Панцирь (часть 1)

   Воин идет за хранителем по сумрачному коридору из древних плит, в свете настенных факелов на мускулах блестят крапинки пота от боевого возбуждения. Близость битвы раскаляет лицо, швыряет сердце на ребра. Коридор содрогается и гудит под глухим эхом рева: там, наверху, армия кровожадных зрителей ждет гладиаторов в яростном нетерпении, еще немного – и сами хлынут на песок арены рвать друг друга.

   Понять их можно. Грядущая схватка – одна из самых долгожданных, обещает как никогда много жестокости и накала. Враг опытный, невероятно сильный, и воин сознает: от выбора оружия напрямую зависит жизнь.

   – Ты должен выбрать оружие, – говорит хранитель арсенала. – Но помни, время на выбор ограничено.

   Коридор заканчивается красивой лиловой занавеской, по обе стороны стынут два стража с алебардами, в доспехи закованы наглухо, позы грозные, хозяйские.

   Над занавеской на стене висит пара кинжалов крест-накрест, одноручный меч и топор.

   Кинжалы – оружие легкое, удары быстрые и точные. К тому же, два, можно вести бой на левом и правом фронтах сразу, застать врасплох, а в удобный момент – метнуть. Но клинки короткие, урон невелик, а отражать ими можно лишь слабые удары. А если враг в доспехах, то исход битвы ясен и слепому.

   Топор – союзник могучий: пробивает блоки, сминает доспехи, а благодаря длинной рукояти удары далекие, размашистые. Но сил отнимает много, быстро изматывает, атаки медленные как морские волны, да и защищаться трудно. Врагу легко уклоняться, просто выждет, когда хозяин топора выдохнется, и нанесет смертельный удар.

   Воин не ловкач, рассчитывающий только на скорость и уловки, и не силач, который движет скалы как орешки. Он – где-то между. Потому нужна золотая середина.

   Меч, однозначно меч.

   Выбор сделан твердо еще до того, как они дошли до конца коридора, и воину гораздо спокойнее, будто враг уже ранен, остается лишь добить.

   У занавески хранитель замедляется, тянет к ней руку.

   – Выбираю меч, – уверенно говорит воин.

   Спутник замирает, к воину обращается взгляд, полный удивления, брови подняты на лоб.

   Воин тычет в меч над занавеской.

   – Что? – Хранитель смотрит в указанном направлении. Усмешка. – Ах, это... Это не арсенал, это так... вместо вывески. Нам сюда.

   Выпуклые доспехи стражей отражают растерянное лицо воина. Он сбит с толку, восприятие инстинктивно обостряется, гул толпы и факелов кажутся громче, даже приносят ощутимую боль, как кислотный туман.

   Хранитель отдергивает занавеску, они входят в ослепительно яркий круглый зал.

   У воина перехватывает дыхание, глаза как хрустальные шары.

   На него обрушивается изобилие!

   Всюду теснятся подставки с оружием, и все прекрасное, блестящее, одно другого мощнее, стен почти не видно из-за дебрей клинков, булав, молотов...

   Ноги воина заплетаются, выводят в центр, голова крутится туда-сюда до хруста в шее, ошалевший взгляд не может задержаться на чем-либо дольше мгновения, скачет с одной великолепной вещи на другую. Мечи, кинжалы, перчатки с ножами, копья, алебарды, трезубцы, кистени, булавы, топоры, и каждого десятки видов, и еще многое другое. На подставках таблички, где написаны магические свойства оружия и способы применения.

   – Выбирай, – говорит хранитель добродушно, – но торопись, у тебя всего минута.

   Оружие украшено резьбой, магическими рисунками, зачарованными кристаллами самых разных расцветок. Воин раскаленный и взмокший, сердце колотится бешено, словно вокруг не сталь для убийства, а обнаженные девы. Уже не думает о битве, с таким вооружением, что бы ни выбрал, победа неизбежна, но все равно хочется жадно изучить каждый экспонат, выбрать лучший, чтобы победа вышла легко, красиво, покорила хищные сердца зрителей.

   – Осталось полминуты, – напоминает хранитель.

   Проклиная невозможность задержаться надолго, воин перебегает от одной подставки к другой.

   Вот этот меч в чешуе оранжевой энергии не только идеально острый, сбалансированный и прекрасный, но и умеет изрыгать пламя.

   Страстно хочется выбрать его, но рядом длинный зеленоватый крис, шедевр оружейного дела, повышает скорость владельца, источает смертельный яд, убивающий даже крошечной царапиной, а также способен порождать ядовитых черных кобр, они не трогают создателя, но яростно бросаются на его врагов.

   С другой стороны покрытый инеем и барельефами чудовищ молот с пирамидальными половинами. Его удары по земле взращивают стену ледяных бивней, пронзающих врага снизу, и чем удар сильнее, тем стена длиннее, а бивни выше, можно выбить сразу крепость с башнями, от врага не останется и пыли.

   А позади изящные розовые саи, дают хозяину власть над временем и способность к телепортации...

   И это лишь капля в море – то, до чего руки дотягиваются, а кругом джунгли всевозможных артефактов, поражающих воображение красками, формами и свойствами.

   Опьяненный богатством воин вбегает в чащу оружия наугад, словно хочет убежать, охладить рассудок, но натыкается на постамент с золотой сетью, она покрыта шипами как ковер ворсом, может скручиваться в разрубающий любые доспехи хлыст, а может быть и плащом, который возвращает удары врагу.

   И рядом с такой же силой манят сотни и сотни...

   О боги, что же выбрать?!

   – Осталось несколько мгновений, – слышится откуда-то, как в бреду.

   Изобилие и свобода выбора оглушают радостью, воин задыхается, голова кружится, горячая как у больного. Его бросает от подставки к подставке, рука тянется то туда, то сюда, и с каждой секундой быстрее, чаще. Чувства все жарче, необъятнее, он ощущает себя властелином мира.

   – Пора! – оглашает хранитель. – Бой начинается!

   Воин, превозмогая счастливое безумие, все же выбирает, тянется к двуручному мечу, который превращает своего владельца в трехглавую гидру, но внимание перехватывает огромная призрачная сабля, что создает множество близнецов хозяина, рука замедляется, ее дергает сомнение... В этот момент под руки подхватывают стальные грохочущие лапы стражей, волокут куда-то резко, стремительно, будто сносит ураган, все оружие проносится перед глазами воина широкой пестрой лентой.

   Накрывает полумрак, под гром доспехов мелькает цепь настенных факелов...

   Ослепительный свет, воин теряет ориентацию в пространстве, а когда свет рассеивается, вокруг – арена. Трибуны ревут: в первых рядах яркая цветастая знать, за ней, выше, грязные и тусклые, но густые толпы простолюдинов. Высоко над ареной сверкает магический купол из толстых, как крепостные стены, прозрачных островов энергии, похож на панцирь гигантской черепахи. Под коленями хрустит горячий песок, воин оборачивается и видит, как стражи захлопывают за ним ворота.

   Опускает взгляд на руки...

   Пустые!

   С другого края арены гул зрителей прорывает кровожадное рычание. Земля начинает ритмично вздрагивать, каждый раз сильнее. На воина мчится враг – скала мышц, в рогатом шлеме словно минотавр, гремит доспехами, размахивает гигантским топором.

   А у воина ничего. Был в сокровищнице оружия, мог выбрать любое, а вышел ни с чем. Нет даже того простенького меча, что выбрал у занавески в самом начале.

   Враг взлетает в головокружительном прыжке, падает сверху, точно пикирующий на охоте сокол, виден окаймленный пеной оскал, глаза выпучены, топор слепит кривым бликом, как коса в лапах смерти.

   Воин только и успевает разинуть рот, выдавливает остаток жизни в крик.

 

***

 

   Андрей просыпается без криков и подскоков – открывает глаза и все. Кошмар сновиденческой гибели еще плавает полупрозрачной пленкой, как старый рентгеновский снимок, но стремительно тает. Андрей спокоен, дышит тихо, но подушка, простыня и одеяло мокрые, хоть выжимай.

   Рядом мирно посапывает Маша. Чистенькая, сухая, опрятная, по детской улыбке видно, что ей снятся птички, радуги, варенье с печеньем и прочие декорации принцессы. Счастливая. И сама как принцесса, по всем канонам, – миниатюрная и светлая, хоть сейчас можно вести на пробы в фэнтезийный сериал. Волосы светлые, кудряшками, губки нежно-розовые, носик точеный, пальцы как лучики солнца, кожа медово-молочная. Принцессу нужно спасать от дракона или сопровождать из пункта А в пункт Б, но она почему-то живет с ним, Андреем, придурком, каких поискать, в этой семиэтажной развалюхе советских времен. Хотя... семиэтажная, древняя... Вполне себе драконья башня, только дракон какой-то хлипкий. И дышит не огнем, а послеспячной несвежестью, надо поднимать себя за шкирку и тащить в ванную – чистить зубы.

   Андрей осторожно целует в щечку, Маша что-то мурлычет и натягивает на себя краешек одеяла. Андрей влезает в шлепанцы, утренний квест «Гигиена» открыт.

   Шаг первый. Под душем смываются клочья сонливости, думать не хочется – только греться под струями воды, наливаться силами. Выполнен.

   Шаг второй. За чисткой зубов вспоминает о ночном кошмаре. Точнее, об утреннем: ведь проснулся около восьми, но вскоре вырубился, и только сейчас – в десять! – разлепил веки. И то не сам: помогли с той, так сказать, стороны – топором по башке. От пересыпа почти всегда снится жуть, словно в наказание, что не поднял зад с постели согласно биологическим часам. Андрей вспоминает детали сна, сопоставляет – получается, что привиделась мешанина из компьютерных игр. В голову лезут мечи, топоры, копья, кинжалы, все в драгоценностях... Надо поменьше рубиться в онлайн-игры, да и в обычные тоже.

   Совет бесполезный. Все равно что «надо поменьше дышать воздухом, да и кислородом тоже».

   Закрывает кран, по лицу и рукам проскальзывает полотенце. Выполнен.

   Квест «Гигиена» закрыт. Получен опыт в размере... Честно сказать, таким размером можно обидеть даже микробов. Что поделать, суровая игровая реальность, взятая из реальности обычной. Как только дело входит в привычку, делать его легче, но изо дня в день одно и то же, а лучше, чем есть, не становится. Хочешь левел – бери квесты сложнее. И дурака валяй меньше: в жизни, в отличие от игры, из-за простоя опыт падает.

   Андрей встряхивает головой. Вечная проблема: задумается, мысли уведут в сторону, а когда очнется – время потеряно, а дела не двигаются.

   Ладно, пора открывать квест «Завтрак»... Стоп! Забыл перед душем сделать гимнастику! Придется сейчас. Хотя... В это время Маша обычно на ногах, но вчера, бедняжка, после тяжелого рабочего дня устала, надо выспаться как следует, а Андрей будет пыхтеть, греметь гантелями... Нет, квест «Гимнастика» подождет.

   Нашел-таки благородный повод увильнуть.

   На кухне Андрей заваривает чай. Солнечный свет и бурление города за окном поднимают настроение. Обстановка простая и уютная, смотришь на нее – и мысли раскладываются по полочкам, в голове ясность, будто под черепом громадные степные просторы после грозы.

   Порядок и стиль – вот в чем причина.

   Ну, понятно, когда твоя девушка работает дизайнером интерьера, все вокруг, как ни крути, будет на своих местах и без единой лишней детальки, хотя Андрей просто мастер распространять бардак.

   На цыпочках приносит из комнаты ноутбук. Пока тот с глухим жужжанием включается, Андрей хрустит галетами, на стол сыплются крошки, из чашки с вьюнками пара взвивается терпкий аромат лимона.

   Почти всю жизнь Андрей жил беспечно, толком не учился, не работал, пинал воздух, в чем активно помогали друзья – Кир и Валек. Но Кир хотя бы бард: сочинил для гитары много песен, дал немало квартирных концертов, а пару раз настоящих – небольших, но с гонорарами. А Валек – эрудит. Мышление на тройку с плюсом, но зубрильщик первоклассный, глотает знания как червь, потому институт ему не проблема, а представить Валька без кроссворда невозможно – он их не только разгадывает с утра до ночи, но даже пишет и этим подрабатывает. Однажды, когда разгадывал в толстом сборнике подозрительно легкий кроссворд, до него лишь на половине разгаданных слов дошло, что кроссворд его собственный.

   От Андрея же пользы было ноль. Универ бросил, а себя посвятил единственной настоящей страсти – компьютерным играм. Часто менял девушек, точнее, они меняли его: внимание Андрей уделял им мало, в основном, лишь по ночам. Куда больше внимания доставалось их ноутбукам. До того, как очередная девушка со слезами изрекала прочувствованный монолог, что он ее не любит, и выставляла за дверь, Андрей успевал пройти хотя бы одну игру и что-нибудь съесть. И этим был доволен вполне.

   Но однажды появилась Маша. У нее такая объемная оперативка в ноуте, но дело даже не в этом. Маша ничего от Андрея не требует, не устаивает сцен. Он ждал, когда она его выпрет, но прошла одна игра, вторая, третья… уже в двадцать пятой главного босса добивал, а Маша все не гнала. И вообще, очень похожа на него. Как он пропадает в играх, так она пропадает на учебе, но еще дольше на работе. Сходит с ума по дизайну интерьера так же, как Андрей по квестам, скиллам и артефактам. Оба увлечены самозабвенно, а если в свободное время пересекаются – внимания уделяют друг другу с лихвой, потому что накопилось. Но если кто-то из них занят, то другой (или другая) не унывает: интересное дело можно найти всегда, было бы желание.

   И Андрей влюбился.

   Однажды перед сном… может, в ту ночь шалила магнитная буря, или съел что-то не то, а может, из-за страха потерять Машу, но Андрея ударила и наполнила собой неведомая сила. Ее было так много, что сон накрылся унитазом. Да какой там – Андрею хотелось рвануть на улицу и бежать, бежать, бежать спринтером марафонскую дистанцию, чтобы силу куда-то деть! Но выход нашел другой – привычно сел за ноут… и вместо игры открыл Word.

   И написал повесть.

   Так стартовала новая жизнь. Лентяи называют это «страдать фигней», а деловые люди – «браться за ум». Во-первых, Андрей начал писать рассказы и повести, рассылать по журналам, книжным издательствам и Интернет-магазинам. Во-вторых, взялся изучать разные полезные приложения для работы с текстами, таблицами, графикой и горами всего. В-третьих, занялся спортом: гимнастика, гантели, эспандер, пробежки, отжимания и тэдэ и тэпэ… Ну и немножко самообразования. Тут пригодился Валек – в роли ходячей Википедии.

   С той ночи, когда Андрей осознал, что жизнь надо круто менять, прошел год, он и Маша переселились из съемной однушки в эту, что досталась от тетки Андрея. Маша перешла в другую фирму, на более оплачиваемое место, купили второй ноут, дорогой, мощный, а прежний перекочевал к Андрею насовсем. Ну, а сам Андрей за это время... В общем, ничего существенно не изменилось. Осваивал приложения, писал рассказы и повести, занимался спортом, пробовал устраиваться на работу, но нигде толком не продвинулся. Навыки владения программами так себе, применить негде, разве что помогает Маше делать мелкую дизайнерскую работу. В литературе тоже облом: вещей написал всего-то горстку, парочку издал в журналах, остальные в Сети, а за это гонорары не платят, да и качество прихрамывает, а конкуренция в писательстве сейчас яростнее, чем в дикой природе, пишут все кому не лень. Спорт тоже – время от времени и без особого усердия. Когда прочее не клеится, как-то и на спорт не тянет. На работу без корочки не берут. Пару раз было, но с одной работы Андрей ушел через неделю, не выдержав тягот графика, да и дело не нравилось, а на второй вошел в конфликт с сотрудниками...

   Дисплей вспыхивает рабочим столом с фоткой Маши, динамик поет приветственную мелодию. Пока загружается Касперский, Андрей напрягает мозг: чем заняться в первую очередь? Дел, как всегда, разгребать и разгребать, а надо успеть все.

   Пересматривает длинный список приложений, настроение с каждой минутой серее и серее. Программ очень много, большинство Андрей открывал всего-то пару раз, обещал себе, что разберется, но руки все не доходят. Программы нужные, но времени не хватает освоить даже те, что выделил как самые важные, а уж прочие... Вряд ли за них возьмется, но удалить жалко – ведь хотел же научиться, мечты были такие приятные, открывали перспективы...

   Не лучше и в папке с текстами. Куча документов с грязными набросками и планами, в одних напечатано по абзацу начала, в других вообще пусто. Короче, порядка никакого, свалка. Уцепиться не за что, понять, какой из файлов продолжать тащить из болота простоя, очень трудно... Нет, ну их к бесам!

   Андрей вдруг вспоминает, что надо полить цветы, эта мысль как глоток свежего воздуха, Андрей от компа с облегчением отстраняется, наполняет чайник до верхней отметки и прокрадывается в комнату… Маша спит, но пропускать поливку или даже делать ее с опозданием не любит, он как раз выручит, заодно оборвет сорняки, ведь Маша оборвать, как всегда, не сможет. С цветами, как и вообще с растениями, у нее отношения особые. Когда Андрей с ней познакомился, она сказала, чтобы цветы не дарил ни в коем случае. Она относится к ним слишком трепетно, очень чувствительна к их увяданию. Ей невыносимо в течение нескольких дней ходить мимо букета в вазе, поливать и… видеть, как медленно умирает, как бы Маша ни старалась. Это ее ахиллесова пята. А множество горшочков с цветами, что Андрей сейчас поливает, надарили знакомые, которые о слабости Маши не знали, и теперь приходится ухаживать. Маша с радостью бы от цветов избавилась, ей больно сознавать, что однажды она станет свидетельницей их смерти, но от мысли бросить их на произвол судьбы – еще больнее.

   Когда с поливкой и прополкой закончено, Андрей возвращается к ноуту. Ощущение странное, вроде легкого удивления и даже недовольства, что дело закончилось так быстро. Может, остались где-нибудь еще дела, там, пыль протереть, мусор вынести? Возвращаться к рабочим файлам пока хочется как-то не очень…

   Может, почитать книжку? Все лучше, чем просто пялиться в дисплей. Андрей ныряет в папку «Библиотека», там такой же завал: статьи, учебники, художественная литература, – все в куче. Море жанров и поджанров, одни книги дочитаны до трети, другие едва начаты, но больше всего тех, что до сих пор закупорены в WinRAR.

   Приложения и тексты весят уже черт знает сколько гигов. Не считая фильмов, музыки, игр...

   Изобилие.

   Выбирай что угодно.

   Год назад зажегся энтузиазм, и вроде бы краем сознания Андрей понимал, что это чувство погаснет быстро, как ему и положено, в самом начале, сменится рутиной, каждодневным и однообразным трудом. И все же попал в ловушку – взялся за гору дел разом, думал, осилит, рассчитает, войдет в ритм, привыкнет... А когда сломался, началось обратное: разочарование и уныние провоцировали отлынивание, находились оправдания в виде каких-то других «важных» дел. И в итоге планы множатся, мечты растут, материалы копятся, но реальных сдвигов – ноль. Конечно, малость есть, но для отмазки, мол, что-то же все-таки есть, время не прошло зря... совсем.

   Еще минута столь мрачных мыслей, и руки опустятся окончательно...

   Андрей всаживает в смартфон наушники, пальцы роются в меню плеера как лапы оголодавшего паука, который заматывает добычу в кокон, нить за нитью. Строчка за строчкой плейлист растет, почти весь из металла.

   В ушах начинает звучать знакомая мелодия, Андрей вздыхает. Тяжесть растворяется в музыке медленно, но верно, как боль в новокаине. Музыка становится жестче, и вот уже чистый боевой рок помогает сосредоточиться.

   Андрей задерживает внимание на одном из рассказов, написанном на треть, решает печатать его. Но проходит трек, второй, а дальше решения дело не движется. Оборванное предложение выдавливает из себя несколько слов – и все. Ступор. Фантазия скрипит как ржавый механизм, перебирает варианты продолжения, мысли смешиваются, пожирают друг друга, не оставляя ничего, кроме вздутых горячих нервов. Слишком много сразу, одно наслаивается на другое, картинка непонятная, мутная, – равносильно тому, как мысли не приходили бы вообще. Из трех идей выбрать можно легко, если не лезут одна на другую, зазывая и перекрикивая, но когда толпа ломится в маленькую дверь...

   Хаос.

   Андрей перечитывает кусок, что уже упорядочен и отшлифован. Он тоже когда-то был грязный, разваливающийся, но хватило воли выжать его из мозга и прополоскать. И сейчас перед глазами красивый, яркий текст, каждое слово на своем месте. Андрей улыбается: все-таки, труд, как ни крути, вознаграждается прекрасными плодами. Но его не избежать, стоит на дороге, как великан с дубиной, не обогнуть, не обмануть, – только с боем, матерясь и обливаясь потом.

   Хочется еще чаю, Андрей начинает возиться с коробками и пакетиками. Какой выбрать: черный, зеленый, яблочный, с лимоном, с бергамотом?.. Решает яблочный, но, когда переливает воду из фильтра в чайник, на глаза попадается банка кофе, выбор меняется. Кофе – это весьма кстати, дополнительный тонус, хотя сейчас крепкого не хочется, вот если бы помягче, надо купить «3 в 1»... Чайник начинает шипеть, и Андрей вспоминает, что давно не пил какао. Вкус детства, блин, ностальгия! Правда, не знает, повышает ли какао тонус, его заваривают в молоке, а оно вроде бы даже усыпляет, да и готовить хлопотно, но идея прицепилась, сама не отвяжется.

   Ищет коробку какао-порошка и возится с молоком. Крутится мысль, что не мог выбрать слишком долго, а ведь это лишь бытовая мелочь, да и выбор не сильно богатый: около десятка вариантов – по современным меркам, обычный.

   С чашкой горячего какао возвращается к ноуту. Ноздри обжигают шоколадные вьюнки пара, из наушников по-прежнему льется музыка, Андрей меняет ее на легкую, позитивную. И как-то сразу становится ясно, чем именно закончить абзац рассказа. Андрей быстро допечатывает к нему три строчки. Настроение резко взлетает, радость поет, светится как сундук с драгоценностями. Все получится: в писательстве, в спорте, в работе, в домашнем обучении, вообще везде. Минувшая депрессия – помутнение временное, а настоящее положение вещей прекрасно, все получается легко и просто.

   На волне душевного подъема Андрей думает, что при такой легкости найдется время и на развлечения, и довольно много, можно особо не напрягаться, поочередно работать и отдыхать... Андрей уже раскладывает пасьянс, а между ходами бродит по Сети, бегло просматривает ленту новостей «Яндекса»: та-а-ак... очередной коррупционный скандал на высших левелах власти... а вот опять кричат о возрождении русского футбола – после победы над какой-то страной, которую на глобусе не разглядеть и в лупу... мелькает обновленная сводка про обрушение многоэтажки в Иксовске, Андрей, прихлебывая какао и хрумкая печеньки, смотрит числа погибших и раненых... Портить настроение не хочется, Андрей сворачивает браузер, листает фотки, где он с Машей, с друзьями Вальком и Киром, в кафе, на природе, в универе, в торговом центре, на площади у фонтана...

   На солнечных и радужных воспоминаниях громоздятся мечты, одна на другую, всплывают яркими сочными видениями, тают под наплывом новых. Все пестрые, блестящие, как изумруды, рубины, сапфиры, жемчуга, топазы, не счесть, настоящее изобилие, каждая мечта пьянит, манит, увлекает, сжимая и растягивая время будто тесто, каждую можно рассмотреть со всех сторон, просмаковать, прокрутить несколько раз, как видеоклип, но ни на одной нельзя задержаться надолго, ведь рядом соблазняют другие мечты, более яркие и дурманящие, хочется безудержно перебегать от одной к другой все чаще и чаще, захлебываться счастьем, быть уверенным, что все-все они сбудутся...

   – Пора! – оглашает хранитель. – Бой начинается!

   Андрея касается тревога. Откуда голос? Он точно был, но далекий и неясный, сквозь музыку... Наверное, от избытка впечатлений показалось...

   Кто-то сзади снимает с него наушники, звонкий и веселый голос Маши:

   – Андрей, пора на лекцию!

   Андрей оборачивается.

   Маша возвышается над ним, сверкает улыбкой, по пружинкам локонов блики бегут от малейшего качания, в светлой зелени глаз живые огоньки. Маша вся яркая и солнечная, в небесного цвета джинсах и лимонной футболке, будто со страниц аниме.

   – Пойдем, – озорно мотает головой к дверному проему, руки в кармашках.

   – Уже проснулась? – говорит Андрей растерянно.

   Маша усмехается.

   – Я похожа на спящую красавицу?

   – Нет.

   – Ха! Значит, я уродка?

   – Нет, я... не это, в смысле...

   – Ладно, – смеется Маша, взъерошивает Андрею волосы. – Идем уже, чудо.

   Убегает в комнату, наверное, за сумочкой.

   Андрей выключает ноут, шагает вслед за Машей заторможенно, словно проснулся только что, взгляд потерянный...

   – А ты говорила, тебе нужно доделать доклад к сегодняшнему семинару. Как будешь выкручиваться? Попросишь отсрочку?

   – Уже доделала. Надо еще заехать на работу, сдать проект и распечатать реферат.

   – Какой проект?

   – Ну, тот самый, для той бизнес-дамочки, помнишь?

   – Он же не закончен!

   – Закончен.

   – Как?!

   – Как обычно, – пожимает плечами Маша.

   – Погоди...

   Андрей хватается за голову, мысли врассыпную, как крысы с «Титаника».

   – А что за реферат?

   – По мелкодисперсной химии.

   – Ты и его доделала? – почти шепотом выговаривает Андрей.

   – Да, а что?

   – А когда ты все успела?

   – Сейчас. Встала, в порядок себя привела и сделала.

   Андрей проваливается в задумчивость, вязкую и мрачную, как болото...

   За два часа выдавил из себя три строчки текста.

   А Маша проснулась на час позже, но закончила реферат, доклад и проект... И, наверное, еще гору дел.

   – Андрей, ну что с тобой?

   Маша возникает перед ним, его голова оказывается в чаше ее ладоней.

   – Маша, как ты все успеваешь? – искренне спрашивает Андрей.

   – Не знаю.

   Маша задумывается.

   – Просто делаю. Подряд.

   Звонок в дверь.

   – Открою.

   Маша исчезает быстро, как призрак.

   Хрустальный дворец, что Андрей возводил только что, рухнул, изобилие разбитых иллюзий похоронило под собой хозяина, померкло и давит, давит, мешает дышать, хочется осесть. Андрей тащит себя за Машей, взгляд погружается в себя, мутнеет, лишь заметны в полумраке коридора пружинки волос и желтая спинка: Маша щелкает замком.

   В дверях возникает широченный высокий силуэт.

   Андрей вздрагивает. Это же тип с топором, который во сне зарубил Андрея! Сходство ужасающее: такой же огромный, а рожа, пусть не в шлеме, а под черной бейсболкой, столь же звериная, улыбка похожа на оскал.

   Андрей бросается к двери, загораживает Машу, кожа будто покрывается ледяной коркой...

   – Добрый день! – говорит гигант приветливо. Как гопник, просящий закурить. – Здесь живет Небывалый Андрей Витальевич?

   – Да, вот он, – невозмутимо чирикает Маша из-за Андрея, тыча в него носиком.

   – Вам уведомление из городской администрации.

   Громила достает из сумки на плече бумажку, вручает Андрею.

   – Нужно явиться до конца недели.

   – А по какому вопросу? – спрашивает Маша слегка растерянно.

   Андрей косится на листочек, но старается не упускать из виду громилу, словно тот может в любой миг выхватить из-за спины топор.

   Гигант лыбится как шакал, которому на помощь примчалась вся его стая.

   – По вопросу выдачи нового жилья.

   – То есть?

   – Это здание признано аварийным, скоро его снесут.

Похожие статьи:

Рассказы → Пограничник

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Властитель Ночи [18+]