Однажды весенней порой, когда яблони еще не распустили цветки, но солнце грело уже совсем как летом, Сеня лег на диван. Только вернулся с работы, устал очень, правильное решение. Захотелось потянуться за бутылочкой холодного пива, но подушки дивана так мягко, так нежно, по-матерински обнимали и убаюкивали. И вскоре трудяга забылся сладким сном, даже не поужинав. Просто пришел домой, лег голодным на диван и уснул.
Электропаразит — будильник забился в конвульсиях, разрываемый трелью. Сеня открыл глаза и понял, что лень. Даже потягиваться лень. Отключать будильник лень. Он же в сущности просто звенит, чем мешает? Скоро сам заглохнет, потом попробует разбудить хозяина еще разок, и еще, а потом и вовсе прекратит любые попытки, только и останется ему раздраженно тикать.
Весенний воздух залетел через открытую форточку, колыхнул занавески и принес птичий грай. Веселый, смелый, бойкий. Не то что Сеня. Сеня не такой, не веселый, не смелый, не бойкий. Ленивый. Потягиваться даже не стал. Просто продолжал лежать, изучая трещинки потолка, висящие в воздухе пылинки и паучью возню в уголке. Паук — трудяга. Плетет свою паутину, не умрет с голоду. А вот Сеня голода вовсе не чувствует, что странно, но очень кстати — готовить завтрак лень.
Затрещал телефон, прорезав звуком весенний воздух. Сене подумалось, что начальник звонит, ищет, может, волнуется, может, сердится, может, грозится уволить. Брать трубку лень.
Лежал Сеня очень долго. Паук сплел свою паутину, поймал пару мух, в воздухе запахло теплым вечером, звуки за окном притихли, солнце село. Все еще было лень. Закрыв глаза, стало понятно, что даже спать лень.
Без сна прошла ночь. Почуяв утро, будильник вновь яростно завопил, призывая Сеню вставать скорей, спешить, делать, действовать, жить. Но так лень. Сеня уже не чувствовал усталости, голода, сонливости, радости или грусти, только лень. Теплым покрывалом она застилала все сущее, приглушая звуки извне. И так хорошо лежать под таким покрывалом, пока там, за окном другие спешат, делают, действуют, живут.
Сеня не знал точно, сколько дней он уже так лежит, ему было лень считать. Но какое-то странное чувство последнее время не давало ему покоя. Сеня поднял голову и увидел как руки и ноги спеленала плесень. Разноцветная, пятнистая, красивая и пушистая. Испугался бы, но лень.
Зацвела плесень вслед за яблонями, и ничуть не менее красочно. Прекрасная на Сенечке выросла плесень. Гордился бы, но лень. А плесень охватила уже все туловище и бодро, и смело поползла по лицу. Вскоре накрыла Сеню полностью, став осязаемым проявлением лени.
Лежали Сеня и плесень недолго. Лень вставать было только Сене, а вот плесень вдруг начала распоряжаться его телом, как своим. Подняв Сеню с продавленного дивана, потащила на кухню, готовить завтрак. Сеня бы сопротивлялся, но лень. А плесени — нет. На завтрак бутерброды и манная каша. Вкусно. Сеня отметил, что плесень совсем недурно готовит. На последнем издыхании будильник выдал невнятную трель и даже тикать перестал. Плесень поспешила, заменила батарейки, оживила будильник.
Сеня замечал, что каждое движение плесени давалось нелегко, постоянно что-то немножко отваливалось, падая на пол, на тумбочку, в манную кашу. Но плесень этого словно не чувствовала, продолжая двигаться. Вот уже собиралась на работу. Гляделась в зеркало. Красивая, разноцветная, как махровый бабушкин ковер.
В офисе начальник лишь мельком взглянул на Сеню, приказал лечиться, спросил не заразно ли. Плесень сениным голосом ответила, что все в порядке, работать можно. Сеня бы попросил о помощи, но лень. Работать, значит работать. Сев за свое место, плесень включила компьютер, запустила программу и начала свое скучное путешествие по отчетам, цифрам, буквам. Прервалась только на обед. Работала плесень очень хорошо, начальник в конце дня был невероятно доволен и пообещал Сене премию, если он будет продолжать в том же душе. Сеня бы сказал, что это не его заслуга, но лень.
Жаркий летний вечер опустился на город, приятно шагнуть в него из душного бледного офиса. Плесень вдохнула за Сеню теплый, пропитанный цветочными ароматами воздух. Решила, что пойти домой будет слишком скучно и направилась в кино. На каждом шагу, сгибая каждый сустав, плесень теряла частичку себя. Сеня хотел предупредить ее, остановить, сказать, чтобы была осторожней, но лень.
Уже через несколько дней, когда плесень подвела Сеню к зеркалу, стали заметны бледные пятна — оголенная кожа. Готовя завтрак плесень с трудом поднимала чайник, Сеня испугался, что обварится, помог немного. Но своей помощью сделал только хуже, тут же огромный кусок плесени оторвался с локтя и шмякнулся на пол. Сеня принял решение, что помогать будет только совсем при необходимости, а то так можно совершенно без плесени остаться. Кто тогда на работу ходить будет? Кто будет вечером гулять, смотреть кино и наслаждаться летом?
Но чем дальше, тем хуже. Плесень отваливалась при каждом движении, вскоре ей стало сложно даже выбивать на клавиатуре сениными пальцами знаки. Сеня осторожно помог, совсем чуть-чуть, но стало легче.
В выходные Сеня старался побольше лежать, чтобы дать возможность плесени отрасти обратно. Но плесень, видать, попалась дурная. С первыми лучами солнца она спешила прочь из дома. А в начале осени нашла песика. Обычного, с грустными глазами, мокрым носом и приветливо виляющим хвостом. Песик Сене понравился. Добрый и шебутной он рвался гулять, играть. Плесени с каждым днем становилось все меньше, но она упорно по утрам спешила позавтракать, покормить песика, выгулять его хорошенько и успеть на работу. Сеня помогал теперь постоянно, жалко и страшно ему было за плесень. Так она старается, даже премию дали. И, хоть пожухла уже местами, цвела как и прежде красиво, не то что родная серовато-розовая кожа.
Сеня стал пользоваться бинтами, обматывал осторожно плесень, чтобы не отпадывала. Перемотанный, похожий на мумию, двигался с трудом, но зато плесень держалась крепко. Вот только менять бинты было нельзя, отваливалась плесень вместе с ними. И лечь бы на диван, вновь обрасти, закрыть проплешины, но песик просится гулять, ему нельзя долго без движения. И начальник такой довольный ходит, Сене стало жалко потраченных плесенью усилий, пришлось работать не снижая темп…
Будильник — предвестник нового дня веселым щебетом поднял Сеню. Разбуженный привычной трелью, Сеня отправился готовить завтрак, умываться, собираться на работу. Песик крутился под ногами. Надо погладить. То ли слишком резко дернулся, то ли просто спросонья, но зацепил край бинта, и повязка легко упала на пол, утягивая за собой последние крохи плесени. Жалко. Сеня аккуратно собрал ее по кусочкам. Навел в блюдце сладкой воды немного и высадил плесень туда, авось, оживет снова, снова покроет его с ног до головы махровым ковром. Будет ходить, завтракать, гулять с песиком и работать вместе с Сеней. Может, нужно просто подождать весны, а пока все сам, сам, пусть и лень.
Похожие статьи:
Рассказы → Оркаизация
Рассказы → Фантастические стихи на рус. и англ. (со звуковым сопровождением)
Рассказы → Личина
Рассказы → Роман "Три фальшивых цветка Нереальности" (Треки 1 - 5)
Рассказы → Нереальность (квест) [Сценарий игры об Ином Мире и Децербере]
Улыбнуло. +
