Погребенный

в выпуске 2016/07/27

3 ноября 2015 - Алан Стэфан

1910 год

Семья Рико всегда праздновала день благодарения, на который съезжались все родственники. В этот раз Тонни пригласил всех собраться у себя дома, в небольшом особняке за городом Лафейетте, в штате Луизиана, который он купил три года назад, и переехал туда со всей семьей, подальше от городской суеты. Все были только рады, заодно дальние родственники посмотрят их новый дом, после капитального ремонта, на который ушли не малые деньги. Выполненный в Гонтовом стиле, вокруг которого располагался высокий забор из выложенного камня. В доме было четырнадцать комнат, не считая уборной и ванной.

Два года назад праздник отмечали у матери в штате Луизиана, в Новом Орлеане. А прошлый год у сестры Тонни, в Миссисипе, городке Хаттисберге. Праздники обычно проходили тихо, все обсуждают бытовые проблемы, сплетни, последние новости, ну и конечно как без слов благодарения за все то хорошее что произошло в его жизни. Но никакой политике, такое правило было, в семье Рико хоть и сестра Тонни была замужем за политиком, но он и сам не любил говорить об этом, утверждая, что у него, она сидит в печенках. Его мама, сестра, любимая жена и еще несколько родственниц женского пола, не спеша готовили, накрывали на стол и сплетничали на кухне. Пока мужчины ходили на реку порыбачить и поговорить о своем. Дети в это время играли на заднем дворе, то пробегали мимо женщин на кухне, бесились на втором этаже и лазали на чердак. На чердаке было полно барахла, еще оставшихся от прошлых хозяев. Но руки у Тонни все никак не доходили, чтобы все оттуда выкинуть и вычистить. Хотя мысли по поводу чердака не однократно посещали его, ему хотелось сделать там библиотеку. Представлял себя сидящим возле круглого окна, и читающего классиков литературы, ему очень нравились произведения Эдгара Аллана По и Артура Конана Дойла. У них была небольшая библиотека на втором этаже, но книжки больше туда не вмещались, многие скапливались на полу. Тонни любил читать, поэтому самым распространенным подарком для него были именно они.

Ближе к семи вечера, дамы накрыли на стол, а Тонни с другими мужчинами вернулись с уловом, который они хотели приготовить завтра на обед, перед тем как все гости разъедутся. Все уселись за праздничный стол, от которого исходил запах свежей еды. Для большой семьи пришлось делать две жирные индейки с клюквенным сиропом, также в духовке была приготовлена картошка, четыре салата, поданных в глубоких емкостях и сладкий тыквенный пирог. Чаши с фруктами стояли посередине стола, с разложенными по кругу бананами, апельсинами, яблоками, грушами, а в середине чаши стоял большой ананас. Джо, муж сестры Тонни, взял на себя ответственность разливать и наполнять пустые бокалы красным вином из винограда, в доме в подвале хранилось большое количество бутылок, которыми Тонни очень гордился. Он всегда говорил, что своя настойка, намного лучше разбавленных магазинных бутылок. Всех детей посадили в детской, чтобы они не слушали разговоры старших, но до них все равно доносился смех и гул от взрослых. Застолье только начиналось, а они уже решали, где будут праздновать в следующем году. Говорили о детях, кто, куда будет поступать, вновь была поднята тема Клэр, так как та была одержим внешним видом, и безумно хотела участвовать в конкурсах красоты. Прочитала что в 1990 году, в конкурсе победила 16 летняя девушка. Сейчас, Клэр было пятнадцать лет и она думала что у нее на это есть все шансы. Хоть мать и говорила, что они подумают с отцом насчет конкурса, но Тонни все давно решил, что разрешит ей участвовать и все оплатит. Именно когда обсуждали бизнес двоюродного брата Стива, который держал кофе у себя в городе, мать и жена Тонни, заметил, что он стал выглядеть немного иначе. По лицу казалось, он ушел глубоко в себя.

- С тобой все нормально? – наклонилась к нему жена, чтобы он ее услышал, так как за столом было шумно.

Тонни в ответ только странно покивал головой.

- Я принесу тебе воды дорогой – сказала Луиза, положив столовые приборы и встав из-за стола, направилась на кухню, ведь стол стоял в гостиной.

Не успев вернуть, услышала шум и крик. Тонни медленно встал, в ушах звенело, его повело в сторону и он рухнул на полгостиной, захватив с собой часть еды со стола. Восемьдесят килограмм и почти два метра ростом рухнули, создав весь этот грохот, еда на столе содрогнулась. Он упал как поваленное дерево, срубленное у самого корня. Ударился головой, и теперь лежал без сознания. Луиза, вернувшись с водой, замерла от увиденного, рука ослабла и стакан, вывалялся из рук разбившись у ног, и расплескав воду, он разбился на четыре большие части, может, были еще и мелкие, но их видно не было. Она с криком и воплем бросилась к мужу.

- У вас есть номер доктора? Звоните скорее ему, срочно! – крикнул, кто-то из гостей, кажется, это была Марта, жена двоюродного брата, учившаяся на ветеринара.

Спустя минуту, возле тела столпились все. Дети покинули детскую, где сидели за столом, и с ужасом наблюдали. Дочь Тонни, прикрыв рот руками рыдала не веря свои глаза.

Марта попросила всех разойтись, и приступила делать массаж сердца, и искусственное дыхание, когда поняла, что Тонни больше не дышит. Она практиковалась этому еще в колледже.

Доктор смог приехать только через тридцать минут, так как особняк находился за городом. И он, как и все люди в этот день, был со своей семьей за столом.

Спустя уже десять минут обследования, он обратился к родным Тонни — Он мертв, смерть наступила скорей всего от остановки сердца, за которым последовало падение и удар головой. Мне очень жаль, ужасная трагедия, в такой день – с этими словами доктор со своим чемоданом покинул дом. Все находились в ужасном состоянии, особенно его дочь и мать, у которых началась истерика. Им пришлось выпить успокоительное чтобы на нервной почве не сойти с ума. Луиза, полночи бредила, и что-то несвязное бормотала себе под нос. Почти, то же самое было и у матери Тонни. Переживали, что и у нее может остановиться сердце, но все обошлось. Дочь проплакала всю ночь в подушку. Тело Тонни положили в самую дальнюю комнату, и закрыли там. Все гости провели бессонную ночь. Никто и подумать не мог что подобное может случиться, ведь он никогда не жаловался на здоровье, особенно на сердце.

На следующий день никто не уехал, как планировали, а с самого утра начали готовиться к похоронам. Два брата взяли все на себя, наняли людей для откапывания могилы на кладбище, которое находилось в нескольких миль по главному шоссе от города на север и заказали гроб. В доме была почти полная тишина, все почти не говорили, а если бы и говорили-то только шепотом. Все зеркала были завешаны тканью. Скорбь и грусть пропитала стены этого дома. Тело Тонни лежало неподвижно, и ждало своего часа. Изредка кто-то заходил к нему попрощаться, чаще всего это делала Луиза, которая заходила, рыдала и говорила с ним. Выкладывая покойнику всю свою ношу, в надежде что станет чуточку легче. Дочь только на минутку смогла заглянуть в комнату к отцу вместе с матерью, но пробыть там дольше не смогла. Ей было тяжело, и страшно смотреть на мертвое, безжизненное тело отца.

Ближе к трем часам дня, тело положили в гроб, обшитый мягкой тканью. Под голову жена положила его любимую подушку, и письмо с прощанием от дочки, где она записала все что не смогла сказать отцу. Мать положила крест в его гроб, который он носил при жизни.

Гроб увезли на катафалке, где заколотили и опустили в двухметровую яму. Каждый бросил три горсти земли, попрощались и рабочие с белыми повязками на руках, принялись засыпать его рыхлой землей.

***

Во тьме. Веки задрожали, и глаза с трудом приоткрылись, но тьма не отступила. Тело было каменным, как у покойника. Скулы с небольшими впадинами, и сухие синие губы вдруг задрожали, и легонько зашевелились. Чмокая языком, сухость ушла изо рта, следом кашель. С грудной клетки будто сняли камень, Тонни задышал, медленно приходя в себя. Он развел руками, подняли их вверх хоть он и не хотел этого признавать, но сознание говорило и шептало само за себя, нагоняя страх в его кровь – ты в гробу. Он стал тщательней ощупывать, водить руками по обшивке гроба, поранил руку о гвоздь, вбитый снаружи и острием вошедший внутрь. Сомнений больше не было, его начало трясти, боязнь замкнутого пространства давила на нервы, и мысль о том, что он лежит под землей. Не выдержал, истерически начал кричать и бить по крышке, пытаться приподнять ее, стуча коленями, но она не поддавалась. Тонни лежал обессиленный на глубине двух метров запертый в ящике. Слезы стекали по вискам и капали на подушку.

Сквозь туман забвения, к нему начали приходить отрывки воспоминания. Это были голоса родственников, прощавшиеся с ним. Вспомнил бессилие которое испытывал тогда, ему хотелось ответить, объяснить им что он жив, но он не мог вымолвить ни слова. Тело будто замуровали в цемент и это не позволяло ему этого сделать.

- Мама, вы похоронили меня заживо, я живой, откапайте, пожалуйста, я прошу вас – с воплем, и слезами он вновь начал биться о крышку гроба головой и руками, выкрикивая эти слова, в горле от этого пробирал хрип – Я лежу тут и дышу, живой! – а следом и кашель.

Попытался ощупать весь гроб и найти веревку, которую иногда использовали в безопасных гробах. Веревка, которая вела к колокольчику над могилой, и давала знать, что человек жив. Но такой не нашлось, он лежал в обычном гробу, крышка которого была приколочена. А вокруг только земля.

Через какое-то время ему начали чудиться черви. Подползающие со всех сторон к его гробу. – Уйдите, прошу вас, я живой! Прочь твари. Мне нужно выбраться – кричал он, шарахаясь от звуков. Они подползали, и скреблись в новенький деревянный гроб.

Тишина. В нос бил запах сырой, свежей земли. Тонни нащупал крестик, который лежал по правую сторону, он приложил его к сердцу и пытался молиться.

Истерический смех отчаяния исходил из его уст. Он вновь начал биться руками, головой, перевернулся на живот и пытался приподнять крышку. Силы покидали его. Он переворошил всю ткань в гробу, стер руки до крови, содрал ногти, а по лбу и волосам стекала кровь.

Он обессиленный лежал, уткнувшись в подушку, в кромешной тьме.

- За что все это мне? Как они могли меня сюда закопать, ведь я живой – в его подсознании всплывали только вопросы, и надежда что его откопают – Я был хорошим человеком, верным мужем, любящим отцом. Ответь мне всевышний, за что ты закопал меня заживо. – И вновь истеричный крик.

Воздух заканчивался, и жизнь угасала. Тело Тонни Рико по-прежнему лежит перевернутое. А родные так и не узнали, что похоронили его заживо, скорбя о нем.

В истории множество свидетельств и фактов тому, что людей признавали мертвыми с самых давних времен, многие из них приходили в себя до того, как их закопали, вставали еще в открытых гробах когда все прощались, вселяя ужас в присутствующих. Но также было много тех, кто был похоронен заживо. Тому свидетельствуют многие истории очевидцев, которые раскапывали могилы, и приходили в оцепенение. Мало того что покойник лежал на животе, или еще в каком положении не как неприсущем мертвецу, так изнутри вся ткань гроба была истерзана. Их находили с искаженными лицами и стертыми в мясо руками и пальцами. Но также были сотни тех, кто был похоронен заживо, и никто по сей день не знает об этом. Так же как Тонни Рико, впавший в летаргический сон.

Погребенный

Похожие статьи: