Брат Варсонофий сипло дышал. Смятые розги валялись на полу. Тео дрожащими руками опустил рубашку. Грубая ткань легла на свежие ссадины, и посечённый зад завопил о пощаде.
Вошёл брат, сутулый, широкоплечий, взял волосатой ручищей мальчишку за плечо и потащил за собой. Коридор, ещё коридор, тесная лестница вниз. И дверь подвала, где запирали самых злостных нарушителей устава. У двери уже стоял с ключами брат Мафусаил и глядел на их приближение.
— Вот ещё один, по указанию отца приора, — проворчал волосатый крепкий брат, подтаскивая Тео поближе. Цепкие его пальцы сжались ещё крепче, и Тео заизвивался, тщетно пытаясь вырваться.
— Молод и зелен, а уже испорчен, — пробасил Мафусаил, распахивая прочную дощатую дверь, и брат, внезапно отпустив Тео, пнул его в зад ногой в грубом башмаке. Ничего не видя от вспыхнувших в глазах искр, и чувствуя только боль в пострадавшем месте, тот влетел в дверь и растянулся на каменном полу подвала.
Его потыкали пальцем в спину, и он поднял голову. В подвале было темно. Рядом шевельнулась смутная тень, и мальчишечий голос спросил:
— Тебя за что?
Тео сел.
— Чего молчишь? — опять спросил голос.
— А ты кто такой, чтобы я тебе исповедовался?
— Новенький.
— Что же ты, новенький, и уже здесь?
— А я в монастырь идти не хотел. — Невидимый в темноте мальчишка хихикнул. Рядом зашуршало, и Тео различил силуэт сидящего рядом человека одного с ним роста. — Меня силком сюда притащили. А вот его поперёк седла привезли.
По полу возле Тео шлёпнула ладонь, и ещё один человек зашуршал, подвигаясь ближе.
— Нас тут двое. С тобой трое будет. Вместе на смерть пойдём.
— Куда? — Тео замигал, пытаясь разглядеть собеседника. Глаза потихоньку привыкали к темноте.
— Как куда? Ты что, про рудник не слышал? Кто здесь не приживается, всех туда отсылают. Мне Мафусаил, тот брат с ключами, уже всё объяснил.
Тео знал про рудник. Все послушники знали. Страшные рассказы о провинившихся братьях и послушниках, отправленных на принадлежащий обители рудник, гуляли по кельям и залам для молитвы, обдавая холодом души и заставляя дрожать коленки.
— Кто туда попадёт, назад не вернётся, — прошептал другой мальчишка, до этого молчавший. Тео смутно различал очертания его плеч и головы.
— Давай уже, рассказывай. За что тебя?
— Говорят, я ночью ходил по кельям. А ещё украл ключ, залез в подвал и открыл бочонок с лучшим вином.
— И как вино?
— Не пил я его. — Тео потёр лоб. Он смутно помнил, как отбивался от цепких рук отца приора. Как открыл глаза в собственной постели. Потом его, вялого и покрытого синяками, подняли и повели к брату Варсонофию. То, страшное, у алтаря теперь казалось ему продолжением ночного кошмара.
— Жаль, что не пил, — мальчишка повозился рядом, устраиваясь на твёрдом полу. — Хотя бы не зря. Я — Кристиан. А вот он — Бэзил. Я тут второй день.
Посмеиваясь и ёрзая по полу, он рассказал, как в первый же день в обители его поставили полоть грядки, и как явившийся проверить работу брат схватился за сердце при виде погубленной рассады.
— Не умею я в земле копаться, — гордо сказал Кристиан.
Так же посмеиваясь, он рассказал свою коротенькую историю. Его семья обладала землёй, родовым замком, стоящим на этой земле, и наследственным проклятием. Про проклятие Кристиан говорил глухо, скребя пальцами по пыльному полу и совсем не смеясь.
Из поколения в поколение старший мужчина в роду погибал нелепой, страшной и преждевременной смертью, едва успев оставить одного потомка. Это было бы ещё ничего, но в последние годы на знатную семью раз за разом валилось одно несчастье за другим, и вот, как венец всего — нападение на замок толпы разбойников. Ослабевшее после нескольких неудачных лет и печальных событий хозяйство дало трещину, силы защитников были подорваны, моральный дух упал ниже уровня подвала. Кристиан коротко сказал: «Взяли нас», предоставив слушателям догадываться об остальном.
Его самого спас старый слуга, вытащив через потайную дверь из замка. Потом со слугой что-то случилось. Кристиан оказался в обществе паломников, следовавших по своим благочестивым делам. За что они решили избавиться от него, пожертвовав обители несколько монет в складчину, Кристиан не уточнил. Но рекомендации, данные радостно ушедшими в дальнейший путь паломниками, не оставили ему шансов на снисхождение, и первый же серьёзный проступок имел печальный итог.
Кристиан умолк, продолжая размеренно царапать пальцами каменный пол. Потом толкнул соседа, и Бэзил рассказал о себе.
Рассказ оказался совсем коротким. Бэзил был сын женщины, которую объявили ведьмой, и сожгли на костре. Оставшегося сиротой Бэзила отправили в обитель за общественный счёт. Он не хотел идти, и его, брыкающегося и вопящего, положили поперёк седла лошади городской стражи, отвезли в обитель, и сдали на руки святым отцам.
— А я подкидыш, — сказал Тео. — Даже матери своей не знаю. Всю жизнь на кого-нибудь работаю. Потом сюда попал. Мне идти некуда. Здесь хоть читать и писать научился.
Он вздохнул. Теперь это умение казалось ему бесполезным. В руднике не нужны грамотеи. Там нужны дюжие парни.
— Слушайте, — Кристиан пристукнул кулаком по полу. — Я не пойду в рудник. И вы тоже не пойдёте.
— А что мы можем сделать?
— Вы как хотите, а я лучше сдохну.
***
Должно быть, Тео задремал. Стояла глубокая тишина, в каморке была непроглядная темень, какая бывает безлунной ночью в помещении с узенькой прорезью вместо окна. Дощатая дверь отворилась почти бесшумно, свет потайного фонаря ударил в глаза, привыкшие к темноте. За блеском фонаря не было видно человека, но Тео был уверен, что это брат Мафусаил.
Фонарь качнулся, брат подошёл ближе. Звякнуло металлическое донце о каменный пол, Мафусаил поставил фонарь. Горячая ладонь обхватила Тео за шею, он дёрнулся, а Кристиан зашипел ему в ухо:
— Как начну, хватай фонарь и беги к двери!
Потом ладонь соскользнула, Кристиан пропал, словно его и не было. Брат Мафусаил, освещённый снизу мигающим огоньком, вытащил из-под одеяния моток верёвки и стал его разматывать, шевеля мохнатыми бровями, посапывая и разводя руки, словно оценивая получившуюся длину. Беззвучно, словно летучая мышь, метнулась тень, Тео едва заметил её, на спине брата Мафусаила как будто вырос горб, а его шею обхватили тощие руки. Брат закинул голову, выпучил глаза, тут же одна рука оторвалась от толстой шеи, на миг закрыла лицо и отдёрнулась. Мафусаил выронил верёвку, согнулся пополам, уткнулся лицом в ладони и осел на пол.
Тео кинулся к фонарю, схватил за торчащее сверху металлическое кольцо, и, не чуя ног, побежал к двери. У косяка шевельнулась тень, он шарахнулся назад. Бэзил сказал:
— Это я.
Тео оглянулся. На полу каморки, едва освещённом слабым отблеском фонаря, ворочалась большая бесформенная тень. Вот от неё отделилась малая часть, превратившись в мальчишку, и бросилась к ним. Кристиан улыбался во весь рот, блестели белые зубы. Шумно дыша, он выхватил у Тео фонарь:
— Теперь бежим!
— Что ты с ним сделал?
— Ничего особенного, — Кристиан опять улыбнулся, голубые глаза его сузились, и Тео стало страшно. — Ты с нами или с ним?
Он мотнул головой в сторону брата Мафусаила. Тот лежал на полу чёрной грудой.
— С вами.
В коридоре был кромешный мрак. Кристиан почти совсем прикрыл окошечко фонаря, и они пробирались на ощупь.
Кристиан дёрнул Тео за рукав, шепнул:
— Ты, грамотей, веди к конюшне.
— Мы не уйдём с лошадьми, — сердце Тео упало. Так вот какой у них план. Никакого. — Нас не выпустят через ворота.
— Много болтаешь, — ответил Кристиан, и Тео повёл их к конюшне.
Они вышли через крытый переход к службам, там было светлее, и Кристиан совсем пригасил окошко фонаря. Тео остановился. Впереди была конюшня, и там, в сене, наверняка спала парочка послушников, в обязанности которых входил уход за лошадьми. Всё бесполезно. Теперь им одна дорога — под розги и на рудник.
— А вот и вы, — сказали от двери. Тео вздрогнул, Бэзил вцепился ему в рукав, а Кристиан со свистом втянул воздух, шагнул назад и наступил Тео на ногу. — Где брат Мафусаил?
— Он задержался, — звенящим голосом ответил Кристиан, и от двери в конюшню отделился силуэт человека. Он шагнул ближе, и Тео узнал брата Михаэля. Брат Михаэль был высокий, плечистый человек с лёгкой походкой и повадками бывшего вояки. Тео он казался пожилым, но за глаза старшие братья называли Михаэля юнцом.
— Вот как. Хорошо, — спокойно отозвался брат, и толчком открыл дверь конюшни. — Тогда нам пора.
***
Тео оглянулся. Стены обители высились позади угловатой грудой камней. Светился огонёк в будке привратника. Цокали по плотно утрамбованной дороге копыта мохнатой лошадки, на которой они уместились вдвоём с Бэзилом. Кристиан покачивался в седле позади брата Михаэля. «Это сон», — сказал себе Тео. — «Я проснусь в подвале, и меня отправят на рудники». Лошадь мерно цокала подковами по укатанной дороге. Кристиан обернулся, блеснул зубами и неожиданно подмигнул. Тео увидел, как тот вытянул из-за пояса что-то длинное, тонкое, на миг показавшееся и исчезнувшее в ладони. Кристиан отвёл руку в сторону, как для замаха. Зашумели ветви деревьев у обочины, над дорогой пронёсся холодный ветер, сдул капюшон, рванул волосы на голове. Брат Михаэль, легко извернувшись в седле, неуловимым кошачьим движением ухватил запястье Кристиана и вывернул. Кристиан вскрикнул, из разжавшихся пальцев выпало что-то и тихо звякнуло у лошадиных копыт.
— И что мне теперь с вами сделать? — насмешливо спросил брат Михаэль, поворачиваясь к Тео. Его светлые глаза блеснули из-под накинутого на лоб капюшона, и сердце мальчика провалилось в пятки. Перед глазами отчётливо встала картинка вчерашней ночи, окровавленный алтарь с мёртвой кошкой и чёрный человек, тянущий к нему руку. Это был он.
Похожие статьи:
Рассказы → Пограничник
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
