В поисках Верлиона. Глава 7. Новые угрозы

Дым был настолько густой и едкий, что господин Сарпак еле смог отыскать в этом рукотворном тумане приставов. Они лежали без сознания на полу комнаты, но быстро осмотрев их, сенатор не нашёл наружных повреждений – видимо, приставов просто оглушило.

На помощь Сарпак позвал своих помощников Вермонда и Золмана, которые взяли чиновников на руки и потащили к выходу. Мужчина побрёл за ними вслед.

У входа их встретил медицинский наряд, толпа зевак и репортёры различных газет и журналов.

– Господин Сарпак, вас срочно нужно осмотреть. Позвольте... – обратился медик к нему.

– Со мной – всё в порядке! – крикнул сенатор в ярости. – Золман, проследи за оказанием помощи приставам, Вермонд, собирайся – нам нужно кое-кого навестить.

– Слушаюсь, мой господин, – ответил Вермонд...

 

Через некоторое время, когда они оказались в салоне вертушки из ангара Сената, Сарпак со злостью проговорил:

– Ты посмотри до чего дошло! Прямо в центре города и посреди бела дня!

А уже в воздухе, пролетая над небоскрёбами Миженски, Вермонд обратился к Сарпаку:

– Господин, я искренне рад, что с вами всё в порядке. Я работаю с вами уже не одно десятилетие... Как вы считаете, чьих рук это дело?

– Скажу лишь одно: я никогда не поверю, что это дело рук моей матери или сына, – уверенно ответил сенатор.

 

* * *

 

Наёмник, проваливший покушение, пытался оправдаться перед мужчиной в удобном кресле, который сидел к нему спиной и наблюдал в окне панораму столицы.

– Господин, я даже не знаю, как так получилось. Беспилотный коптер добрался до назначенной цели. Мы проследили, как он залетел в нужное окно и взорвался там, но... – оправдывался наёмник по имени Ральдор – жилистый, худой и высокий человек со шрамом на изрезанном морщинами лице, которое украшали длинные усы.

– Ваши промахи меня не интересуют. Только выполнение поставленной задачи. А она оказалась не реализованной – господин Сарпак жив, – ответил собеседник.

– Виноват... – понуро опустив голову, пробормотал наёмник.

– Виноватых – бьют, Ральдор. И если б не новое поручение для вас, то отправился бы ты со своим напарником обратно на каторгу Бейтосгора уголёк рубить. Сколько вам за групповое убийство присудили, я уже как-то подзабыл? Лет пятнадцать? – ехидно спросил мужчина.

– Двадцать... – хрипло выдохнул наёмник.

– Тем более... Ладно... Но имей в виду: в этот раз вы не имеете права на ошибку. Ты меня понял? – жёстко спросил мужчина.

– Я вас понял. Какие будут указания? – склонил голову в ожидании подробностей Ральдор.

– На Дальтару летит разведка оппозиционеров. Из какой префекты – мне пока не известно. Ваша цель – далеко не простая. Это – мадам Шторнец, лидер оппозиционеров. Её невозможно не узнать – моложавая старушка с округлой причёской седых волос... Впрочем, её изображение вы получите на свои личные морзефоны. Так вот... На Дальтару она не должна попасть! Уничтожить её любым способом – задача-минимум. Но если вы уничтожите и всех её спутником – гарантирую хорошую премию, – распорядился заказчик и добавил. – Но обставить это убийство нужно так, чтобы ни одна живая душа не смогла связать его со мной... Ни одна...

– Но как нам попасть на спутник? – спросил Ральдор, пропустив как само собой разумевшееся слова заказчика о легендировании операции.

– Операция, предстоящая вам, настолько важна, что я не ограничиваю вас ни в средствах, ни в снаряжении, ни в оружии. На орбиту Дальтары вы полетите на десантном боте – именно там нужно провести операцию! – стандартного вооружения которого, я думаю, вам хватит за глаза. Остальное снаряжение и оборудование, которое посчитаете необходимым, приобретёте сами – на ваши счета уже переведены необходимые суммы. Операцию спланируете тоже сами, вы – профессионалы, и я не собираюсь лезть к вам с ненужными советами. Сегодня я вам выпишу пропуск в воздушное пространство Дальтары, чтобы не было проблем с воздушными патрулями на границе атмосфер. За него не переживайте, пропуск – официальный. И его, и кристалл памяти с записью изображения госпожи Шторнец вам доставит в гостиницу мой механоид. На этом кристалле будет и карта с местом базирования бота, куда вам необходимо незамедлительно явиться после получения пропуска и кристалла, охрана ангара с ботом уже предупреждена. Там же, рядом и механическая мастерская, где можно – если потребуется – дооборудовать бот дополнительным снаряжением. Сигнала о начале операции не будет – взлетайте немедленно, по готовности бота к старту, лучше подождать на орбите, чем пропустить транспортник... Всё, аудиенция окончена, – с этими словами мужчина снова отвернулся к окну, при этом бросив механоиду. – Нейрин, проводи гостя.

– Слушаюсь, мой господин, – ответил механоид и проводил наёмника к выходу...

 

– Ну, давай, рассказывай, – с нетерпением ждал результата от встречи своего напарника с заказчиком второй наёмник – Клавердус.

– Я всё больше жалею, что мы во всё это ввязались, – ответил Ральдор.

– Это почему же? – с тревогой поинтересовался Клавердус – невысокий, абсолютно лысый человек очень плотного телосложения с громадным носом и тонкими губами на лице.

– Ты знаешь... На Дальтару летит мадам Шторнец. И она – наша цель. И мадам Шторнец, и её спутников приказано убить... – оповестил Ральдор друга.

Второй наёмник опустил голову и задумчиво посмотрел по сторонам...

Они поселились в дешёвом номере гостиницы на окраине Миженски, которая хоть и носила гордое название «Табета», но никак его не оправдывала. Убранство номера было не просто аскетичным – оно просто было бедным и убогим: две замызганные кровати, накрытые покрывалами далеко не первой свежести; крашеная тумбочка между ними, одна на двоих; скособоченный шкаф для одежды, дверца которого висела на одной петле... Ни зеркала, ни умывальника, ни туалета... Все удобства – в конце длинного-предлинного коридора, да и то: воду подавали только вечером и на два часа... Видимо, хозяин этого «престижного» заведения, задушенный непосильными налогами «любимого» правительства, выживал как мог, пытаясь низкой ценой компенсировать и нищету меблировки номера, и скудость услуг...

Но Клавердусу и Ральдору этот номер совсем не казался таким уж и убогим...

 

На угольной каторге префекты Бейтосгор они жили – нет, не жили, а существовали! – в тюремном кубрике размером чуть больше этого номера, но в который надзиратели умудрялись запихнуть человек двадцать. Иногда даже спать приходилось по очереди – на трёхэтажных нарах не всем хватало места...

А какой там стоял запах!

Вонь от немытых человеческих тел и пропотевшей одежды, смешиваясь с запахом прокисшей еды – которую вечером после работы полагалось есть тут же, в кубрике – давала такой «букет ароматов», что его не могла даже на чуть-чуть разбавить жиденькая струйка свежего воздуха, затекающая туда через забранное решёткой крохотное окошко под потолком...

На каторгу друзья угодили вообще-то достаточно случайно, хотя...

Добропорядочными гражданами их можно было считать с очень большой натяжкой: с детского возраста и Клавердус, и Ральдор, предоставленные сами себе матерями-одиночками – которые работали в две смены на патронном заводе в предместьях столицы Бейтосгора города Горбена, чтобы не умереть с голоду – преступали закон. Но преступали по мелочи: стянуть пирожок у зазевавшейся уличной торговки, угнать для перепродажи оставленный у магазина раззявой-владельцем велобайк или отобрать у более богатого сверстника мелочь на газированную воду – в их криминальном районе даже не считалось каким-то преступлением.

Конечно, рано или поздно, но все их похождения всё равно бы имели в финале тюрьму, но... Закончилось всё не тюремным кавойром – где друзья бы отсидели год-другой за банальную кражу – закончилась их «блатная романтика» каторгой, на которую они попали по заведомо ложному и полностью сфабрикованному уголовному делу об убийстве.

А вышло так...

Убийство владельца небольшого магазинчика в предместьях Горбена и его семьи совершили вовсе не Клавердус и Ральдор. Его с семьёй убили боевики местной банды за отказ платить своеобразную дань, которую мафия требовала со всех предпринимателей района, мотивируя тем, что якобы это – плата за защиту от других грабителей.

Но следователь местной прокуратуры, который уже давно был на содержании главаря банды, подговорил таких же продажных оперативников из местного отделения полиции, которые подбросили оружие убийства – два револьвера – в квартиры наших друзей.

А дальше...

Следователь – пособник мафии – предложил Клавердусу и Ральдору следующее: они признаются в убийстве, но предпринимателя – на почве ревности, а его семьи – якобы случайно, в перестрелке; следователь же переквалифицирует их преступление на статью, которая «тянет» только на каторгу, но не на смертный приговор.

Нет, продажная душа прокурорского чиновника вовсе не была такой чувствительной к вынесению смертных вердиктов – всё гораздо проще... Смертный приговор был невыгоден в первую очередь самому следователю. Такой вердикт суда – это обязательная проверка материалов дела уже общегородской прокуратурой, и при этой проверке могло всплыть то, что именно всё дело «шито белыми нитками», а вот приговор на каторгу... Он утверждался местным прокуратором, который – регулярно получая от продажного следователя ежемесячные подношения – не стал бы «глубоко копать».

Естественно, Ральдор и Клавердус выбрали хоть и не длинную – на угольной каторге редко кто выдерживал более семи лет, умирали раньше от силикоза[i] – но всё же жизнь!

Первые три года каторги друзья писали во все инстанции прошения об амнистии, проклиная и каждое мгновение такой жизни, и судьбу, и следователя, и суд, и надсмотрщиков, а потом...

Всё сменила тупая апатия – вся каторжная жизнь свелась к незамысловатым потребностям: выполнить рабочую норму, иначе не дадут пищи; прожить без травм день, поесть, поспать...

Так бы Клавердус с Ральдором и сгинули на этой каторге, может, продержавшись среднестатистические семь лет, как вдруг...

В один прекрасный день – а тогда друзья были абсолютно уверены в его прекрасности – их вызвали в кабинет начальника лагеря, где весьма невзрачный на вид человек, про внешность которых забывают чуть отвернувшись, сделал им предложение, от которого каторжники не смогли отказаться. А предложил этот мужчина – который никак не назвался, да и впоследствии Клавердус и Ральдор про него ничего так и не узнали, предпочитая называть его просто «хозяин» – им всего-навсего стать прежде всего наёмниками-убийцами, а ещё – специалистами по всяким «тёмным» делам. Естественно, и отказ от предложения, и любое неповиновение тут же возвращали друзей в статус каторжанина...

И хотя друзья уже были готовы к погоням, взрывам и перестрелкам, но направили их сначала в учебный лагерь синквоиров, который находился – как догадались бывшие каторжане, увидев госномера на паромобилях – где-то в Латтории. Там они пробыли почти год...

За этот год они узнали и научились такому, чего не знали и не умели во всей их прошедшей до этого жизни.

Их научили стрелять изо всех видов оружия, включая тяжёлое вооружение воздушных судов всех типов, и научили так, что из ручного оружия они уверенно попадали в «десятку» мишени на любой доступной дистанции...

Их научили взрывать и то, что может взрываться, и то, что взрываться не может даже в принципе...

Их научили управлять всеми видами транспортных средств, и даже – десантными ботами и лёгкими крейсерами...

Их научили маскироваться на любой местности и изменять своё обличье так, что наёмников не узнали бы даже родные матери...

Вскрывать замки любых типов и проникать в запертые помещения друзей натаскивал старый вор, специалист по сейфам, неизвестно как попавший в тренировочный лагерь...

Пожилой профессор академии МВД учил их пользоваться всеми техническими приспособлениями для диверсий и шпионажа: радиоуправляемые коптеры, лазерные маркеры и прицелы, малозаметные устройства для прослушки и видеонаблюдения, приборы ночного видения – вот тот далеко не полный перечень техники, которой наёмники должны были владеть в совершенстве...

Их научили пользоваться всеми видами ядов, противоядий и отравляющих веществ – даже такими, которые можно приготовить самостоятельно из совсем безобидных подручных средств...

А ещё...

А ещё – ежедневные марш-броски с весом снаряжения в половину веса тела, после которых есть только одно желание: лечь и умереть...

А ещё – ежедневное прохождение штурмовой полосы препятствий под обстрелом хоть и резиновыми пулями, но которые оставляют на теле гематомы величиной с тарелку...

А ещё – занятия рукопашным боем, после которых тело, казалось, превращалось в один сплошной синяк – инструкторы абсолютно не щадили новоявленных курсантов и били в полную силу...

А ещё – заучивание наизусть подробных планов всех крупных городов Префектории, да так детально, чтобы в любом городе можно было добраться к любому дому, отмеченному на карте, не плутая и не спрашивая дорогу у прохожих...

А ещё – психология допроса, манеры поведения, грамотная речь, правильный этикет за столом...

И многое-многое другое...

И так – почти целый год...

Первое задание – убить владельца экспериментального химического завода по изготовлению какого-то непонятного радиоактивного металла – они выполнили на удивление легко и просто. Им даже не потребовалось для этого прибегать ни к помощи специального оружия или ядовитых веществ, ни к помощи специального снаряжения и сложных технических устройств, которые, надо отдать ему должное, заказчик поставлял наёмникам по первому требованию, не считаясь с затратами...

Пока Клавердус сторожил вход в ангар бизнесмена – куда наёмники проникли ночью без особых проблем через выломанную вентиляционную решётку – Ральдор первым делом выкрутил из паровой турбины датчик отсечки перегретого пара, который отвечал за аварийную температуру перегрева двигателя пассажирской вертушки. Потом поменял его на принесённый с собой датчик с боевого крейсера, который срабатывал на температурах, превышающих нагрев пара гражданских судов в десятки раз. А ещё он, откусив маленькими пассатижами два проводка, ведущих к аварийной сигнальной лампочке на панели приборов вертушки и тревожному биперу[ii], присоединил к ним копеечную батарейку от игрушечного морзефона.

Ральдор – который в их связке был координатором и «мозговым центром», в отличие от Клавердуса, отвечающего за силовое прикрытие – всё рассчитал правильно...

По мере прогрева двигателя после запуска – и тем более, когда вертушка на повышенной мощности турбины взлетит – температура пара в котле будет стремительно расти. При приближении к критической отметке температуры датчик отсечки с боевого крейсера – рассчитанный на более высокий порог срабатывания – не перекроет клапан подачи топлива. Пар в котле будет стремительно перегреваться, мгновенно повысив давление до точки взрыва. Про аварийную ситуацию пилот ничего не узнает – постоянно горящая от батарейки зелёным цветом аварийная лампочка на панели приборов ничего ему про эту самую аварийную ситуацию не просигнализирует. Отключить подачу топлива вручную, даже среагировав на рёв многократно возросших оборотов турбины, пилот не сможет – просто не успеет...

В итоге – будет мощнейший взрыв, как будто в вертушку подложили немалой мощности бомбу!

Что и произошло, когда владелец завода утром захотел на злополучной вертушке добраться на работу.

Самое главное, что по факту смерти бизнесмена – который, видимо, чем-то очень сильно мешал заказчику – даже не возбудили уголовного дела! Всё списали на несчастный случай – что поделать: взрываются иногда паровые котлы от неисправностей!

Потом были ещё всякие далеко не праведные дела... И ещё были...

Не все они заканчивались кровью – иногда требовалось кого-то припугнуть, иногда – выкрасть какие-то документы, иногда – наоборот, подбросить...

Жизнь наёмников тянулась как резиновая лента – то удлиняя события, то сжимая их...

Они перестали строить планы на будущее – они прекрасно понимали, что будущего у них просто нет, друзья просто растягивали свою жизненную ленту как можно сильнее, пытаясь оттянуть неизбежный конец...

Хозяин-заказчик у Ральдора и Клавердуса оказался достаточно щедрым человеком, и на счетах наёмников скопились довольно-таки приличные деньги. Настолько приличные, что и проживание в люксовых номерах самых престижных гостиниц столиц префект не сделало бы друзей бедняками.

Но и деньги в с некоторых пор перестали играть для них такую уж ведущую роль в жизни, ведь и закончившаяся каторгой «подстава» с несовершённым ими убийством, и тянущийся за наёмниками шлейф серьёзных преступлений, да и просто здравый смысл – всё это подсказывало друзьям единственно правильную линию поведения: не светиться нигде и никогда.

Поэтому Ральдор с Клавердусом и селились в самых задрипанных гостиницах на окраинах городов, поэтому их единственным развлечением и было проведение вечеров – свободных от так называемой работы – в недорогих ресторанчиках или кафешках средней руки, где они могли затеряться среди таких же неброско одетых граждан Префектории.

Хотя...

Всё же – нет!

Было ещё одно развлечение в жизни наёмников – они оба пристрастились к чтению, но к чтению – весьма бессистемному: друзья читали всё подряд, от книг до самых бульварных газетёнок жёлтой прессы. И это сыграло немалую роль в развитии их культурного уровня – они стали более правильно говорить, в их рассуждениях и даже планировании заказанных операций появилась логика и смысл. Теперь никто бы из их бывших дружков криминальной окраины Горбена не узнал в этих грамотно рассуждающих интеллигентных мужчинах своих товарищей по набегам на продавцов дешёвых пирожков. А ещё из-за чтения всех газет подряд друзья-наёмники очень хорошо знали и экономическое положение в стране, и все политические события, происходящие на фоне борьбы сил правительства Контрпартии и сил оппозиционной Партии мира и процветания.

И Ральдор, и Клавердус искренне осуждали правительство Теовиля, которое ввергало в нищету целую страну. Они восторгались продуманными действиями госпожи Шторнец, которая – как им казалось – сможет привести свою партию к власти и навести в Префектории долгожданный порядок, хотя...

Для них вся эта политическая борьба являлась как бы игрой, наблюдая которую со стороны, друзья думали, что это их не касается впрямую, да и вообще не касается, но...

Они забыли простую истину-присловье: «Если ты не касаешься политики, то это не значит, что точно так же политика не коснётся тебя...».

И последнее задание заказчика-хозяина эту истину не просто подтвердило, это задание загнало наёмников в такую ловушку, что выбраться из неё у друзей не было никакой возможности. Вернее, возможность всё-таки была, но сопряжена она была с такими коренными переменами в их жизнях, что...

 

– Убить госпожу Шторнец? Ты не ошибся? Именно ту Шторнец, которая является сейчас лидером и всей оппозиции, и Партии мира и процветания?– переспросил друга Клавердус.

– А ты что, знаешь много-много женщин по фамилии Шторнец, которые могут заинтересовать такую «крупную птицу», как наш хозяин? – вопросом на вопрос ответил Ральдор. – Брось спрашивать ерунду!

– Но это же получается... Мы же с тобой много раз обсуждали... Если мы её ликвидируем, то... – зачастил Ральдор и, вскочив с кровати, забегал в волнении по комнате.

– Что – то? – теперь переспросил уже Ральдор и тоже заходил по гостиничному номеру.

– А то... Если кто-нибудь узнает, что мы грохнули лидера оппозиции, на которого буквально молится основная масса населения Префектории, то нас с тобой разорвут на мелкие кусочки, – каким-то трагическим шёпотом проговорил напарник Ральдора.

– Кто узнает? Кто разорвёт? Что за чушь ты мелешь! – почти прокричал координатор. – Ты что, не понимаешь главного? Подумай!

– Это ты – думай! Ты – координатор! Это тебе преподаватель по логике у синквоиров ставил высшие баллы, а я... – как-то злобно отреагировал на слова напарника Клавердус и добавил. – Я только с третьего раза сдал зачёт по теме «Легендирование задания», и то потому, что инструктору надоело слушать мой бред... А ты... А ты...

– Ладно... – сказал Ральдор, усилием воли заставляя себя успокоиться. – Проехали... Объясняю... Как ты думаешь, под каким «соусом» нам нужно будет подать ТАКОЕ убийство? Как нам нужно сделать так, чтобы никто не смог связать его с каким-то конкретным человеком или организацией? Как? Как сделать так, чтобы никто – повторяю, никто! – не подумал ни на нас, ни вообще на кого-то из «сильных мира сего», к которым безусловно принадлежит наш хозяин?

– Ну... Наверное, сделать так, чтобы убийство посчитали несчастным случаем или какой-то «бытовухой», что ли... Ограбление, может... Вот, придумал! В воздушное судно попал шальной метеорит! Или...

– Мысль в общем-то правильная, но я – вовсе не о том... – перебил логические построения напарника Ральдор. – А как сделать так, чтобы никогда наше участие в этом убийстве не всплыло наружу? Именно – никогда!

– Ну... Не знаю даже... Может, сделать нам другие документы, пластические операции лиц... Переселить куда-то подальше...

– Ага... Переселить... – с сарказмом протянул координатор. – И никогда хозяин не будет уверен, что мы – хоть ты, хоть я – не проболтаемся по «пьяной лавочке» об этом «героическом эпизоде» нашей биографии собутыльникам, соседям или вдруг от старческого слабоумия не захотим написать мемуары... Нет, друг... Затыкать рот лишним свидетелям – равно как и исполнителям – нужно другим способом...

– Ты намекаешь, что нас убьют? – как-то даже не веря в свои слова, спросил Клавердус.

– Почему – намекаю? Я говорю прямо: после того, как мы выполним задание нашего заказчика-хозяина, нас тут же грохнут, а говоря по-нашему – зачистят!

– Но это же... Это – не по правилам! – воскликнул напарник.

– Видишь ли... Мне кажется, что наш хозяин замахнулся не просто на большие деньги, как мы думали раньше... Он замахнулся на власть над всей Префекторией! А в этой игре нет правил, в ней такие ставки... Пешек – вроде нас – отдают под бой, не задумываясь ни на мгновенье... Так что...

– И что теперь? – спросил Клавердус как-то угрюмо, но с затаённой надеждой.

Он уже привык к тому, что его напарник всегда находит выход из любой ситуации, и сейчас верил, что и на этот раз Ральдор не обманет его надежд.

– Что, что... – пробормотал рассеяно координатор, видимо, включая свои мозги «на полную катушку». – Думать надо... А пока... Пойди лучше в ближайший магазин, купи еду и попить – сегодня в кафе не пойдём, ужинаем в номере...

 

Когда Клавердус вошёл в гостиничный номер с покупками, то его напарник – собранный и спокойный – указал ему жестом на соседнюю кровать, как бы призывая продолжить обсуждение обстоятельств дела, ставкой в котором были их жизни.

Он сказал:

– Я тут посчитал и прикинул... Одним словом: у нас только один выход – переметнуться в лагерь оппозиционеров, то есть в ряды сторонников госпожи Шторнец. И вот почему... Чтобы тебе стало понятно, давай переберём варианты. Первый: просто «слинять» и затаиться где-то на краю земли не получится – всё равно найдут и уничтожат люди хозяина, да и существовать всю оставшуюся жизнь в вечном страхе – та ещё перспектива... Второй: «грохнуть» старушку и тоже сбежать – тогда нас будут искать и люди хозяина, и люди оппозиции, а в итоге – читай вариант первый. Третий вариант и самый для нас приемлемый... – тут Ральдор сделал паузу, посмотрел в глаза напарнику и продолжил. – Произвести захват транспорта с госпожой Шторнец и её спутниками на подлёте к воздушному порту города Альдо на Дальтаре, и сделать это с большим шумом и стрельбой. Потом – вместе с захваченной командой оппозиционеров затаиться где-то в северных землях спутника на некоторое время для того, чтобы наш хозяин считал и нас, и оппозиционеров погибшими и никого не стал разыскивать. Там, в укромном месте объяснить оппозиционерам все обстоятельства и заказа на убийство госпожи Шторнец с командой, и своё решение о смене так сказать «флага». А вот дальше... Нам необходимо сделать всё возможное, чтобы в дальнейшей политической схватке и с нашим хозяином-заказчиком – который, я всё более убеждаюсь, решил взять в Префектории власть в свои руки – и в политической борьбе с режимом господина Теовиля победила именно госпожа Шторнец. Нам предстоит работать на её Партию мира и процветания не за страх, а за совесть, ведь только тогда у нас появляется шанс не просто выжить, а и прожить остаток своих жизней, не прячась по «диким углам» и не просыпаясь в поту от каждого шороха...

– Какой-то сыроватый у тебя план получился... – не удержался от критики Клавердус, перебивая напарника. – Какая-то декларация, а не план. Захватить... Скрыться... Объяснить... Работать на оппозицию... Очень мало конкретики...

– Ты не дослушал... – ответил Ральдор и стал объяснять. – Как захватить транспорт с оппозиционерами – я уже придумал, а вот всё остальное... Всё остальное будет полной импровизацией, а по-другому даже и быть не может – мы с тобой попадаем на чужое «поле для игры». Первая часть операции – захват транспорта с оппозиционерами – будет произведена следующим образом... Первое: нужно дооборудовать десантный бот мощными гидрозахватами, такими, чтобы можно было ими обхватить и не отпускать от своего судна малый транспортник, на котором вероятнее всего полетит на Дальтару госпожа Шторнец с друзьями. Второе: так же нужно смонтировать на боте спасательную систему из воздушного шара и ёмкостей с гелием для того, чтобы – когда мы отстрелим из пушек десантного бота двигатели транспортника – можно было опустить оба воздушных судна, сцепленных между собой гидрозахватами, на землю, потому что подъёмной силы винтов нашего бота на две машины не хватит. Третье: во время захвата и спуска нужно хорошенько пострелять из паровых пушек десантного бота, даже попасть малым калибром в какой-то заброшенный ангар в порту Альдо – как я уже говорил, нужно наделать побольше шума, чтобы все поняли: над городом произошёл воздушный бой, в котором участники уничтожили друг друга. Четвёртое: необходимо снять все наши коины со всех счетов, обратив их в наличность – я думаю, что за хорошие деньги мы найдём и убежище на Дальтаре в предместьях Альдо, куда я планирую опустить транспортник с ботом, и купим молчание тех, кто нам его предоставит. Я полагаю, всё то, что я запланировал, достаточно несложно осуществить, а вот дальше... Хотя... Клавердус, ты внимательно слушал? Может, я что-то упустил?

– Да, думаю, что упустил. А как мы с тобой определим именно тот транспортник, на котором к Альдо подлетят оппозиционеры? Насколько я помню, практически в любом воздушном коридоре – которых над портом столицы Альдостока двенадцать – собирается до двадцати судов, ожидающих посадки. Не будем же мы спрашивать по морзефонной связи у каждого: «А не на вашем ли борту находится госпожа Шторнец?»... Мне кажется, что этот вопрос нужно доработать, – сказал Клавердус и внимательно посмотрел на друга.

– Вопросом, который придётся дополнительно доработать, является лишь следующий: узнать, из какой префекты на Дальтару вылетит транспортник с оппозиционерами, чтобы не рыскать между коридорами, а ждать «клиентов» на определённом маршруте. Но решить его нам несложно – здравый смысл подсказывает, что стартуют они или из Переастрии, или из Бейтосгора, – ответил Ральдор и стал объяснять дальше. – У Партии мира и процветания в этих префектах настолько сильны позиции – там эту партию поддерживаю почти официально, на уровне премьер-министров – что только оттуда они могут вылететь на Дальтару, не рискуя быть арестованными ещё в воздушном порту отправления. Нашему хозяину узнать через своих шпионов в этих префектах номер нужного нам борта будет совсем не сложно. А то, что такие шпионы есть – я знаю точно... По крайней мере, в Бейтосгоре у него лазутчик пролез чуть ли не в правительство префекты – при планировании предыдущей операции хозяин как-то обмолвился, правда, не называя имени... А что касается воздушного коридора... Мы в него просто не полезем! Зачем нам головная боль с погонями и перестрелками – ведь все эти коридоры над портом Альдо «пасут» боевые сторожевики Альдостока, которые не оставят без своего «горячего» внимания наш «шумный» захват транспортника... Нет, захват судна оппозиционеров мы произведём гораздо раньше, ещё на подлёте транспортника к низкой орбите Дальтары. А дальше...

Тут речь координатора прервал стук в дверь.

Друзья-наёмники насторожились, Клавердус, мгновенно выхватив из-под подушки револьвер, стал за притолоку двери, а Ральдор, открыв её, мгновенно отпрыгнул в сторону, освобождая директрису стрельбы[iii] напарнику.

Но тревога оказалась напрасной – в проёме двери стоял механоид, который, держа в руках какой-то пакет, сказал:

– Это вам просили передать... Кто – вы знаете, – с этими словами, не обратив никакого внимания на револьвер в руках Клавердуса, механоид передал ему пакет и тут же ушёл, не сказав больше ни слова.

– Ну вот... Началось... – протянул Ральдор и быстро вставил в считывающий слот своего морзефона кристалл памяти, который вытащил из пакета. Прокручивая информацию, он бормотал. – Изображение госпожи Шторнец... Не нужно, видели в газетах сотни раз... Ага... Карта... Бот – совсем недалеко отсюда, в предместьях, полчаса на такси... Мастерская за забором ангара... Годится... Там наверняка есть гидрозахваты... Вот... Канал связи, по которому нам сообщат и о времени вылета транспорта оппозиционеров, и о месте вылета, и номер борта транспортника... Что сказать, как я и предполагал, разведка хозяина работает чётко... Да, собственно, и всё... Послушай, Клавердус...

– Я всё слышал, – перебил Ральдора напарник. – Не трать лишних слов, давай собираться. Сразу переоденемся, возьмём только оружие, а комплекты гражданской одежды и всё остальное бросим здесь, в номере – нам совсем не нужен интерес полиции, которая сейчас крайне подозрительно относится к людям с огромными сумками.

Поменяв свою повседневную одежду на полувоенную форму со множеством карманов и военного же образца высокие шнурованные ботинки, друзья закинули за плечи небольшие рюкзаки с оружием и самым необходимым снаряжением, тщательно протерев перед этим все предметы в комнате, которые могли хранить их отпечатки пальцев.

Они покинули гостиницу через чёрный ход и тут же, поймав такси, поехали в предместье Миженски, где их ждал не только десантный бот и начало самого сложного в их жизнях задания...

Впереди Ральдора и Клавердуса ждал такой крутой поворот в их общей судьбе, что сохранить жизни на этом вираже казалось им почти невыполнимой задачей...

 

 

 

 

 

 

* * *

 

Господин Сарпак набрал номер на своём морзефоне, потом, после ответа, заметно нервничая, буркнул в аппарат:

– Сейчас и вылетаю... Да... Ждите...

Механоид Вермонд понимал, что его хозяин находится далеко не в лучшем расположении духа, но решился задать вопрос:

– Я правильно понимаю, что мы летим в Сенат, к господину Теовилю?

– Да, мой дорогой друг – это так. Я хочу посмотреть ему в глаза. Хочу узнать, что он мне теперь скажет, – ответил господин Сарпак со злостью в голосе.

 

Они летели между раскиданными на сотни метров друг от друга небоскрёбами и молчали. Летели медленно – это был час пик. Огромные пассажирские вертушки и личный транспорт зависали уровнем ниже гигантских грузовых дирижаблей, над которыми в свою очередь проплывали колоссальные рейсовые суда межпрефектного сообщения.

– Вермонд, а ведь всё, что ты сейчас видишь – это заслуга Партии мира и процветания, – произнёс господин Сарпак с каким-то сожалением и добавил. – А наша Контрпартия так и застряла на уровне деклараций десятилетней давности...

– Я изучал историю Префектории, мой господин. Но мне кажется, что удивительно другое: многие префекты, которые были против Партии мира и процветания в своё время, поддерживают её сейчас, – ответил Вермонд, но подвёл совсем неожиданный итог. – Порой биомеханизмы мне не понятны...

 

Через некоторое время господин Сарпак уже шёл ко входу в здание Сената. Поднявшись по широкой лестнице, он открыл огромную дверь, за которой находился кабинет лидера правящей Контрпартии.

В приёмной его приветствовал механоид-секретарь.

– Господин Сарпак, добро пожаловать. Что вас привело к нам? – спросил помощник.

– Господин Теовиль ждёт меня. Он в курсе моего визита, – ответил мужчина.

– Хорошо, господин, проходите, – пригласил механоид в кабинет Сарпака, где его встретил лидер Контрпартии.

– Господин Сарпак, присаживайтесь, пожалуйста, – пригласил он посетителя. – Новость о покушении на вас сбила меня с толку. Как такое могло произойти? – с негодованием произнёс господин Теовиль и тут же спросил. – Как вы думаете? Чьих рук это дело?

– Даже и не знаю... Слишком многим и сенаторам, и разным не чистым на руку бизнесменам я «оттоптал ноги»... Могу лишь с уверенностью сказать: это – не дело рук моей семьи. Да, мы на разных фронтах, но... Я, собственно, пришёл за другим... Прошу вас, господин Теовиль, вернуть мне мандат сенатора. Я надеюсь, что покушение развеяло все ваши сомнения в моей лояльности Контрпартии. А ещё... Я хочу сделать заявление членам Сената, – ответил лидеру Контрпартии Сарпак.

– Я удовлетворяю ваше прошение, господин Сарпак, – ответил лидер Контрпартии с лёгкой гримасой на лице, которая показывала, что Теовилю вовсе не хочется этого делать, но он вынужден подчиниться обстоятельствам.

 

* * *

 

В воздушном порту Норты лейбористы провожали в опасное путешествие на Дальтару группу мадам Шторнец в составе профессора Гар Ма Тауэя и механоида Сцая.

Вторая группа разведчиков-оппозиционеров – Кейник, Барклай, Лехпаха Сура, Нортас и мадам Алма, которая должна была прилететь в этот же порт с минуты на минуту, ещё до того, как транспорт с первой группой стартует на Дальтару – вылетала в префекту Бейтосгор на следующий день.

И хотя всё было оговорено уже тысячу раз, и реальность плана мадам Шторнец не вызывала у всех оппозиционеров ни малейших возражений, чувство какой-то неопределённости оставалось у каждого провожающего, гложа сомнениями душу. Каждый из них понимал, что вмешательство даже малейшей случайности в этот план, чревато такими осложнениями, что этот полёт может оказаться для группы мадам Шторнец последним.

Объявили часовую посадочную готовность, и Сура попыталась поднять тяжёлую сумку убывающих, чтобы поместить в багажный отсек транспортника, но как она ни старалась, у неё не получилось даже сдвинуть её с места.

– Чёртова сумка! – пнула она этого гигантского представителя ручной клади.

– Вам помочь? – спросил подошедший Сцай.

– Спасибо, Сцай, ты всегда приходишь ко мне на помощь. Положи её в багажное отделение транспортника, – ответила механоиду благодарная Сура.

– Давай я положу, – тут же откликнулся синквоир, обращая на себя внимание девушки.

– Нортас, откуда ты взял этот наряд? – оценила Сура облегающе-стильный белый костюм синквоира, который подчёркивал его высокий рост и мускулатуру.

– Его предоставила мне премьер-министр Санквойя. Она сказала, что в Переастрии... Ну, в общем... Здесь не любят форму синквоиров, тем более – такую потрёпанную... – объяснил бывший синквоир девушке, слегка покраснев от того, что всё-таки сумел обратить на себя внимание красавицы. – Но мне в этом наряде... Как-то слегка неудобно... – пожаловался он.

– Ого! Наш синквоир теперь что, красивый гражданский парень? – сыронизировал Барклай.

– Ты всегда суёшь свой нос куда не просят, – Лехпаха тут же пришла на выручку Нортасу, сделав замечание другу.

– Да брось, Сура, я же шучу! Добро пожаловать на своё первое задание в качестве сторонника оппозиции, – похлопал Барклай по плечу синквоира, не преставая улыбаться.

Мадам Шторнец сидела на скамейке и молча смотрела на то, как резвится молодёжь, и о чём-то думала. Она осталась абсолютно спокойна и тогда, когда к ней обратился профессор Гар Ма Тауэй, который сидел рядом и вертел в руках какую-то книгу.

– Ты боишься их оставлять одних? – спросил он её.

– Почему ты так считаешь, мой друг? – поинтересовалась мадам Шторнец.

– Пондерада, я знаю тебя уже много десятков лет и за этот время как-то научился чувствовать оттенки твоего настроения, – ответил профессор.

– Меня смущает наш новоявленный сторонник. Как-то всё странно... Вдруг откуда ни возьмись появляется дезертир из Ордена, который предан Контрпартии сильнее всех государственных структур. Боюсь, что это – грандиозная провокация. Не доверяю я этому Нортасу... Тем более... Что-то крутится в моей голове такое... Кого-то он мне напоминает, но мучительно не могу понять... Я просто чую, что за этим Нортасом стоит какая-то огромная тайна... – поделилась женщина своей тревогой.

– Людям свойственно меняться... Тем более, когда обстановка в Префектории может кардинально поменяться в любую секунду. Вспомни своего сына... – начал, было, Гар Ма Тауэй.

Но мадам Шторнец не дала ему договорить.

– Хватит вспоминать Сарпака при каждом удобном случае. Он был молод, он хотел перевернуть весь мир, он попал под влияние популистских лозунгов Контрпартии, а сейчас... Я думаю, что он давно всё понял... А в синквоиры набирают чуть ли не с рождения, выжигая из них в процессе воспитания и душу, и сердце – ответила она резко.

Их спор прервала взволнованная Санквойя, она, чуть ли не бегом приблизившись к пожилой паре, сказала:

– Мадам Шторнец! Мне только что сообщили... На вашего сына было совершено покушение... Но вы не волнуйтесь, господин Сарпак остался жив и даже не ранен...

Мадам Шторнец посмотрела на неё и подчёркнуто бесстрастно ответила.

– Я верю, он в порядке. Это не первый случай... К сожалению или к счастью, но он сам выбрал свой путь...

Их разговор прервал механоид – служащий порта.

– Прошу прощения за беспокойство, но вы просили предупредить... Мадам Алма будет здесь с минуты на минуту. Она уже поднимается на платформу, – сообщил он.

Через пару минут двери лифта открылись, и из них вышла высокая женщина среднего возраста. От порывов ветра её длинный плащ то обвивал её ноги, то хлопал по ним своими широкими полами. Платок на голове мадам Алмы – а это была она – был завязан посреди лба крупным узлом, от чего женщина походила на капитаншу пиратского корабля, которые плавали в океане Дальты в давние времена. Но самое главное – женщина говорила без умолку. Создавалось впечатление, что если она замолчит хоть на секунду – то тут же просто лопнет, взрываясь от переполнявших её слов.

– Чёрт возьми! Может кто-нибудь мне поможет дотащить этот рюкзак в тачку? – тараторила женщина, указывая на свой огромный рюкзак, и тут же без перехода. – Профессор? Вы снова взялись за старое... И мадам Шторнец, правильно я поняла? – а потом Барклаю. – Барклай! Негодник ты мой! И где словарь оружейных терминов, который ты брал в библиотеке год назад и обещал вернуть? Вроде уже стал мужчиной, а слово не держишь! А ты, Кейник...

– Стоп, стоп, стоп! – прервала словоизлияния подруги мадам Шторнец. – Я понимаю, что тебе трудно, но помолчи, пожалуйста. У тебя ещё будет время поразить своим красноречием целую бригаду юных оболтусов на пути в префекту Бейтосгор. А сейчас – ни слова больше! Уже объявили посадку на наш транспортник до Дальтары.

– Мадам Алма, во-первых, добро пожаловать! – пришёл на подмогу своему старому другу профессор Гар Ма Тауэй. – А во-вторых, нам действительно уже пора пройти в своё судно – нас никто ждать не будет.

– Кейник! – позвала мадам Шторнец внука. – Дорогой мой, подойди поближе.

Парень подбежал к ней, заглянул в глаза, крепко обнял и смог только и произнести:

– Бабушка...

– Кейник, мальчик мой. Будь осторожен, – было видно, что «железная» женщина еле сдерживает слёзы. – Твой отец скоро вернётся к нам, я уверена. А теперь – давай прощаться... Верь в нашу победу, мой мальчик, – мадам Шторнец провела ладонью по щеке внука и сказала вдруг ставшим строгим голосом. – Свободу Префектории!

– Свободу Префектории! – ответил Кейник.

– Свободу Префектории! – откликнулись все присутствующие и потянулись нестройной толпой прочь от стартующего транспортника...

 

Санквойя, еле сдерживая слёзы, проводила взглядом взлетевшее судно и, помахав ему вслед рукой, прошептала:

– Свободу Префектории и... Удачи вам, друзья...

Она ещё долго стояла на перроне воздушного порта Норты, а лучи заходящей за горизонт Табеты превратили её фигуру в тёмный силуэт, окружённый сияющим ореолом, таким, который рисовали на своих иконах люди в глубокую старину...

 

* * *

 

Невзрачный человек в форме сотрудника воздушного порта Норты вытащил из кармана морзефон и, написав короткое сообщение, отправил его адресату, о котором ничего не знал и которого никогда не видел. Сообщение гласило: «Указанные вами люди вылетели на Дальтару из Норты рейсом № 21 в 19 часов по среднепрефекторианскому времени. Борт транспортника – № 736, автоидентификатор борта на радиочастоте в полосе 29-30 МГц – с таким же номером, как и у борта...».

Прочитав ответное сообщение, он убрал морзефон обратно в карман и, радостно улыбнувшись, прошептал чуть слышно:

– Отлично! Две тысячи коинов на дороге не валяются...

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Пограничник