем, в мельтешении калейдоскопа, промелькнули узницы, эшафоты, могилы… Старик начал представлять ожидание на позициях, в развалинах дворца и увидел голод, жажду, плен, позор трибунала, эшафот, погост… Д'Элм, мысленно усмехнувшись, представил себя стоящим на трибуне во дворце Первых Наставников, в сиянии, в окружении внимающих его речам лидеров. И не увидел ничего. Совсем ничего. Такого варианта будущего просто не могло быть… Оставался лишь один вариант действий и Род представил пустыню.

- Дедушка, Саль, — девичий голос вырвал старика из яркой картины вероятного будущего, — ты уже почти пат стоишь и разглядываешь фреску с неоднозначным изображением. Не, я понимаю, что гениталии сами по себе не представляют ничего неприличного, но старый лидер, уткнувшийся носом в нарисованную на стене письку… Саль?..

Род вгляделся в рисунок и хмыкнул. М-да… Действительно смешно. Он обернулся и улыбнулся внучке, юной Сай.

- Айя, милая, надо собираться и уходить.

- Куда, Саль? Твой пророк выдал маршрут сквозь позиции штурмовиков?

- Нет, Сай. Но сенсор явно показал мне, что будет, если мы не уйдём в пустыню. Ступай к наставнице и постарайтесь не брать лишних вещей.

Старик погладил девочку по щеке и пошёл к связисту, сидящему в центре полуразваленного, усыпанного обломками холла дворца. Парень был тощ и изнурён непрерывной работой с сигналами, поступающими со всех доступных источников. Огромный колпак сенсосвязи, опутанный кабелями, утыканный в беспорядке световодами и антеннами, скрывал не только голову юноши, но и плечи и часть груди…

- Тедрих, есть что-нибудь действительно важное?

Тело связиста слабо дёрнулось, кисти рук вскинулись к колпаку. Они нащупали фиксаторы и вдавили клавиши сперва верхней пары, затем нижней. Воздух с фырчанием вырвался из отводных патрубков и колпак грузно опустился, распадаясь при этом на две части. Из образовавшейся в нём трещины на Рода выглянула пара запавших в глазницы, воспалённых, налитых кровью глаз.

- Саль, я перехватил сигнал от штурмовиков… очень сильно защищённый. Понял лишь то, что это послание в авиа-ракетный сектор войск тирании… Надо уходить, Саль. Почти наверняка они применят стратобомбы и баллистические ракеты, пошлют вокруг планеты — так наведение получится практически идеальным. А бомбы сориентируют на дронов. Ну… Я бы так и сделал.

- Сеть ПВО не сможет им помешать, Тедрих?

- Нет, Саль. Если использовать двадцатишаговые бомбы… Их масса и инерция… Они просто не заметят нашей сети, проткнут и упадут точно в те места, где будут висеть дроны. А с МБР вообще никакая ПВО не справится, Саль, вы же знаете.

Старик тяжко опустился на обломок колонны, потёр ладонями уставшие ноги и согласно кивнул связисту. Парень с усилием раздвинул половины колпака и обессиленно лёг грудью на собственные колени, свесив лохматую голову вниз. Позвонки его цыплячьей шеи взбугрились, словно пытаясь вырваться прочь из этой скудной плоти…

- Не надо отчаиваться, Тедрих. Сенсор-предсказатель дал… В общем, есть шанс, что в пустыне удастся выйти на древние рудники. Найди их координаты. Время подлёта бомбоносца с ближайшего подскока — пат-два; ракетам, даже по низкой орбите, тоже понадобится около двух пат… Да и не факт, что авиа-ракетный сектор отреагирует сразу. Пока получат дозволение… Сигнал ушёл по субординатному каналу?

Тедрих со стоном выпрямился и оскалился в жуткой гримасе… Покрутил головой, хрустя шеей.

- Да, Саль. По субе… Надо просто снимать стрелков с постов и уходить в пески. Всем. Не стоит оставлять ребят на погибель!

- Но Ган Д'Ятт сразу засечёт их передвижение и пошлёт штурмовиков… Прикрытие нужно оставить, Тедрих, а вот всем остальным — немедленно уходить в пустыню. Тут ты прав.

Связист принялся кусать себя за костяшку большого пальца в раздумье. Сложно было что-то прочитать на его измученном, истощённом лице.

- Саль, можно я сестру предупрежу? У меня никого больше не осталось, Саль!

- Можно. Позови её сюда. Остальным передашь приказ постов не оставлять. Про ракеты и стратобомбардировку — ни слова. Никому! Это цена жизни твоей сестры, Тедрих. Понял меня?

- Спасибо, Саль…

Род хлопнул ладонями по бёдрам, встал и добавил, перед тем, как уйти:

- Всем группировкам отправь код Пта, прямо сейчас. Отход по вектору рудников. Работай, Тедрих!

- Да, Саль. Но…

- Что?

Тедрих помолчал и отрицательно мотнул головой.

***

Юная Сай Д'Элм сидела и наблюдала за мечущейся по комнате наставницей. Та хваталась то за одежду, то за продукты и всё никак не могла определиться, что важнее. Бестолковая… Что взять с этой простой плебес? Она добрая, умная, грамотная, но в то же время — совершенно не способна сосредоточиться на главном.

- Уби, брось это всё. Нам реально нужна только вода и ранцы с пузырями.

- Но Сай… Без продуктов…

- Оставь ты их шурям! Я возьму у Сай Дью препараты, она не посмеет мне отказать. Уби, в любом случае нам недолго бродить в песках…

Наставница замерла и в ужасе выпучила глаза. Её поза, выражение лица — всё выказывало охвативший её страх.

- Пустыня? Сай, мы не можем идти в пустыню! Нет!!! Только не в пески…

- Не спорь, бестолочь. Приготовь латы, ранцы и беги к своему дружку — спарьтесь напоследок…

- Сай…

Девочка нетерпеливо взмахнула руками и почти закричала:

- Не спорь с лидером, дура! Снимай штаны и беги к своему милому… Кол, Вол — как его там зовут, этого твоего нынешнего?.. Давай, шуруй уже! Пока я в медпост наведаюсь, успеете почухаться.

- Са-ай…

В голосе наставницы смешались укор и сомнение. Женщина жалобно смотрела на юную Сай и никак не могла определиться — то ли отчитать строптивую девчонку за дерзость, то ли послушаться и не терять время на пустые препирательства. Тем временем Айя спрыгнула с подоконника, отряхнула задницу ладошками и неспешно вышла из комнаты, оставив её наедине с сомнениями. Она дошла до полузаваленной мусором и обломками лестницы и начала спускаться в подвал, где располагался главный медпост повстанцев. Раненых практически не было, лёгкие старались не задерживаться у лекарей, а тяжёлые — кто успели умереть, кто понемногу шли на поправку. Последнее время боестолкновений почти не было… Девочка расспросила санитара и направилась к лидеру, Сай Дью. Эта хрупкая, невысокая — чуть выше двух шагов — женщина прошла почти всю Джиршмукту, в перерыве между той и этой кампаниями успела дважды побывать в узницах и на запястьях её по сей день красовались ожоги от пыток…

- Сай Дью, приветствую тебя!

- Юная Сай? Что ты забыла в нашей шурьей норе? Какие нужды привели тебя в лазарет?

- Сай, нам всем скоро предстоит прогулка и непростая… Дай мне препараты. Сама знаешь какие.

- Хм… Что ж, давай напрямую! Саль Род знает о том, что ты пришла сюда?

Девочка посмотрела в глаза женщины и ответила с несвойственной её возрасту рассудительностью:

- Сай, у дедушки без этого забот хватает. Что же до прогулки… Согласись, долго по пескам мы не проходим. Так лучше взять побольше воды и не думать о еде.

- Девочка моя, ты знаешь, чем грозит неокрепшему организму применение препаратов. Будь уж рассудительной до конца — если прогулка не закончится погостом на радость падальщикам, как ты будешь жить дальше?

- Сай Дью, ты дашь мне препараты или не дашь?

Дью отвернулась и отошла к сундучку с распознавателем в крышке, прижала к окошку палец и дождалась, пока взрывозащищённый ящик откроется. Откинула крышку, порылась немного в содержимом и вынула четыре капсулы с автовпрыском. Взвесила их на ладони, словно бы ещё сомневаясь и достала пятую. Подошла к Айе и протянула со словами:

- По две вам с Уби. Пятая… Сама понимаешь, не глупая.

- Спасибо, Сай!

Ганс.

Радио пару раз хрюкнуло и заиграл лёгкий мотивчик. Ганс помотал головой, привычно почесал макушку и вылез из кабины своего «Дацуна». Дошёл до бампера и прикинул расстояние от этого куска стали до лаковой шкурки «Бентли»…

- М-м-дя…

Дверь купе распахнулась и к морде «Дацуна» подошла высоченная девка в узкой юбке и простенькой, но, похоже, недешёвой блузе. Она тоже посмотрела на щель между машинами и причмокнула губами.

- Кхм… Это… У вас с машиной проблемы, надо полагать?

- Да. Здравствуйте.

- Здрасьте, здрасьте… Эвакуатор вызвали?

Девица задумчиво посмотрела сверху вниз и отрицательно помотала головой. Потом с сомнением оглядела пикап, посмотрела на смартфон…

- Отвезите меня в аэропорт! Я на самолёт опаздываю. А потом отбуксируйте моё купе в сервис — я дам документы и адрес. Сможете?

- Кхм… Ну… Если вас мой рыдван не смущает — отвезу. А в сервис сами позвоните — они эвакуируют как положено и куда положено ваш «Бентли». Садитесь.

Ганс сделал приглашающий жест в сторону левой, пассажирской двери «Дацуна». Девушка сделала лишь шаг и тут же круто развернулась и пошла к своей машине.

- Возьмите вещи из багажника, мужчина!

Ганс проводил глазами поднявшуюся крышку и заглянул в нутро крохотного багажного отсека. Там лежал чемодан с колёсиками и спортивная сумка с крутыми, туго отдувшимися боками… Он вынул багаж и перекинул его через борт кузова пикапа, девица захлопнула крышку и процокала каблучками к кабине, на ходу говоря с кем-то по сотовому. Ганс забрался на сиденье, дождался пока пассажирка задерёт юбку, встиснет своё холёное тело в его убогое авто и закроет дверь.

- Ремешок… Кхм. Пристегните. А то зуммер замучает писком.

- Что? — дамочка с недоумением посмотрела на него, не отнимая смартфон от головы.

- Ремень пристегните. Ремень!

Ганс оттянул свою шлею правой рукой и левой показал на замок у пассажирского сиденья. Девушка проследила взглядом за его манипуляциями, сморщила нос и нетерпеливо отмахнулась маникюром — типа поехали уже, некогда!

Экипаж на кольце мурыжил какого-то бедолагу и ещё две машины стояли в ожидании задушевной беседы в салоне полицейской «Приоры», поэтому Ганс спокойно ввинтил свой «Дацун» в правый поворот, подтолкнул четвётую и прижал акселератор. Пассажирка пискнула, стукнулась макушкой о стену кабины и потянулась за ремнём. Трёп по сотовому не прекращался…

- Ромочка, всё уже в порядке! Я уже еду, меня подобрал… Ну старичок какой-то на чём-то… Ну едет и ладно. Ромочка, милый, я уже позвонила в сервис! Да! Они заберут моё купе… Да. Да. Да! Я всё помню, милый… Вернёмся из Египта… — радио внезапно сменило лёгкую мелодию на какой-то немыслимый, камнедробильный блюз с визгливым вокалом и девица, состроив капризную мину, убрала громкость, — да, Ромочка… Они и починят к нашему приезду! Ну всё, целую! Что за музыка у вас тут? — она сунула смартфон в сумку и с возмущением нахмурилась на Ганса.

- Кхм… Радио. Оно у меня того… Само как-то диапазоны меняет!

Пассажирка посмотрела на часы на панели, вытянула шею и посмотрела на спидометр.

- Мужчина, а оно у вас может ехать как-то быстрее? Самолёт же не будет ждать! Там если что — камера или что… Я вам денежек оставлю, не переживайте!

Ганс лишь кивнул и придавил гашетку. Дизель заорал и пикап присел на задний мост, набирая скорость. Его тревожил тот блюз — очень уж кишкомотно звучали его аккорды… Ганс скосился на девицу и немного добавил громкость у приёмника. Из динамиков послышались стонущие звуки ребаба и нервы мужчины натянулись, словно струны. Он сжал кулаки на руле и сосредоточился на ведении своего авто — тревожное предчувствие прочно засело в груди и сжало сердце. «Дацун» разогнался до ста десяти — почти предел для такого работяги, созданного для перевозки грузов, а не дрэгрэйсинга. Ганс уже проклинал себя за то, что связался с этой девицей — какое ему вообще до неё дело?! Даже её «Бентли» понял, что не надо ей в этот Египет, ну чего вот в Крыму не отдыхается?.. На встречке показался большой автобус и Ганс немного приотпустил педаль, словно ожидая чего-то. И тут же из-за этой металлической туши выскочил «Мерседес»! Поняв, что тот не успеет, даже если «Дацун» встанет колом на месте, Ганс принял вправо, выбросив колёсами веер щебёнки и пинком вжал педаль акселератора. Девушка дико закричала и закрыла лицо руками, пикап поволокло к откосу, Ганс вывернул руль влево и ощерил зубы… Утробно ревя дизелем, машина выбралась на асфальт и метнулась на встречную полосу, возвращать её обратно было поздно и Ганс выехал на левую обочину, пропуская маршрутку. Визг пассажирки перешёл в ультразвуковой диапазон, водитель вывернул колёса вправо и снова пинанул акселератор. Тяжёлый пикап мотанул кормой и снова вернулся на асфальт, едва не ударив теперь уже попутную машину.

- Кхм… Вы это… Успокойтесь. Всё хорошо уже. Ага. Что там по часам? Успеваем?..

Девушка отняла ладони и посмотрела на часы, потом на дорогу. Потом повернулась к водителю и тихо произнесла:

- Должны успеть. Но регистрация уже началась…

Оксана.

Она мучительно пыталась понять — не припустила ли в трусики во время всех этих маневров по обочинам. Было даже желание приподнять задницу и просунуть туда ладошку, но делать это в присутствии мужчины… Пусть и чужого, немолодого… Ой, нет! Оксана снова вытянула шею, чтобы увидеть спидометр — сто десять, неплохо для такого рыдвана… Перевела взгляд на водителя и словно увидела его другими глазами: вместо старичка-невеличка за рулём сидел мужчина! Лет так за сорок, но уж никак не старенький. Просто его такая неуместная седина… Оксана мысленно перекрасила шевелюру водителя и перед ней предстал суровый, крепкий самец. Мелкий, но… Он уверенно вёл свой автомобиль, без суеты, без лишних движений; периодически перекидывал ноги в армейских ботинках по педалям и левой рукой точно, не глядя, менял передачи. Догнав очередной «Логан»-такси, включил поворотник, перекинул передачу и рывком послал грузовичок на обгон. Оксана невольно любовалась этим человеком, так вовремя вошедшим в её мир извне, из каких-то немыслимо-далёких окраин социума. Люди такого пошиба обычно оставались где-то вне поля её зрения, даже пройдя в супермаркете навстречу, бок о бок вот с таким мужичком, Оксана просто не увидела бы его. И надо же! Её гламурное английское купе делает фортель и в жизнь врывается вот этот самый невидимый прежде человек на своём кошмарном… Этом… Как это?..

- Как ваша машина называется?

- «Дацун». Японская… Раньше так «Ниссан» назывался. Или там что-то такое. Какая разница-то? Просто пикап. Удобный.

- «Дацун»? Никогда не слышала раньше…

Водитель скосился и показал левой рукой назад, через плечо.

- Там… На заднем борту так написано — «Datsun», по-английски.

- Надо же… Никогда не думала…

- Что придётся прокатиться в таком рыдване?

Оксана слегка смутилась и возразила:

- Ну что вы? При чём тут… Просто я думала, что слышала от друзей про все машины на свете, а оказалось, что и они не всё знают. А вы хорошо водите!

- Стараюсь… Успеваем?

Она снова посмотрела на часы и кивнула.

- Да, спасибо! Даже не знаю, что бы делала, если бы не вы.

Мужчина пошевелил губами, но вслух так ничего и не сказал, лишь добавил громкости приёмнику, из которого доносилась тягучая восточная мелодия. От неё что-то сводило в душе и хотелось заплакать… Оксана хотела попросить выключить, но подумала, что эта музыка вполне может быть и из Египта и невольно улыбнулась. Внезапно мелодия оборвалась и она чуть не вскрикнула от неожиданности — ей показалось, что вот-вот что-то произойдёт нехорошее! Оксана посмотрела на мужчину — тот сощурился, словно от боли и зашипел сквозь стиснутые зубы, потом бросил в сердцах:

- Блядь!

Она не первый раз слышала это слово и прекрасно понимала, что к ней оно не имеет никакого отношения, но вид перекошенного лица водителя расстроил её ещё сильнее. Чтобы хоть как-то разрядить напряжённость, Оксана сказала:

- Давайте хоть познакомимся? Я Оксана, а вы?

Мужчина прижал акселератор и сквозь рычание мотора она услышала:

- Да солдат!

Сказано это было негромко, с каким-то акцентом… Оксана мысленно перебрала варианты имён, похожих на сказанное и ничего не вспомнила.

- Простите?..

Водитель усмехнулся как-то по-доброму, повернулся к ней лицом и внятно проговорил:

- Зовите меня Ганс! Я привык, чтоб так звали.

- Н-ну… пусть так! Очень приятно.

Ганс обогнал маршрутку и только после этого вернулся к разговору.

- Ксан, я понимаю, что вы просто пытаетесь быть милой и отдаю себе отчёт в том, что мы люди совершенно разного пошиба. Бросьте! Не стоит напрягаться. Мы сейчас доедем до аэропорта, попрощаемся и больше никогда не увидимся.

Ганс припарковал свой пикап на стоянке такси и выскочил, чтобы вытащить из кузова разлетевшиеся во все стороны сумки. Оксана отстегнула ремень, убедилась в сухости задницы и тоже вышла из кабины. У стеклянных дверей аэропорта приплясывал в нетерпении Роман… Она побежала к нему, оставив сумки на попечение водителя и порывисто обняла своего милого.

- Господи, Ксана. Где ты его нашла?! Это ж… У меня слов нет! Мужчина, поторопитесь! Регистрация на рейс заканчивается!

- Ромка… Ты не представляешь! Это что-то вообще невероятное! Всё, абсолютно всё — против нас! Это какое-то чудо, что я вообще попала сюда!

Роман высвободился из её объятий и побежал к «Дацуну», чтобы взять багаж. Оксана наблюдала, как Ганс с какой-то неохотой, медленно, будто специально оттягивая время, доставал и кидал на асфальт какие-то посторонние тюки, мешки… «Да что он там копается?» — подумала она. Подбежавший Рома наконец-то взял её спортивную сумку и сунул в руки Гансу, перегнулся через борт и дотянулся до чемодана… Водитель принялся стряхивать пыль с сумки, словно бы не замечая протянутой Романовой руки. Тот выхватил сумку и поспешил к двери, на ходу шепча ругательства. Внезапно Ганс догнал его и принялся требовать деньги, не давая идти! Он хватал Рому за рукав рубахи и тянул к себе, всячески мешая. Оксана расстегнула сумочку и принялась судорожно искать кошелёк.

- Да что ж это такое, а? — она, как назло, находила то косметичку, то маникюрный набор — всё что угодно, только не то, что нужно!

Взбешенный Роман опустил сумки и достал портмоне из брючного кармана, раскрыл, вынул какие-то купюры и сунул мужчине. Тот посмотрел на деньги и снова схватил Рому за рукав, настаивая, чтоб тот забрал лишнее…

- Да провались ты, блядь, пропадом, падла! — Рома бросил багаж и с разворота врезал Гансу кулаком в лицо…

Маленький седой мужчина нелепо взмахнул руками, купюры взлетели кверху и их подхватило ветерком… Оксана стояла у дверей аэропорта и её не покидало ощущение какой-то нереальности происходящего. Словно в замедленной съёмке падал навзничь водитель пикапа, невероятно медленно Рома поднимал сумку и чемодан; его красное, перекошенное лицо казалось ей совсем чужим, а в груди поднималась какая-то совершенно неуместная жалость к поверженному мужчине…

Рома пробежал мимо неё, рявкнув мимоходом:

- Бегом, Ксана!

Она развернулась и поспешила следом.

***

Они всё-таки опоздали. Ни просьбы, ни уговоры — ничто не помогло: даже согласие бросить багаж, чтоб их самих пустили в самолёт — не помогло. Оксана, сдерживая слёзы, шла рядом с Ромой к выходу, слушая его бессмысленные уговоры, что, де, можно улететь другим рейсом, что их по этим билетам обязаны отправить на другом самолёте… Она и сама не могла понять — почему слёзы готовы вылиться на щёки и горло сжимается от непонятного спазма, не дающего дышать. Что-то из неотсюда, какое-то предчувствие… Они вышли из двери и увидели Ганса, объясняющегося с полицейскими и охранниками. Оксана с трудом втянула воздух ноздрями и с каким-то даже злорадством посмотрела на этого нелепого человечка, умудрившегося испортить всё на самых последних минутах.

- Так ему, козлу и надо… — прошипел Рома, — мог бы — сделал бы что-нибудь, чтоб его вообще в каталажку заперли, идиота недоделанного.

Они подошли к такси и водитель принялся укладывать их поклажу в багажник, когда в небе раздался громкий хлопок.

- Бисмилля-а-а!.. — громко и совершенно неожиданно раздалось из приоткрытой кабины «Дацуна»…

Оксана оглянулась и увидела гаснущее пламя в клубе чёрного облака, из которого вываливались, дымя шлейфами, горящие обломки авиалайнера. Их лайнера. Того самого, на котором они должны были лететь в Египет. Колени её подломились и она без сознания шлёпнулась на асфальт…

Продолжение следует.

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Властитель Ночи [18+]