Мальчик-солдат

в выпуске 2015/03/05

8 октября 2014 -

Данная работа возникла благодаря чудесной песне группы Мумий Тролль и атмосфере игры LIMBO.

«Война идёт уже столетие. Может больше. С чего она началась? Какие цели преследовала? Вопросы, вопросы… Впрочем, меня они не особо интересовали. Мне было наплевать на противоборствующие группировки, на пёстрые лозунги, выдвигаемые сторонами, и на пламенные речи. Я хотел только одного: вернуть свои глаза, что когда-то вырвал генерал Симонс. Мои маленькие зелёные глазки».

Согрейся, твои холоднее стали струны
Я хочу в горы, я хочу в дюны
Hо как сообщил сегодня наш дозор
Hа пути остался вражеский гарнизон*

Аккуратно простукивая палочкой пространство впереди, мальчик шёл по обугленным камням разрушенного города, мёртвого свидетеля Начала. Крохотное тельце было облачено в изорванные временем синие штанишки и жёлтую курточку. На ногах были маленькие башмачки. Лицо покрывала повязка, багровая в том месте, где должны были располагаться глаза. Словно запёкшаяся кровь. Впрочем, современный мир уже почти забыл о том, что это такое. О том, что некогда по планете ходили существа, чьи тела состояли из органов, сформированных группами клеток. А сеть трубок, именуемых сосудами, несла кровь – органический источник жизни.
У нашего мальчика не было крови. Повязка его была покрыта ржой в местах, где к металлическим крепежам были привинчены глаза. Мальчик был куклой, одной из миллиона, что ожила после Яркой Вспышки и в Новое время. Кукла появилась совсем недавно и, по человеческим меркам, действительно была ребёнком.
Трость, что сжимал в тряпичной руке мальчик, ритмично цокала, натыкаясь на предметы, валяющиеся на пути. Звонкие удары камней всё чаще чередовались с глухими звуками, что рождались при соприкосновении дерева и кости. Дорога была усеяна громадным количеством черепов бывших владык планеты. Истлевшие, ветхие, они рассыпались даже при слабом прикосновении, издавая прощальный вздох, будто кручинясь о судьбе своего рода. Мальчик втянул ноздрями — пуговкой городской воздух и, уловив что-то, ускорил движение. Через пару минут его палочка глухо стукнула по большому куску пластмассы.
— Кто такой? – рявкнуло из темноты.
— Мальчик, слепой мальчик, — робко сказала игрушка, склонив голову и убрав трость.
— Цель? – во мраке возник новый вопрос.
— Хожу по миру, — рассеяно сказал мальчик.
— Бродяга, — брезгливо подытожил незнакомец.
«Нужна зацепка, нужна зацепка» — судорожно горело в голове куклы.
— Эй, — вновь возник голос, — а давно идёшь и издалека?
«Так, кажется, есть» — подумал ребёнок.
— Иду уж несколько лет, добрых пару сотен километров прошёл, — вслух сказал мальчик.
— Тебя надо отвести нашим аналитикам, — подытожил незнакомец.
Мальчик почувствовал, как на его запястье легла мощная увесистая ладонь.
— Простите, — заныла кукла, когда незнакомец потянул её в неизвестном направлении, — а вы кто?
«Хороший спектакль» — улыбнулся мальчик про себя.
— Мы? – громыхнуло сверху, — Объединённые Силы Пластмассовых Солдатов и Трансформеров!
Кукла что-то бубнила себе под нос и причитала, пока игрушечный солдатик волочил её в центр базы. Если бы мальчик мог видеть, то он бы узрел посредине разрушенного города небольшой спуск под землю, обозначенный знаком, похожим на две соединённые горы. Ступени уводили путников вниз, где через несколько десятков метров обнаружилось громадное убежище. Ныне оно было базой Объединённых Сил. Была ещё разрушенная дорога, по слухам соединяющая некогда подобные убежища в единую систему. Так это или нет уже не столь важно. Дорогу, что находилась рядом с базой, завалило камнями, а расчистить завал не представлялась возможным. В подземном поселении было шумно и светло. Железные бочки ярко полыхали огнём, пожирающего куски мусора. А многочисленные жители сего места вели свои беседы: тихие, громкие, импульсивные, дружеские и не очень. Спорили, ругались, смеялись, обсуждали политику и военные дела. Всё, как обычно. Как у игрушек.
Пластмассовый солдатик тем временем приволок куклу к одной из больших коробок, что являлась типичным жилищем этого места. Постучавшись, военная игрушка затащила мальчика в проём и они попали внутрь помещения.
— Вот, — услышал слепой мальчик во тьме.
— Что это? – удивился похожий голос.
— Бродяга, — рапортовал солдат, — говорит, что много бродит, может что видел… Э…
Солдатик замялся.
— Видел? – раздался смех во тьме, — да ведь он, как я гляжу, слепой.
— Ну, да, — виновато забубнил дозорный, — оговорился. Слышал! Да, может он что-то слышал!
Солдатик был явно рад своей реабилитации.
— У нас сейчас дела, — сухо прозвучало из тьмы, — запри его в сундуке, потом приведёшь.
— Есть! – гаркнул солдат и потащил мальчика.
Некоторое время спустя, кукла почувствовала, как её бросили в какую-то деревянную коробку и закрыли сверху крышкой. И тут, мальчик понял, что удача сегодня с ним. Не было лязга замка. То ли солдат принял хилый внешний вид ребёнка за чистую монету и решил, что даже с деревянной крышкой ему не совладать. То ли замка и вовсе не было на ящике. В любом случае, у него была теперь возможность для действия. Прежде, чем начать, мальчик развернул в голове план-схему базы. А её он знал отлично. Во-первых, о базе ему рассказал Хантер. Во-вторых, когда его тащили, мальчик сам удостоверился в правоте работодателя. Может, у него и не было чудесных больших глаз, зато у куклы был отличный слух и чуткое обоняние. Он уловил каждый предмет, каждого солдата, что были в радиусе десяти метров от его пути. И зафиксировал всё в маленькой головке. Закончив анализ места, игрушка расстегнула пуговки на своей рубашке. Обнажившийся тряпичный животик был грубо зашит чёрной ниткой. Мальчик крепко сжал трость, которая к счастью осталась при нём, и, удерживая низ одной рукой, крутанул сверху. Палка щёлкнула и разделилась на две части. При этом верхушка превратилась в шило. Мальчик скользнул краем лезвия по нитке на животике и шов разошёлся. Кукла извлекла из своего чрева небольшой красный кирпичик, с торчащим проводом. Ребёнок собрал воедино трость и использовал её, как рычаг, подняв крышку сундука. Аккуратно высунувшись, он вдохнул воздух и составил примерную картину. Игрушка проворно шмыгнула вниз, прихватив трость. Маленький силуэт двигался в направлении выхода из убежища. Перед ступенями ребёнок приостановился. Он надавил на верхнюю часть трости, раскрывшись которая, родила маленький огонёк. Провод, являвшийся фитилём, загорелся, соприкоснувшись с пламенем. Мальчик положил дымящийся предмет под основание одной из колон, поддерживающих потолок. Ребёнок проворно засеменил от опасного места. Башмачки зацокали по ступенькам. Мальчик успел добежать до последней плиты, когда раздался взрыв. А за ним последовал грохот обвала.

«С Хантером меня свела нелёгкая пять лет назад. Этот проныра из рода собак-игрушек занимался самой разнообразной грязной работёнкой. От заказов на устранение отдельных особей, до полномасштабных диверсий. Кто им руководил и зачем Хантер вёл подобную деятельность, мне было не известно. Как выяснилось позже, у чёрного плюшевого пса была ещё одна маленькая подработка: торговля игрушечными запчастями. Причём происхождение этих запчастей порой вызывало вопросы. Но как бы там ни было, а именно эта деятельность заинтересовала меня. До сих пор помню тот день. Я зашёл в жилище Хантера и сказал:
— Мне нужны мои глаза.
Чёрный потрепанный жизнью пёс угрюмо буркнул:
— У меня есть небольшой набор кукольных глаз. Уверен, какие-то тебе подойдут.
— Мне нужны МОИ глаза, — твёрдо сказал я, — те, что остались у Симонса.
Хантер на минуту замолчал.
— Генерала Симонса разбили, его база была разграблена, если твои глаза и оставались у него, то теперь их не сыскать.
— Понятно, — зло бросил я и направился на выход.
— Подожди, — кинул вдогонку мне пёс,- Есть вариант…
Тогда Хантер мне предложил сотрудничество. Я должен был стать его агентом, а со своей стороны он обещал начать сбор информации по волнующему меня вопросу. Мне ничего не оставалось, как принять предложение. С тех самых пор я и выполняю поручения пса. Два года».

Я горько плачу заведомо зная
Страшно и лень, просто я интендант
Из простыней шьют белые флаги
Давно пришло время их распускать*

Барбихолл был относительно большим поселением. В нём проживало порядка тысячи игрушек и кукол. Город возник около пятидесяти лет назад на руинах другого населённого пункта. Только вот название того первоначального города уже унесло время вдаль.
Основная специфика Барбихолла была в том, что это было место сбора всевозможных торговцев и поставщиков услуг. Этот город имел некую независимость от всех военных группировок и альянсов. Его не трогали. А он с благодарностью торговал всем и со всеми.
Поселение представляло из себя нагромождение коробок, деревянных и пластиковых построек, остатки старинных каменных домов, облагороженных новыми владельцами. В центре располагались торговые ряды.
На отшибе располагалась контора торговца по имени Хантер. Его точка находилась в одном из уцелевших старинных домов. Он представлял из себя трёхметровую постройку из двух помещений. Раньше обе комнаты были оборудованы странными белыми приспособлениями непонятного назначения. От каждого устройства глубоко вниз отходили трубы. Впоследствии всё это демонтировали, а проёмы заделали. На входе в здание сохранилась надпись на древнем языке: иероглиф в виде двух перевёрнутых гор и символ, похожий на молодой месяц. А над дверью в каждую из комнат были нарисованы куклы – одна в костюме, другая в платье. Одна из игрушек, рождённая ещё при Великой Вспышке, утверждала, что это было особое место, где бывшие хозяева планеты оставляли ненужные части. Но более конкретного описания дать никто не мог.
Хантер сидел в левой части здания. Там он вёл переговоры и хранил документы. Правая являлась складом многочисленных товаров.
В дверь игрушечной собаки постучали. Хантер уже знал, кто пожаловал к нему. Характерный звук дерева по дереву. Так мог стучать лишь один посетитель.
— Да, да, — громко сказал пёс.
Дверь распахнулась, и в комнату просеменил слепой мальчик, простукивая палочкой перед собой.
— Ты ведь и без палочки отлично ориентируешься, — проговорил пёс, рассматривая мальчика, — к чему это шоу?
Человечек прекратил свои манипуляции с тростью.
— Во-первых, мне важны все возможные способы ориентирования в пространстве, — чуть резко сказала кукла, — а во-вторых, это дело привычки, расслабляться нельзя, нужно всем казаться слабым и убогим, а то забудешь, расслабишься…
— Понятно, — махнул лапкой торговец, — давай ближе к делу.
— Всё выполнено, — коротко бросил мальчик.
— Хорошо, — довольно протянула собака, — Он будет доволен.
— Кто? – с ноткой банального интереса в голосе, как бы между прочим, уточнил ребёнок.
— Ишь ты, хитрец, — засмеялся плюшевый пёс, — это уж тебя, мягко скажем, не должно волновать.
— Согласен, — сухо сказала кукла, — что по моему вопросу?
— Тут есть одна проблема, — словно не замечая, сказал старый пёс.
— Я только и делаю, что решаю твои проблемы, — взорвался слепой мальчик, — а где результат? Я не получил от тебя ни грамма информации за всё время работы!
— Успокойся, — мягко сказала собака, — есть кое-что, зацепка…
— Ну, — нервно сказал мальчик.
— Вообщем в трёх сутках ходьбы отсюда на севере живёт один медведь, — как-то нехотя проговорил Хантер, — старый пень, один из первых оживших…
— Так вот, — задумчиво проговорил торговец, — дошли слухи, что он одним из первых исследовал Завод, бывший базой Симонса…
— Бьюсь об заклад, дырявый ты мешок, — злобно прошептал мальчик, — эту информацию тебе подкинули далеко не вчера.
— Медведь живёт в одиноком домике посреди свалки, — с ноткой грусти сказал Хантер, зовут его Тобби.
— Понял, спасибо, — бросил мальчик и покинул жилище.
— Эх, каких работников теряю, — бросил захлопнувшейся двери пёс.

«Кто-то может быть скажет, что я дурак. Назовёт глупцом или чудаком. Ведь уже давно мог себе получить от Хантера новые глаза за свою продолжительную службу. И, широко их распахнув, вновь глядел на этот чудесный мир, будь он неладен. Да только они не были в моей шкуре и не испытывали того, что я. Чужая душа, как говорится, потёмки. Всё дело было в гадкой сентиментальности, что жила в глубине моей души. Эти два зелёных шара были мне дороги тем, что их держал мой Создатель. Никогда и никому я не говорил об этом. Я не был ребёнком, родившимся на одном из вновь функционирующих игрушечных заводов. Меня сделал Он. Существо, не похожее ни на кого из ныне живущих в новом мире. Это был человек. Далеко-далеко отсюда, за океаном была моя Родина. Там, в глухих громадных лесах сохранилось небольшое поселение древней расы. Каким-то чудом они выжили.
В день моего рождения лил крупный агрессивный дождь. Когда я открыл глаза, мои зелёные красивые глазки, первое, что я узрел – громадную фигуру, что держала меня. Массивные ладони, сжимавшие меня, раскрылись, и я шлёпнулся на пол.
— Папа, — услышал я звонкий голосок и повернул свою голову в сторону звука.
Существо поменьше стояло на деревянном полу. Оно было одето в пёстрый сарафан, а волосы были заплетены в косички.
— Видимо, не смогу я тебе сделать нормальную игрушку, — пророкотал сверху бас, — они все оживают, Анютка.
— Папа, — пропищал я, уставившись на громадную фигуру.
— А мы можем оставить Борю? – спросило маленькое существо.
— Нет, Анечка, — сказал большой человек, — они все опасны…
— Папа, — пищал я, протягивая ручки к существу.
Глаза, мои зелёные глаза. Они видели Папу. И хрен кому я их отдам. Пусть мой Создатель и отказался от меня, но на каком-то необъяснимом мне уровне подсознания я испытывал к нему странный клубок чувств».

Положи свое копье под подушку
Кажется на завтра отменили войну
А нам нужно песен напеть на катушку
И отплясать во всю ширину*

До дома медведя Тобби проходила старинная дрога. Точнее она почти прямиком шла туда, лишь в конце пути нужно было свернуть влево, возле моста. Подробную информацию о местоположение сего старого отшельника мальчик получил от одного хорошего приятеля из Барбихолла.
Спустя трое суток человечек прибыл на место. Самым сложным было не путешествие, а поиск дома Тобби среди громадных мусорных куч. Тут его подводило обоняние, а осязание не давало точных результатов. Потратив несколько часов на поиск, в конечном итоге жилище было обнаружено. Хотя этот термин был с трудом применим к картонной коробке с прорезью – дверью.
Игрушка стукнула тростью по коробу.
— Эй, — сказал мальчик, — Тобби, медведь Тобби.
В ответ была тишина. Ребёнок застучал сильнее и ещё громче крикнул хозяина дома.
— Что орёшь, — послышался недовольный скрежет.
— Тобби? – уточнил мальчик.
— Тобби, Тобби, — раздался ворчливый голос, — а может и не Тобби вовсе, а какой-нибудь Гугель.
Мальчик смутился.
— Так всё же…
— Да заходи, скорее, — проворчал голос, — дует с улицы, а я старый, могу заболеть.
— Можешь что? – уточнил человечек, протискиваясь в дом – коробку.
— Заболеть, — буркнул медведь, — у нас стариков хворь на хвори.
«Совсем из ума выжил» — подумала кукла.
— Я ищу один предмет, — вслух сказал мальчик, — точнее их два. Два зелёных шара.
— Эх, — проворчал старый медведь, — мне ведь, и угостить тебя нечем.
— Да я… — начал было мальчик, но Тобби продолжал бубнить о своём.
— Видишь, живу теперь в какой-то халупе, — ворчала старая игрушка, — а ведь когда-то такой домик был! Мы там кофе с Китти пили, торты ели!
— С кем? – бросил человечек.
— С Китти, — грустно сказал медведь, — эх, схоронил я старушку Китти, триста пять лет голубушка прожила…
— Уничтожили? – спросил слепой мальчик.
— От старости, — со вздохом сказал Тобби.
— Это как? – удивилась кукла.
— Срок вышел жизненный, — грустно ответил старый медведь, — вот и прибрал её к себе Господь.
— Я совсем не понимаю тебя, — раздражённо сказал мальчик, — ты несёшь какую-то чушь.
Из темноты, что окружала мальчика, послышался смех.
— Ладно, — сказал медведь, — ты из молодых, не поймёшь меня. Так зачем ты пришёл, говоришь?
— Я ищу свои глаза, — обрадовался развороту в нужное русло мальчик, — мне сказали, что они могут быть у тебя. Они раньше на старом Заводе были, где база Симонса находилась.
Сквозь темноту мальчик услышал шелест чего-то и тихий удар, словно два стеклянных шарика соприкоснулись друг с другом.
— Не зря хранил, оказывается. Нашёл когда-то, держал, сам не знаю зачем. И пригодились же. Повезло тебе… — прохрипел медведь, — как ты там сказал, тебя зовут?
— Боря, — сказал мальчик и увереннее добавил, — Боря.

Эпилог

«Уже две недели плыву на самодельном плоту. И всё это время я смотрю на мир своими большими зелёными глазами. Руководствуясь памятью, я пытаюсь добраться до того места, где был рождён. Я хочу увидеть того большого человека, протянуть к нему руки, обнять и сказать: Папа. Капли солёной морской воды падают на моё тельце. Стукаются о мои вновь приобретённые глаза и стекают по лицу. Папа».

ПРИМЕЧАНИЕ:

* — куплеты из песни группы Мумий Тролль «Мальчик-солдат».

Мальчик-солдат

Похожие статьи: